— Ну да, именно он. Почему он не избавился от трупов, а сбежал?
— Я видел снимки, — ответил Окунев. — Видел бассейн… Хотя это не бассейн, а бассейнчик десять на десять где-то. Дом, в котором жил предполагаемый убийца, тоже не похож на виллу финансового магната. Двухэтажная мазанка. Трудно поверить, что у него было тридцать миллионов.
— Скорее всего, к нему пришли за паролем от банковского счета. Перед тем, как начали пытать, на его глазах топили девушек, надеясь, что он сознается. А потом вывезли для дальнейшего разговора в более тихое место. Если бы он знал пароль, то наверняка назвал бы его. Но парню не повезло. Орешкин с ним не поделился этой тайной, а пришедшие к этому Адамиди находились в полной уверенности, что он настоящий глава «Улисса» и знает все.
Елагина выслушали молча, и только потом Бережная кивнула:
— Я думаю, что так оно и было. Будем предполагать следующее: банк «Зебест» каким-то образом поручил именно Орешкину провести трансакцию и перевести в островной банк свои капиталы. Очевидно, они почувствовали, что попали под колпак финмониторинга. Почему вдруг они поручили это дело отнюдь не финансисту, жителю провинции Орешкину — непонятно. Но как-то он сумел убедить их, сказав, что у него есть канал.
— Как выяснилось, он не врал, — напомнил Егорыч, — канал у него действительно был.
Он замолчал, и Бережная обвела взглядом собравшихся:
— Если ни у кого больше нет желания перебивать женщину, продолжаю. Итак, узнав, какая сумма на его счету, Орешкина вдруг озарило: он сможет стать полноправным владельцем этого счета. С риском, конечно, но это может проскочить. Однако он рискует еще больше, передав пароль. От него самого в этом случае могут тут же избавиться, чтобы никаких свидетелей не было, и к тому же не надо никому платить за обслуживание канала переправки средств за рубеж. Какой-никакой, но он все-таки дипломированный финансист. Непонятно только, зачем он вернулся в Россию, когда мог бы остаться за границей и жить в свое удовольствие.
Бережная снова обвела всех взглядом.
— Я молчу, — предупредил ее Окунев.
— Возможно, он считал, что у него есть время. И вернулся, чтобы забрать близкого человека: жену, мать или просто любимую девушку, — высказал свое предположение Петр.
— Мне кажется, когда на кону такие деньги, то люди вроде Орешкина предадут кого угодно. Не могу утверждать так про незнакомого мне человека, но рисковать всем он не стал. Скорее всего ему приказали вернуться. Но приказал не банк, а кто-то более авторитетный для него: скорее всего тот, кто придумал эту схему и остается до сих пор в России. Может быть, даже здесь, в Питере. И этот кто-то вполне может быть внутри банка «Зебест».
Бережная молчала. И тогда Ерохин спросил Егорыча негромко:
— А мне кто эсэмэску прислал?
— Номер принадлежит некоей Ларисе Широян. Вам знакома такая женщина?
— Вообще-то это моя бывшая жена.
Вера Николаевна посмотрела на него.
— Хорошо! — громко произнесла она и спросила уже тише: — Сергей, вы готовы работать на нас? В штате агентства или нет. Как вам удобнее?
— Я подумаю, — ответил Ерохин, — я пока еще не уволился из «Сферы», а потом, наверное, попрошу недельку на обдумывание, чтобы решить некоторые личные дела.
— Охранное предприятие «Сфера»? — удивился Елагин и посмотрел на Бережную.
— Именно там я работал простым охранником. А теперь надоело.
— А была у вас возможность перейти в охрану банка? — спросила Вера.
— Никакой, потому что туда берут людей проверенных. Их рекомендуют руководители «Сферы», а руководители банка проводят с ними собеседования. А у меня плохая характеристика, к тому же полковник Коптев никогда за меня не поручится — скорее, наоборот.
— Жаль, — вздохнула Бережная, — мы тоже пытались туда проникнуть, но поняли всю безуспешность наших замыслов. А так могли бы многое узнать. Хотя бы по этому автомобилю. Ведь наверняка существует журнал, в котором люди, получающие ключи от машины, расписываются. Или за кем-то она постоянно закреплена.
— Увы, — развел руками Ерохин, — рад бы помочь, но… А вы, получается, и раньше этим банком интересовались…
— И самим банком, и «Сферой», которая охраняет торговые предприятия, принадлежащие тому же банку, но оформлены на подставных людей. У «Сферы» своя инкассация. Каждый день все эти торговые точки сдают миллионы рублей. Какая точно сумма общей выручки — никто до сих пор не знает. Потому что кассовая лента — это одно, а сумма, сданная в инкассаторский мешок, — другое. Разумеется, не все деньги заводятся на банковские счета, что-то уходит на обналичку, что-то превращается в валюту и переправляется за рубеж. Но все схемы устарели, и вот теперь, как выяснилось, нашелся некий Орешкин или кто-то стоящий за ним и предложил простой и безопасный канал: через офшор, Швейцарию, на далекий остров. Может получиться так, что левые деньги банка теперь начнут зависать. Для нас нет никакой разницы, в каком кармане мы носим свои деньги, но банкиры считают, что деньги должны работать постоянно. И потом, суммы там большие, огромные — а где их хранить? Кассовые остатки торговым предприятиям никто не увеличит. Да и смысла нет. По старым каналам в Европу и в Штаты уже не отправишь. Они уже все под контролем…
— Так вы сотрудничаете с Росфинмониторингом? — догадался Сергей. — Это круто! Никогда бы не подумал. Надо же, президентская структура, и вы вроде под ней?
