– Где мы? – спросил заламин-наггир, привставая и пытаясь разглядеть что-нибудь в окошко.
– В лагере повстанцев.
– Что ты здесь делаешь? – Эшесс опустился на кровать, недоумённо рассматривая осунувшееся лицо единокровного.
– Теперь я во главе сопротивления, – как само собой разумеющееся сообщил принц Зерасс.
Глава 70Сантар Дархдэнхад
Всё заслонила белая пелена, и голос вьюги прорывался к нему через толщу снегов. Гэбриэл прислушался к пению вечной зимы и активировал на коммуникаторе маячок, надеясь, что его обнаружат. Уютную норку в сугробе замело снегом. Разбойник подобрался, устроился поудобнее, лёжа на боку в снежной пещерке, и прикрыл глаза… Перед ним пронеслась вся его недолгая, но удалая жизнь…
Нет, умирать он не собирался. Просто хотел спать… Глаза закрывались сами собой, веки слипались. Термокостюм защищал от холода, а гермошлем с фильтрами-преобразователями позволял дышать…
На первый взгляд планета казалась обычной снежной пустыней с ледяными озёрами. Только запустив зонд в атмосферу, взяв пробы льда и снега, они установили, что озёра – это замёрзший жидкий аммиак. Снег – кристаллы аммиака. Таким не потрёшь щёки и нос, и даже не тронешь без защитной перчатки, чтобы не обжечься. Атмосфера планеты была насыщена азотом и азотно-аммиачными соединениями… Отсюда и неестественно бесцветное небо с ослепительно белыми облаками…
Что-то заставляло открывать глаза, снова и снова.
«Камилла!»
Думы о ней… Гэбриэл встрепенулся, заворочался, сел.
«Надолго ли хватит жизнеобеспечения?» – встревожился он.
В голову полезли странные мысли, относительно бессмысленности существования, и собственной глупости. Благодаря которой он застрял в сугробе на далёкой чужой планете…
Зверь благополучно достиг системы Хвоста. По совету Эльи корабль не приближался к секторам с планетарными ускорителями и галактическим перекрёсткам. Даген удачно проложил курс, пользуясь картой Фиримина, а Ним продемонстрировала все навыки линдрийского пилота-невидимки.
Остальные занимались своими делами. Фиримин захватил с Рэпсида риктонитовые термосы с образцами хищной туманности из Зебры и оболочки Тигра. Всю дорогу шакрен изучал агрессивное вещество на лабораторном полигоне под защитной сферой.
Поскольку никто не болел, то и лечить было некого. Однако Миритин не бездельничал. Он помогал Фиримину или тренировал на нижней палубе своих ндаримов.
Гэбриэл торчал в рубке, слонялся по коридорам и проводил ежедневные словесные пикировки со Зверем.
Рокен с Гилехом следили за показаниями приборов, и едва корабль вошёл в систему Хвоста, тотчас установили источник сигнала. Штурман Даген взял курс на одну из замороженных планет – спутницу Вероссы. А когда поступили данные с зонда, Миритин, Рокен и Гэбриэл загрузились в шаттл и отправились на разведку. Вскоре после того как они высадились на поверхность, тучи сгустились, не оставив просветов, повалил снег и начался буран…
«И куда попёрся? – бормотал Гэбриэл. – Понесла нелёгкая…».
Не стоило отходить от шаттла. Порывы ветра сбивали с ног и не давали распрямиться, обратный путь терялся в плотной завесе… Упав снова, он уже не поднялся и не видел, куда идти…
«Теперь сижу тут как дурак и треплюсь сам с собой».
Он пригрелся и почти не пытался бороться со сном. Причудливые многомерные снежинки падали на прозрачную маску гермошлема и вскоре залепили весь обзор. К сожалению, нельзя растопить снег биоэлектичеством, чтобы пробить себе дорогу сквозь сугробы. Это нарушит герметичность термокостюма. Да и неизвестно, как разряд подействует на местные химические соединения…
Гэбриэл безуспешно потёр шлем перчаткой и включил функцию очистки. Это усилило расход энергии. Зато улучшило видимость. И хотя смотреть было не на что, так всё же спокойнее. Неизвестно, что таилось в снежной круговерти, или кто… Разбойник усмехнулся.
«Чего только в голову не взбредёт от снежной лихорадки!»
Через какое-то время он засомневался. Связи с шаттлом по-прежнему не было. Вся надежда на маяк… Когда стихнет буря…
Гэбриэл задремал. Ему снилась Камилла с глазами полными слёз.
«Ладно, Милли, я женюсь на тебе, если выберусь отсюда. И мы никогда не расстанемся».
Вмиг посветлело. Будто кто-то сдёрнул с лица покрывало, и чёрный собачий нос уткнулся в пластик гермошлема…
«О… Снежная псина, – спросонья решил Гэбриэл, разглядывая лохматого пса. – Значит, где-то поблизости снежные люди…».
Снежный человек не замедлил явиться, весь засыпанный белыми кристаллами. В руках он держал молекулярный пневмодув, которым распылял снег по сторонам, сметая его с Гэбриэля. Пёс послушно уселся в стороне и ждал.
«Чем дышит это животное? – удивлялся Гэбриэл. – И откуда у великана мой гермошлем?»
– Глубоко же ты зарылся, приятель, – рассмеялся Миритин, расчистив путь к яме, где окопался разбойник. – С добрым утром!
И вытянул его оттуда с помощью пса. Тот уцепился за рукав термокостюма зубами и тащил.
