– Какого брока вы рассуждаете о том, что у меня есть, а чего нет?! – возмутился Зверь, сердито таращась на спорщиков множеством глаз.
Миритин благоразумно закрыл рот.
– Отстань, Зверь, – проворчал Гэбриэл. – Не до тебя…
– А я не отстану! Я достану эту брокову штуку со дна!
Зверь успел нахвататься от капитана экзотических словечек. Все немедленно переключились на Зверя, требуя отчёта. А Гэбриэл насторожился.
– Ну?
И не зря.
– Если…
– Так я и знал! Ты даром ничего не делаешь. И то, приходится напоминать.
– Неправда, – обиделся Зверь. – Я только и делаю, что помогаю за так. И никакой отдачи! Даже предание о поисках моего капитана уже не первой свежести и быльём поросло.
– Торжественно клянусь! – Гэбриэл стукнул себя в грудь кулаком. – Как только спасём галактики, так сразу и полетим искать твоего повелителя.
– Не смей, – зашикал на него Шердан в Гилехе, дёрнув Гэбриэла за локоть. Разбойник притворился, что не услышал.
– Говори свои условия, – потребовал он у Зверя.
– Я сажусь на планету.
– И всего-то?… В чём подвох?
– Мне придётся растопить озеро, – невинно моргая глазками в сотах, изрёк Зверь.
– Ну и вперёд, – пожал плечами Гэбриэл. – Мне-то что? Валяй, разморозь его.
– Ни за что! – запротестовали Гилех с Фиримином. – Нарушится экосистема.
– Какая ещё экосистема? – Рокен принял сторону Гэбриэла. – На безжизненной планете?
– Мы этого наверняка не знаем, – возразил Гилех.
– Вы хотите достать корабль со дна или нет? – вмешался бортинженер.
Это заявление подожгло энтузиазм спорщиков с новой силой… Так или иначе, им, в конце концов, удалось придти к консенсусу, окончательно охрипнув. Опять-таки благодаря Зверю. Он предложил растопить лучом ровно столько ледяной поверхности, сколько нужно для посадки. Затем поднять тем же лучом корабль, который, судя по показаниям сканеров, был гораздо меньше Зверя, загнать находку в трюм и уйти на орбиту. А озеро тем временем благополучно замёрзнет.
– Я и заморозить могу. Инверсирую луч через холодильные установки…
– Ни к чему тратить энергию? – пробурчал Гэбриэл. – Там и так холодно. Само замёрзнет.
На том и порешили. Пока размороженное озеро бурлило, источая пар, корабль медленно опускался по спирали. Зверем никто не управлял. Ним вежливо попросили «отойти в сторонку от пульта».
Гэбриэл с Рокеном кружили поблизости на шаттле, наблюдая как садится Зверь, трансформировавшись в парусник… От бортов заструилось индиговое свечение, постепенно обретая форму смерча, соединяющего днище с озером. Зверь опустился и застыл, слегка покачиваясь, пока свет не рассеялся. А потом на радостях принялся нарезать круги по озеру.
– Хватит уже! – недовольно пресёк его экстаз Гэбриэл. – Залетим по дороге на планету-океан, там и наплаваешься.
– Сам посулился, – хитро подметил Зверь. – Никто за язык не тянул.
– Доставай уже, – вздохнул разбойник и с сомнением добавил. – А что если это не корабль, а, к примеру, батискаф?
– Показания точны. Это корабль, – ответил инженер. – И бесспорно джамранский.
– С генетическими кодами джамрану, – подтвердил Гилех.
– Ладно, – Зверь затормозил, картинно выпучив глаза в сотах, и направил на дно луч, создавая тягу.
– Эта штука, типа корабль, основательно примёрзла, – посетовал он спустя полчаса, когда учёные уже измаялись от ожидания.
А ещё через пять минут не вытерпел и вскипятил озеро у самого дна, без разрешения.
– Ну, всё, – констатировал Рокен, как только индиговый туман заполонил обзорный экран. – Если в этом озере и могла зародиться жизнь, то мы уничтожили её в самом зачатке.
– Варёные микроорганизмы, – захихикала Нимрадилль.
– И брок с ними, – ответил за учёных Гэбриэл, пока те потрясённо безмолвствовали.
Махина на дне поддалась и тронулась. Зверь неспешно поднял её и затянул в отсек для обработки.
– Зато почти оттаяла, – самодовольно высказался он и мигом испарился из сот, чтобы не вступать в переговоры.
Остальные переглянулись и ринулись в транспортный, включая Ним. В рубке остался лишь Даген. Вернее, старлетт имел неосторожность появиться там и его автоматически назначили дежурным.
Вскоре джамрану и алактинец толкались перед окошком изоляционной камеры. Шакрены просто стояли в сторонке и ждали окончания процедуры. Пока что на полу камеры стояло нечто бесформенное и обледенелое, покрытое наростами и кристаллическими отложениями.
– Очистим? – поинтересовался Зверь, и все как-то забыли, что надо взлетать.
– Давай, – разрешил Габриэл.
Внутри камеры зашумело, из сот высунулись сотни раструбов, и оттуда повалил белёсый пар, орошая неведомую летательную штуковину со всех сторон. Когда, наконец, пар развеялся, то…
– Родной ты наш, – с умилением проговорил Гилех.
– Раз-збегайсь! – предупредил Зверь.
