зять на себя страдания человеческие, никуда их не взял, и они остались на месте? Чего ради мы славим его рождение сегодня, когда мир не изменился в лучшую сторону? Если дети платят за грехи родителей, как принято это оправдывать, то какое счастье, что я, блудница и бывшая проститутка, всё-таки бесплодна!
Нужно было отдать должное, что несмотря на добавившиеся по сравнению с прошлым годом хлопоты, квартира Банов всё равно была безукоризненно обставленной к празднику, с гирляндами, живой ёлкой в золотых и хрустальных игрушках, с многочисленными подарками под ней; цветная фольга так и манила, но следовало дождаться утра. Стол накрыли изумительный, ломившийся от разных блюд, и для пятерых гостей, я бы сказала, было многовато. Впрочем, я недооценивала мужчин, которые всегда едят вдвое больше женщин, особенно если выпивают. Хотя, выпив, и я теряла страх перед объедением, наворачивая яства домашнего приготовления. Херин, как кормящая грудью мать, от спиртного воздержалась.
Для них с Дэниэлом эти дни были особенными, они познакомились под Рождество, ровно пять лет назад. С тех пор веря в необычайные события в конце декабря, они наверняка загадывали желание о том, чтобы Сандра завтра-послезавтра проснулась совершенно здоровой. Но что-то мне подсказывало, что такого рода магии не бывает. Как и с моей дисфункцией по части производства детей. Нам с Херин Санта под Рождество уже подкатил по крутейшему мужику, следующим подарком может идти только губозакаталка.
Прежде любившая как-нибудь поддеть Дэна мама Херин наконец-то примирилась с ним, чтобы не отягощать ситуацию, в которой хватало головной боли. Временно это было или окончательно – неизвестно, но вели они себя, как любящие друг друга тёща и зять. Но Дэн-то никогда ничего обидного ей и не говорил, снося справедливые упрёки, заслуженные его репутацией лицемера, гуляки, проходимца и мошенника. Юристы всегда слыли обманщиками, и мать была уверена, что этот-то наверняка обманывает её дочь. Кроме того, выгнанный из спецслужбы Южной Кореи, Дэниэл превратился в глазах тёщи в неудачника, и она даже не подозревала, какие ещё роли он исполняет в своей жизни.
- Ломайте уже пряничный домик, хватит на него любоваться, - указала Херин на сладкую постройку со снегом из глазури и сахарной пудры. – Я в этот раз не успела сама испечь, этот магазинный.
- Ох уж эти американские традиции, - решился её отец, ножом разрезав пряничную стенку с оконцем. Мы все говорили на корейском, как и на родине, хотя кроме родителей Херин присутствующие свободно владели английским. Бомми сидела на руках у Дэниэла, и только у этой малышки постоянно вылетали двуязычные фразы. Интересно, какой же язык она в результате будет считать родным? Пойдёт в школу тут, все вокруг будут американцами, неважно, какой национальности и расы, в этой стране латиносы, азиаты, европейцы и африканцы, получая вид на жительство, становились американцами.
Бомми была отдушиной этого Рождества. От нетерпения она иногда подбегала к ёлке и щупала под ней подарки, пытаясь угадать, что в них лежит. Как мне сказала Херин, Дэн был принципиально против, чтобы дочку обманывали насчёт старого пердуна с белой бородой, поэтому они не скрывали, что все сюрпризы берутся от мамы, папы, бабушки и дедушки. «Человек должен знать, откуда что появляется, и кто ему что даёт» - заявил Дэниэл, полвечера любуясь Бомми, когда не смотрел на жену. К слову, на Рин он смотрел теперь не только с любовью, но и как будто бы с чувством вины. Вины за то, что оказался бессильным, за то, что Сандра родилась такой. Я не считала, что он каким-то образом виновен, никто не считал, но самого Дэна явно теребил стыд перед женой и младшей дочерью, что он что-то сделал неидеально, позволил какой-то нелепой оплошности испортить его дитя. Поэтому, наверное, привязанность адвоката к Бомми была крепче. Ему было комфортнее с тем, перед кем не хотелось ежеминутно извиняться, кто не осознавал трудностей и не создавал новых. Бомми была смешливой, задорной, боевой и понятливой. Стоило ей сказать, что сестрёнка спит, как она не издала ни одного громкого звука, но всё равно продолжала куда-нибудь соваться, лазить под стол, таскать угощения своим игрушечным друзьям, трясти стеклянными шарами с блёстками внутри. Домогаться до Наташи, на руках у которой обнаружила панно из татуировок.
- Пап, как у тебя, - забралась она на коленки тёти, тыкая по ней пальчиком. Суть татуировок она ещё не понимала, поэтому все рисунки на коже казались ей чем-то обобщающим, чем-то, что появляется само по себе у близких людей.
- Ну, не совсем, дочь, у меня нет розочек на плечах, - улыбнулся Дэн.
- Так, ты что-то имеешь против моей розочки? – наехала в шутку сестра на брата.
- Что ты! Она шикарна.
- Мам, а у тебя почему нет? – обернулась к ней Бомми.
- Татуировки? – удивилась Херин. – Ну… понимаешь, они есть не у всех людей…
- Это не для девочек, - сказала бабушка, не желая обидеть Наташу, но не подумав о такой возможности. Наташа покивала, объясняя Бомми:
- Да, татуировки – это от старости. Твоя мама ещё молодая, а мы с твоим батей уже близимся к пенсии.
- Татуровки, - неправильно выговорила Бомми, продолжая их разглядывать.
