«ЛЮБОПЫТСТВО» — загорелась над головой брюнеточки крупная голубая надпись в белом «облачке».
— Конечно дома, куда я денусь? — переведя взгляд на Тэкуми, фыркнула девушка. — Я здесь, вообще-то, живу, ты забыл? — И уже гостю: — Прибывший, что ли?
Ру хотел пожать плечами и ответить: «Наверное!», но вдруг почувствовал, как от пристального взгляда незнакомки из носа вновь потекла тонкая струйка крови.
«ШТАМП! ШТАМП! ШТАМП!» — На стенах магазинчика тут же запульсировали радужные надписи.
— Проклятье! — От неожиданности Ру едва не свалился с табуретки. — Вы видите их⁈ Слова⁈ Или это тоже мой дар⁈
Брюнеточка и Тэкуми переглянулись.
— Папаня, ты бы хоть немного ввел нашего гостя в курс дела! Не стыдно после такого свой хлеб есть?
— А я чего? Я ввел! — не согласился «папаня». — Вон, про дар он уже знает!
— Знает, ага… И поэтому шарахается? — усмехнулась девушка. Не дождавшись ответа, она оставила холщовый мешочек и сетку рядом с дверью и шагнула к парню. Протянула руку: — Мияко! Но можешь звать меня Майка.
— Ру… — зажимая сочащийся кровью нос, он другой рукой осторожно пожал нежную ладонь. — Так и зови.
— Ру… Высокий Ру… Забавно. Пойдем! — Мияко махнула в сторону и направилась в правую часть магазинчика, к лестнице. — Будем тебя сейчас просвещать!
Не найдя ни единой причины отказываться от приглашения, Ру встал и поплелся следом.
Глава 3
Лестница наверх была узкой, винтовой и довольно крутой. Бочком поднимаясь за Мияко, отстав от нее на пару-тройку ступенек, парень никак не мог отвести глаза от коротеньких голубых шортиков девушки, которые, сзади оказавшись еще короче, наполовину оголяли ее упругие округлые «булочки».
— Хватит пялиться, извращуга, — словно заподозрив направление его масляного взгляда, через плечо с усмешкой бросила она. — А то я прям чую, как у меня задница полыхает! Не хватало еще пожара в доме!
Ру, почувствовав, как краска предательски заливает уши и щеки, промямлил:
— Я это… кхм… не пялился.
Мияко остановилась на верхней ступеньке. Сердито уперев руки в бока, обернулась и, глядя на потупившегося «гостя», довольно хихикнула:
— А ты чего покраснел-то, как вареный ракукук? Шучу я. Ну пялился и пялился, с кем не бывает. Сам подумай — раз я ношу такие шортики, значит хочу, чтобы на меня смотрели. Верно?
— Угу, — не поднимая взгляда, согласился Ру.
— Тебе хоть понравилось?
— Угу, — повторил он и покраснел еще сильнее.
— Какой честный извращуга! — засмеялась девушка и наконец преодолела последнюю ступеньку. Ру не заставил себя долго ждать.
Лестница привела парочку в коридор с единственным окном на другом его конце и четырьмя дверьми, расположенных несимметрично друг напротив друга.
— За мной! — вновь скомандовала Мияко и, нарочито покачивая бедрами, пропорхала по скрипящим половицам к самой дальней двери. Щелкнув наружным замком, толкнула дверь и сделала приглашающий жест: — Твоя комната. Проходи. Располагайся.
Ру протиснулся мимо девушки и очутился в небольшой узкой комнатке. Большую часть комнаты занимала односпальная кровать, а меньшая половина вместила стул, столик, лампу на длинной ножке и ночной горшок. Стены комнатки, «расписанные» неумелой детской рукой, пестрели бабочками, цветочками да облачками.
— Значит, Прибывший, значит, Высокий, — уселась на жесткий матрас Мияко и задумчиво продолжила: — Никогда у нас таких не было… Но тем интереснее!
— Каких не было, высоких? — вспомнив рост как Тэкуми, так и остальных виденных люминесцентов, уточнил Ру. — Но ты же вроде и сама не маленькая. Не низкая.
Девушка фыркнула:
— Если бы только знал, какую сейчас чушь сморозил… Впрочем, Прибывшему это простительно. — Она призывно постучала ладошкой по матрасу рядом с собой: — Садись. А то сейчас начнем разговаривать и еще упадешь ненароком. А я буду виноватой!
— С чего это мне падать? Я что, дед какой-то немощный? Ноги вроде крепко держат.
— Давай не спорь и делай, что тебе говорят. Только… — Она указала парню за спину.
Ру, аккуратно вытащив из невидимых «ножен» меч-револьвер, поставил его острием вниз в угол комнаты и скромно опустился на краешек кровати.
— Твоя неприхотливость не знает границ, — усмехнулась Мияко, но тут же стала серьезной: — Короче, Ру. Давай без всяких намеков и хождений вокруг да около, договорились?
Она вопросительно заглянула ему в глаза, и парень согласно кивнул.
— Ты, Высокий Ру, умер.
— Чего-о⁈ — не поверив в услышанное, подскочил он и оказался на ногах. — Как это — умер⁈
Девушка развела руками:
— Без понятия. Может, болезнь какая свалила, может — супостаты, а может — несчастный случай. Как знать.
— Не-не-не! — в знак несогласия нервно покачивая перед собой указательным пальцем, в такт этим «покачиваниям» замотал головой Ру. — Я живой! Вот он, перед тобой, живее всех мертвых!
— Как скажешь.
Такой ответ парня не удовлетворил.
