– Не обращай на них внимания, не показывай, что это тебя цепляет, и они оставят в покое, – посоветовал Олег дочери. Ему было не до огорчений Полины, имея в тридцать два года восемь детей, думал лишь об одном: как обуть, одеть и прокормить их всех.
Став взрослой, читая о счастливых многодетных семьях, Полина только усмехалась. Она же помнила очереди по утрам в ванную комнату и туалет, невозможность уединения и полное отсутствие тишины и покоя. Полина не умела, как старшие братья и сёстры отключаться, не обращать внимания на шум, не могла сосредоточиться на уроках. Приходилось запираться в кладовке, чтобы выполнять школьные задания. Из-за того, что в спальне по вечерам долго шушукались Олеся и Рая, а иногда приходилось успокаивать маленькую Регину, Полина плохо высыпалась. Она завидовала сёстрам, которые вдоволь наболтавшись, мгновенно проваливались в сон. В юности её главным и преобладающим над всеми остальными чувствами было постоянное раздражение, которое терпкой горечью саднило в горле и на языке, вызывало изжогу. Полина знала: родня считает её вечно недовольной ворчуньей, и за глаза нарекли Ехидной. Она удивлялась тому, что остальные в семье спокойно воспринимают вечную толкотню на кухне, шутят над нереальностью быстро попасть в туалет, их веселят, а не злят трудности, забавляет обязательный для старших детей присмотр за малышнёй. Полина же до зубовного скрежета ненавидела сидеть с братом Серёжей, шустрый годовалый малыш вечно куда-то лез и тащил в рот всё подряд, а ей потом доставалось за то, что не доглядела за ним. Как-то Полина, посмотрев фильм, в котором чуткая добрая мама, тоже имеющая много детей, успевала вникнуть во все их проблемы и со всеми поговорить по душам, засмеялась. Режиссёр точно не понимал, что снял сказку: если даже полчаса тратить на беседу с ребёнком, то матери придётся беспрерывно болтать пять часов в сутки. А кто тогда приготовит еду и выполнит другую домашнюю работу? Конечно, у них в семье обязанности тоже распределены, кто-то пылесосит, убирает, моет посуду и полы, а кто-то пропалывает грядки на огороде, чистит хоздвор, но это после школы. Маме же надо рано утром накормить всех завтраком, завести ежедневную стирку, приготовить обед и всё делается с висящим на руках Серёжей, приглядывая при этом за Региной. Кто-нибудь из тех прекраснодушных режиссёров пробовал каждый день сварить десятилитровую кастрюлю первого блюда, нажарить несколько сковородок котлет или напечь таз пирожков? Сколько времени это занимает? Останется ли время на разговоры по душам? Полина видела: мама по вечерам еле добредала до спальни. Она не понимала собственных родителей. Зачем они завели столько детей? Неужели это и есть их заветная мечта? Находясь сутками в поле, без выходных, то сажая, то убирая урожай, чтобы обеспечить семью, папа счастлив? Или мама, стоя у плиты часами, не имея ни одной свободной минуты для себя, довольна этим? И пусть бы родители желали продлить в детях знаменитый выдающийся род, или многократно повторить одарённость и красоту, но нет и мама, и папа самые обычные люди. Братья и сёстры Полины даже на её предвзятый взгляд выглядели средненько и походили друг на друга, словно патроны в патронташе. У всех тёмные, разного оттенка глаза, тонкий нос, треугольный подбородок, небольшой рот и волосы цвета горячего шоколада. Хотя и эти одинаковые черты природа распределила удивительным образом. Старший брат Павел, год назад ушедший в армию, очень симпатичный, а вот шестнадцатилетний Кирилл из-за глаз, расположенных близко к носу, слишком худого лица и излишне вытянутого подбородка выглядел невзрачно, у Ивана карие глаза главное украшение лица, но всё портил узкий, словно щель рот. Из женской части семьи самая красивая Олеся. Рая уступала сестре по привлекательности, Полина же, глядя в зеркало, видела ничем непримечательную девочку с почти чёрными глазами и такого же цвета негустыми волосами. А хотелось иметь кудри и голубые глаза как у ненавидимой ею Венеры.
Заметив удовлетворённое, блаженное лицо матери, когда она смотрела на дочерей и сыновей, Полина недоумевала, чему та радуется. Обнаружив мать, с задумчивым видом поглаживающую живот, ужасалась: это означало одно: скоро появится следующий Гаврилов. Полина обратила внимание, что наиболее благодушной и счастливой мать становится будучи беременной и кормящей, а когда спускала с рук очередного ребёнка, то как будто немного охладевала к нему. Удивительно, но отец был на седьмом небе от счастья, узнав о новом пополнении в семье.
– Я выполнил своё предназначение в этой жизни, – говорил он. – Посадил сад, достроил дом и родил детей.
Действительно за огородом раскинулся целый сад фруктовых деревьев, а дом прежде, состоявший из двух комнат, как соты в ульях облепился пристройками, а уж по части детей и вовсе перевыполнил план. Полине исполнилось десять лет, когда появился Ромка, к Сергею и Виктору за которыми она и сёстры присматривали по очереди, прибавился ещё один малыш, и ничего кроме возмущения и недовольства она не испытала. На уроки оставалось ещё меньше времени.
