Это случилось в час дня. «Вдруг осветилось небо необыкновенным светом, поднялось дымное облако, раздался громовой удар. “Мост взорван!” – передалось из ряда в ряд, и французы, лишившиеся последней надежды к спасению, обратились в бегство. Неприятельские войска, обозы и офицерские экипажи, находившиеся в городе и не имевшие выхода, перемешались на улицах и сделали их непроходимыми…» – вспоминал этот ужас И. Ф. Ортенберг, участвовавший в сражении и дослужившийся потом до чина генерал-лейтенанта.
Маршалу Макдональду действительно повезло: он пришпорил свою лошадь, и та счастливо переплыла через Эльстер. Понятовскому не повезло.
Поляки проявили чудеса храбрости. Одна группа солдат, отступая, погибла от взрыва Лейпцигского моста. Их герой-начальник с раненой рукой на перевязи, не желая попасть в плен, бросился в Эльстер и, не умея плавать, исчез в волнах этой маленькой речки, сильно вздувшейся от осенних дождей.
Фортуна безжалостна: Юзеф Понятовский получил маршальский жезл за два дня до этого рокового события. Маршала искали, но лишь через неделю рыбак нашел его тело.
Останки князя были забальзамированы и отправлены в Варшаву, где ему устроили торжественные похороны. С разрешения императора Александра, почитавшего в Понятовском героя, ему были возданы воинские почести, соответствовавшие его высокому положению.
Настоящим королем Польши был Понятовский. Он обладал для этого всеми качествами <…> Это был благородный и храбрый человек, человек чести. Если бы мне удалась русская кампания, я сделал бы его королем поляков.
Юзеф Понятовский, по справедливости стяжавший почетное прозвище «Польский Баярд», не был женат, и в его лице угас доблестный род, насчитывавший в своем прошлом целое поколение героев.
Создание Царства Польского
После неимоверных усилий союзные государи во главе с Александром I вынудили Наполеона в 1814 году отречься от французского престола и потом занялись благоустройством Европы, в которой к тому времени все было не на своем месте, как будто после пролетевшего безжалостного урагана.
Государи, как дети, впервые вырвавшиеся из-под надзора наставников, наслаждались, чувствуя себя, наконец, хозяевами в доме. Великан, так долго тревоживший их, больше не существовал, и их некому было теперь сдерживать.
Польское войско, сражавшееся на стороне Наполеона, осталось без предводителя, без отечества и без всякой цели. Император Александр сжалился над этими «рыцарями печального образа», принял это войско под свое покровительство и подчинил начальству своего брата великого князя Константина.
Великое Герцогство Варшавское не знало, что с ним будет.
Страна находилась во власти неприятеля, армия была уничтожена, все средства исчерпаны. Скромное герцогство Варшавское, которое когда-то казалось нам не соответствующим нашим чаяниям и усилиям, стало теперь предметом вечных сожалений.
Исходя из естественных следствий войны, поляки ожидали, что от них потребуют немалой контрибуции, что начнутся суды и военные расправы, которые закончится казнями или, по крайней мере, ссылками. Ожидалось также, что союзные государи-победители разделят герцогство между собой на три части. И депутаты от всех воеводств герцогства, в главе которых стоял все еще ослепленный своими иллюзиями князь Адам Чарторыйский, явились к императору Александру с мольбой – не отдавать их немцам и включить Польшу в состав Российской империи.
Опыт и несчастье сделали поляков умнее: наконец они поняли, что для славянского отечества их нет другого спасения и другой жизни, как в тесном соединении с единоплеменною им Россией.
На Венский конгресс, начавшийся в конце 1814 года, съехались многие европейские государи и уполномоченные министры от всех почти европейских держав. Надо было переделывать на новый лад карту Европы, и Великое Герцогство Варшавское породило там распри, чуть не обернувшиеся новой войной.
Однако в свое время, преследуя отступавшие войска Наполеона, русская армия заняла почти все герцогство, и теперь император Александр велел объявить конгрессу, что его участники могут, как им угодно, делить Польшу, только при этом не следует забывать, что наперед надобно выгнать оттуда русские войска.
