Она усмехнулась:
– По крайней мере, однажды я им стану.
Мои глаза сузились, но Оливия переключила внимание на себя.
– Какое тебе дело? Извините… – осеклась она. – Просто… я сейчас так нервничаю. – Она вздрогнула и обхватила себя руками. – Не знаю, как вы, ребята, можете говорить о том, что он горячий. Не поймите меня неправильно, но он Аполлион. Это пугающая сила.
– Эта сила сексуальна. – Ли закрыла глаза и вздохнула. – Можете представить, какой он в?..
Двери позади нас распахнулись, и Эйден указал мне вперед. На ступеньках внизу было шумно. Я оставила мою маленькую группу врагов и друзей позади.
– Уже? – спросила я, как только оказалась внутри.
Он кивнул:
– Думаю, они хотят покончить с этим.
– Ох. – Я последовала за Эйденом по лестнице. – Привет. Спасибо за униформу. Воспоминания заставили меня улыбнуться.
Он посмотрел через плечо.
– Нет проблем. Тебе идет.
Мои брови поднялись, а сердце застучало, как отбойный молоток.
Покраснев, Эйден отвел взгляд.
– Я имею в виду… приятно видеть тебя в форме.
Моя улыбка выросла до эпических размеров, и я догнала его.
– Итак… Аполлион?
Эйден напрягся:
– Я понятия не имел, что он будет с Люцианом. Его переназначение, должно быть, случилось недавно.
– Почему?
Он подтолкнул меня.
– Есть некоторые вещи, которые мне нельзя раскрывать, Алекс.
Обычно я возмутилась бы от такого ответа, но то, как он произнес это – дразня, – развеселило меня.
– Это нечестно.
Эйден не отреагировал, и мы поднимались пару этажей в тишине.
– Ты что-нибудь почувствовала, когда вошел Сет?
– Сет?
– Так зовут Аполлиона.
– А-а-а… Скучное имя. Его следовало бы назвать поинтереснее.
Он тихо рассмеялся.
– Как, например?
На мгновение я задумалась.
– Не знаю. Как-нибудь по-гречески, или, по крайней мере, офигенно.
– Как бы ты его назвала?
– Не знаю. По-крутому. Может быть, Аполлон. Ммм? Аполлон Аполлион.
Эйден рассмеялся.
– Ты что-нибудь почувствовала?
– Да… это было странно. Почти как электрический ток или что-то в этом роде.
Он кивнул, все еще улыбаясь.
– Это эфир. Очень сильный.
Мы добрались до верхнего этажа, я вытерла лоб рукой. Треклятая лестница.
– Почему ты спросил?
– Ты выглядела немного растерянной. Немного тревожно, когда находишься рядом с ним в первый раз. Я бы предупредил тебя, если бы знал, что он собирается приехать.
– Это не самая тревожная вещь.
– Хм?
Я глубоко вдохнула.
– Татуировки… они двигались. – Я внимательно наблюдала за Эйденом. Его реакция подсказала бы мне, если бы я сошла с ума или что-то в этом духе.
Эйден остановился:
– Что?
О да, чувак, я сошла с ума.
Он спустился на шаг.
– Какие татуировки, Алекс?
Я с трудом сглотнула от его острого взгляда.
– Я видела на нем какие-то отметины. Сначала их не было, но потом они появились. Я их видела.
Эйден медленно выдохнул, глядя мне в лицо. Затем протянул руку и заправил выпавшую прядь моих волос. Его рука коснулась моей щеки, и в этот момент не было ничего более важного, чем это прикосновение. В оцепенении я уставилась на него.
Слишком быстро его рука опустилась, а глаза встретились с моими. Я видела, что он хотел сказать несколько вещей, но по какой-то причине не мог.
– Нам нужно идти. Маркус ждет. Алекс, постарайся вести себя хорошо, ладно?
Он начал подниматься по лестнице, я попыталась его догнать.
– Но я что-то видела.
Эйден многозначительно взглянул на охрану.
– Не знаю. Поговорим об этом позже.
Разочарованная, я последовала за ним в кабинет Маркуса. Люциан еще не пришел, а Маркус сидел за своим большим старым столом.
– Заходите. Присаживайтесь. – Он показал мне на стул.
Я с облегчением побрела через кабинет, Эйден остался позади. Он не занял место рядом со мной, а остался у стены там же, где стоял, когда я впервые оказалась у Маркуса.
Ничего хорошего не предвещалось, и у меня не было много времени, чтобы подумать. Даже сидя спиной к двери, я узнала, когда группа Люциана подошла к кабинету. Волоски на моих руках встали дыбом. В тот момент, когда Аполлион вошел в комнату с отчимом, весь кислород улетучился.
Борясь с почти непреодолимой потребностью тела развернуться, я сжала подлокотники кресла. Я не хотела признавать Люциана и не хотела смотреть на Аполлиона.
Эйден откашлялся, я подняла голову. Маркус уставился на меня, прищурившись. Ох… дерьмо. Ноги странно онемели, когда я заставила себя встать.
Краем глаза я видела, как Сет занял позицию рядом с Эйденом. Он коротко кивнул чистокровному, и Эйден повернулся. Поскольку я не видела татуировок, я позволила себе поднять голову. Наши взгляды мгновенно встретились. Его взгляд не был доброжелательным. Он проверял меня, но не так, как большинство парней. Он изучал меня. Я поняла, что он молод. Неожиданно. С такой силой и властью я ожидала увидеть кого-то постарше, но он был примерно моего возраста.