– Э-эх, чуточку бы раньше… – огорчённо простонал Гэбриэл. – Ты опоздал всего на несколько секунд!
– А что такое? – забеспокоился доктор, проверяя снаряжение и датчики Гэбриэла. – Не паникуй, дружище, всё в порядке. Запаса воздуха ещё на пару часов, а энергии теплонакопителя – на четыре… Вполне хватит, чтобы добраться до шаттла. Он недалеко…
– Да я не об том, – отмахнулся Гэбриэл, жалея о своём опрометчивом обещании жениться. Хотя… Никто ведь его не слышал, кроме совести. А она у контрабандистов отсутствует по определению. Или, нет?… Просто глубоко спит.
Гэбриэл вздохнул, отряхнулся и спохватился.
– Откуда у тебя пёс? – спросил он, указывая на собаку, нюхающую снег неподалёку. – И такой, хм, живой. Местный?
– Это ндарим, – ответил Миритин с улыбкой, сияющей даже сквозь пластик гермошлема. – Проекция моего разума.
– Какая бойкая проекция, – одобрил Гэбриэл, с удвоенным интересом разглядывая животное. – А сквозь стену пройти может?
– Конечно.
– Да-а… Если бы у меня был такой… – мечтательно протянул разбойник. – А научиться этому можно?
Миритин прищурился.
– Можно. Теоретически. Насчёт тебя не могу знать наверняка. Я не изучал нейронную сеть алактинцев, а тем более полукровок. Но мы проверим твой потенциал, когда будем на Рэпсиде.
Гэбриэл усмехнулся и хлопнул шакрена по плечу.
– Оставь. Я пошутил. Хватит с меня и моих способностей. К тому же, с воровством раз и навсегда покончено.
Ну, не совсем навсегда, а только до следующего года. Ведь он теперь кронпринц… А с провидением шутки плохи. Гэбриэл не раз убеждался.
– Как хочешь, – ответил Миритин, и пёс побежал вперёд, указывая дорогу.
Снегопад закончился, ветер стих, тучи разошлись, небо очистилось до прозрачности, как стекло гермошлема. Лишь вдоль горизонта бродили курчавые облака. А над головой висела туманно-белая половинка Вероссы…
За первой же ледяной грядой обнаружился шаттл.
«Выходит, я ходил кругами», – мысленно усмехнулся Гэбриэл.
Вот в чём недостаток облегчённого варианта скафандра – нет маршрутизатора.
Рокен заметил их издалека и замахал руками.
– Это аккурат под нами, – сообщил он, когда доктор с ндаримом и капитаном приблизились. – Удачно приземлились. Я вызвал инженера с оборудованием. Прибудет с минуты на минуту.
Второй шаттл опустился рядом с первым. Местность просканировали прямо из шаттла, и бортинженер – джамрану с удивлением присвистнул, всматриваясь в экран видеосканера.
– Мы на замёрзшем озере!
– Ух ты, – поёжился Рокен. – Какая глубина?
И тоже взглянул на приборы.
– Там, где мы сейчас находимся – впадина более двух тысяч километров, а если точнее, две тысячи сто восемнадцать… Но это ещё не самое интересное… – инженер усилил интенсивность и дальность сканирующих волн, расширил зону покрытия. – На дне впадины лежит целый корабль.
Он подрегулировал резкость.
– Смотрите.
На экране видеосканера появилось чёткое изображение в чёрно-зелёных тонах.
– Ничего себе! – воскликнул Рокен. – Застрял.
– Оттуда и сигнал, – догадался Гэбриэл.
Миритин прикоснулся к налобному рисунку, и ндарим исчез.
– Думаю, надо подняться на корабль и всё обсудить.
Чуть позже на борту Зверя в рубке разгорелись жаркие дебаты. Спорили Рокен, Гилех (дмерхи предпочли самоустраниться и подслушивать) и бортинженер. Миритин сидел в кресле и ждал, чем закончится спор троих джамрану, чтобы затем оглушить их шакренскими доводами. Ним наблюдала за жестикулирующей троицей с места пилота и, ждала дальнейших указаний. Потом к дискуссии от нечего делать подключился и Гэбриэл.
– Мы должны вытащить его! Во что бы то ни стало, – настаивали Рокен с Гилехом. – Там генетический материал наших предков!
– У нас нет для этого оборудования! – держал оборону бортинженер.
– Значит, надо пробить лёд и нырять, – предложил Рокен.
– Кто будет нырять? Ты?
– А неужто самому не интересно?
– Интересно, но…
– Вряд ли там кто-то выжил, – веско заметил капитан разбойников. – Пора устанавливать буй и сматываться.
– Ещё чего! – запротестовал Рокен.
– Ничего подобного, – поддержал его Гилех. – Мы не выполнили задание. Там заморожена ценная информация!
– Нет у нас оборудования, – гнул свою линию инженер.
– А почему его нет?! – хором напустились на инженера учёные.
– Почём я знаю? Не предусмотрено! Возможно, на Рэпсиде, но кто ж мог предвидеть, что они затонут в ледяном озере… И как же их угораздило?
Миритин задумчиво тёр переносицу. Надо было что-то срочно придумать, чтобы прекратить бессмысленные пререкания… Одному шакрену против трёх джамрану?… Совершенно бесполезно! Но тут вошёл Фиримин, и доктор приготовился сказать что-нибудь разумное. Всё-таки два шакрена способны создать оппозицию трём джамрану и одному алактинцу…
Однако все забыли о Звере! Едва Миритин открыл рот, чтобы высказаться, как Дух корабля его опередил: