– Позаимствовал у шахтеров.
– А почему именно здание тюрьмы?
– В городе только два здания сделаны не из говна и палок: банк и тюрьма. В банк мне ходу нет. Так что выбор невелик.
– Разве в банке не должно быть охраны? Они могли бы помочь.
Шериф засмеялся, обнажив свои «ржавые» зубы.
– Они еще вчера все сбережения вывезли. Закрыли там какого-то сопляка. До утра он не выйдет. Да и толку от него, как с козла молока.
– А что насчет остальных жителей?
– Практически все сбежали, едва заслышали кто собирается посетить наш славный городок.
– Почти?
Оукли кивнул в сторону салуна. Иеремия надвинул шляпу на глаза и пошел по пыльным заброшенным улицам в направлении, указанном шерифом. Все дома в Беннет-Хилл были двухэтажные. Кроме салуна, который был трехэтажным. Резные фронтоны, наличники ставни. В постройку здания вложено много денег. А значит и приносит доход оно не малый. Это не просто салун с выпивкой и шлюхами. Как минимум дорогой выпивкой и элитными проститутками. Почему-то Иеремия считал, что в иерархии тружениц в сфере оказания интимных услуг проститутки занимают верхнюю ступень. Вскоре, на балконе появился хозяин заведения, – полный человек с напомаженными волосами и тоненькими усиками, – в окружении проституток. Что ж, это все объясняло. Никакой это не салун, а самый настоящий бордель.
– Приветствую, сэр! Не хотите зайти пропустить кружечку пива в этот жаркий день!
– Увы, сэр, я здесь по делу. Может, если вы мне поможете рабочей силой, удастся закончить пораньше и провести остаток дня в этом прекрасном заведении.
– К сожалению, у меня проблема с кадрами. Я единственный мужчина в доме, если понимаете, о чем я. Проходите! Обещаю, никто не сможет составить Вам конкуренцию.
Хозяин указал пухленькими ручками на свой эскорт. Проститутки, наряженные в лучшие шелка, тут же дружно захихикали, прикрывая рты разноцветными веерами. В этот момент Иеремии закралось подозрение, что не все из них женщины. Что было удивительно для такого маленького городка. Выяснять так ли это на самом деле не было ни времени, ни желания. Иеремия коснулся края шляпы, развернулся и пошел прочь.
– Учтите, вечером будет буря! А наши двери всегда открыты, сэр! Вы всегда сможете переждать непогоду в нашем заведении!
Иеремия не удостоил хозяина салуна-борделя ответом. Просто шел по пыльным улицам к тюрьме.
– Скользкая жаба! – процедил Оукли сплевывая на землю.
Какая-то странная неприязнь у шерифов к владельцам салунов. Даже термины одинаковые. Их этому обучают или это необходимое требование для вступления в ряды городских законников?
– Да, неприятный человек. Он уверен, что победа будет за Клиффом.
– Да он на это надеется! Так, что поделишься своим планом? Или, может, оставишь меня в покое и пойдешь своей дорогой?
– Мне нравиться Ваш план, шериф – засесть в тюрьме и отстреливаться. За одним исключением: когда прижмет, мы не сможем отступить.
– Это не совсем так, – вмешался Кросс. – Однажды один заключенный сбежал из камеры через подземный ход.
– После этого случая здание переделали, проход замуровали, – огрызнулся шериф. – Никто не знает где именно находится лаз.
– Можно пойти с другой стороны! – не унимался Кросс.
– И ты знаешь где вход в тоннель?
– В заброшенной ферме за чертой города, – вмешался в разговор внезапно появившийся Хев.
– С чего ты взял? – возмутился шериф.
– Я бы копал оттуда.
– Почему ферма заброшена шериф? – спросил Иеремия.
– Она ближе всех расположена ко входу в шахту, – ответил за шерифа Кросс. – Постоянные взрывы и шум работ пугали скот. И хозяева съехали.
Оукли закусил губу. В попытках показать свое превосходство индейцу он не заметил очевидного. На заброшенной ферме можно было практически беспрепятственно орудовать динамитом. Никто бы и не заподозрил ничего дурного. Все бы списали на шахтеров.
– Только тоннель завален, – констатировал Хев.
Оукли аж чуть не подпрыгнул от радости. Но ни к месту влезший Кросс все испортил.
– Мы можем позаимствовать чутка динамита. Я. Конечно, не шахтер, но некоторый опыт в работе со взрывчаткой имею.
Иеремия кивнул. План постепенно перешел из ранга «самоубийственный» в ранг «вполне возможный». Что видимо, не очень радовало шерифа, который вознамерился умереть с шиком. Теперь же, если все получится, то своим выживанием он будет обязан ненавистному индейцу.
– Итак, шериф, вот план. Вы с падре займете первый этаж. На вас центральная улица, что ведет к вокзалу. Мы с Хевом займем второй этаж. Оттуда просматриваются все четыре улицы, ведущие к зданию. Вряд ли они нападут сзади. Там ведь глухая стена?
– Да. Только окно на втором этаже. Поэтому я и заколотил вход на второй этаж.
– Придется его освободить.
Шериф заскрежетал зубами – он явно потратил не один час на возведение баррикад.
– И по поводу динамита! Мы заложим его по периметру всего здания.