— Мы сами по себе, нас попросили о помощи, и мы согласились.
— А я-то чем смогу заниматься у вас?
— Каждый находит себе дело по душе, — сказал Елагин.
И Окунев тут же поддержал:
— У нас как при коммунизме: от каждого по способностям, каждому по потребностям.
— Не совсем, но как-то так, — согласилась Бережная.
— Как-то так, — повторил Петр и засмеялся.
— Жаль, что я в этом деле не смогу помочь вам в полной мере, — вздохнул Ерохин. — В охрану банка меня не возьмут точно, потому что я в свое время с начальством не ладил.
— Это плохо, — расстроился Егорыч, — для карьеры иногда можно быть подхалимом. — Он обвел взглядом окружающих и добавил: — Это я себя имею в виду.
Все засмеялись.
После чего Бережная напомнила, что наступило обеденное время, а потому она приглашает всех в кафе, где есть отдельный зал-кабинет, в котором можно общаться на любые темы, кроме служебных.
Все согласились, и даже Ерохин.
Глава пятая
Зал ресторана был небольшим. А кабинетик и того меньше. Там стоял всего один-единственный стол, за которым смогли бы разместиться человек десять, не больше. Но четверым за столом было даже просторно.
Не успели расположиться как следует, как, отодвинув штору, прикрывающую вход в помещение, заглянул человек лет сорока пяти:
— Добрый день, я вам не помешаю?
— Заходите, Степан Тимофеевич, — махнула рукой Бережная. — Как дела идут?
— Вашими молитвами, — ответил мужчина, заходя внутрь, не присаживаясь за стол и оглядывая посетителей.
— Гастрономические пристрастия каждого мне известны, — произнес он, — Вере Николаевне салат-коктейль с тигровыми креветками, жульен под зеленым майонезом, Егорычу, как всегда, окрошку с белым пивом и хреном. Пете — рыбную соляночку с хвостами раков, обоим на второе говядину в горшочках и черносливом… Я вижу нового человека.
— Его зовут Сергей, — представила нового сотрудника Бережная.
— Что вы хотите, Сергей? — обратился к нему мужчина. — В моем заведении нет несбыточных желаний.
— Да мне бы щец горяченьких…
— Да с потрошками, — подхватил хозяин, — не забыл еще классику жанра. Очевидно, передо мной опер из убойного. Очень рад знакомству. Не будете обижаться, если я в целях конспирации будут называть вас Глеб Егорыч?
— Здесь только один Егорыч, — напомнил Окунев.
— Тогда ваш новый очень импозантный сотрудник будет числиться в моем списке под кодовым псевдонимом «Шарапов».
— Мне просто щей, — напомнил Ерохин.
— Просто щей не бывает. Я вам принесу томленые щи с белыми грибами, мясом тетерева и обжаренным беконом. Не против?
Сергей кивнул.
— А на второе жаркое из оленины с гарниром из пареной репы и брусничным соусом. Вас устроит?
Ерохин кивнул еще раз.
Владелец ресторана ушел. И тут же в кабинет вошли две девушки, которые начали сервировать стол.
Все молчали. А когда девушки вышли, Егорыч обратился к Ерохину:
— Симпатичные, правда? К сожалению, они обе безответно влюблены в нашего Петеньку.
— Хватит глупости говорить, — поморщился Елагин.
— Ну, я же предупредил, что безнадежно и безответно. Так что и у него…
— Сегодня Егорыч говорил о какой-то женщине с армянской фамилией, — вспомнила Бережная. — Кто это?
— Бывшая жена. Но она не армянка, это фамилия ее деда, который тоже не похож на армянина. Правда, я видел его всего один раз, и то на нашей свадьбе. А потом он умер. Теща рассказывала, что он был в свое время профессиональным бильярдистом. Путешествовал в сезон по всем гостиницам и домам отдыха Черноморского побережья, по всем заведениям, где были бильярдные. Потому, наверное, у него не осталось своих зубов. Но зато он вставил себе новые, из золота.
— А почему вдруг зашел разговор о вашей жене?
— Получил сообщение с ее номера. Почерк, как говорится, не ее, но руку я узнаю.
Он достал из кармана телефон, открыл эсэмэску и показал Вере Николаевне.
— Прежде получали от этого человека нечто подобное? По моему мнению, это не совсем здоровый человек.
— Так и есть, в свое время его лечили. Точного диагноза не знаю, но псих. Подобных сообщений получал от него множество. Он провоцировал, угрожал, пытался унизить, чуть ли не требовал, чтобы я проявил себя как мужчина. Чтобы убил его или хотя бы свою бывшую жену.
— Он… Простите, конечно, если не хотите — не отвечайте. Он — причина вашего развода?
— Он. Хотя мне кажется, что это могло случиться позже и не с ним. Но Лариса почему-то остановила свой выбор именно на нем, хотя чисто внешне это не мужчина, а каша-размазня.