– А знаешь, что я еще знаю, Алекс?
– Что?
– Пока все остальные здесь верят твоим неубедительным оправданиям, я знаю истинную причину случившегося. – Ее глаза вспыхнули злобой.
Меня охватил холод.
– Откуда?
Ее губы изогнулись в ухмылке.
– Твоя мать встречалась с бабушкой Пипери.
Я закатила глаза. Бабушка Пипери? Та сумасшедшая старуха, которая возомнила себя оракулом? Чистокровные верили, что она вступает в контакт с богами. Я же полагала, что она вступает в контакт с большим количеством ликера.
– И?
– Я знаю, что сказала бабушка Пипери и из-за чего твоя мать сошла с ума. Она же была сумасшедшей, да, Алекс?
Ноги стали ватными.
– Заткнись, Ли.
– Успокойся, Алекс. Одна маленькая потасовка, и ты будешь драить туалеты всю оставшуюся жизнь.
Мои кулаки сжались. Она была в комнате Маркуса? Сидела под столом? Откуда она так много знает?
Ли была права, и это отстойно. Быть взрослее и лучше означало просто пройти мимо нее. Это оказалось сложнее, чем я себе представляла. Чем ближе я подходила к ней, тем больше меня одолевало желание сломать ей нос еще раз. Но все же я прошла мимо. Я становилась абсолютно другим человеком – лучшим человеком.
– Разве ты не хочешь узнать, что сказала твоей матери бабушка Пипери? Из-за чего она сбежала? Тебе понравится, ведь это напрямую связано с тобой.
Я остановилась. Калеб появился рядом и схватил меня за руку.
– Брось, Алекс. Не верь в это дерьмо. Ты же знаешь, что она ничего не знает.
– Твоя мать и Пипери были в саду не одни. Кое-кто подслушал их разговор.
Я отмахнулась от тянувшего меня в сторону Калеба и остановилась.
– Кто?
Она пожала плечами, изучая свои накрашенные ногти.
– Оракул сказала твоей матери, что ты убьешь ее.
Если вспомнить, что я не смогла остановить даймона, полагаю, Пипери примерно это и имела в виду. Что толку от полукровки, которая не может защитить собственную мать? Стоит ли удивляться тому, что Маркус не хотел моего возвращения?
В комнате никто не шевелился. Я улыбнулась Ли перед тем, как схватить ее за волосы и стащить со стула.
К черту быть лучшей.
Глава 4
Улыбка исчезла с ее лица, пока она летела со стула. Она думала, я ничего не сделаю, боясь вылететь из школы. Ли не знала, какое действие возымели ее слова. Я отвела руку назад, намереваясь расквасить ей нос, но мой кулак завис в воздухе. Калеб добрался до меня прежде, чем я смогла что-либо предпринять. Он буквально вытащил меня из комнаты отдыха и преградил путь обратно.
С его лица не сходила дикая усмешка, пока я пыталась перелезть через него.
– Дай мне пройти, Калеб. Клянусь богами, я разукрашу ей морду!
– И дня не прошло, Алекс. Ну ты даешь!
– Заткнись! – Я злобно зыркнула на него.
– Алекс, перестань. Если ты начнешь драку, тебя выгонят. И что тогда? Будешь всю жизнь слугой? Ты же знаешь, что она врет. Так что не обращай внимания.
Я поняла, что все еще сжимала в кулаке прядь рыжих волос. Прекрасно. Калеб заметил нехороший блеск в моих глазах и потащил меня по коридору подальше от комнаты отдыха.
– Она просто тупица. Ты же знаешь, что она несла чушь, правильно?
– Откуда мне знать? – проворчала я. – А вдруг она права? Я же понятия не имею, почему моя мать сбежала. Она могла и пообщаться с бабушкой Пипери. Я не знаю наверняка.
– Я сильно сомневаюсь, что оракул могла такое сказать.
Я толкнула дверь. Калеб шел позади.
– Просто забудь об этом, хорошо? Тебе нужно сосредоточиться на тренировках, а не на Ли и ее словах.
– Проще сказать, чем сделать.
– Ну хорошо. Тогда ты сама можешь спросить бабушку Пипери, что она сказала твоей маме.
Я уставилась на него.
– Если тебя это сильно беспокоит, ты можешь обратиться к ней.
– Не факт, что эта женщина еще жива.
Я поморщилась от слепящего солнца.
– Прошло три года с тех пор, как мама с ней разговаривала.
Теперь Калеб уставился на меня.
– Ей должно быть уже… лет сто пятьдесят.
У чистокровных было много жизненной силы, а у оракула еще больше, но никто из них не был бессмертным.
– Алекс, она оракул. Она будет жива, пока к власти не придет следующий правитель.
Я закатила глаза.
– Да она просто сумасшедшая старуха. Общаться с богами? Она общается только с растениями в своем бридж-клубе.
Калеб раздражался.
– Ты не перестаешь меня удивлять – теперь еще и в богов не веришь…
– Нет, я верю в богов, но им особо нет до нас дела. Сейчас они, вероятно, тусят в Лас-Вегасе, трахают танцовщиц и блефуют в покере.
Калеб отпрянул от меня.
– Не хочу стоять рядом с тобой в момент, когда кто-то из них обрушит на тебя свой праведный гнев.
Мы засмеялись.
– Да-да, они действительно наблюдают за нами и заботятся о нас, – саркастично покивала я. – Именно поэтому вокруг бегают даймоны, которые пьют чужой эфир и убивают смертных ради забавы.
