сила Майя.
Атиана замотала отрицательно головой…
…Аринэль, смотря на идущую перед ним женщину, понимал. Сейчас его будут бить. Это стремительный, скользящий, но одновременно совершенно свободный шаг. Ну и да, наличие колец для ножен на оружейном ремне, с обоих боков.
Дайриннэ вошла в круг тренировочной площадки. Руки Ари коснулась Саманта и парень ободряюще ей улыбнулся. Но эта улыбка получилась натянутой, его уже начинало выхолаживать.
Женщина развернулась и слегка прикрыла глаза. Да, у каждого мечника свой ритуал вхождения, так сказать, в режим боя. Вот Дайриннэ открыла глаза. И это уже был не взгляд… разумного. Так, наверное, смотрят БИЦы на земных боевых машинах.
Ари, подхвативший два тренировочных клинка из стойки, подал их рукоятями вперед дроу. По губам женщины пробежала слегка насмешливая улыбка. Понятно. Она сомневалась, что понадобится два клинка. Аринэль слегка улыбнулся в ответ, смотря прямо в глаза Дайриннэ. У той чуть дрогнули брови, улыбка пропала, и она положила ладони на рукояти. То есть все-таки взяла два меча и теперь дерзкому пацану, раз он так в себе уверен, предстоит пройти не просто проверку, а еще и воспитание получить.
Аринэль подошел к стойке к клинками. Без сомнений, сейчас его ждет такой бой, что потребуются все умения, которые были освоены и прежним Ари и им самим. Поэтому парень вытащил из стойки такой клинок, который имитирует бреттер. А второй был короче. Это будет вместо кинжала. Не обращая внимания на остальных, пришедших посмотреть, парень вернулся в круг тренировочной площадки.
Когда начинается бой? Со столкновения клинков? С момента, когда противники встают в стойки? В этом поединке Ари практически физически ощутил, как проходит невидимый предел. Если честно, он даже слегка заколебался, на миг, но… Прошел дальше. И также, как и Дайриннэ, просто встал напротив. В смысле не в стойку.
У всех дроу, которых видел Ари, черные глаза. Как и у всех эльфов зеленые. Женщина смотрела на него. Он смотрел на нее. Шершавые рукояти в руках. Дыхание размеренное, словно они оба готовились вздремнуть. Вот только в груди разливается холод.
Еле заметной движение ноги, чуть изменившееся дыхание, слегка сузились глаза. Дайриннэ поджала губы. Ари чуть склонил набок голову…
…Саманта только и успела, что моргнуть, когда неподвижно стоящие друг напротив друга противники, внезапно сорвались с места. Рядом тихо ойкнула Атиана. А на площадке образовался натурально клубок, взгляд выхватывал только отдельные движения рук, мелькание клинков.
Противники опять неожиданно разошлись. И Ари медленно поднял левую руку, вытер кровь с губ. И уважительно поклонился Дайриннэ. По губам дроу пробежала слегка насмешливая улыбка. Но не снисходительная. Такой улыбкой улыбаются родители, когда ребенок делает что-то очень хорошо, но еще не превзошел, собственно, родителя.
Саманта нахмурилась, глядя на это. И вдруг увидела, что рядом стоит мама Вайлири. И, не отрываясь, смотрит за поединком. Девушка огляделась, но мамы Саятаны не обнаружила.
Ари поднял руки, расставив локти в стороны так, что острия клинков смотрели в одну точку на груди противника. Дроу же стояла в кажущейся свободной позе, держа клинки параллельно полу, вполоборота к Аринэлю.
– Доо, Эдай Тельвион, – негромко произнес Ари. – Ино Атэёль коота, ок саона таихи, о токотэ омайрэ элварин.
(Простите, королева. Но Атэёль хочет, чтобы вы почувствовали, что такое быть элварином)
Реальность беззвучно вздрогнула. Саманта даже не подумала что-то делать, на ее губах расцвела ласковая улыбка. Мама Вайлири, круглыми от удивления глазами смотрела на происходящее. А вот Майя Ямаден среагировала моментально. Она в одно мгновение оказалась впереди Эдмонта, натурально за шкирку оттащила назад Атиану, одновременно с этим активируя жестом формулу щита. И она совершенно хладнокровно даже не попыталась помочь Дэйфол и Саэко, которые стояли слишком близко к площадке и слишком далеко от нее.
– Что? – пискнула Атиана.
Тем временем Майя достала какой-то артефакт, в виде трапециевидной пластинки, с красным камнем посредине. И этот камень немедленно засветился.
Тайфол сорвался с места, без всяких почти размазываясь в воздухе…
Впервые, пребывая в Академии, Сабрина Велакрус использовала формулу парения. Получив сигнал тревоги из изолятора, она вышагнула прямо из окна своего кабинета и, поставив под собой столб воздуха, смогла спланировать практически до Магического Корпуса. И удивленно покосилась на купол над мэллорном. Просто он слегка светился.
От корпуса в сторону карантина спешили воспитатели, которые сейчас должны были работать с теми одаренными, которые утром вышли вместе с пурпурными. Возглавляла их Рика Минамис…
Дверь в изолятор была открыта, дежурного воспитателя, а это была Сидзуна Марикас на месте не было. Маги-воспитатели и преподаватели (здесь был даже Конрад Шенфарус) не сговариваясь стали ставить щиты.
