– Кто? Как?
– Недалеко от нашего дома есть гаражный кооператив.
По Алининому лицу пробежала тень. Она прикрыла ладонью рот, чтобы не ойкнуть.
– Его нашли в одном из гаражей, – продолжала рассказывать Ира.
– Как, как называется кооператив? – заикаясь, спросила побледневшая Алина.
– «Автомобилист-3», – ответила Ира.
Алина молча кивнула. Так и есть, ее кооператив носит то же название. Трудно поверить в то, что в гараже убили сразу двух парней. Сторож бы сказал.
– Его убили, ударив молотком по голове. Молоток лежал там же, в гараже. Убийцу взяли на месте преступления. Псих какой-то. Он сам вызвал полицию. Сама не видела, но говорят, с виду очень приличный дядечка. В костюме, с портфелем. И зачем Андрей с ним в гараж пошел?
– А почему вы думаете, что Андрея в гараж заманили? Может, он сам вскрыл гараж, без спроса?
– Зачем? – возмущенно воскликнула Ира. – Что ему делать в чужом гараже? Или вы думаете, что Андрюша мог что-нибудь украсть? Андрей в жизни ничего чужого не взял!
– Нет-нет, что вы! – вспомнила Алина, что о покойниках нельзя говорить плохо. – Я совсем не это хотела сказать. Ваш брат мог оказаться в гараже по своей воле, допустим, кого-то разыскивая.
– Кого?
– Скажите, а вы хорошо знали девушку Андрея?
– Инну? Не так чтобы очень, – пожала плечами Ира. – Он не приводил ее к нам, но в городе мы как-то пару раз встречались. Красивая девушка. Такая же, как Андрей, светловолосая. Они вообще вместе хорошо смотрелись.
– А Андрей вам о ней что-нибудь рассказывал? У нее есть родственники? – подсказывала Алина.
– Ой, вроде она сирота. Работала в престижной фирме, секретарем. Чем конкретно фирма занимается, я не знаю, но, кажется, что-то через границу перевозит. Что? Не помню. Может быть, продукты?
– А сестра у Инны была? – спросила я и тут же поняла всю бессмысленность своего вопроса. Андрея нет в живых. У покойника не спросишь, обращалась ли Катя к нему за помощью.
– Сестра? – переспросила Ира. – Кажется, была. Один раз я с девчонками поехала в кино. И там столкнулась с братом. Он был с двумя девушками. Одна из них была Инна, а вторая… Она точно могла быть Инниной сестрой. Очень они были похожи.
– Ира, мы пойдем, – неживым голосом стала прощаться Алина. Продолжать разговор о смерти Андрея ей было больно. – Прими наши соболезнования.
Она повернулась к девушке и, не оборачиваясь, пошла к выходу. Буркнув на прощание: «Крепитесь», я и Степа поспешили за Алиной.
– Не кисни, – Степа заботливо взяла Алину под руку, помогая ей спуститься по лестнице.
– Я думала, разговор с Андреем хоть что-то разъяснит. А на самом деле вопросов только добавилось. Как он попал в наш гараж? Его позвала Катя? Он сам ее нашел? Он ее разыскивал? Зачем? Хотел помочь? Поехали в гараж!
– Алина. – Я покачала головой. – Что мы забыли в гараже? Бокс опечатан. Сторож все, что знал, нам рассказал.
– Я хочу еще раз осмотреть место преступления.
– Что ты осмотришь? Печать на воротах?
– И правда, Алина, поехали домой, – попросила Степа. – Из дома позвоним Воронкову. Он должен знать. По сути, одно дело ведут два человека. К гадалке не ходи, гибель Инны, пропажа Кати и смерть Андрея как-то между собой связаны. И Вадим здесь ни при чем. Ему просто жутко не повезло: убийство совершили в его гараже, и он случайно в тот же день оказался рядом с трупом, да еще полицию вызвал. Все к одному.
– И все равно, я хочу заехать в гараж, – заупрямилась Алина. – До гаража рукой подать.
– Ладно, едем, – согласилась я, глядя на нервно подрагивающие веки Алины. – Может, и правда, Катя там появлялась?
Глава 11
Гаражные ворота были на замке. Дернули за ручку калитки. Какое там?! Семен Иванович, напуганный недавними событиями, вход в гаражный кооператив охранял, как государственную границу. Не то что враг – владелец несчастных «Жигулей» не прошел бы. Пришлось звонить и долго ждать, пока старик доползет до ворот.
– Кто? – раздался его скрипучий голос.
– Семен Иванович, это Алина Николаевна Блинова, – представилась Алина.
Петли скрипнули и калитка отворилась.
– Семен Иванович, мы пройдем. – Она сдвинула старика с прохода, прошла через калитку и прямиком устремилась к своему боксу. Дверь все так же была опечатана. – Может, содрать с двери эту чертову бумажку? – спросила она у нас.
– Алина, я не знаю, – засомневалась я в безнаказанности этого поступка. – Тут куча печатей. Дата, когда опечатали. Как бы тебе потом менты претензии не предъявили.
– Да, не наломать бы дров, – Алина ногтем попыталась отодрать от двери краешек бумажной ленты. – Намертво приклеили.
– Идем, Алина, здесь нечего смотреть, – позвала я подругу и первой зашагала к сторожу, который все так же продолжал стоять у ворот.
– Скажите, Семен Иванович, а люди из полиции не говорили, когда я смогу пользоваться гаражом? – спросила Алина, поравнявшись со сторожем.
