– Что вам? – спрашивает лакей.
– Нужно видеть управляющего по интересующему его делу, – отвечает супруг.
Лакей соображает, в чем дело, и докладывает.
Через минуту супруг в спальне управляющего.
– Что тебе?
– Моя супруга вас видеть желает.
– Это та самая, которая давеча по двору шла?
– Они-с самые.
– Ну, пошли ее сюда, а сам там подожди или иди домой.
Супруг идет в переднюю и указывает жене дорогу, а сам остается в соседней комнате.
Две-три минуты ожидания, как вдруг из спальни раздается крик управляющего:
– Вон отсюда, неряха! Вон!
Вечером инцидент обсуждался всеми служащими завода, и все ругали приказчика.
– Дурак ты, дурак! Ты должен был сам осмотреть, чтобы было все в аккурате! Не к чернорабочему ведешь!
Приказчик не протестовал и не возражал; он и сам вполне сознавал, что упустил редкостный случай сделать свое счастье. Не менее его сокрушалась и супруга; но ее положение было еще хуже, она должна была выносить упреки мужа и насмешки своих подруг. Осмеивалась, собственно, не попытка продать себя, а то, что эта попытка не удалась.
– Наткнулась! Хорошо принял! Небось, лбом все двери отворила!
Случай этот характерен во всех отношениях.
В нем, как в зеркале, отражаются нравы заводской челяди, непосредственно стоящей над рабочим. Челядь эта готова исполнить все желания управляющего, и всякое требование с его стороны считает законным, каково бы оно ни было. Каково приходится рабочим от подобных приставников, мы не будем говорить, так как это увело бы нас в сторону от поставленной нами цели.
Само собой разумеется, что не все мужья так предупредительны и не все жены так податливы. Как и во всяком правиле, и тут есть исключения, но довольно редкие. Мне, по крайней мере, таких «исключений» известно только два. В одном случае приказчик не согласился разделить свои супружеские права с бухгалтером, а в другом жена токаря ушла от своего мужа после того, как он вошел в сделку относительно нее с управляющим фабрикой (это было в Т-и). В первом случае – приказчик был уволен от должности, а во втором пробовали возвратить жену к супружеским обязанностям через полицию – но это не удалось.
Был и еще один случай, когда оба супруга возмутились «предложением» управляющего, но тут супруги были люди интеллигентные. Оба они приехали из Петербурга, он поступил бухгалтером на завод (в С-ве), а она практиковала как фельдшерица. Управляющий обратился с своим предложением к жене, но безуспешно. Тогда он стал действовать на мужа, то преследуя его разными придирками, то обещая повышение по службе. Супруги в конце концов так были обескуражены, что бросили службу и уехали обратно в Петербург.
Больше я не знаю ни одного случая серьезного недоразумения. Это, конечно, не значит, что подобных недоразумений не бывает. Они есть, но реже случаются в такой среде, как фабричная и заводская администрация, куда, собственно, и направляют свое внимание владельцы капитала.
На этот счет у меня имеется достаточно обширный материал, из которого я воспользуюсь тут указанием на одно обстоятельство.
В один из периодов моей жизни мне пришлось работать в газете, издающейся в крупном промышленном центре. Моим амплуа было – обозрение местной жизни, что всегда вызывает получение писем от обывателей. Таких писем в течение четырех лет я получил не менее 3000. И в числе 3000 сообщений было только три, в которых говорилось о недоразумениях между мужем и хозяином, вожделевшим к жене служащего. Можно, конечно, подумать, что явление это вообще редкое и исключительное.
Но я должен сказать, что те же письма дали мне возможность произвести некоторый подсчет.
Так, по поводу вышеописанного случая с приказчиком я написал фельетон.
На другой же день ко мне стали поступать письма, в которых говорилось, что неудача приказчика – явление исключительное, что обыкновенно такие операции с женами как нельзя лучше удаются. В подтверждение этого мнения в каждом письме приводилось несколько фактов, от двух до семи.
В течение девяти дней таких писем мною получено 17, заключающих в себе 69 фактов продажи жен.
Группируя эти факты по роду занятий продавцов и покупщиков, мы получим следующую таблицу.
Таким образом, в качестве продавцов первое место занимают дворовые приказчики, продавшие 19 жен, на втором месте стоят мастера с 13 женами, на третьем механики – 12 жен, на четвертом рабочие – 10 жен, на пятом конторщики – девять, на шестом помощники управляющих – три, на седьмом бухгалтеры – две и на последнем управляющие – одна.
Купили: управляющие – 31, их помощники – 13, бухгалтеры – 10, директора – пять, мастера – четыре, хозяева – три, механики – три.
Эти последние цифры показывают, что на число покупок меньше влияла покупная способность той или иной категории лиц, чем служебное положение покупателя и зависимость от него продавца.
