– Андрюш, тебе не кажется, что это стопудово не они?
– Кажется, – на той же ноте протянул Короленко. – У них тут новая эра зачинается, вообще не до нас…
Аристоша его не понял:
– Почему же не до вас? Я объясняю – давайте согласуем сферы. Долю хотите? Ну это несерьезно – мы ведь даже в город не лезем, просто устраиваем досуг для себя и желающих! Марата нет, беспредела больше не будет, ребята пристроятся, ну а ставки – че ставки? Кому из воротил вообще всерьез нужен наш стартап?
Базука медленно выдохнул воздух сквозь губы, закатил глаза, похлопал себя пальцами по губам.
– Просто клуб веселых и находчивых. И мы им не мешаем, а в некотором смысле даже помогли… Надо же, мы впервые все хорошо придумали и организовали, да не там виновных ищем.
– В чем виновных? – Аристоша наконец-то напрягся и свел лысые брови к переносице. Но ему это было не так интересно, как его предпринимательская инициатива: – Ну что, идет? Я сам собирался с тобой связаться! Сведи меня с отцом, я с ним тет-а-тет эту тему перетру. Никаких проблем, наркоты и оружия здесь не будет, я гарантирую.
Базука ему поверил бы даже без своей способности. Просто при его появлении бандюганы даже не подумали напрягаться – в первую только секунду подпрыгнули от визга тормозов, но, узнав, сразу расслабились, как если бы в ближайшее время разговор и планировали. И Захару не оставалось ничего другого, кроме как вытащить руку из кармана и протянуть для пожатия – этого Аристоше хватит для согласования контракта. Он и собирался это сделать, но справа с бешеным кличем вылетела Вера, размахивая ножом, а Николай налетел на крайнего громилу с удушающим захватом и оглушающей просьбой:
– Стреляй уже! Я долго не удержу!
В этом он был прав. Бугай его скинул с ревом за секунду, но в драку не кинулся – просто не понимал, с чего вдруг началась потасовка. Слева заалела полоса огня, с треском сминающая кусты и низкие деревья. Аристоша посмотрел направо, посмотрел налево и всплеснул руками:
– Да вы просто животные! Договариваешься, решаешь по-человечески – и никак! – он психовал и расходился все сильнее: – Сказали бы, что долю хотите, но нет, надо любой бизнес к псам расхреначить! С меня хватит! Собираю вещи и эмигрирую в Венесуэлу – там, говорят, хоть как-то дела решать можно.
Он просто пошел в темноту к своей машине, а громилы, как верные собаки, потянулись за ним, почти жалобно причитая:
– А мы куда? Я венесуэльский язык не знаю…
Через минуту они уехали и с заброшенной взлетной полосы, и, кажется, сразу из страны.
– Неловко получилось, – признал Андрей, подходя к Захару.
– Да не говори. Махните кто-нибудь химику, что уже пора тушить, а то он нам и город под шумок спалит нахрен. Вер, убери этот тесак до лучших времен. Давайте хоть гонки организуем? А то мы реально отжимаем у приличных людей дело за делом и сами не подхватываем, уже неудобно.
Этот вопрос пока можно было отложить. До утра оставалась еще пара часов, а накопленной злости – еще на десяток подобных приключений. То есть настала очередь навестить Надю.
* * *
Муниципальная больница – это не средневековая крепость, брать ее штурмом не пришлось. Но дело закончилось уже на очарованной медсестре. Она, глядя восторженными глазами на Николая, выдавала Захару все, чего он узнавать даже не собирался:
– Нет, к ней не пойдем. Я вообще стараюсь туда не заглядывать! Ей-богу, весь персонал палату стороной обходит, хотя прямо об этом никто не говорит. Но даже у нашего нейрохирурга руки трясутся уже почти неделю – а его фиг чем испугаешь. Хороший, между прочим, нейрохирург, хотя и женатый… Слушай, прекрасный незнакомец, а как ты относишься к девушкам с небольшим нейрохирургическим опытом?
– Не отвлекайся! – Захар отдернул ее резко от Николая. – Чего же твой этот хирург испугался, я вообще не уловил?
– Так девушки этой! – медсестра снова вытаращила на него глаза. – У нас вся смена, которая ее принимала, с тех пор на валерьянке сидит! Знаете, мальчики, я вам скажу, что давно прошли те времена, когда труп с коматозником путали – невозможно с современным оборудованием так ошибиться!
– Не понял… – Бойков отступил, будто и сам теперь немного заразился ее страхом.
– Не парься, никто не понял! – она перешла на неприятный тон с привкусом мистицизма. – Принимали они труп, а в морге труп вдруг сел и заговорил. Так это только начало! Анализы взять – проблема, кровь-то не идет. Но ладно, наскребла лаборантка пару капель, а потом уже ее два часа откачивали. Не бывает таких анализов у живого человека, понимаете? С утра комиссию собрали, примотали пациентке голову покрепче, чтобы держалась, да ждут выписки – выгнать отсюда и наконец-то начать заново спать и есть!
Вера осела на пол, но ее никто не поддержал, даже Женька, который стоял ближе других. Он застыл, пытаясь переварить услышанное. Базука с Николаем пялились друг на друга – им теперь тоже не хотелось уговаривать медсестру, чтобы провела в палату. Ну ее, палату. И Надю ну. Там любопытная старушка на соседней койке обитает, но всех ведь не спасешь.
