– Все прекрасно, – ответил я. – Я разговаривал с грифом в моей голове. – Картер обошел вокруг меня, хмуря брови, как будто я был некой абстрактной скульптурой. – Перси, постарайся найти равновесие. Не давай ей взять над тобой власть, но и не спорь с ней. Это все равно что бежать вместе с кем-то на трех ногах, когда ваши вторые ноги связаны. Нужно войти с партнером в одинаковый ритм.
– Но если придется делать выбор, – сказал Сейди, – поставь ее на место и контролируй ситуацию.
– Глупая девчонка! – прорычал я. – Ты еще смеешь указывать мне… – Я заставил себя замолчать. Мой рот наполнился вкусом подтухшей плоти шакала. – Прости, Сейди. Это Нехбет, а не я.
– Знаю. – Лицо Сейди напряглось. – Жаль, что у нас слишком мало времени. Ты еще не привык к тому, что в твоем теле обитает богиня. Однако…
Верхушки деревьев озарила очередная красная вспышка.
– Чем раньше я выгоню богиню из моей головы, тем лучше, – сказал я. – Пойдемте, врежем этому Сетне по его мерзкой физиономии.
Сетне явно не мог решить, во что же ему нарядиться.
Он расхаживал по футбольному полю в черных расклешенных брюках, белой рубашке с рюшами и сверкающем фиолетовом плаще. Все это никак не гармонировало с красной и белой коронами на его голове. Он был похож на певца по имени Принс с конвертов старых пластинок, что были у моей мамы. Судя по сверкавшей вокруг него магической подсветке, Сетне готовился к вечеринке образца 1999 года до нашей эры.
То, что у него была всего одна рука, его нисколько не обескураживало. Он, словно дирижер, размахивал обрубком второй и нараспев произносил египетские и греческие слова. У его ног клубился туман. Вокруг него плясали вспышки света – казалось, будто тысяча ребятишек пишет в воздухе бенгальскими огнями свои имена.
Я не понимал, что передо мной – в отличие от Нехбет. Обладая ее зрением, я узнал Дуат – волшебное измерение, существующее под миром смертных. Я видел слои бытия, похожие на слои мерцающего разноцветного желе, уходящие в бесконечность. На поверхности, где встречаются миры смертных и бессмертных, Сетне превращал Дуат в бурю, словно гигантским миксером взбивал цветные волны и пышные клубы белого дыма.
После приключения в Рокуэй-Бич Аннабет рассказывала мне, каким жутким ей показался Дуат. Ей не давал покоя вопрос, связан ли египетский Дуат с Туманом древних греков – волшебной вуалью, которая не позволяет простым смертным видеть богов и чудовищ.
Поскольку в моем сознании обитала Нехбет, я знал ответ на этот вопрос. Ну конечно, связь между Дуатом и Туманом есть. Мгла – это всего лишь греческое название главного слоя между мирами – того самого, который Сетне теперь разрушал.
По идее, я должен был прийти в ужас. Видеть мир со всеми его бесконечными слоями – одного этого достаточно, чтобы у вас голова пошла кругом.
Но я и раньше падал в океаны. Я привык плавать в глубинах, где меня со всех сторон окружали бесчисленные течения.
Нехбет же было трудно чем-то удивить. Она за тысячи лет повидала всякого. Ее разум был таким же холодным и бесстрастным, как ночной ветер пустыни. Для нее мир простых смертных был постоянно меняющейся пустыней, усеянной останками людей и их цивилизаций. Ничего вечного не было. Всему рано или поздно наступал конец. Что касается Дуата, то он вечно кипел пеной, посылая в мир простых смертных яркие вспышки магии.
И все же нас обоих тревожило то, как Сетне разрывал завесу Тумана. Он не просто манипулировал ею. Маги делают это постоянно. Сетне же опустошал Дуат. Куда бы он ни ступал, во все стороны начинали расходиться трещины, пронизывая слои волшебного мира. Его тело втягивало энергию со всех сторон, разрушая границы между Дуатом и миром простых смертных, между греческой и египетской магией, что медленно превращало его в бессмертного. При этом он прорывал дыру в космическом порядке, которая может никогда больше не закрыться.
Его магия притягивала и нас, – Нехбет и меня, – требуя, чтобы мы сдались и устремились к нему, дабы раствориться в его новом великолепном теле.
Лично я не желал ни в ком растворяться. Не желала этого и богиня-стервятница. Общая цель сплотила нас.
Я решительно зашагал через все поле. Сейди и Аннабет шли справа от меня. Я предположил, что Картер находится где-то слева, но он снова стал невидимым, так что я был не уверен. Тот факт, что я не смог обнаружить его даже при помощи острого глаза Нехбет, давало мне надежду, что Сетне его тоже не увидит.
Может, если я отвлеку Сетне, Картер сумеет отсечь магу и вторую руку. Или обе ноги. Бонусные очки будут начислены за голову.
Увидев меня, Сетне умолк.
– Потрясающе! – он расплылся в ухмылке. – Ты явился сюда вместе со стервятницей. Спасибо!
Да, не на такую реакцию я рассчитывал. Я все еще жду того дня, когда плохой парень увидит меня и крикнет: «Сдаюсь!» Но пока что этого не случилось.
– Брось корону, Сетне! – Я поднял свой копис, который больше не казался мне тяжелым благодаря присутствовавшей во мне силе Нехбет. – Сдавайся, и ты останешься жив. В противном случае…
– Очень хорошо! Какой, однако, грозный вид! И твои друзья здесь… Дай угадаю. Ты меня отвлекаешь, чтобы они в это время приготовили какую-то потрясающую ловушку, в которую угодит новоиспеченный бог?
