е вот дела, вздохнул Алексей. Он не признавался Мусе, что вообще-то рад этому обстоятельству. Между прочим, после тещиной смерти его отношения с женой явно улучшились.
Муся поставила на плиту кипятить бак с бельем и вернулась в гостиную. Ее русые, почти бесцветные волосы за стиркой чуть растрепались, но падающие на виски пряди молодили ее, придавая кокетливый вид. Алексей залюбовался женой и, шлепнув ее по мягкому животику, увлек на диван.
— Вот так, присядь, мамочка. Посоветоваться надо.
Мусю это ничуть не удивило. Такие «советы» проходили у них нередко. Она чуть отодвинулась от мужа и приготовилась со вниманием слушать его.
Чтобы лучше понять суть разговора, ей необходимо было смотреть ему в глаза.
— Видишь, какое дело, — начал Алексей. — У Игоря в фирме перемены назревают. От квартирных дел он отказывается, будет теперь только изданием книг заниматься.
— Так это хорошо, наверно, сейчас книжки — ходовой товар. Всюду прилавки раскинуты. Даже у нас на почте разные брошюрки продаются. И знаешь, их быстро раскупают. — Муся замолчала, ожидая, что муж сообщит ей и о каких-то сложностях. Не зря же он решил посоветоваться.
— Так вот, мне предлагают, — продолжал Алексей, — возглавить службу реализации, у меня под началом будут люди.
— Так что же беспокоиться, Алешенька, ты, конечно, справишься. — Муся с гордостью взглянула на мужа и похлопала его по колену. Алексей поймал руку жены.
— Я не о том беспокоюсь, — усмехнулся Алексей, поглаживая ее руку. — Я, признаться, подумывал, не открыть ли собственную фирму по купле-продаже квартир. Сейчас самое время вскочить на коня, дальше само понесет.
— Свою фирму? — Рука Муси выскользнула из ладони мужа. Муся встала с дивана и отошла к окну. — Знаешь, Лешенька, это страшновато, я бы тебе не советовала.
— Тебе что, мамочка, не надоело еще на твоей почте за гроши пахать? А ты примерь на себя — жена бизнесмена! Сниму тебя с работы, будешь дома барыней посиживать.
— Да разве я смогу без своего коллектива, без своих девочек жить! — Гордость советской женщины взбунтовалась в ней против предложения мужа.
— Ладно, — примирительно махнул рукой Алексей, — никто на твой коллектив не покушается. Нравится — работай. А о детях ты подумала? Ведь невесты растут. И образование надо дать, и о приданом позаботиться. На все средства нужны.
— А я и так уже забочусь. Приданое готово: постельным бельем вся антресоль забита.
Алексей громко рассмеялся:
— Сейчас за невестами квартиры да машины требуют, а ты о тряпках…
— Ну и тряпки не помешают. — Муся сцепила пальцы и обиженно замолчала.
— Ладно, Муся, не о них речь. Ну, присядь же, наконец, что ты мечешься. Понимаешь, если я свой шанс сейчас не использую, так и буду на чужого дядю всю жизнь горбатиться. А свое дело — ни от кого не зависишь, сам себе хозяин.
— Ну что ты говоришь, Алешенька, какая там независимость. Вот Ирина Николаевна, начальница наша, рассказывала…
Муся подробно пересказала одну из множества историй, которые Алексей не раз слышал и от других: о рэкете, о наездах, о расправах.
— Хватит, — прервал сбивчивый поток ее слов Алексей. — Я этих историй вдоволь наслышался.
Все с этим сталкиваются. И все договариваются с кем надо.
Муся замолчала. Задумалась и затем твердо сказала:
— Нет, Алеша, обижайся не обижайся, а ты хозяином быть не сможешь. Кинут тебя как миленького.
— Почему ты так думаешь? — От последних слов жены Алексей ощутил большее беспокойство, чем от рассказанных ею страшилок.
— Я тебе пояснить не могу, но нутром чую, не потянешь ты, Алеша. Вспомни, сколько ты мест поменял и отовсюду со скандалом уходил. Нигде долго не задерживался.
Чтобы смягчить невольную резкость, Муся обняла круглую, с детской челкой голову мужа и чмокнула его в темя.
— Плохо ли тебе у Игоря? Всегда при деньгах, а голова пусть у хозяина болит.
— Ладно, — успокоился Алексей, — может, Мусита, ты и права. Останусь у Игоря, а маклерством можно и без фирмы, в одиночку подрабатывать.
Алексей обнял крепенькое тело жены и слегка накренил его, укладывая на диван.
— Подожди, — сказала она, высвобождаясь из его объятий. Давай по-человечески кровать расстелим.
18
Однажды вечером Игорю позвонила Юля. Позвонила прямо домой. После увольнения ее из фирмы Игорь почти перестал встречаться с девушкой: раза два съездил с ней в загородный мотель — и точка. Эта связь все более тяготила его. Воровато озираясь, нет ли поблизости жены, Игорь приглушенно произнес:
— Да, девочка моя, слушаю.
— Папик, — защебетала в трубке Юля, — предлагаю потрясающую культурную программу. В ночном клубе дает гастроли классная группа!
Игорь скривился. К счастью для Юли, она не могла это видеть. Игорь мысленно вообразил себе картину ночного веселья. Толпа ярко размалеванных, потных женщин и возбужденных мужчин, беснующихся под оглушающую музыку в сизом тумане табачного дыма. Пожалуй, он уже пресытился такими развлечениями. Азарт игорного стола также не захватывал Игоря. Отдав дань этому модному среди состоятельных людей занятию, Игорь быстро охладел к нему.