Андрею, ждущему в машине, пришлось пересказывать трижды – он, как и остальные, с первого раза суть не догнал. Да и потом не догнал. Как и остальные. Но все пятеро теперь начали бояться выписки Нади из больницы ничуть не меньше, чем этого вожделел медперсонал.
Глава 7. Злые духи против зомби
Захару пришлось переселиться на склад. Теперь это место определенно можно было считать безопасным. Заодно он окончательно победил в конкурсе по метражу личной жилплощади. Так и приговаривал, недовольно глядя на раскладушку в бывшем кабинете главаря. В принципе, здесь было намного уютнее, чем на улице, или если бы он продолжал из себя строить воспитанного гостя при Женькиной маме.
Решение это подогнал тот факт, что его, хоть и лениво, но все-таки разыскивала полиция. Андрей перед нарядом изобразил полное непонимание и долго тряс договором аренды, который они с Базукой успели накидать, затем отправил следователей на Бали. В смысле, невзначай упомянул, что владелец жилья вроде бы как раз туда на годик-другой собирался, а ему, счастливому арендатору, остается просто докладывать нужную сумму десятого числа каждого месяца во-он в ту коробочку.
Приходила полиция и к Бойкову-старшему, а того предупредить вообще забыли. Максим Валерьевич очень разволновался:
– Вот ведь придурок… Неужели убил кого-то?
– Не убил, – поправил его полицейский. – Но обвиняется в попытке.
Отец Захара сразу волноваться перестал:
– А-а, ну тогда приходите, когда убьет. В таком случае мы его вместе прижмем!
Провожал он их, не скрывая улыбки. Ну да, его за всю жизнь не смогли прижать – а там точно хватит на пару пожизненных – с достойным наследником фамилии пусть стараются лучше. Сын, наверное, вообще уже на Бали укатил – Максим Валерьевич сделал бы именно так. Да и чего панику разводить, если девочка живая и даже не уверена, кто на нее напал? Кто старое помянет – тому глаз вон.
Мелькать полукриминальной физиономией перед родителями шахматистов Базуке тоже стало опасно – это ж до поры до времени, пока ориентировки не разошлют. А склад прекрасен, что-то наподобие дворянского гнезда, только без отопления. Но весна стремительно решала эту единственную проблему. Захару там было так хорошо, что он настойчиво приглашал и друзей пожить с ним, места-то всем хватит. И тренироваться можно круглосуточно! Но что-то пока никто желанием не горел, даже Короленко потирал ручки, великолепно разрешив собственный жилищный вопрос.
Тем не менее все выходные они просидели на складе. Не то чтобы всерьез помогали с легкой уборкой, а больше обсуждали Надю. Хотя все их выводы сводились к сплошной бессмыслице:
– Зомби? Она что-то про вампиров упоминала в палате… Может, намекала? – припоминал Ник.
– То есть нам надо определиться – она питается мозгами или кровью? – рассуждала Вера.
Женька прикрикнул на обоих:
– Вы хоть слышите, что несете? Какие еще, к чертям, зомби?! Это просто какая-то болезнь, когда после смерти не умираешь. Ну или умираешь не сразу.
Андрей тоже задумчиво чесал светлые волосы, пытаясь внести хоть какую-то лепту:
– А с чего мы так уверены, что единственные во всем мире получили магические способности? А вдруг и Надя ею обладает, только другой? Например, бессмертием. И тоже об этом не знала, пока не было возможности проверить. Как и в нашем случае!
Такое, наверное, могло быть. Но в университет идти было все равно страшно, вариант с зомби никак не хотел исключаться – уж больно Надя была бледна и не похожа на саму себя. В качестве образовательной программы Вера и Николай засели просматривать все фильмы и сериалы, где мертвые вели себя неподобающим для мертвых образом. Хочешь мира – готовься к войне, хотя между собой они вслух разговаривали вообще о другом: о том, какими словами объяснят Наде происходящее и насколько вежливо пригласят ее в свою команду по борьбе со злом.
Вот только все пары в понедельник они жались друг к другу и искали крайнего, поглядывая на Надю. Та на учебу уже пришла, но по-прежнему выглядела нехорошо и никакого желания с ней общаться не вызывала. Равнодушно отвечала на поздравления одногруппников, которые интуитивно предпочитали тоже держаться немного поодаль. От Нади не пахло, но отчего-то создавалось бессмысленное ощущение, что от нее разит. Одинокая, сонная после зимы муха кружилась над ней всю математику и тем только завершала картинку.
– Давай ты, – Вера пихнула Николая в бок. – Вы же все-таки любовники!
– Ни за что, – теперь он ставил точку уверенно. – И какие там любовники? Секундное увлечение, которое давно прошло. Жень, подойди, спроси у нее, как вообще жизнь. Ой, про это точно не надо спрашивать…
– Ну уж нет, – Женька поежился. – У меня от нее мурашки по коже. А эти бинты на шее – просто ужас.
– Скажи спасибо, что там бинты, – покосилась на бывшую старосту Вера. – Ей теперь постоянно их носить, или можно перейти на шарфики? Да что же мы за люди такие, что не можем порадоваться ее присутствию? На нас уже косятся похлеще, чем на Надю!