Управляющие, как непосредственно стоящие у дела, первенствуют, причем наибольшее число покупок совершают у дворовых приказчиков, как людей, особенно жаждущих движения по службе.
Точно так же рабочие продают по преимуществу мастерам и механикам, от которых зависит, дать или не дать выгодную отрядную работу.
Продают они и управляющим, и их помощникам, это уже в надежде самим сделаться мастерами.
Словом, на сделки влияют по преимуществу непосредственность и зависимость отношений вступающих в сделку сторон. Мы могли бы, конечно, дать более подробное и детальное объяснение всех цифр, обратившись к первоисточнику, но считаем это неудобным, так как это может повести к обнаружению лиц, о которых идет речь, чего мы отнюдь не желаем. Да это и лишнее, так как побудительные причины продажи, выставленные в письмах, в общем те же, какие получаются путем выводов из комбинации цифр.
Что касается распространенности этого явления, то оно в прямой зависимости от заманчивости тех перспектив, какие сулит судьба продавцу, если он поступится на время своими супружескими правами. Способствует этому также и сам состав населения, имеющий значительную примесь бродячего, ни к чему не приспособленного люда, приезжающего в промышленные центры искать счастья.
В XIX веке социальное неравенство и дискриминация на основе пола были общепринятыми. В те времена женщины не имели права сами распоряжаться своей судьбой, были зависимы от мужей. Такая практика продажи жен была особенно распространена в низших слоях общества и, как правило, в сельских районах, где люди жили в бедности и не имели других средств для заработка и возможностей для продвижения по службе.
Один из самых громких случаев продажи жен в России произошел в 1863 году в Московской губернии. 19-летнюю Настасью Крылову продали за 200 рублей, что в то время считалось огромными деньгами, ее собственные родители, которые были в тяжелом материальном положении. Настасья была вынуждена жить в условиях насилия и эксплуатации, пока ее не освободили представители Общества защиты несчастных женщин. Это Общество было создано в России в середине XIX века и занималось защитой прав женщин, которые стали жертвами торговли людьми, в том числе и проституции.
В современном обществе женщина может играть различные роли в семье: она может быть работающей мамой, домохозяйкой, матерью-одиночкой или сопровождать своего партнера в карьере. Женщины также могут быть финансово независимыми, что дает им большую свободу выбора в своих отношениях и воспитании детей. Кроме того, современные технологии и социальные медиа дали женщинам возможность более свободно выражать свое мнение и идеи, а также более легко получать информацию о своих правах и возможностях.
Одним из первых примеров борьбы за права женщин было движение за право голоса в США и Великобритании в конце XIX и начале XX века. Это движение оказало огромное влияние на расширение прав женщин в этих странах и в других частях мира. В 1917 году в России было провозглашено равноправие женщин и мужчин, что привело к значительным изменениям в жизни советских женщин. В 1979 году ООН приняла Конвенцию по ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, которая стала основой для борьбы за права женщин во всем мире.
Глава восьмаяЖаждущие случая
Живет человек где-нибудь в своем месте и не может себя приспособить ни к какому легкому делу.
Ему или ничего не выходит, или же выходит место писца с жалованьем в 12 рублей в месяц. Аппетит же у него рассчитан на большие корма, – вот он и едет в ближайший крупный промышленный центр буквально искать счастья. У него нет никакого плана, ни на что определенное он не рассчитывает, а просто едет с мыслью:
– Авось там мое счастье!
А «счастье» такому человеку только и может выйти лишь в том случае, если будет предъявлен спрос на его совесть. К этому он, в сущности, бессознательно и готовится, перебирая в уме все возможные случаи, какие могут представиться по приезде на место. (Такой тип российского человека, между прочим, прекрасно обрисован у Глеба Успенского.)
– Случай только не нужно упускать! – говорил мне один из таких искателей счастья. – А счастье для каждого человека припасено, только трудно его поймать. Вот я шестой год бьюсь здесь (на одном из уральских заводов), все испробовал, все мышиные норки изрыл, – все ничего не выходит. А вот мой товарищ, – вместе мы с ним приехали, – в первый же год свое счастье нашел…
Так вот, оно само в руки влезло, и не думал и не гадал человек. Дворовым приказчиком поступил, собаку хозяйскую, можно сказать, изображал и уж хотел бросать место, а случай-то тут как раз и подошел. А и дело-то все смеху подобно. Провожает он как-то управителя до ворот, и проходят они мимо окон квартиры этого самого моего приятеля. А у окна-то так, от нечего делать, жена его сидит, молоденькая бабенка.
Управитель ненароком взглянул на нее, а она, как водится, и глаза опустила. А управитель-то, нужно вам сказать, под хмельком немного был, его это самое и задело за живое, он и говорит приказчику: «Двадцать пять рублей тебе в зубы, если ты эту самую мне в следующий мой приезд представишь».