— Я понял! Ты так шутишь, да? Разыграть меня решила? Умер! Скажешь тоже! Ха! Шутница! Юмористка! Петросян в шортах! — пытался зубоскалить он, хотя и не мог вспомнить, какого еще Петросяна имеет в виду и почему это должно быть смешно. — Хотя не понимаю, зачем тебе это надо? Поиздеваться? Но такими вещами не шутят!
Мияко, накручивая в пальцах хвостики, терпеливо ждала, пока Высокий заткнется. Наконец, тот выдохся.
— А по мне что, заметно, будто я шучу? — Она вопросительно приподняла одну бровь.
То ли от этой фразы, то ли от невозмутимого тона собеседницы, то ли от выражения ее лица, но Ру пронзила «молния осознания».
— Я что, правда… умер? — тихо спросил он и обессиленно грохнулся на стул.
Мияко вздохнула и закатила глаза:
— Ты что, совсем меня не слушал? Да, Высокий Ру, ты — умер!
— Но… Но тогда вот это все… Все вокруг… Это что? Рай? Ад? Чистилище?
— Чистилище? — хмыкнула девушка и едва заметно улыбнулась: — Хуже, Ру! Ты все еще в Кривом Мире.
— Все еще?..
— Ну да. — Мияко подтянула к себе ноги и обхватила их руками. «Устроившись» подбородком на коленях, принялась слегка раскачиваться, негромко приговаривая: — Ты умер, Ру. Где-то там. Далеко-далеко. В своем биоме. И переродился здесь. У нас. Все легко. И просто.
— В смысле — переродился? — не поверил Ру. Он мог поклясться, что это работает не так.
— Ты — Высокий. А значит, перерождаешься после смерти. Причем перерождаешься в «молодую» версию своего тела. Но — со всеми знаниями, что были у тебя в предыдущей жизни. Чего непонятного?
Непонятного было много.
— Всех перерожденцев, невзирая на их статус, называют Прибывшими, — продолжила говорить Мияко. — Мы с отцом, с Тэкуми, забираем под свое «крыло» всех Прибывших в наш биом. Зачем? Чтобы спокойно и неторопливо ввести в курс дела. Отцу, правда, все это уже порядком осточертело, а вот мне — еще нет.
Страница 4
Ру, хмурясь от каждого слова, лишь недоверчиво покачивал головой:
— А почему я ничего не помню? Где мои «знания из предыдущей жизни»?
— Смерть забрала все твои воспоминания, Высокий Ру. Это твоя плата за возможность быть здесь. Но, учитывая, что воспоминания о последней жизни со временем все-таки восстановятся, то плата эта — небольшая.
— Почему ты постоянно называешь меня Высокий Ру? — вдруг спросил он. — И почему мне кажется, что ты вкладываешь в это слово какое-то другое значение, чем мне думается?
Мияко, чуть сменив положение головы, уткнулась в колено щекой и усмехнулась:
— Какой умный Высокий Ру!
— Эй! Я серьезно!
— Ну ты же видел моего отца? И других люминесцентов? Так вот они — Низкие. Причем во всех смыслах. Дело в том, что мужчины в нашем мире градируются… представляешь, какое я слово знаю? Градируются! В общем, мужчины делятся на Высоких, Средних и Низких. И если ты сейчас думаешь, что я продолжаю говорить про рост… то нет. Я говорю про сословия! Например ты — Высокий. Ну то есть какой-то аристократ. Человек благородных кровей. Кто-то из высшего общества.
— Граф?
— Жираф! — захихикала девушка. — Я без понятия. Ты должен сам все это вспомнить. И вспомнишь. Со временем. — Она на мгновение замолчала, словно обдумывая сказанное. — И если ты — Высокий везунчик из знатного рода, то мой отец и прочие Низкие всего лишь обычные люди. Землепашцы. Извозчики. Водоносы… Челядь — именно так вы, аристократы, их называете. Ну а Средние… Тут даже и сказать нечего, уже по названию понятно, что они — ни рыба ни дичь. В основном Средние живут при «высоких» дворцах и либо прислуживают аристократам, либо составляют регулярную армию… Но бывают и редкие исключения. Например, наш пастор Даичи — Средний. А вообще, легче всего распознать принадлежность к тому или иному сословию… по росту! Круг замкнулся.
Ру потер виски, стимулируя мозговую деятельность и пытаясь осмыслить все услышанное:
— Как-то все это… Нереально! Это точно ни какой не розыгрыш? Очень похоже!
Мияко, не отрывая голову от колен, едва заметно покачала головой.
— Ну не должно все это быть… таким! — вскочил он со стула. — Перерождение, смерть, Высокие, Низкие. Как-то все это… неправильно, что ли.
Девушка, чуть не потеряв равновесие и не грохнувшись на пол, развела руки в стороны:
— Просто поверь. Тем более что тебе еще остается?
Ру, слегка придержав Мияко за плечо, вдруг почувствовав холод, что исходил от ее кожи:
— Какая ты холодная… Прям ледышка!
— Не нравится — не трогай, — убирая его руку, чуть отстранилась она.
— Прости, я не хотел обидеть или сказать что-то не то…
Ру уселся обратно на стул. Задумался:
— Получается, ты тоже аристократка? Из Высоких, как и я? Судя по росту…
— Я ведь уже говорила, что ты несешь чушь, когда задаешь этот вопрос? Говорила. Так вот, Ру, я — не Высокая и не Низкая, — на полном серьезе начала говорить она, но тут же развеселилась: — И ты мог бы это понять, если бы, когда я говорила про градацию, обратил внимание на слово «мужчины». Мужчины, Ру! А я — девушка. А это значит, что мне все эти мужские градации побоку. Так что я —