– Какой смысл тратить энергию? И потом, так мы не сможем маневрировать и обороняться.
– А зачем нам обороняться, если мы невидимы? – недоумевал Ромерик.
– К тому же, у Зверя нет этой функции, – поспешно встрял Гэбриэл.
– В любом случае, невидимость – для экстренных случаев, – скаламбурил Талех и ушёл пить чай. Он предпочитал особенный, в каюте, а не тот, что в лаборатории.
После обеда поступили первые сигналы от зондов, отправленных в Пасть. Пока ещё нечёткие, рябящие и шуршащие помехами.
– Трудно настроиться на их частоту, – хмурился связист. – Не получается уловить, что они говорят.
– Это не так важно, – откликнулась Элья, которую Талех пригласил в качестве консультанта. – Главное, видеть, что они делают.
Разумеется, Элья привела с собой брата. Мальчишка тотчас плюхнулся на диван, включил сенсорный планшет, нацепил наушники и принялся гонять монстров в какой-то виртуальной стрелялке.
– А он тут зачем? – нахмурился Гэбриэл.
– Для наглядности, – ответила Элья. – Всё-таки, его как бы отец – заламин.
– Неужели? – прищурился Гэбриэл, пристально разглядывая подростка. – И что в нём, хм, от «как бы отца»?
– Почти ничего, – пожала плечами Элья, наблюдая, как брат разделывается с компьютерными врагами. – Генотип руннэ у него доминирует… Разве что, шипит, когда злится.
И Доминик тут же продемонстрировал это, потому что компьютерные монстры коварно прикончили его аватара.
– Ну, вылитый заламин-апа, – отметила Элья. – Наша мать была рабыней у первого заламина наместника… Пока его не убили.
– Как? – полюбопытствовал Рокен.
– Он погиб, усмиряя повстанцев.
– Так их можно убить? – оживился Гэбриэл.
– А почему нет? – удивилась Элья. – Они живые существа, как и мы. И убить, и даже покалечить…
– А теперь поподробнее, – Гэбриэл пододвинул стул поближе к её креслу.
– Так, – вмешался Талех и прервал их увлекательную беседу. – Прежде чем кого-то бить, калечить или убивать, следует разобраться, кто такие эти заламины и прочие. И как с ними взаимодействовать.
«И манипулировать ими», – добавила про себя Женя, с поправкой на джамранскую психологию.
– Есть изображение! – сообщил офицер по связи. – Вполне сносное. Подключаю…
На экранах и мониторах возник расплывчатый коридор, с бегущими по нему зелёными существами, похожими на двуногих рептилий…
– Нассаримы, – прокомментировала Элья.
– А кто-то говорил, что гатраки страшные, – заметила Женька. – Да Агрэгот просто лапочка по сравнению с этими…
Картинка замерцала и сменилась чёрно-белой рябью.
– Настройки сбились, – огорчился связист. – Нестандартные частоты.
– Это же наггевары, – заявила руннэ. – У них всё нестандартное.
– Ладно, – Талех прошёлся по лаборатории и привычно остановился возле иллюминатора, разглядывая оранжевую галактику. – Пока большинство зондов в пути, а другие настраиваются, послушаем консультанта, – он повернулся к Элье. – Расскажите всё, что знаете о наггеварах, тигримах и прочих обитателях Тигра.
– С кого мне начать? – уточнила Элья. – С тигримов, бокров, кватов… Эти народы мирно сосуществовали или попросту не знали друг о друге. Торговали, сотрудничали, заключали союзы, летали в космос… Но однажды из системы Когтя пришли наггевары и положили конец мирной, счастливой жизни. Они поработили всех за несколько часов и вот уже три столетия владеют галактикой. Всё население Тигра поставлено на колени Великой Наггеварской Империей, за небольшим исключением…
– Начните с захватчиков, – истинно по-джамрански решил Талех.
– Хотелось бы наглядного подтверждения, – высказался Гилех. – Когда восстановят связь?
– Я попробую зарисовать, со слов Эльи, – предложил Фиримин, усаживаясь перед моделирующим голо-проектором.
– Попробуй, – кивнул Талех. – Элья, смелее.
Руннэ вздохнула, поймала ободряющий взгляд Лео и начала рассказ:
– Наггевары – рептилоидные змееподобные полугуманоиды. Они агрессивные, безжалостные и бескомпромиссные. Когда наггевары чего-то хотят, то приходят и берут, не спрашивая. Внушают ужас. Многие их ненавидят, а некоторые тигримские философы ими восхищаются. Их боятся и, как ни странно, иногда даже любят… – голос женщины дрогнул. – Они и неминуемая кара, и неразгаданная загадка… У наггеваров сложный общественный строй, основанный на взаимоотношении пяти полов…
– Скольких?! – Женька подумала, что ослышалась.
– Пяти, – повторила Элья.
Фиримин с Миритином переглянулись, и Евгения заодно с ними. Она-то полагала, что после шакренско-вейской псевдодвуполости, гатракской бесполости и линдрийского окукливания, её уже ничем не испугать. А тут… Обалдеть! Многополость!
– Да ладно, – ухмыльнулся Рокен. – Кого только нет во вселенной! Как-то это объяснимо, наверное…
– Многополость наггеваров, – задумчиво проговорила Элья, – это упорядоченная система, обеспечивающая высокую степень выживаемости и дающая силу. Они непобедимы.