– Ты пока еще не бог.
Он отмахнулся от моих слов.
– Подозреваю, что Картер тоже притаился где-то рядом, оставаясь невидимым? Привет, Картер!
Даже если Картер и был рядом, он не ответил. Умный парень.
Сетне поднял обрубок руки.
– Где бы ты ни был, Картер, я впечатлен твоим рукоотсекающим заклятием. Твой отец гордился бы тобой. Ведь это для тебя самое главное – чтобы твой отец гордился. Но ты подумай, какие откроются возможности, если ты присоединишься ко мне. Я намерен изменить правила игры. Мы смогли бы вернуть твоего отца к жизни, я имею в виду к настоящей жизни, а не к этой ужасной полужизни в преисподней. Все будет возможно, когда я стану богом!
Вокруг запястья мага змеились струйки Тумана, отвердевая и превращаясь в новую руку.
– Что скажешь, Картер?
Воздух над Сетне замерцал, и в нем возник огромный голубой кулак размером с холодильник. Обрушившись на голову магу, он вбил его в землю, как молоток по самую шляпку вбивает гвоздь в мягкое дерево.
– Я говорю «нет»! – произнес Картер, появившись на поле с кепкой Аннабет в руках.
Я не сводил глаз с короны Птолемея – единственное, что осталось от Сетне на поверхности земли.
– Тебе ведь было велено ждать, – пожурил я Картера. – Приготовить ловушку. А я тем временем расправился бы с Сетне.
Картер пожал плечами.
– Ему не следовало говорить о моем отце.
– Да какая разница! – воскликнула Аннабет. – Хватай корону!
Я понял, что она права. Нужно действовать. Увы, мы с Нехбет на мгновение оказались парализованы. Богине хотелось заполучить обратно свою «шляпку». Я посмотрел на светящуюся зловещим светом корону и тотчас вспомнил, как маг проглотил богиню-кобру. Э, нет, решил я. К символу божественной власти я прикоснусь не иначе как в латексных перчатках и, пожалуй, в костюме биохимической защиты.
Не успели мы с Нехбет достичь взаимопонимания, как содрогнулась земля.
Сетне появился вновь, точнее, вознесся из-под земли, словно на платформе лифта-подъемника, и злобно посмотрел на Картера.
– Я сделал тебе вполне разумное предложение, ты же ударил меня гигантским кулаком, верно? Думаю, твой отец вряд ли стал бы гордиться тобой.
Лицо Картера исказилось. Все его тело испускало голубоватое свечение. Вокруг него сформировался аватар Гора, и он взлетел над землей.
Похоже, у мага это не вызвало ни малейшего беспокойства. Заново отросшими пальцами он поманил к себе Картера, и аватар Гора рассыпался прямо на глазах. Голубоватый свет устремился к Сетне и был поглощен его разбухающей аурой. Картер рухнул на влажную землю и застыл в неподвижности.
– СЕТНЕ! – крикнула Сейди, вскидывая свой жезл. – Иди сюда, тощий хорек!
С этими словами она метнула в мага пучок белого огня. Сетне принял его грудью и поглотил энергию залпа.
– Сейди, милочка, не делай глупостей! – ворчливо проворковал маг. – Картер всегда был занудой. В мои планы не входило дарить ему вечную жизнь. Иное дело ты. Почему бы тебе не поработать со мной? Мы могли бы славно потусить вместе! Мы порвали бы вселенную в клочья, мы уничтожали бы все, что подворачивалось под руку!
– Так… так нечестно, – возразила Сейди дрожащим голосом. – Нечестно соблазнять меня разрушением!
Она пыталась говорить своим обычным язвительным тоном, но при этом не сводила глаз с Картера. Тот по-прежнему был недвижим.
Я понял, что должен что-то предпринять. Ведь у нас был план… Но я не мог его вспомнить. Богиня-стервятница в моей голове кружилась на автопилоте. Даже у Аннабет был такой вид, будто она из последних сил пытается сосредоточиться. Находиться рядом с Сетне – это все равно что стоять рядом с водопадом. Его белый шум заглушал все вокруг.
– Ты знаешь, – продолжил Сетне, как будто обсуждая предстоящую вечеринку, – по-моему, этот остров самое то. Мой дворец будет стоять прямо здесь, в новом центре вселенной!
– Посреди грязного футбольного поля, – заметила Аннабет.
– Да ладно тебе, дочь Афины! Можно подумать, ты не видишь, какие это дает нам возможности. Старый болван Серапис в чем-то был прав: собери в одном месте всю мудрость Греции и Египта и используй ее силу для того, чтобы править всем миром! За исключением того, что у Сераписа не было моего видения будущего. Я поглощу старые пантеоны – Зевса, Осириса и всех прочих трухлявых богов! Кому они нужны? Я по крошкам возьму от них все мало-мальски ценное. Я стану главным в расе новых богов. Люди со всех уголков мира устремятся сюда делать пожертвования и покупать сувениры.
– Сувениры? – переспросил я. – Тебе нужно бессмертие для того, чтобы продавать футболки?
– И «снежные» шары с фигурками внутри! – В глазах Сетне появилось мечтательное выражение. – Как я их обожаю! В любом случае здесь найдется место не для одного нового бога. Сейди Кейн, ты идеально под