– Ничего не говорили.
– А девушка, которая жила в моем гараже, случайно не появлялась?
– Не появлялась. – Старик затрусил головой.
– И на том спасибо, – расстроенно проговорила Алина и побрела к машине.
Она села за руль, но заводить автомобиль не спешила.
– Алина, едем домой. Уже вечер, – Степа посмотрела на часы. – Половина восьмого. Пока доедем, темно будет. К Воронкову еще надо позвонить.
Алина как будто ее не слышала, сидела, положив ладони на руль, и смотрела перед собой отчужденным взглядом.
– Нельзя так расстраиваться. Ну не окажись убитый парень Андреем, и что? – продолжала успокаивать Алину Степа. – В конце концов он мог и не знать, где прячется Катя.
– Как так не знать, если его убили в гараже, в котором она жила? По всему выходит, он пришел к ней.
– А если бы нашли другого парня, то Андрей бы не знал, – настаивала на своем Степа.
– Голова болит, не понимаю я твою логику, – призналась Алина. – Ладно, поехали домой, поужинаем, на сытый желудок я как-то лучше соображаю.
– Поехали, только по пути заедем ко мне на квартиру, я, кажется, забыла халат взять, – попросила я.
Собирала сумку я второпях и о многих необходимых вещах даже не вспомнила.
Алина остановила свой «Опель» во дворе моего дома.
– Я подниматься не буду, – сказала Степа. – Посижу в машине с Алиной.
– Как хочешь. Я мигом: схвачу халат и обратно, – пообещала я, мельком взглянув на окна квартиры. Дома ли кто, я так и не смогла определить. В июне темнеет поздно, необходимость в электрическом освещении возникает только после девяти часов.
Но как только я вошла в подъезд, сомнения отпали, строители были еще на месте. Стены сотрясались от немыслимых вибраций, которые перемежались монотонным грохотом. «Неужели эти звуки исходят из моей квартиры?» – с ужасом подумала я.
На площадке второго этажа я столкнулась с соседкой Ольгой Дмитриевной. Она как будто поджидала меня. Не успела я с ней поздороваться, как она с укором мне сказала:
– Мариночка, это форменное безобразие. Разве можно так шуметь? Что происходит в вашей квартире?
– Ольга Дмитриевна, приношу вам свои извинения, но у нас с сегодняшнего дня ремонт. Надеюсь, шум вам будет досаждать только сегодня, ну в крайнем случае завтра.
– А что потом? Я умру и не буду слышать? Мне уже вызывали сегодня «Скорую», врач не смог услышать биение сердца.
– Ольга Дмитриевна, – я стала бочком обходить ее, – еще раз прошу вас нас извинить. Ну потерпите совсем немного.
Я пулей влетела на свой этаж. Распахнув дверь, которая, кстати, оказалась незапертой, меня обдало пылевым облаком – я закашлялась и потянулась в карман за носовым платком. Прижав к носу и рту импровизированный респиратор, я пожалела, что не ношу очки. Крупинки штукатурки витали в воздухе, лезли в глаза и толстым слоем оседали на ресницах и волосах.
– Почему я не езжу на мотоцикле? – спросила я у себя. – Напялила бы сейчас мотоциклетный шлем на голову и горя бы не знала. Ау! Где все? – завопила я, входя в пылевую зону.
– Хозяйка, мы здесь, – криком ответил мне Сан Саныч, которого Олег специально пригласил руководить строителями.
Грохот прекратился. Стало подозрительно тихо, как будто я в одну секунду оглохла. Понемногу мои глаза стали привыкать к пелене из пыли, и я стала различать просвечивающиеся через нее силуэты.
Через несколько минут пыль осела, и я смогла войти в квартиру. В коридоре было неестественно светло, хотя электричества никто не включал.
– Матерь божья! – ахнула я, заметив отсутствие стены, вернее двух стен.
Солнечный свет беспрепятственно падал на одиноко стоявший в центре огромного пространства унитаз.
– Господи! И он подключен?
– А как же! – заверил меня Сан Саныч. – И вода есть. Горячая и холодная. – Он кивнул головой на металлическую воронку, вставленную прямо в канализационный отвод. Рядом с воронкой лежали два резиновых шланга. Для чего они здесь и как ими пользоваться, я уразуметь не могла, во всяком случае, с ходу.
– Это что? – спросила я, тыча пальцем в шланги.
– Вода, – просветил меня Сан Саныч. – Вот смотрите. – Он бросил один шланг в воронку и метнулся к вентилю, который перекрывает поступление воды в квартиру. От воронки вентиль находился приблизительно на расстоянии трех метров. Крутанув несколько раз краник, Сан Саныч открыл воду. Под напором воды шланг изогнулся, вырвался из воронки и, извиваясь, заплясал по полу. Меня задело струей, я взвизгнула от холода: Сан Саныч открыл холодную воду. Спасибо, что не кипяток.
– Ё-моё! Держи его! Соседей затопим, – закричал строитель и бросился ловить шланг. Поскользнувшись на мокрой пыли, он со всего маху шмякнулся на пол, но в последний момент все-таки успел схватить непослушный шланг. – Куда его? – завопил он, изображая фонтан «Самсон, раздирающий пасть льву».
– В воронку! – Сан Саныч подхватил шланг и запихнул его глубоко в воронку, так, что вода прямо потекла в канализацию.
– И как умываться? – продолжала недоумевать я. Теперь вода была только на полу.