еобычного. Для монстров Сумерек, созданий Тьмы, которые дышали темной магией и не могли без нее, как рыбы не могут без воды, эта ловушка была убийственной.
Слабая и недолгая защита, к которой иногда прибегают демонологи во время своих ритуалов. Ничего разрушительного. Но только это мог позволить себе Тайрел, не боясь, что сорвавшаяся с пальцев магия превратит его в своего раба.
Несколько грифов ужаса, которые проникли в кокон первыми, отвратительно закричали. Они бессильно лязгнули клювами, рассчитывая коснуться ими своей жертвы. Хотя бы чуть-чуть. Хотя бы краешком. Для Леоры это означало бы смерть.
Но у них не вышло. Резко дернувшись обратно, они зло замахали крыльями и прыгнули на спины не менее разъяренных псов войны. Тех пару раз тряхнуло, они тоже пытались проникнуть за грань кокона, но, почувствовав, как земля лишает их сил, вернулись обратно.
С одной стороны площадки между псами и грифами даже разгорелась драка. Крики смешались с рычанием, и на прозрачный песок полилась кровь.
— Неплохо, мой принц, — безразлично пропела Ишхара, — но надолго ли хватит твоей защиты? Что ты будешь делать, когда они пересилят магию круга? А это случится скоро. Ты ведь понимаешь, что я об этом позабочусь?
Тайрел стиснул зубы, но ничего не ответил.
— Мне страшно, — прошептала Леора, прижимаясь к его спине.
Но так тихо, что друид вообще не был уверен, что это она сказала. Его принцесса старалась быть сильной.
Он не знал, как ей это удается. Не знал, что должна чувствовать простая девушка, окруженная монстрами и кровью. Но догадывался, что ничего хорошего. Сам-то он давно привык, что смерть следует за ним по пятам. Ничего нового сейчас с ним не происходило. Но Леора… Ради нее ему хотелось закончить этот бой побыстрее.
— Хорошо, — щелкнула пальцами Ишхара, и за ее спиной появилось большое ртутно-серебристое кресло, обитое человеческой кожей. Богиня села в него, вальяжно уперлась локтями в подлокотники и раздвинула ноги. Песок под креслом полыхнул черным огнем и обратился в прозрачное стекло. Босые ноги Ишхары обтянули кожаные ремешки, и через мгновение на ней уже были аккуратные босоножки, блестящие гранями рубинов. Длинные шпильки коснулись гладкого пола, приподняли икры и колени.
— Тайрел… Ты, кажется, любишь, чтобы тебя так называли? — протянула она. — Я начинаю уставать. Прикажи монстрам отступить. Или они разорвут твою подружку.
Тайрел уже почти не мог говорить. На его коже выступили капли пота, лоб из-за напряжения пересекли глубокие морщины. Губы были плотно сжаты.
— Милый, ты же не хочешь, чтобы она умерла? Эншаррат! Ты — сын темного отца! Прикажи им или убей. Давай, я хочу увидеть твою силу! Или, может, ты просто ничтожный человеческий мальчишка?
Тайрел сжал зубы. Ярость захлестывала его все сильнее, мешала сконцентрироваться, проникнуть глубже в разум сумасшедшей богини, он уже наткнулся на какую-то непроницаемую жесткую стену.
Друид знал, что это не его чувства, не его эмоции. Но ничего не мог с собой поделать. Слишком родным казался мрак, текущий по венам.
— Ты права, — хрипло выдохнул он, направляя мощь своего анареля в центр лба Ишхары. Как маленькое прочное сверло золотисто-зеленого цвета.
Тайрел решил использовать магию друидов. Обращение к Тьме сейчас могло оказаться фатальным.
— Ты — брат великой Тиамант! — рявкнула женщина, явно выходя из себя от его простых слов. — Ты — тот, кто уничтожит землю! Мне противно смотреть, кем ты стал! Слабак! Ничтожество!!!
В этот момент она начала кашлять. Темная богиня потерла рукой шею, явно не понимая, что происходит. Через мгновение ее глаза округлились, а на багряных губах заиграла улыбка.
— Так это не просто побрякушка у тебя на голове, да, Энш? — усмехнулась она. — Ты хочешь поковыряться у меня в голове, малыш? Ты будешь делать это в то время, когда мои зверушки начнут грызть твою девочку?
Тайрел дернул головой, инстинктивно пытаясь проверить, все ли в порядке с Леорой. Но понял, что это уловка.
Нельзя отвлекаться. Кокон еще должен быть цел.
И все же краем глаза друид видел, что псы войны усилили натиск. Визжа, они пытались войти в магический круг то с одной стороны, то с другой. Их морды и лапы обжигало. Их шкуры теряли цвет, а из пасти капала кровь. Но это не останавливало монстров.
Леора дрожала и сжимала в руке какую-то длинную палку. Она то и дело тыкала ею в морду то одному, то другому животному. Некоторые уже остались без глаз.
— У тебя мало времени, — вдруг раздался голос Бьельндевира.
Он больше не выглядел спокойным и расслабленным. Костяные дуги на его голове сдвинулись, словно дракон хмурился. Хвост нервно стучал по песку.
Похоже, кого-то из них с Леорой старому дракону было жаль.
Тайрел мысленно усмехнулся, попытался отвлечься. Тьма застилала ему разум и нашептывала убить одним махом всех, кто находился на этой поляне. Но мысль о Леоре быстро возвращала на землю, уверенно срывала кровавую пелену с глаз.
