Чтобы понять, способен ли я еще чувствовать».
Потерявший все и изгнанный Форд стоял и слушал песню, чего никогда не делал. Его больше не заботил холод, липкий снег и перспектива ночевать на вокзале. Он просто наслаждался песней, которая удивительно точно передавала его внутреннее состояние. Но при этом, она это же состояние меняла, склеивала разбитые и дополняла утраченные части, возвращая волю к жизни. Форд стоял перед Близнецами, как змея перед заклинателем, до тех пор, пока не появился Старик. Тогда Форд вывернул содержимое карманов в протянутую цветастую шапку и поспешил убраться с вокзала, в то время, как Близнецы поспешили вернуться в теплое помещение вокзала.
Следующая их встреча состоялась уже возле торгового центра. Форд уже успел познакомиться с баром Эла и его хозяином. Как раз, возвращаясь из бара в приподнятом настроении, он снова столкнулся с Близнецами. Несмотря на то, что улица была забита людьми, только одна женщина слушала их пение. Едва Форд приблизился, как песня закончилась, женщина улыбнулась, опустила купюру в знакомую шапку и пошла прочь. Форд успел перехватить близнецов прежде, чем они успели укрыться в очередном теплом помещении. И предложил выступать не на улице перед единичными прохожими, а в отапливаемом помещении перед небольшой аудиторией. Близнецы согласились и все остались в выигрыше: Близнецы получили более-менее стабильный заработок. Количество посетителей бара увеличилось, что несказанно радовало Эла. А Форд получил возможность наслаждаться хорошей живой музыкой без выворачивания карманов.
Форд не слышал, о чем переговаривались Близнецы и Луна. Луна улыбнулась, и Близнецы ушли готовиться к выступлению. Они почему-то избегали Форда, и его это вполне устраивало.
– Расскажите мне, пожалуйста, о Вашем женихе, – сходу начал Форд.
– А разве я не должна рассказать, что я делала в ночь его убийства? – обиделась Луна.
– А нужно? Обычно подобный вопрос задают свидетелям и подозреваемым.
– Я была дома. Одна. Это делает меня подозреваемой?
– Нельзя подозревать всех, у кого нет алиби. Но раз уж Вы начали, то в каком именно?
– Вижу, Вы подготовились! Лучше бы сделали то же самое, чтобы найти убийцу Дэша!
– Да, подготовился. Так, в каком именно? В загородном?
Луна звонко рассмеялась.
– Загородный дом! Да, он находится за городом, но это просто недостроенная многоэтажка. Квартира принадлежала моим родителям, если можно так сказать. Я иногда хожу туда, когда мне грустно. Но, в тот вечер я была в городе.
Упоминание о родителях заставило Форда задуматься. Обычно, если в семье случается горе, то родственники не успокаиваются, пока виновные не понесут наказание. Здесь же ничего подобного не было. У участников обоих дел либо не было родителей. И этот факт их никак не беспокоит. Бывает такое?
– Вам тяжело находить общий я зык с людьми, верно?
– На самом деле я классный парень! – Форд попытался выдавить улыбку. – Но на работе мне приходиться отстраняться.
– Почему?
– Так положено. Верить необходимо только фактам. А людям свойственно эти факты искажать. Пускай несознательно, но давать свою оценку или окраску событиям. И в итоге сталкиваешься с «эмоциональными качелями».
– Эмоциональные качели?
– Ну да. В начале дела тебе кажется, что перед тобой хороший человек, пока не выясняется какая-то гадость. И вот – перед тобой гнусный подонок, который потом свершает благородный поступок. В итоге перед тобой снова хороший человек. А когда дистанцируешься от людей – все люди одинаково никчемны. И ничего подобного не происходит.
– Но, Вы ведь так же относитесь к коллегам.
– Они – винтики системы правосудия. От четкости их действий зависят жизни.
– А что с остальными людьми?
– Туше! Видимо, профессиональная деформация. Или же наоборот – мои личностные качества способствуют выполнению работы.
Луна молчала – не иначе о чем-то думала. Форд пытался понять, что твориться в ее очаровательной головке, но тщетно.
– Дело ведь закрыто. Так почему Вы спрашиваете о Дэше?
– Я не считаю, что с Дэшем и его семьей поступили справедливо. Я имею ввиду судилище, которое устроили после их смерти. Это была просто показательная казнь. Виновные не понесли наказание. По крайней мере, виновные в его убийстве. Я либо добьюсь справедливости, либо докажу, что я не прав. Но так будет правильно.
– Вы любите правила, но не всегда им следуете. Справедливость для Вас превыше всего. Как далеко Вы готовы зайти?
Форд знал, что зайти он может далеко. Пускай не по своей воле, а в силу характера.
– Я думаю, Вы не плохой человек. Простите за вопросы, я учусь на психолога – надо же где-то применять свои навыки. Итак, что Вы хотели знать о Дэше?
– Все, что поможет мне разобраться в этом деле.
– Вы хотите спросить о том, были ли у него враги? Нет, не было.
– Прошу прощения, но его смерть и Ваше поведение на кладбище говорят об обратном.
Луна вздохнула и продолжила:
– Вы были знакомы с тем человеком… ну… на могилу которого я…
– Нет. Я не был с ним знаком. Его убийство, может быть как-то связано со смертью Дэша?
– Убийство? – глаза Луны округлились.
– Хотя всем больше нравиться версия с самоубийством. Начните сначала, как Дэш познакомился с ним.