– Любая система, – заметил на это Талех, – уязвима, а сила – всего лишь оборотная сторона слабости.
– По-моему, у наггеваров нет слабостей, – вздохнула руннэ.
– У всех они есть, – улыбнулся командор. – Надо только отыскать… Теперь продолжай.
– Пять наггеварских полов иерархичны. Нагги – первый, доминантный пол или высший. Заламины – пятый, элитный. Нагари и нассаримы – промежуточные, адзифы – подчинённый. Каждый пол образует «половой клан». И все они зависят друг от друга…
Талех кивнул, делая мысленную пометку.
– … В разной степени, по строго определённой цепочке половых контактов. Нагги управляют всем и всеми. Император всегда нагг или «Великий нагг». В руках императора сосредоточена власть, его боятся и почитают.
– Чем же нагги так превосходят остальных? – поинтересовался Гилех.
– Нагг обладает такими качествами, которые ставят его на вершину половой цепочки и воспроизводства. Он – движущая сила, начинающая и замыкающая круг половых контактов. Его вклад в размножение наиболее ценен… Нагг спаривается с адзифами, и от этого рождаются заламины.
– У кого из них? – уточнил Рокен.
– У адзиф, конечно, – фыркнула Элья. – У каждого нагга свой собственный адзифират…
– Что? – переспросил Фиримин.
– Адзифират… – Элья подбирала слова. – Много адзиф живущих вместе с нагом, в его доме…
– Гарем! – осенило Женьку.
– Гарем?! – хором переспросили джамрану, шакрены и ЗуЗоор. Земные-то учёные мигом смекнули, что к чему.
– Ну, сераль… – неуверенно уточнила Женя, мысленно перебирая допустимые лингвистические версии.
– Ага! Это когда много жён, – выручил её Рокен. – Представьте себе, что у вас не одна жена, а несколько. Это и будет адзифират.
– Джаммират, шакренат и линдринат, – хихикнула Женька.
Джамрану, в том числе и Лауреллия, переглянулись с явным недоумением и лёгким отвращением. Шакренам странно было даже вообразить такое, хотя суть они уяснили. А земные мужчины заинтересовались. Что касается алактинца Гэбриэла, то эта перспектива его в любом варианте не устраивала. Одна жена или несколько – сплошная головная боль…
– Информация к размышлению, – озадаченно проговорил Талех.
– Это не прихоть, – добавила Элья. – Хотя в понимании руннэ – просто дикость… Самый многочисленный адзифират у императора, единорожденных императора и принцев-заламинов – детей от старшей адзифы…
– Значит, и заламины тоже с адзифами? – уточнила Лаури, разумеется, исключительно с научной целью.
– Заламины – отпрыски наггов и, во многом повторяют своих родителей. При этом от заламинов у адзиф рождаются только адзифы.
«Абсолютное разделение половых функций», – подумала Женя.
– Если не трудно, то опиши, как выглядят нагги и заламины, – попросил Фиримин, собираясь рисовать.
– Я попытаюсь, – вздохнула Элья. – Нагги – типичные рептилоиды. Прямоходящие полугуманоидные рептилии. Черты лица наполовину гуманоидные, вытянутые, как у ящериц. Волосяной покров отсутствует, его заменяет чешуя, более крупная на черепе и мелкая на туловище и конечностях. Кожа золотисто-зелёная, напоминает крокодилью. Пять пальцев на руках и ногах. Глаза продолговатые, с вертикальными зрачками и белой радужкой. Треугольные зубы в два ряда и два половых органа…
Учёный-землянин закашлялся, подавившись чаем. Лауреллия сочувственно похлопала его по спине…
– … Второй – гибкое жало. Это спиновой отросток, наподобие хвоста, с твёрдым и острым концом… Меняет форму и величину. И уникальная особенность – термическое дыхание. Нагг способен, регулируя температуру дыхания, обжечь, зажарить или испепелить. Теперь, о заламинах…
Элья запнулась и умолкла. Остальные ждали в полной тишине. Только световой маркер Фиримина с шелестом чёркал по голографической сетке.
– Воды? – участливо предложил Талех.
Руннэ кивнула. Лео протянул ей стакан, и она машинально глотнула…
– Спасибо…
И продолжила рассказывать, явно сделав над собой усилие:
– Заламины… Опасные, жестокие и агрессивные твари. Выглядят в целом как гуманоиды. За исключением вертикальных зрачков и рисунка на зеленоватой коже в виде фосфоресцирующего узора-сетки. У них тоже два половых органа… Гибкое жало, как у наггов, но потоньше и покороче… Жало выделяет яд, способный убить, парализовать или ввести в гипнотическо-наркотическое состояние… Главная физиологическая потребность наггов и заламинов – сочиться ядом. Это доставляет им физическое и моральное удовольствие… Змеюки! – Элья всхлипнула и хлебнула из стакана. – Адзифы… Если доходчиво – женский вариант заламинов. Светло-зелёный рисунок на коже, вертикальные зрачки, ядовито-зелёные глаза, волосы цвета травы. Гуттаперчевые и нежные, превосходные танцовщицы и певицы… Про адзиф и сказать-то особенно нечего. Подчинённый пол. Их задача ублажать наггов и заламинов, рожать от них заламинов и адзиф…
– А кто рожает наггов? – поинтересовалась Женя, памятуя о существовании ещё двух полов.
– Нагги…
– От кого?! – Женька как-то смутно представляла существо, могущее обрюхатить нагга – великого и ужасного.