Кто бы мог подумать, что одно воспоминание о девушке способно удерживать его в сознании так долго? Кто бы мог подумать, что не нужна никакая «Пыточная Дева», не нужны цепи и лекарства? Оказывается, ему всю жизнь не хватало только ее одной.
Его принцессы…
— Ну же, мой принц! — то ли рявкнула, то ли с восторгом крикнула Ишхара. — Мне надоела эта игра. Надоел ты в моей голове! Надоела трясущаяся курица за твоей спиной! Пора делать выбор!
Она подняла вверх белоснежную ладонь с длинными алыми ногтями и резко сжала ее в кулак.
Во все стороны сквозь тонкие пальцы из кулака полились темные лучи. В тот же миг монстры Сумерек обрели новую силу. Кровавый голод блеснул в их глазах алыми всполохами. Они синхронно открыли пасти, страшный демонический крик огласил окрестности на многие километры вокруг.
Через секунду они пересекли границу кокона.
Тайрел знал, что больше ждать нельзя. Он старался. Он сделал все, что смог.
Бросив последний взгляд на Бьельндевира, который смотрел на него, он, стиснув зубы, повернулся к Леоре и еле заметно коснулся ее головы, словно пытался последний раз провести ладонью по волосам.
Девушка ничего не почувствовала. Она стояла к нему спиной, вытянув перед собой руку с палкой.
Маленькая боевая принцесса.
«Прощай…» — шепнул он одними губами.
И еле заметным движением пальцев начертал в воздухе знак черного огня некромантов.
Тьма вонзилась в его анарель, послушная призыву, прошла сквозь пальцы и вырвалась наружу смертоносным пламенем. Сильнейшим заклинанием, способным уничтожить самых опасных сумеречных существ с самых нижних и страшных уровней.
Черные языки взмыли в воздух, превращая всех сумеречных созданий на многие километры вокруг в озеро пепла. Твари сгорели мгновенно, не успев издать даже вопля ужаса.
Ударил гром, сверкнула молния, разделив небо на две половины. И на пустой поляне перед смеющейся богиней безумия и ошарашенной Леорой оказался он.
Эншаррат. Принц смерти.
Эншаррат
Ночь звучала музыкой. Луна над головой светила так ярко, что слепило глаза.
В Сумерках нет луны. Нет там и свежего ветра, что с такой легкостью уносил сейчас приторно-сладкий пепел, летающий в воздухе черно-серой взвесью.
Давно ли я был в Сумерках? И был ли когда-то кем-то иным, кроме как друидом Тайрелом Брианом Торре-Леондом по прозвищу Кровавый Ужас? А может, я родился в его слабом человеческом теле?
Не помню.
Оглянулся по сторонам, осматриваясь, пытаясь понять, какого демона я здесь делаю.
Осознание пришло быстро. Вместе с яростью, злобой и… безразличием.
Позади меня стояла эта девчонка. Леора. Слишком светлая даже для блондинки. Красивая. Чем-то похожая на Ишхару и в то же время резко отличающаяся от нее. Наверное, из нее вышла бы неплохая темная богиня.
Тайрел любил девушку. А я чувствовал безразличие с ноткой презрения. Слишком слабая. Слишком ничтожная.
Сердце ударило в груди. Горячо. У меня все еще есть сердце?.. Удивительное наблюдение. Интересно, я еще человек или уже нет?
— Как ты прекрасен, мой принц, — выдохнула Ишхара и упала на колени, склонив светлую голову.
Снежно-белые волосы рассыпались по плечам, упали в черную золу, безнадежно запачкались.
Я повернулся и увидел последнего из иллишаринов. Бессмертный дух, обладающий огромной мощью. Возможно, даже более сильный, чем я и Ишхара, вместе взятые. Призрак, выбравший образ детеныша дракона размером с пса войны.
Он смотрел на меня не мигая. Жестко, остро. Почти почувствовал, как его взгляд жжет мою человеческую кожу. Я знал, что он не просто так помогал Тайрелу. Не просто так хотел убить Ишхару.
Хочет до сих пор…
Это Тайрел не видел ничего дальше своей девчонки с прозрачными глазами альбиноса. Девчонки, что делала его слабым. Я же вижу гораздо больше.
— У нас с тобой одна цель, не так ли? — еле слышно спросил Бьельндевир, не отрывая от меня взгляда.
Я опустил голову, взглянул на свои руки.
Смуглые, темные. Непривычно.
Волосы упали по обеим сторонам лица, и стало ясно, что они удлинились и немного изменили цвет. Теперь пряди сделались черными, прямыми и длинными.
Да и вообще, кажется, я стал выше.
Хотелось бы посмотреть, как я выгляжу. Но, вероятно, придется с этим немного повременить.
Взгляд снова упал на Ишхару. Темная устремила на меня горящие алые глаза. Зауженные к вискам, яркие и глубокие, как сам мрак.
— Наконец-то, милый, — грудным голосом проговорила она, вставая и идя ко мне. — Наконец-то… Отец Тьмы будет доволен.
Улыбка растянула алые губы. Богиня сделала несколько шагов вперед. Круглые бедра под тонкой тканью приковывали взгляд, полная грудь покачивалась в такт шагам. В маленьких ушах блестели длинные серьги из каких-то кристаллов. Они сверкали почти так же ярко, как ее кровавые радужки.
Страшная сумеречная красота, завораживающая смертных.
Только я больше не смертный. Да и Тайрел, к его чести, никогда им не был. Даже его слабое друидское сердце никогда не трогала внешность Ишхары.