– Стефания Степановна будет вместо Кати.
Девочка скривила личико и, отвернув его к стене, уперлась взглядом в картину.
– Очень люблю детей, – пролепетала Степа, – и обещаю, что не буду слишком строгой.
– Вот как раз строгость не помешает, – сердито сказала Регина. – Стефания Степановна, вещи вы с собой взяли? Вам придется жить в этом доме. Прежняя няня тоже здесь жила. Это очень удобно, когда няня под боком.
«Значит, она берет ее», – я мысленно поздравила нас с первой победой.
– Да, на первое время я взяла вещи, – без радости ответила Степа.
– Я сейчас принесу сумку, – поторопилась предложить свои услуги Алина.
– Очень хорошо, а Клава покажет вам, Стефания Степановна, вашу комнату. Клава! – опять заорала Регина. – Клава, посели новую няню в Катину комнату, – отдала приказание хозяйка.
Алина выбежала из комнаты, чтобы принести Степину сумку, а я осталась. Степа все еще стояла у входа, как будто ждала особого приглашения.
– Спроси, сколько ты будешь получать, – зашипела я в Степино ухо. – Что за работник, который не спрашивает о своей зарплате.
– А сколько вы мне будете платить? – с моей подсказки спросила она.
– С учетом испытательного срока вы будете получать пятьсот долларов. Вас эта сумма устроит?
Степа медлила.
– Да, – вместо нее ответила я и поторопилась объяснить. – Извините, Регина Ивановна. Наша протеже немного волнуется. Такой дом, такая семья, такая ответственность.
– Это хорошо, что Стефания Степановна думает об ответственности. Идите, Стефания Степановна, Клава вам покажет комнату. И вам спасибо, – сказала мне Регина, давая понять, что разговор закончен.
Я вышла вслед за Степой.
– Ваша комната на втором этаже, рядом с комнатами детей, – предупредила Клава Степу и пошла вперед.
У лестницы нас уже поджидала Алина с сумкой. Здесь нам следовало проститься со Степой. Взяв у Алины сумку, Степа прошептала:
– Ой, девчонки, боюсь.
– Ничего не бойся. Мобильный телефон у тебя есть. Если что – звони. Мы такой хай поднимем, Ципкиным мало не покажется, – пообещала Алина. – Твоя первостепенная задача – войти в доверие к прислуге и как можно больше узнать об этом Герасиме.
– Ага, пока. Ночью позвоню, – бросила на прощание Степа и побежала догонять Клаву.
У ворот мы вновь столкнулись с начальником охраны.
– Ну как? Взяли на работу новую няньку? – криво улыбаясь, спросил он.
– Взяли, – ответила Алина и клацнула брелоком сигнализации.
«Опель» пискнул и приветливо помигал фарами.
– Нам пора, – сказала я, торопясь забраться в машину. Только когда Алина завела мотор и отъехала от дома Ципкиных, я поделилась своими ощущениями. – Он так мерзко улыбался, как будто знал, зачем мы сюда привезли Степу. Ой, что-то мне нехорошо.
– Только не надо нагонять панику. Ничего со Степой не случится, – успокоила меня Алина. – Тебя сейчас куда отвезти? В «Пилигрим»?
– А ты разве не со мной?
– Нет, хочу повидаться с адвокатом и, чем черт не шутит, съездить к следователю. Может, уже нашли убийцу?
– Сомневаюсь, – вздохнула я. – Но все равно поезжай.
Глава 16
Алина высадила меня у «Пилигрима», но я так и не зашла в родной офис. Когда мне оставалось только взяться за ручку и открыть дверь, в сумке затрезвонил телефон. Я посмотрела на экран – звонил Олег.
– Ты где? – без предисловия спросил он.
– На работе, – сухо ответила я.
– Ну-ну, – почему-то с издевкой ответил муж.
– А где ты сегодня ночевал? – спросила я.
– Тебя это интересует?
Меня это действительно интересовало. А какую жену не будет интересовать, где провел ночь ее муж?
– На работе, – буркнул Олег. – Ладно, придешь, поговорим. – И положил трубку.
По тому, как Олег резко поменял тему разговора, я поняла, что он мне соврал. Как он мог ночевать на работе? Нет, тут что-то не то. Вадим, тот может заночевать в лаборатории. У него ночью в тишине научные задачи решаются быстрее. Кстати, о Вадиме. Дозвонюсь я когда-нибудь Воронкову? Знает ли он о том, что парень, которого нашел Вадим, был женихом убитой девушки?
Я опять отпустила дверную ручку и набрала номер Воронкова.
– Да.
Ну наконец-то!
– Сергей Петрович, Марина Клюквина вас беспокоит. Вы могли бы мне уделить несколько минут. Мне есть, что сказать по делу Вадима Блинова, – затараторила я, опасаясь, что Воронков как всегда занят и у него нет времени со мной разговаривать.
– Приезжайте, – коротко ответил майор.
– Когда?
– Прямо сейчас.
Не теряя времени, я развернулась на сто восемьдесят градусов и выскочила на дорогу, чтобы остановить такси.
Воронков работал с документами. Он поднял на меня глаза и предупредил:
– В вашем распоряжении пять минут, потом я убегаю.
– Сергей Петрович, я уложусь. Месяц назад вы выезжали по адресу улица Гоголя, дом двадцать, квартира двадцать. Помните? Девушку якобы убил маньяк.
Майор оторвался от своих бумаг и с интересом посмотрел на меня.