В итоге, в ходе Венского конгресса было достигнуто следующее соглашение по Польше. Она осталась разделенной. За Пруссией «закрепили» несколько урезанную западную часть Польши, Австрия сохранила Галицию, а Россия добавила к своим польским землям созданное Наполеоном герцогство Варшавское. На бумаге Польша выглядела как независимое королевство со столицей в Варшаве, а фактически она была отдана на откуп России. Император Александр стал еще и польским королем. Конечно, он не добился всего, чего хотел, но получил достаточно, чтобы удовлетворить и свои аппетиты, и не раздражать своих «союзников», опасавшихся, что он станет хозяином всей центральной Европы.
Итак, большая часть бывшего герцогства Варшавского была присоединена «на вечные времена» к Российской империи под названием Царство Польское – за исключением Познанской области, отошедшей к Пруссии, и Кракова, ставшего вольным городом.
25 мая 1815 года император Александр I обнародовал Манифест, обращенный к полякам. В нем объявлялось о создании Царства Польского и наделении его конституцией. В этот же день Александр I подписал «Основы конституции для Царства Польского», первая статья которых объявляла: «Польские провинции <…> присоединены к России под отдельным наименованием Королевства Польского[10], будут всегда находиться под скипетром этой державы и будут иметь собственную национальную конституцию, основанную на принципах порядка, законности и свободы».
Согласно Конституции Царства Польского законодательная власть принадлежала Сейму, состоявшему из царя и двух палат – сенаторской и посольской. Однако законодательная инициатива принадлежала только царю, а депутаты Сейма могли лишь представлять через Государственный Совет монарху различные пожелания и изменения, которые касались внутренних польских дел. Сенаторы назначались царем пожизненно из числа членов императорского дома, епископов, воевод и каштелянов, – общим числом не более 64 человек. Сенат выносил решения о передаче суду сенаторов и государственных чиновников, составлял списки избирателей на сеймики и гминные собрания, утверждал решения местных органов власти.
20 июня 1815 года представители польских властей были приглашены в варшавский Королевский замок и в Собор Святого Яна. Там были зачитаны «Основы конституции», а затем состоялась присяга польскому царю и конституции, окончательный текст которой к тому времени еще не был составлен. Полномочия по подготовке Конституции Царства Польского Александр I возложил на созданный еще в 1814 году Гражданский комитет, который возглавил граф Томаш Адам Островский.
Портрет императора Александра I в мундире генерала Королевства Польского. Музей Войска Польского, Варшава
Свою роль (прямую или косвенную) в подготовке проекта Конституции сыграли поляки Адам Чарторыйский, Томаш Адам Островский, Станислав Потоцкий, Александр Линовский, Станислав Замойский, Тадеуш Матушевич и др.
Также в принятии окончательной редакции Конституции важную роль сыграл император Александр I и Н. Н. Новосильцев.
После завершения работы над текстом проекта, Александр I 27 ноября 1815 года подписал «Конституционную хартию». При этом историк Шимон Аскенази утверждает, что Конституция была подписана «задним числом» только 1 декабря 1815 года.
ЧТОБЫ БЫЛО ПОНЯТНО
Каштелян (Kasztelan) – так в Польше называлась должность, появившаяся в XIII веке. Первоначально это был управляющий замком. В 1506 году были образованы новые воеводства, где также была введена должность каштеляна. Функции каштеляна не были четко обозначены, но с точки зрения служебной иерархии он занимал второе место в воеводстве после самого воеводы. После образования Речи Посполитой в 1569 году каштеляны вошли в состав Сената. Самый старший среди каштелянов был каштелян Краковский (он был выше всех воевод). За ним следовали каштеляны Виленский и Трокский, равные воеводам.
Жителей Царства Польского привели к присяге на подданство русскому государю, а 12 декабря 1815 года император Александр был назван «Воскресителем Польши». Поляки, казалось, сами не верили своему счастью…
Наместником император назначил генерала Зайончека, весьма услужливого к великому князю Константину Павловичу (брату императора Александра, который, оставаясь генерал-инспектором кавалерии, принял на себя главное начальство над польским войском).
Константин с подозрением относился к тем, кто своей знатностью был обязан исключительно времени. Он никогда не мог скрыть своей неприязни к знатным польским фамилиям, внушив императору, что на пост наместника необходимо выбрать преданного России скромного военного, который беспрекословно будет исполнять все приказания.
Князь Юзеф Зайончек