И он действительно оказался… прекрасен. Ну, насколько вообще парень может быть красив. Его красота была холодной и тяжелой, будто его складывали по кусочкам определенным образом, но забыли добавить человечности, то есть жизни.
Я чувствовала другие взгляды, в том числе озадаченное выражение лица Эйдена, когда он смотрел на меня и Сета. Маркус… Ну, он будто ждал, что что-то случится.
– Александрия. – Он кивнул Люциану.
Мне хотелось громко застонать, но я подняла руку и помахала министру.
– Привет.
Кто-то – Эйден или Сет – проглотил смешок. Но потом случилось невообразимое. Люциан шагнул вперед и обнял меня. Я замерла, мои руки неловко опустились, когда я почувствовала запах трав и ладана.
– О, Александрия, я так рад тебя видеть. После всех лет, через страх и беспокойство, теперь ты здесь. Боги услышали наши молитвы. – Люциан отступил, но держал руки на моих плечах. Его темные глаза сканировали каждый дюйм моего лица. – Боги… ты так похожа на Рашель.
Я не знала, что делать. Из всех реакций, которые я ожидала, такая казалась невозможной. В прошлом Люциан смотрел на меня исключительно с холодным презрением. Странное проявление любви лишило меня дара речи.
– Когда Маркус уведомил меня о том, что ты в безопасности, я обрадовался. Я сказал Маркусу, что у меня есть место в доме. – Глаза Люциана снова устремились на меня, и в этом теплом взгляде было то, чему я не доверяла. – Я бы пришел раньше, но был занят делами Совета, понимаешь? Твоя старая комната… С тех пор, как ты ушла, в ней ничего не изменилось. Я хочу, чтобы ты вернулась домой, Александрия. Тебе не нужно оставаться здесь.
В этот момент мой рот открылся, и я подумала, а не другой ли это Люциан.
– Что?
– Думаю, Александрия рада своему счастью, – мягко прокомментировал Маркус.
Снова раздался этот удушающий звук, и я стала подозревать, что виноват был Сет. Эйден слишком хорошо обучен, чтобы сделать так дважды. Я уставилась на Люциана.
– Я… просто смущена.
– Смущена? Могу представить. После всего, через что ты прошла. – Люциан отпустил мои плечи, но затем схватил за руку. Я старалась не показывать испуг. – Ты слишком молода, чтобы так страдать. Шрам… Он никогда не исчезнет, не так ли, дорогая?
Моя свободная рука легла на шею.
– Нет.
Он сочувственно кивнул, а затем подвел меня к стульям. Он отпустил руку, поправляя одежду, когда садился. Я плюхнулась на другой стул.
– Ты должна вернуться домой. – Люциан смотрел на меня с тоской. – Не нужно пытаться догонять других. Такая жизнь тебе больше не нужна. Я очень долго разговаривал с Маркусом. Ты можешь осенью прийти в Ковенант как студент, но без тренировок.
Мне показалось, я неправильно расслышала. Полукровки не посещали Ковенант как студенты. Они или обучались, или отправлялись в рабство.
Маркус медленно сел, его взгляд остановился на мне.
– Александрия, Люциан предлагает тебе шанс на совсем другую жизнь.
Я не могла не рассмеяться.
– Это… это шутка, верно?
Люциан обменялся взглядами с Маркусом.
– Нет. Это не шутка, Александрия. Знаю, что мы не были всегда рядом, когда ты была младше, но после всего, что случилось, я вижу, что как отец подвел тебя.
Я снова засмеялась, но замолчала, заметив неодобрительный взгляд Маркуса.
– Извините. – Я ахнула, пытаясь взять себя в руки. – Это просто не то, что я ожидала.
– Тебе не нужно извиняться, дочь моя.
Я задохнулась.
– Ты не мой отец.
– Александрия! – воскликнул Маркус.
– Что? – Я посмотрела на дядю. – Он не мой отец.
– Все в порядке, Маркус. – Голос Люциана стал бархатисто-стальным. – Когда Александрия была младше, я был для нее никем. И я позволил собственной горечи взять верх. Но теперь все это кажется таким поверхностным и глупым. – Он повернулся и посмотрел на меня. – Если бы я был лучшим отцом, тогда, возможно, ты бы обратилась за помощью, когда твоя мать забирала тебя.
Я провела рукой по лицу, чувствуя, что попала в другой мир – мир, где Люциан не был гигантским мудаком и где у меня все еще был кто-то из семьи и кто-то, кто действительно заботился обо мне.
– Но это в прошлом, моя дорогая. Я пришел забрать тебя домой. – Люциан улыбнулся мне. – Я уже поговорил с Маркусом, и мы согласны, что, учитывая обстоятельства, это к лучшему.
Я будто пришла в себя.
– Подождите. Я наверстываю упущенное, не так ли? – Я развернулась на месте. – Эйден, я наверстываю, верно? И буду готова к осени.
– Да. – Он посмотрел сквозь меня на Маркуса. – Быстрее, чем я думал, если честно.
В восторге от того, что он не сделал никакой подставы, я повернулась к дяде.
– Я могу. Я должна стать Стражем. Больше я ничего не хочу. – Мой голос звучал отчаянно. – Я больше ничего не могу.
Впервые с тех пор, как я встретила Маркуса, он выглядел обеспокоенным, словно собирался сказать что-то,