Рассвет застал Юлию у постели больного. Ему снова стало хуже. Не теряя времени на поиски врача, Юлия вновь взялась за полотенце. Когда в палату вошел дежурный врач, приступ уже миновал. Побледневшая, резко осунувшаяся за ночь Юлия так взглянула на молодого мужчину, что он, не говоря ни слова, поспешно ретировался. В восемь часов, когда заступила следующая смена, Юлия, сдав своего подопечного медсестре, отправилась домой. Необходимо было отдохнуть и подготовиться к следующей бессонной ночи.
Весь день Никита упорно пытался связаться с Юлией, но телефон молчал. Разозленный донельзя, он отправился на дискотеку. Первой, кого он там увидел, оказалась Анна.
– Добрый вечер, мой кавалер! – с ходу заявила она, приближаясь.
– Вечер добрый, сударыня! – с легким поклоном ответил Никита. – Мы начнем программу с танцев или для начала заглянем в бар?
– Начнем с бара! – твердо сказала Анна.
– Что вы предпочитаете? – уточнил Никита, едва они добрались до стойки и забрались на высокие табуреты.
– То же, что и вы, Никита, – ответила она, непринужденно забрасывая ногу на ногу.
– Я предпочитаю коньяк. Вас это устраивает?
– Вполне, – очень мягко, даже вкрадчиво проворковала Анна.
Сделав заказ, Никита обвел взглядом полутемный зал. Охота, причем взаимная, уже была в полном разгаре. Это уже стало неписаным законом, почти все люди на отдыхе неожиданно ощущали полную свободу, как мужчины, так и женщины. Все они так страстно желали новых, острых ощущений, что порой становилось не по себе от ничем не прикрытой откровенной похоти. Разумеется, некоторые приличия соблюдались, но ровно настолько, чтобы не отпугнуть потенциальную жертву. Впрочем, и сами жертвы прямо-таки жаждали быть проглоченными более сильными и активными охотниками.
Неспешно потягивая коньяк, Никита время от времени косился на Анну. Алкоголь уже начал свое коварное действие, губы ее стали ярче и чуть припухли, в глазах добавилось блеска, легкий румянец лег на нежные щеки. Она с откровенным вызовом поглядывала на женщин и одаривала Никиту красноречивыми взглядами.
Анна, отставив бокал, дразняще провела языком по губам и всем своим видом дала понять, что не прочь присоединиться к танцующим. Никита, верно оценив ситуацию, проворно встал.
Танцевала Анна действительно замечательно, полностью отдаваясь музыке и партнеру. Никита откровенно наслаждался ее гибкой, сильной спиной, волнующими прикосновениями стройных ног. Она что-то мягко мурлыкала ему на ухо, он согласно кивал, даже не слыша ее слов. Со стороны можно было подумать, что эта слаженная пара существует вместе уже целую вечность. Анна, казалось, не знала усталости. Пару раз они, правда, заходили в бар, но снова и снова возвращались на танцпол. Только далеко за полночь Анна предложила уйти.
Покинув полутемный зал, они погрузились в восхитительную, теплую летнюю ночь.
– Боже! Как замечательно! Я не хочу спать. Никита! Я настаиваю на прогулке. Вы же не оставите меня одну?
– Разумеется, нет. Вы хотите просто посидеть где-нибудь в красивом месте или погулять?
– Гулять! Я не в силах оставаться на месте в такую ночь. Мне необходимо двигаться. Надеюсь, вы не устали?
– Рядом с такой женщиной мужчина не вправе говорить об усталости. Он обязан быть бодр и свеж.
– Вот и прекрасно. Тогда вперед, навстречу приключениям!
Незаметно они подошли к широкой лестнице, ведущей к озеру. В просветы между вековыми соснами таинственно поблескивала далекая водная гладь. Лунная дорожка, рассекая озеро надвое, серебрилась на легкой ряби. Едва слышная отсюда музыка будто сливалась с чуть различимым шепотом листвы.
– Никита, а вы любите купаться ночью? – лукаво спросила Анна, легонько поглаживая его руку.
– Ну, если еще и пляски голышом, под луной, тогда вообще… – не подумав, сказал Никита, размышляя, как получше улизнуть в номер.
Но Анна уже приняла решение и теперь четко следовала намеченному плану. Никита ясно осознавал, чем все должно закончиться, и мучительно искал выход из сложившейся ситуации. Анна была ему симпатична, и при других обстоятельствах он непременно ринулся бы в пучину легкого ни к чему не обязывающего приключения. Но сейчас, когда все мысли и чувства его были обращены к Юлии, он воспринимал интрижку с Анной как примитивную измену той, которую, кажется, успел полюбить.
– Пошли, и не стройте из себя невинную девицу! Вы производите впечатление вполне самостоятельного и в то же время романтичного мужчины. Или вас дома любимая жена ждет? Так разве вам, прожив столько лет, не надоело сидеть на рыбе? Пора, дружок, и оторваться немного. Я же тебя, милый, не собираюсь из семьи уводить. Это просто романтично, весело и приятно обоим. Вперед, и смелее!
– Хорошо, Анна. Считайте, что вы меня уговорили, спускаемся, – согласился Никита.
Просторный санаторный пляж оказался отнюдь не безлюдным. Тут и там, в разных местах слышались смех, голоса. Неподалеку от берега, в темной ночной воде, белели тела купающихся. Лишь возле лодочной станции было пустынно и тихо, причиной тому, очевидно, был одинокий фонарь, тускло освещавший небольшую пристань с привязанными лодками и катамаранами.
– Нам туда, там есть укромное местечко, где никто не помешает, – сказала Анна и, взяв Никиту за руку, уверенно направилась мимо пристани, подальше от веселящейся публики.