Перейдя в новой школе в пятый класс, Полина хотела поразить одноклассников отличной успеваемостью. К её огромной радости прежний класс расформировали, бывших соучеников распределили по другим классам, поэтому Веронике с подружками стало не до неё. Отвратительная кличка позабылась, для Полины началась новая жизнь. В своей кладовке она усердно училась, надеясь, что все унижения остались в прошлом. Но чаяния не сбылись. Как малообеспеченной семье родителям бесплатно выделили деньги на школьную форму, об этом во всеуслышание учительница сообщила в конце урока.
– Гаврилова, скажи родителям, пусть придут к завучу, вашей семье выдали деньги на форму, им объяснят, сколько и кому. Ты всё поняла?
Покраснев до макового цвета, Полина кивнула.
Некоторое пренебрежение она ощутила уже на следующий день и вполне могла оспорить пословицу, что встречают по одёжке, а провожают по уму. Ничего подобного. Она хорошо учится и что? Всё равно к ней относятся по одёжке, которую донашивает после сестёр. Самое обидное, что игнор случался не только от чужих, но и от родственников. Как-то после занятий по просьбе матери она зашла проведать бабушку, а у той в гостях как раз находилась тётя Варя. Разувшись в коридоре, Полина уже хотела пройти на кухню, как услышала:
– Машке я сказала, что день рождения дочек отмечать не будем. И ты, мам, меня не выдавай. К семье сестры я хорошо отношусь, но когда на именины заявляется куча людей и всё сметает со стола, сколько не приготовь, а приносят один подарок на всех, то кому это понравится.
Бабушка Катя чуть надтреснутым голосом добавила:
– Я понимаю. Нам с дедом тоже трудновато приходится. Пенсия нерезиновая, а надо почти каждый месяц выделять деньги на подарки внукам. Мне жаль Машеньку, куда столько детей нарожала?
Полина обулась и, стараясь не скрипнуть дверью, вышла во двор. Горло перехватило от обиды. Тётя Варя упрекнула, что они её объедают на празднествах, но это неправда. Они ели только всякие там салаты «Мимозу», «Греческий», «Цезарь», или с крабовыми палочками, остальное не трогали, своих котлет, голубцов и отбивных дома хватало. Пробовали на столе то, что в семье не делали. Им на дни рождения бабушка всегда вручала нужные вещи: стопку тетрадей, набор карандашей или фломастеров, носки, шампунь, а близняшкам тёти Вари доставались далеко недешёвые красивые куклы, игрушки и нарядные платья. Алла и Света потом хвастались подарками перед Полиной. Как-то она поинтересовалась у матери.
– Мам, почему бабушка не дарит нам кукол или платья как Свете и Алле?
– Не завидуй. Всё по справедливости, бабуля выделяет нашей семье туже сумму, что и Вариной, просто нас больше и когда деньги делятся на всех, то остаётся лишь на что-то недорогое.
Полина фыркнула с досадой.
– И что? Теперь всю жизнь довольствоваться карандашами?
Мария обняла себя за плечи, поёжилась от недетского взгляда дочери. Полина слишком отличалась от сестёр, что-то было в её лице взрослое, словно оно принадлежало не девочке, а много пожившему человеку.
– Ты голодаешь? Живёшь в холоде? Ходишь раздетой? Тебе чего-то не хватает.
Полина махнула рукой, этот разговор казался бесполезным. Как объяснить матери, что кроме еды, хочется больше времени уделять своим увлечениям, общаться с ровесниками, а не спешить домой, где ждёт ворох обязанностей. Другие хуторские дети ходят на факультативы, посещают кружки, остаются на школьные соревнования и дискотеки, живут интересной полной жизнью, а она спешит домой присматривать за братишками. Весной вместе с другими братьями и сёстрами сажает огород, пропалывает грядки, помогает по хозяйству. И даже если бы захотела остаться после школы, то её некому и не на чем забрать, потому что в семье нет машины. А если опоздает на школьный автобус, то придётся пять километров топать пешком. Вот и получается, что пообщаться с одноклассниками, не отвернувшимися от неё, может только на перемене. Какое уж тут развитие дружбы, её просто нет, лишь лёгкое необременительное приятельство.
Мама права в одном: семья не голодает и питается даже получше других. У них полный хоздвор кур, гусей и кроликов. От коровы Ночки всегда свежее молоко, поэтому на столе есть сметана, творог и сливочное масло. Летом они консервируют столько овощей, что стеклянными банками с томатами, огурцами, перцем и фасолью заставлен весь подвал. С первого класса Полина вместе с сёстрами помогает делать закатки. И готовит мама так, что пальчики оближешь, обычная жареная картошка в её руках превращается в царскую еду. Пусть у них не бывает всяких сложных салатов, всё просто, но зато необыкновенно вкусно. После школы мама окончила курсы поваров, словно заранее готовилась стать идеальной домохозяйкой.
Она не понимала старших сестёр. Едва завершив учёбу в школе, симпатяга Олеся собралась замуж, а пятнадцатилетняя Рая уже встречалась с парнем. По вечерам они бурно обсуждали мужчин, и даже семилетка Регина подключалась к их беседам. Для Полины сильный пол существовал лишь номинально, к седьмому классу она составила план, по которому после школы обязательно поступит в институт, после него найдёт хорошую работу и начнёт откладывать деньги на квартиру.