– При чем здесь маньяк. Ага, понимаю. Опять ведете частное расследование? – Для пущего устрашения Воронков свел брови на переносице. – С чего это вдруг вас заинтересовала убитая?
– Сергей Петрович, вы меня не так поняли. Нам Инна Кукушкина совсем не интересна, но она, вернее, ее парень имеет прямое отношение к Вадиму Блинову, Алининому мужу. Девушка, которая снимала у Алины гараж, никто иная, как сестра покойной Инны Кукушкиной, а убитый парень – жених все той же Инны Кукушкиной. Вы об этом знали?
Воронков отвел глаза в сторону, я так и не поняла, знал он об этом или нет. Я продолжила:
– Считаю, что эти два убийства связаны между собой. Следовательно, Вадим не имеет никакого отношения к убитому парню. Поскольку на момент убийства Инны он не знал ни Кати, ни убитого, тьфу, я хотела сказать, тогда еще живого Андрея Иванова, парня Инны.
– Вы хоть сами поняли, что сказали? Минуту назад, ворвавшись в кабинет, вы заявили, что убитые Инна и Андрей имеют отношение к Вадиму Блинову. Теперь вы заявляете, что Блинов не имеет никакого отношения к этим двоим. Что же получается? Они к нему имеют отношение, а он к ним нет?
– Получается, что да, то есть нет, – пробормотала я. Воронков вконец меня запутал. Я пожала плечами и замолчала, стараясь переварить то, что сама же сказала.
Воронков посмотрел на часы. Я поняла, сейчас он меня выставит и уйдет. Бестактное поведение майора вывело меня из себя. Я ведь пришла к нему из лучших побуждений, помочь ему, Воронкову, распутать дело, а он, мягко выражаясь, пренебрегает важными сведениями. Ага, понимаю, мы с Алиной узнали то, до чего менты не докопались, оттого он на меня и злится. Но ведь в протоколе не надо указывать источник информации, пусть заслуги припишет себе, я не жадная.
Подавив в себе гнев, я как можно спокойнее сказала:
– Сергей Петрович, я хотела сказать, что найти истинного убийцу юноши в ваших и наших интересах. Алина – моя подруга, и мы не можем сидеть сложа руки. При этом я считаю, что мы не должны утаивать от следствия ценную информацию. Убитый Андрей – жених Инны Кукушкиной. Примите к сведению.
– Вот этого я и боялся, – выдохнул Воронков.
– Чего вы боялись? – не поняла я.
– Что вы, словно борзые, пойдете по следу. Это все, что вы хотели мне сказать?
– Нет.
– Что еще?
– Мы с Алиной считаем, что дело Вадима должны вести вы.
– Спасибо за доверие, а теперь идите. – Он поднялся и, не обращая на меня внимания, стал собирать со стола бумаги. Сложив все бумаги в аккуратную стопку, он переложил их в сейф.
Оставаться не имело смысла. Он все равно мне не ответит: нашли ли убийцу Инны Кукушкиной и что он думает о том, кто убил Андрея? Обиженная поведением Воронкова, я вышла из кабинета и прямиком поехала в «Пилигрим».
Алена встретила меня загадочной улыбкой.
– Что случилось? – раздраженно спросила я.
– Ничего, – ответила секретарша, стараясь выглядеть серьезной.
– Ничего так ничего, – пробурчала я и пошла в кабинет.
«Мне еще над этим голову ломать, почему она светится от счастья, – думала я. – Может, у нее настроение хорошее в отличие от моего. Или сделали предложение выйти замуж, в то время, когда на моем горизонте замаячил развод».
Я переступила порог кабинета. На столе стоял огромный букет белых роз. Глаза мои расширились от удивления. Откуда? У меня день рождения через месяц, и сегодня не Восьмое марта и даже не День туриста. Впрочем, благодарные клиенты никогда не приносят ни мне, ни Алине цветы. Вместо цветов они, когда у них выпадает возможность куда-нибудь съездить отдохнуть, идут к нам и покупают тур.
Я выглянула из кабинета.
– Алена, кто принес цветы?
– Олег Александрович.
– Он был здесь?
– Да, вас ждал.
– А когда он здесь был?
Алена назвала точное время. Пораскинув мозгами, я пришла к выводу, что он разговаривал со мной по телефону из «Пилигрима». Он спросил, где я. Я ответила ему, что здесь. Он подумал, что я ему соврала. Но я ведь не врала – я находилась в это время на ступеньках.
«Теперь мы никогда не помиримся», – от этой мысли мне захотелось плакать.
Конечно, глупо думать, что взрослые люди могут поссориться, не объяснившись толком, но за последние дни на душе столько всего накопилось. Нервы стали похожи на натянутые струны. Одно неосторожное слово, поступок – и они разорвутся. А может, уже разорвались.
Слезы начали застилать глаза, я собиралась уже зарыдать, но от распухшего носа и размазанной по щекам туши меня спасла Алина.
– Чьи цветочки? – спросила она, входя в кабинет.
– Мои, – начиная всхлипывать, сказала я.
– А ревешь отчего?
– Это последние цветы, которые подарил мне муж.
– Умер, что ли? – мрачно пошутила Алина.
– Нет, просто мы разводимся.
– Из-за ремонта?
– Из-за всего, – встряхнула я платок и приложила его к глазам.
– И правильно, – поддержала Алина. – Будем с тобой две интересные, относительно молодые, свободные женщины. Ты разведена. У меня муж в тюрьме. Чем не пара?