В коридоре изолятора было пусто. В столовой тоже. По пути от группы отделялись маги, которые заходили в комнаты. Потом по взмаху Велакрус, часть одаренных свернула в сторону терм, а большинство устремились к спортзалу, откуда и ощущалось сильное магическое напряжение. Взмах руки главы и двери в спортзал с треском вылетают, вместе с дверной коробкой… и аккуратно приземляются сбоку, не мешая обзору.
Прибывшим открылась странная картина. Тренировочная площадка посреди зала не имела части ограждения. Возле площадки лежала Ямаден, над которой склонился Сонте, с тревогой на лице. Чуть дальше лежал Аринэль Тайфол, над ним, статуей «Осуждение» склонилась Эваннэ Дайриннэ, а рядом стояла мать Тайфола и Саманта. Сбоку от входа стояли явно испуганные девушки, с которым говорила Сидзуна. А еще по потолку спортзала змеилась трещина, посередине и вдоль всей длины. К Аринэлю молнией метнулась Саятана Тайфол, которая пришла вместе с остальными.
– И почему я не удивлен? – произнес Шенфарус, деактивируя формулу.
Велакрус тоже убрала свой щит.
– Рика, возвращайтесь к работе, – произнесла глава. – Конрад…
– Ясно, ясно, – ответил целитель и, кивнув троице помощниц (да-да, те самые, Аксента, Амарата и Эйрис), двинул в сторону пострадавших.
Глава же выдохнула и помассировала виски…
…Саятану сначала буквально пригвоздило к полу. Но рядом с Ари стояли Вайлири и Анти, поэтому волна страха и гнева в ее душе стала утихать.
– Юнец! – услышала она шипение Эваннэ Дайриннэ, когда подошла ближе. – Чем ты думал?! Я практически убила тебя!!!
– Как всегда, – слабым голосом отвечал Ари… на правой стороне лица которого наливался кровоподтек, явно след от удара.
Над ним присела Саманта. Причем с таким лицом, словно собиралась его по-тихому придушить.
– Братик! – погладила она парня по щеке. – Придется тебя привязать. Я не хотела, но ты по другому не понимаешь. Я буду заботиться о тебе.
– Эм… – Аринэль с опаской посмотрел на Анти, голос которой был совершенно серьезен.
– Мама, – подняла голову Анти, посмотрев на Вайлири. – Ты не поможешь мне? Надо отнести его в комнату.
Этот какой-то промораживающий взгляд синих глаз, заставил напрячься даже Вайлири. Девушка явно не шутила и не преувеличивала. Она на полном серьезе хотела сейчас сделать то, что озвучила!
– Анти, – вмешалась Саятана, взяв дочь за плечи. – Давай…
– А, мама! – обрадовалась Анти, но как-то… не так.
Ее глаза по прежнему были словно ледяные.
– Анти, давай успокоимся… – начала было Саятана.
– Я спокойна, мам! – улыбнулась Саманта такой улыбкой, что у женщины кроме шуток пробежали по спине мурашки. – Сейчас привяжу Ари! И он будет всегда со мной! Навсегда мой! Я буду заботиться о нем, любить! О, Кинара!
– Да, госпожа, – поклонилась Дэйфол.
– Помоги мне отнести Ари! – этот радостно-жуткий тон словно приморозил всех к полу.
– Конечно, – спокойно ответила Кинара. – В вашу комнату?
– Так, девочки, – вмешалась, опомнившись, Саятана. – Надо нести его туда, куда скажут целители. А вдруг он пострадал сильно?
Саманта перевела на нее взгляд. И Саятана еле удержалась, чтобы не поставить щит. Против собственной дочери!
– Да, точно, – задумчиво ответила Саманта. – Саэко, Кина, взяли и за мной.
А сама повернулась к Аринэлю и с ласковой улыбкой сделала жест, в котором мамы с удивлением узнали формулу, применяемую целителями для усыпления пациентов. Ари даже не успел ничего сказать, как обмяк. Вайлири и Саятана переглянулись. В этот момент Дайриннэ, покачав головой, произнесла, обращаясь к Саманте:
– Девочка, рекомендую на пару дней зафиксировать. А то твой брат как-то слишком легко относится к смерти.
– Я поняла, – серьезно ответила Саманта.
Когда за дверью в камеру послышались шаги, Эдариан Сейрус, лежащий на узкой откидной лавке усмехнулся. Конечно. Они, наверняка, думают, что сейчас он стал более податлив, проведя ночь в одиночной камере. Сынок богатенького папаши, аристократ, привыкший к роскоши… И, конечно, пришли рано, чтобы разбудить его, того, кто должен был от переживаний не спать полночи и забыться тревожным сном под утро. Впрочем, логика в этом есть. Грестос-старшая очень быстро и точно среагировала, этого у нее не отнять.
Открылась дверь и камеру зашла Юлиса Грестос. Неожиданно. Честно говоря, Эдариан ожидал, кого-то уровня если не Ларии Эридис (Лария Эридис магистратор вигилов), то хотя бы Лавра Этаррас Берриуса.
Лавр Этаррас Берриус – глава Пр а мери и, 167 лет. Невысокого роста, сухощавый мужчина, очень молодо выглядит. Любит носить камзолы со стоячим воротником. Очень легкий в общении человек. Имеет странную для столичной аристократии наклонность жениться на орчанках. Все его жены (а у него их шесть) происходят из этого народа.