– Для этого мы богам и нужны. – Калеб улыбался так, будто это все объясняло.
– Как угодно.
Мы дошли до конца тропы, дальше была топь. За болотом и густыми зарослями кустарников был лес – буквально ничейная земля. Когда я была помладше, то думала, что там живут монстры. А когда подросла, узнала, что именно так можно добраться до главного острова. Это был идеальный путь для побега.
– Старая карга все еще живет там? – наконец спросила я. О чем бы я с ней поговорила?
Калеб кивнул.
– Наверное, но кто ж знает. Она время от времени приходит в кампус.
– О! – Я прищурилась. – Знаешь, о чем подумала?
– О чем?
– Мама никогда не говорила, почему мы должны бежать, Калеб. Ни разу за эти три года. Я бы… Было бы лучше, если бы я знала, почему мама ушла. Да, это ничего уже не изменит, но я бы поняла, почему так важно было сбежать отсюда.
– Только оракул знает это, но когда она в следующий раз сюда вернется, неясно. И ты не можешь пойти к ней. Она живет слишком далеко. Даже я не рискну идти через эти болота. Так что не стоит думать об этом.
Мои губы тронула улыбка.
– За все эти годы ты так и не узнал меня достаточно хорошо.
Он хмыкнул.
– Может, нам устроить вечеринку, чтобы выманить ее? Кажется, она была здесь в день весеннего равноденствия.
– Правда?
Может, если бы я поговорила с оракулом, она бы ответила на все мои вопросы и рассказала бы о моем будущем.
Калеб пожал плечами.
– Не помню, но если говорить о вечеринках, то в эти выходные будет тусовка на главном острове. Зарак устраивает. Пойдешь?
Я подавила зевок.
– Зарак? Ух ты. Не видела его сто лет, но, думаю, в ближайшее время мне будет не до веселья.
– Почему? – удивился Калеб. – Ты же можешь улизнуть. Ты была королевой проделок!
– Да, но это было до того, как мой дядюшка стал директором, а я оказалась в одном шаге от исключения.
Калеб фыркнул.
– Алекс, тебя уже трижды чуть не исключили. Когда тебя это останавливало? В любом случае, я уверен, что можно что-то придумать. Кроме того, на этой вечеринке можно отпраздновать твое возвращение.
Это была плохая идея, но мне становилось любопытно.
– Ну… ночью у меня тренировок нет.
– Нет, – согласился Калеб.
Мои губы растянулись в ухмылке.
– Маленький побег еще никого не убивал.
– Ну или их просто исключили.
Калеб улыбался мне так тепло, будто бы я никогда не сбегала из Ковенанта.
После обеда у нас с Калебом случилось небольшое приключение в кладовке в главном здании школы. Мы утащили всю одежду, которая мне подходила, и Калеб пообещал устроить для меня завтра шопинг. Нагруженные пакетами, мы вернулись в общежитие. И каково же было мое удивление, когда я заметила грозную фигуру Эйдена, стоящую у толстых мраморных колонн на веранде. Я охнула.
– Мы попали.
Я замедлила шаг, когда мы проходили мимо него. По выражению его лица ничего было не понять. Он склонил голову к Калебу. Это был единственный раз в жизни, когда Калеб потерял дар речи. Эйден выхватил пакеты у него из рук.
– Мне нужно напоминать, что мужчины не допускаются в женское общежитие, Николо?
Калеб молча покачал головой.
Эйден поднял брови и повернулся ко мне.
– Нам нужно поговорить.
Я беспомощно посмотрела на Калеба, но он отступил с извиняющейся полуулыбкой.
– О чем?
Эйден жестом показал, чтобы я подошла ближе.
– Ты сегодня совсем не отдыхала, не так ли?
Я переложила ношу в другую руку.
– Нет, я встретилась с друзьями.
Слава богам, моя комната находилась на первом этаже. Я ненавидела лестницы. И хотя у Ковенанта денег было больше, чем я могла представить, в кампусе не было ни одного лифта.
– Тебе нужно отдохнуть. Завтра придется нелегко.
– Ты всегда можешь облегчить мне задачу.
Эйден рассмеялся насыщенным глубоким смехом, и в другой ситуации это вызвало бы улыбку на моем лице. Как если бы он не смеялся надо мной.
Я нахмурилась и открыла дверь в комнату.
– Почему ты можешь находиться в моей комнате, а Калеб нет?
Он изогнул бровь.
– Я не студент.
– Но ты парень.
Я отнесла мешок одежды в спальню.
– Ты не инструктор и не гид. Поэтому если тебе можно, то, думаю, и Калебу тоже.
Скрестив руки на груди, Эйден пристально на меня посмотрел.
– Я думал, ты хочешь стать Стражем, а не Охранником.
Я плюхнулась на кровать и улыбнулась.
– Ты проверяешь меня.
– Я решил, что надо быть наготове.
– Уверена, тебе рассказали обо мне много прекрасного.
Он закатил глаза.
– Большая часть того, что сказал директор Андрос, правда. Ты хорошо знакома с инструкторами. Они хвалили твой талант и амбиции, а остальное… Ну, этого стоило ожидать. Ты была ребенком и все еще им остаешься.
– Я не ребенок.
Губы Эйдена дернулись, будто он хотел улыбнуться.
– Ты по-прежнему ребенок.
Мои щеки покраснели. Одно дело, если бы это сказал какой-нибудь старик. Кого это волнует? Но когда такое говорит супергорячий парень, это выводит из себя.