– Дэш был новеньким в школе, как и в городе. Этот… сразу же стал над ним издеваться вместе со своими дружками. Хотя, раньше за ним такого поведения не замечалось. Он сам якшался с неудачниками. Но, практически, перед самым приходом Дэша он изменился.
– Это связано как-то с тем, что у него появилась девушка?
– Да, девушка появилась у него в то же время. Но, скорее как следствие, а не причина смены его поведения.
– Что можете про нее рассказать?
– Да толком ничего. Она была старше него. Поговаривали, что она работает учителем. Если так, то не в нашей школе точно. Брюнетка, глаза голубые, – добавила Луна с ехидной ухмылкой.
– А, что насчет его «дружков»?
Луна извлекла из небольшого рюкзачка уже знакомую школьную фотографию. Ткнула пальчиком в пару лиц и назвала фамилии. Форд не узнал лиц, их не было на похоронах. А вот фамилии показались ему смутно знакомыми. После безрезультатного сканирования памяти, он решил обратиться за помощью к Луне.
– Где я мог слышать эти фамилии?
– Их подозревали в убийстве Дэша и его семьи. Прежде, чем решили, что целью преступников был отец Дэша, – фыркнула Луна.
Тут Форда, как током прошибло. Все три названные фамилии фигурировали в деле Дэша. Еще до того, как дело сократили до нескольких страниц, а подозреваемых – до четырех человек. Как он мог забыть? Он же читал дело недавно.
– А отца одного из них даже признали виновным, – добавила Луна, указывая на болезненного вида молодого человека с безумным огоньком в глазах. Безумным. Огоньком. – Его прозвали Фитиль.
– Отца? Тот поджигатель, что сидит в дурке его отец? Они оба есть в списке подозреваемых, и никто не додумался собрать на них полное досье. Нигде даже не указано, что они родственники. Как так?! Ваше мнение о стражах правопорядка совершенно справедливо! Они – идиоты! Как, увы, и я.
– И что дальше?
– Я пройдусь по списку подозреваемых. Попытаюсь понять, что же произошло на самом деле. Как говорил Шерлок Холмс: «Ищите мотив!» Есть идеи?
Луна покачала головой. Форд призадумался. Пока все указывает на то, что Дэш убил Красавчика. Пустая могила. Показания свидетельницы. Но в медицинском заключении указано, что он мертв. Даже не имея медицинского образования, установить это не так уж сложно. Тогда кто убил Красавчика? И зачем убивать семью Дэша? В этом нет никакого смысла. Пока.
– У меня есть еще вопрос. Сразу прошу прощения. У Вас есть ухажер или просто парень, которому Вы нравитесь?
– Нет.
Луна не выказала раздражения. Но, ее краткий ответ свидетельствовал о том, что вопрос задел ее. Он не ответила: «Не Ваше дело!» Или: «Не хочу об этом говорить!» Но Форд все же настоял:
– Я не хочу обидеть, но ревность достаточно сильный мотив.
– Я не дура, лейтенант. Я понимаю. Если у меня и есть тайный поклонник, то он себя никак не проявил. Ни цветов, ни подарков, ни, даже, тревожных телефонных звонков.
– Тревожных телефонных звонков?
– Ну, знаете, когда звонят посреди ночи и тяжело дышат в трубку.
– Я обязан был спросить. Можно еще один вопрос?
– Вы этим и занимаетесь.
– Это линзы?
– Мы закончили, лейтенант Форд? – с сарказмом переспросила Луна.
Луна говорила, а Форд слушал. По такой нехитрой схеме прошел вечер. Форд давно не встречал такого открытого и приятного человека. Как лампа дарит свет, так и Луна добро.
Форд удивлялся какой полной жизнью живет его собеседница несмотря на несчастья, свалившиеся на ее плечи. Родители погибли во время лесного пожара. Они жили в кемпинге вместе с друзьями. Залежи руды неподалеку от того места заглушили радиосигнал, поэтому они и не услышали предупреждение о пожаре. А запах дыма списали на соседний кемпинг. Собственно, они были правы – с соседнего кемпинга пожар и начался. Пожар застиг родителей Луны на рассвете, когда все еще спали. В тот день погибло десять человек, и в два раза больше человек получили ожоги различной степени тяжести. Луну спасло то, что она осталась у Дэша, хотя родителям соврала, что у подруги. Это ее последнее воспоминание о родителях – она врет им в глаза. Потом она чуть не оказалась на улице, когда строительная фирма обанкротилась. Если бы не родители Дэша и неожиданно открывшийся талант художника – то жить бы ей на улице. Но Луна не сдалась и продолжала жить полной жизнью.
Форд попытался успокоить ее, что эта ложь невинная. И вряд ли родители ее осудили бы, будь они живы. Но, девушку его слова, по-видимому, не успокоили. Кажется, она уже для себя все решила. Форд хотел рассказать что-то ободряющее, но, что он мог сказать? В разговоре с Луной он, наконец, сообразил, что он забыл, как жить. С тех пор, как лишился Ее он и не жил. Он пил, искал приключения и работал. А как жил до Нее он и вовсе не помнил. Он не помнил даже когда последний раз слушал музыку. Не просто слышал ее где-то, а включал определенный трек, чтобы насладиться звучанием, расслабиться или наоборот взбодриться. А ведь в его квартире стоит стопка грампластинок и хороший проигрыватель, который он так ни разу и не включал.