Фонарь остался далеко позади, но глаза уже адаптировались к лунному свету. Вскоре Никита вполне ясно различал и деревья, склонившиеся к воде, и смутно светящуюся тропинку. Деревья расступились, и открылась небольшая, поросшая травой полянка, полого спускающаяся к самой воде. Заросли камыша окаймляли крошечную бухточку. Едва слышно вздыхала вода, накатываясь на мелкий песок пляжа.
– Вот видишь, здесь можно и шашлычками побаловаться, и от публики отдохнуть. – Она уже не скрывала, что знает окрестности досконально.
– Похоже, вам частенько приходилось здесь отдыхать, – невозмутимо сказал Никита.
– Да, в общем, каждый год, – спокойно ответила она.
– С мужем? – поинтересовался Никита.
– Нет! Ты что! Я же не сумасшедшая! Мне от него отдохнуть необходимо, – возмутилась
Анна. – Неужели непонятно? Я ведь живая женщина, мне не чужды определенные фантазии.
– В частности, в отношении мужчин? – несколько рискованно уточнил Никита.
– Я и не скрываю, что люблю мужчин. Ты, кстати, мне сразу понравился, – смело заявила Анна.
– Это я уже понял.
– Милый мой! Я и не думала прятать от тебя свою заинтересованность. Все, хватит, пошли купаться!
– Как вы думаете, вода сейчас не слишком холодная?
– Вот это мы с тобой сейчас и проверим, – расхохоталась она.
Вода, нагревшаяся за день, оказалась удивительно приятной. Никита плыл следом за Анной, не выпуская из виду ее смутно белеющее в темной воде тело. Вволю наплававшись, они выбрались на берег. Теперь на воздухе было значительно холоднее. Анну сразу охватила дрожь.
– Никита, обними меня, мне холодно, – требовательно заявила она.
– Анна, вы не слишком торопитесь? – спросил Никита, пытаясь остановить не по-женски сильные руки Анны.
– Замолчи, я чувствую, как ты меня хочешь! Возьми же меня прямо здесь! Сейчас! – простонала она.
– Аня, не здесь. Я не могу так! – воскликнул Никита.
– Ладно, тогда быстро в номер! – решительно сказала она и бросилась лихорадочно одеваться. – Быстрее, быстрее! – подгоняла она пытающегося оттянуть развязку Никиту.
Анна мигом взбежала по лестнице на третий этаж. Поднимаясь следом, Никита, поморщившись, принял единственно верное решение. Ничего не поделаешь, другого выхода он не видел.
Юлия позвонила Маринке сразу, как только добралась домой, но Полина Велемировна, мать Марины, сказала, что дочь уехала с новым боссом по делам. Уставшая после бессонной ночи Юлия приняла ванну, отключила телефон и легла спать. Предстоящая ночь требовала сил.
…Никита спрыгнул первым, протянул руки, и она, взвизгнув, устремилась к нему. Боже! С какой легкостью он подхватил ее, закружил, прижал к сильной, широкой груди. Сухие, твердые, упрямые губы оказались совсем рядом. Обычно серьезные серые глаза его смеялись… и не было сил устоять, она чувствовала, как сама потянулась к нему, как обняла за крепкую, мускулистую шею, поцеловала прямо в широко распахнутые глаза.
Странное, неведомое чувство не то невесомости, не то полета охватило ее… они мчались сквозь пространство… колючие звезды улыбались им… нежность… желание… страсть… любовь… ласки… волнение… трепет… восторг…
Она проснулась… тело все еще дрожало. Губы горели, словно она и впрямь целовалась весь день с невероятно страстным и неутомимым любовником. Голова шла кругом, незнакомая легкость все еще не оставила ее. Придерживаясь рукой о стену, Юлия добралась до ванной и, прежде чем умыться, взглянула на свое отражение. Оттуда, из зазеркалья, на нее смотрела та самая женщина, с которой она столкнулась тогда утром перед отъездом из санатория. Та, с которой она тогда не захотела жить, от которой пыталась убежать, но так и не смогла. Похожая на прежнюю Юлию, она в то же время была другой, нежной, чувственной и невероятно красивой. Никогда раньше Юлия не нравилась самой себе. Нет, она не считала себя некрасивой – так, средненькая, с серединки на половинку. Но та, что сейчас смотрела на нее из волнующе-таинственного зазеркалья, была по-настоящему красивой. Ничуть не хуже, чем Марина. Даже еще лучше. Она была восхитительно женственной и прекрасной.
Юлия стояла у плиты, наблюдая, как поднимается пузырящаяся шапка коричневой кофейной пены в джезве. «Почему ты сегодня не позвонил, Никита? – думала она, обращаясь мысленно к нему. – Ведь именно сейчас мне так нужна твоя поддержка. Ты не знаешь, как все оказалось сложно! Я ждала, что ты позвонишь, хотела с тобой посоветоваться. Впрочем, кто я тебе? Так, случайный мотылек, залетевший в тихую летнюю ночь в твое окно. Спасибо, что не раздавил! Да, ты подарил мне то, о чем мечтает каждая женщина. Но как ты не понимаешь, что теперь я уже никогда не смогу стать прежней? Я всякий раз буду думать о тебе, сравнивать, сопоставлять. Мне стало намного труднее, чем до встречи с тобой. Конечно, ты больше мне не позвонишь. Я для тебя лишь случайная женщина, к которой ты снизошел. Зачем тебе обо мне думать? У тебя уже наверняка другая. Ты забавляешься с ней, как совсем недавно развлекался со мной. Все правильно, я тебе не нужна!»