– Чтобы мы смогли укрыться в тоннеле, если прижмет, – наконец-то шериф начал пользоваться своими мозгами.
До вечера предстояло многое сделать. Пока Хев с Кроссом пытались прорваться в тюрьму по тоннелю, шериф занялся закладкой динамита, а Иеремия принялся ломиться на второй этаж. Оукли оказался хорошим плотником. Было бы неплохо если бы он был таким же хорошим стрелком. По крайней мере он знал толк в возведении укрытий. На первом этаже, где собрался принять бой шериф, по периметру были уложены мешки с песком. Возле каждого отверстия, из которого можно было вести прицельный огонь, лежало по паре ружей. Да, арсенал шерифа был действительно внушающим. И это не считая ящика снаружи.
Пробравшись на этаж Иеремия принялся крушить перегородки и возводиться из них импровизированные баррикады. Оукли, покончив с динамитом, принялся подтаскивать на второй новые мешки с песком. Когда с баррикадами было покончено, занялись вооружением.
– С таким количеством динамита мы могли пустить поезд с Клиффом и прочими ублюдками под откос! – нарушил молчание шериф, вгоняя очередной патрон в патронник. – Черт! Да этого хватило бы доставить их прямиком в ад!
– Шериф, Вы меня проверяете?
– Для нас это самый безопасный вариант развития событий, – клонился от ответа Оукли.
Иеремия оценивающе посмотрел на шерифа. Тот явно не дурак. Зачем эта проверка? Единственный способ выяснить – подыграть.
– Вам же эта идея пришла в голову первой. И вы ее отвергли почему?
– Это мое дело. В чем ваш резон рисковать шеей?
– Ладно. Состав и железнодорожное полотно являются собственностью железнодорожной компании. И находятся под военной охраной. Уничтожив их, мы имеем все шансы нарваться на куда большие проблемы. С одной стороны, мы получим проблемы с армией. А с другой – таких же конченых отморозков, что и банда Клиффа, только на жаловании железнодорожников. Кроме того, я не горю желанием оказаться в розыске в ближайших штатах за убийство несчастных гражданских, либо в маршалов или других представителей власти, которым не повезет оказаться в этом злосчастном поезде.
Шерифа этот ответ порадовал. Он не скорчил рожу и не изверг из своего рта коричневую субстанцию.
– Я должен знать кому доверяю свою жизнь. Не хочу сглазить, – шериф трижды постучал по уцелевшему перекрытию. – Кажется, вы славные парни.
– Так и есть. Раз уж на то пошло, я бы тоже хотел знать ради кого рискую жизнью. Не то чтобы меня удивляет подобное отношение, но в чем причина неприязни к индейцам?
Шериф нахмурился. Долго и тщательно он протирал затвор очередной винтовку. Иеремия догадывался в чем причина – война. И все же времени было предостаточно, а монотонная механическая работа больше утомляла.
– Однажды мы оказались возле форта Темплвуд. Как раз накануне оттуда сбежала группа индейцев, которые отказались влачить унизительное существование в резервации и всего лишь хотели вернуться на землю предков. Солдаты выследили их и убили.
– Так часто поступают с беглецами. Нам ли не знать.
– Солдаты убили всех. Мужчин, женщин, детей. Это был приказ? Или порыв души? Так чем мы лучше них?
– А что Хев?
– Он был в ярости. Но, что мы вдвоем могли сделать против целого гарнизона? К тому же, солдаты все еще искали тех, кто мог выжить. Стали бы они разбираться в том, что Хев вообще из другого племени? Да, он индеец, но не безумный дикарь, каким Вам видится. Помните об этом. Ведь он будет прикрывать Вам спину.
– Я хотел бы прислушаться к твоим словам, парень. Возможно ты прав. Но, я видел много чего ужасного, что не смогу забыть. Потому и не могу разделить твою точку зрения.
– Потеряли кого-то из близких в индейских войнах?
Шериф вновь замолчал.
– А если бы это были не индейцы, а, например, банда? Например, Кросса или Клиффа?
– Они бы не позволили себе подобного!
– Банда «Медведя» Боумана, – напомнил Иеремия.
Каннибалы. Под предводительством Боумана наводили ужас на весь Техас и граничащие на севере штаты. Не просто питались человечиной, а устраивали безумные языческие. Тем самым обратили против себя не только законников и горожан, но и местных бандитов. Боумана схватили и линчевали – подвергли тем же пыткам, что он мучал пленников. Никто не сдал его властям в обмен на помилование. Но даже после смерти главаря банда не распалась, просто затаились. До сих пор находят изуродованные трупы в лесах.
– Если бы подобное сотворил член банды, я бы не успокоился, пока не истребил их всех. Не стал бы разбираться кто участвовал, а кто нет. Перебил бы всех. Но это были не бандиты, а индейцы. И у меня нет желания разбираться, кто именно.
– Они не зло. А мы не добро. Мы просто люди, которые по-разному смотрят на мир, оказавшиеся на крошечном пяточке земли. Заметьте, их земли.
– Может быть. Может быть. Я знаю, что вы здесь рискуете ради денег. Но, люди, которых я считал друзьями даже на это оказались неспособны.
– Ну не так все плохо. Есть же Кросс. Он единственный, кто остался по своей воле.