И вообще, за последний год Игорь избегал посещения мест, которые прежде были ему интересны разве что своей новизной. Тем более ему не хотелось идти в ночной клуб теперь, когда затянувшаяся было рана его романтической связи с Леной вновь приоткрылась.
— Знаешь, котенок, — Игорь смягчил свой голос, — в клуб мне что-то не хочется, но встретиться, поговорить нам действительно пора.
Юля радостно и громко задышала в трубку. Неужели Игорь решился оставить свою старуху, подумала она, а вслух сказала:
— Как скажешь. Если не в клубе, то где?
— Давай, Юленька, сгоняем в субботу в Репино.
Погуляем по заливу, отдохнем в мотеле. Сейчас не сезон, там никого нет, поговорим спокойно.
— Может, с вечера сегодня поедем? — с надеждой в голосе спросила Юля.
— Нет, малыш, сегодня не могу. — Лишний раз придумывать объяснения для Ольги Игорь не хотел.
Договорились, что завтра с утра Игорь подъедет на машине к дому Юли, откуда они и покатят на залив.
Часам к одиннадцати Игорь и Юля уже были в Репине. Бескрайняя снежная пелена и лед покрыли и песчаную полосу берега, и серебристо-серую воду финского залива. Глаза резало от искрящегося на солнце девственно-чистого снежного покрова. Не верилось, что неподалеку находится пятимиллионный город, суета людей, машин. Лишь туманный образ Кронштадского собора вдалеке да чернеющие то тут, то там фигурки любителей подледного лова свидетельствовали о существовании жизни на земле.
Юля предусмотрительно надела теплую куртку на меху с капюшоном, отороченным серым пушистым песцом. В похожей куртке, «Аляске», был и Игорь.
Они брели по узкой тропке, протоптанной в снегу рыбаками, крепко прижимаясь друг к другу, чтобы не замерзнуть и не провалиться в глубокий снег у края тропинки. Юля засунула одну руку в карман Игоревой куртки, и рука грелась в ладони Игоря.
Другой рукой в красной варежке она то и дело взмахивала, стараясь удержать равновесие на скользкой дорожке.
— Хорошо бы снова в Египет махнуть, — стуча зубами, сказала Юлька. Холод все же проникая даже сквозь теплую куртку.
— Да, климат там отменный, — согласился Игорь, обдумывая тем временем, как приступить к главному.
Неожиданно отличная мысль пришла ему в голову:
— Понимаешь, малыш, мои денежные дела сейчас покачнулись, так что Египет нам не светит. И, честно говоря, если удастся что-нибудь заработать к весне, все уйдет на моего оболтуса. Образование нынче дорого стоит.
— Это преувеличение, Игореша. На дороговизну жалуются те, кто плохо подготовлен или ленив. Моя младшая сестренка, Ленуська, в этом году поступила в Финансово-экономический без всяких связей и денег. Да я тебе уже говорила.
Игорь равнодушно слушал возражения Юльки.
Лишь одно слово, «Ленуська», радостно и горестно царапнуло его. Чем-то сейчас занята его Ленуська, его Елочка. Он должен быть бы рядом с ней, а не вести эти пустые разговоры. Однако сегодня он обязан внести окончательную ясность в отношениях с Юлей.
— Нормальное образование нынче в Англии получают. — Игорь автоматически озвучил расхожее мнение, бытующее в среде новых русских, хотя сам не разделял его. — Я должен выполнить свой отцовский долг, — продолжал он играть взятую на себя роль. — Так что в смысле денег я на мели. И в других смыслах тоже. Пора, Юленька, нам разбежаться!
— Как разбежаться? — переспросила Юля, вытирая рукавом куртки то ли набежавшую слезу, то ли осевшие на ресницах снежинки.
Юля не могла поверить, что Игорь, сперва удалив ее из фирмы, теперь окончательно отталкивает от себя. А может, у него в самом деле нелады в бизнесе и в семье и он хочет на время прекратить их встречи? К тому же Юлю сильно обидел явный намек Игоря на то, что денежный интерес для нее главный.
— Если у тебя временно нет денег, я подожду.
Можно и без Египта обойтись.
— Нет, Юля, не буду тебя обнадеживать. Мы должны расстаться окончательно. Да и тебе больше не стоит терять время со мной и чего-то ждать. Тебе ведь скоро двадцать шесть, верно?
Юля не любила напоминаний о своем возрасте.
Ей нравилось считать себя девчонкой, и она с гордостью говорила всем, что их с сестрой-студенткой принимают за ровесниц. Но сейчас она и впрямь ощутила, что годы летят. Стало ясно, что предложения руки и сердца не последует. И развода Игоря с женой тоже не предвидится. Юля почувствовала себя оскорбленной. Ведь она верила, что Игорь без ума от нее. Она резко повернулась, столкнувшись с Игорем на узкой тропинке, и заспешила назад. Неожиданно завьюжило, сильный ветер сорвал с головы Юли капюшон. Копна ее спутанных рыжих волос вырвалась на волю, застилая глаза и лицо. Игорь натянул капюшон на голову девушки, аккуратно завязал тесемки у ее подбородка и решительно сказал, что пора возвращаться в мотель.