В камере снова загудело, раструбы втянулись. Изоляционные переборки разъехались, и поддерживаемый полем корабль мягко вплыл в отсек. Немного покрутился для пущего эффекта и плавно опустился…
– Красавец, – восхитился Рокен.
Мини-звездолёт напоминал раковину улитки. Он блестел после обработки, искрился цветом металлика и мигал отражателями. Даже огни по периметру корпуса неярко вспыхивали…
– Поразительно! – воскликнул Гилех. – Хорошо сохранился.
– Не похож на джамранский диск, – отметил Фиримин.
– Это не матричный крейсер, – пояснил бортинженер. – А, скорее всего, модуль-разведчик – часть матричного диска. Соотнесите размеры… Таких у нас давно не выпускают. Это древний корабль.
– Настоящий корабль традиционалистов… – прошептал Рокен.
Горящий в глазах генетика исследовательский азарт сменился полной исследовательской эйфорией. Он обошёл корабль и коснулся выпуклого бока. По левому борту тут же зажглась надпись…
– Сан… тар Дарх… дэн… хад, – Рокен отступил подальше, чтобы прочесть всё словосочетание. – Сантар Дархдэнхад…
– Это имя? – поинтересовался Фиримин.
– У модулей нет собственных имён, – покачал головой инженер. – Название матричного корабля.
– Что оно означает? – спросил Гэбриэл.
– Если близко по смыслу, – сосредоточенно произнес Гилех. – Примерно, как… «Галактический странник, тенью крадущийся среди звёзд». Можно просто – «Галактический странник».
– Галактический странник, – задумчиво проговорил Рокен. – Что-то знакомое… Я когда-то изучал древнюю историю. Увлекался ещё до факультета генетики… Только бы вспомнить. Попаду на Рэпсид и пороюсь в архивах.
– Откроем его, – подпрыгивая от нетерпения, предложил Гилех.
Шакрены переглянулись. Бесстрашие джамрану частенько граничило с безрассудством. Это сбивало с толку даже одержимых наукой самрай-шак.
– Сперва проведём бактериологический анализ, – разумно воспротивился Миритин. – Как врач, я рекомендую просканировать корабль на уровень патогенов и наличие микроорганизмов. А прежде чем войти туда, взять средовые пробы.
– Достаточно надеть маски, – проворчал Гилех.
– Как врач и главный микробиолог, я настаиваю, – более жёстко повторил Миритин.
– Ну что такого страшного может быть внутри джамранского корабля? – недоумевал учёный.
– Да неужели? – развлекались у него в голове дмерхи. – Совсем-совсем ничего? А как же ужасы традиционной генетики?
– Не утрируйте, – вздохнул Гилех. – Ладно, чего уж тут. Сканируйте.
Гэбриэл согласился с Миритином. Всё-таки разбойник вырос среди вампиров и привык к укусам из-за угла. Это, во-первых. А, во-вторых, он всю жизнь был угонщиком, и знал, что неизвестный корабль таит в себе массу сюрпризов. Например, сигнализацию или ловушку.
Ним заняла нейтральную позицию. А Зверю было не до этого. Он наслаждался плаванием в индиговом тумане и ностальгировал.
Целый час Миритин с Фиримином скрупулёзно трудились над спектральным анализом внутренностей «Странника». И ни одной жизненной формы, ни одного биологически-активного сигнала на борту не обнаружили. Только наличие ДНК-сигналов. Это казалось абсурдным, но не в случае джамрану.
– ДНК – в системе управления, – объяснил бортинженер.
– И образцы в пробирках, – предположил Рокен. – Или все мертвы.
– Да уж, наверное, – отозвался Гэбриэл.
– Не факт, – со знанием дела возразил бортинженер. – Корабль джамранский. Энергия есть.
– И потому он застрял на дне? – скептически хмыкнул разбойник.
– Сейчас разберёмся.
Ничего опасного или вредного так и не выявили, и доктор разрешил открыть шлюз модуля. Ещё час инженер, техник и андроид возились с люком. В итоге, пришлось резать обшивку лучевым автогеном. Как только люк отвалился, и они проникли в шлюзовую камеру, загорелось освещение, и включилась система жизнеобеспечения палуб. Гилех с Рокеном ощущали себя на пороге великих открытий, но Миритин испортил торжественность момента, настояв на молекулярных пробах.
– Следует исключить возможность заражения. Мы не знаем, что убило экипаж. Инфекция…
Терпение Гилеха лопнуло.
– Какая инфекция!? Мы всё отсканировали. Спектральный анализ ничего не показал.
– Вот именно. Вирус мог дремать и пробудиться от соприкосновения с воздухом Зверя и распространиться по кораблю, – поддержал доктора Фиримин.
– Страсти-то какие! – воскликнула Ним и надела дыхательную маску…
Никаких возбудителей стандартных инфекций, и нестандартных тоже, внутри «Странника» не оказалось. Однако Миритин не успокоился, пока не запустил ндарима. И только после этого разрешил изнывающим от нетерпения учёным идти дальше. Как раз вовремя, джамрану уже готовы были распылить шакренов на нейроны.
Первым, озираясь, шагнул Гилех.
– Интересно, – сказал он, устремляясь вперёд по закруглённому коридору и трогая светящиеся панели. – Откуда энергия? Он пролежал на дне озера слишком долго.
– Это мы и выясним, – заверил бортинженер, обгоняя его.
Коридор постепенно закручивался лабиринтом, как раковина улитки и уводил их к центру. Всего таких коридоров было три на разных уровнях трёхпалубного корабля. Нижняя палуба – инженерно-технич