- А ты, Наташа, замужем же, да? – поняла свой недочёт приёмная мать Химчана, и попыталась сменить направление беседы.
- Да, уже очень давно.
- А своих детей почему не заводите? Не хочется?
- Когда нагуляюсь – обязательно заведу.
- Тебе уже тридцать пять, - усмехнулся Дэниэл.
- Когда нагуляюсь, - повторила Наташа настойчиво, просияв улыбкой с ямочками на щеках. В одной из этих ямочек был пирсинг, прямо в щеке. Ещё один в носу. Нагуляется ли когда-то Наташа? Я пока что сомневалась.
К девяти часам Сандра заплакала, и испуганная Херин, близкая к панике, убежала в детскую. Выяснилось, что ребёнок просто захотел есть, но после того, как у неё однажды поднялась температура, приведшая к риску для жизни, любой плач Сандры звучал в ушах Рин подобно набату. Мы все замолчали и насторожились, пока Херин, успокоившаяся, не вернулась, объяснив, что надо было покормить дочку. Рождество продолжилось.
Бомми стойко досидела со взрослыми до полуночи, не смыкая глаз и поглядывая на время. Пускай Дэн и лишил её веры в Санта Клауса, но общий подъём эмоций и то, как обставлялся праздник, давали Бомми повод думать, что ровно в двенадцать происходит что-то важное. Невидимое, неуловимое, но незримо меняющее мир к лучшему. Я видела книжку сказок у её кроватки, старую, с немного выцветшими картинками. Половина историй была про золотых воинов, защитников слабых и несправедливо обиженных. Возможно, Бомми начинала мечтать о встрече с кем-нибудь из этих красиво нарисованных ребят, не подозревая, что родной папа – один из них.
Но, в конце концов, и эта девчонка заклевала носом, Рин взяла её на руки и ушла укладывать, предупредив всех, что тоже, наверное, ляжет спать сразу. Их с Химом родители последовали примеру и, пожелав всем доброй ночи, ушли в спальню. Рин и Дэн уступили им свою, потому что Рин всё равно пока что спала на диване в детской, чтобы быть возле дочерей как можно быстрее в любой момент. Дэн обосновался на диване в зале, а Наташе выделили гостевую комнату. Перед сном брат и сестра решили покурить, отправившись в кабинет, и мы с Химом пошли за ними, потому что спать ещё не хотелось, а поболтать в приятной компании – никогда не лишнее.
- Вы же останетесь, да? – уточнил у нас Дэн, когда мы вошли за ними следом.
- Если покажешь угол, где можно приземлиться, - ответил муж кузену.
- Да где хотите, я дам матрас и постельное бельё, и подушки. Хотите со мной в зале, хотите тут.
- Лучше тут, - выбрала я, - чтобы под ногами не мешаться.
- Без проблем.
- Чего такой кислый, братишка? – спросила у Дэна Наташа, взяв пепельницу с массивного рабочего стола и, приоткрыв окно, устроилась на подоконнике.
- А сама как думаешь? – достал он откуда-то ещё одну пепельницу, и закурил прямо в кресле у стола.
- Да я всё понимаю, но раньше ты умудрялся не унывать.
- Я и сейчас не унываю, только рожа потеряла способность изображать беззаботность двадцать четыре часа в сутки.
- Много на тебя проблем навалилось, - серьёзнее подтвердила Наташа.
- Ничего, разгребу.
- А я предложил тебе взять часть забот на себя, - сказал Химчан, сев напротив Дэна и усадив меня себе на колено.
- Ха! – оживился адвокат, но не совсем по-доброму, скорее исполнившись возмущения. – Знаешь, что он мне предложил, Наташа? Обратиться к Джиёну за помощью, почку Сандре подобрать.
- Ну и обратился бы, - пожала плечами его сестра, хладнокровно дымя в лицо улице.
- Ты думаешь, он со мной, как с тобой будет решать дела? Через постель?
- Не, я с ним так дела не решаю, - помотала головой Наташа. – Спим мы с ним просто так, в своё удовольствие.
- Да какое удовольствие тебе от этого стручка?
- Я извращенка, - засмеялась женщина. – И вообще, я же тебе не рассказывала о его размерах, откуда ты всё знаешь?
- Джиён спал не только с тобой, знаешь ли.
- С мужиками я его раньше не замечала, - поддела Наташа, - как ты этого достиг?
- Не до шуток, перестань. Ты прекрасно знаешь, что свяжись я с ним, так он мне такой счёт выпишет – обосрёшься.
- А кто тебя обязует по нему платить? – заметил Химчан. – Сюда Дракон не дотянется. Сиди в его должниках хоть вечность. Да и вообще, ты ещё не услышал его цены, может, всё останется в рамках денег?
- А на что ещё он может покуситься? – поинтересовалась Наташа.
- Да есть на что.
- Если ты будешь загонять себя, не решаясь поступить так, как мог бы, - заговорил вновь Хим, - я с тобой советоваться не стану, поступлю так, как решу нужным. – Я сжала его руку своими пальцами. С тех пор, как мы договорились больше не врать друг другу, он мне говорил почти всё. Упомянул и о том, что предложил Дэну передать бразды правления среди золотых ему, прямому наследнику Джунвона. Мои чувства бунтовали против этого, я не хотела такой ответственности Химу, но если отбросить эгоизм, то кому, как не нам, бездетной паре, нести этот груз? Освободить Дэна и Рин от двойной нагрузки было бы хорошим делом.