– Твой подход несколько жесток, не находишь?
Я улыбнулась.
– Возможно, ты необходим мне, чтобы укротить мою жестокую натуру. – Откинулась на кровати, шелковая ночнушка задралась до бедер. Роан тихо зарычал. Его взгляд медленно скользнул вверх по бедрам, пожирая меня, глаза засверкали золотом. – Меня так и тянет проверить, смогу ли я уговорить тебя остаться…
Роан придвинулся ближе. Его движения были нечеловечески гибкими. Мои колени раздвинулись, и Роан втиснулся между ними, обхватив меня за талию. Когда он уткнулся носом мне в шею, я выгнулась навстречу. Ощутив исходящий от него жар во всем теле, провела пальцами по его мускулистой спине.
– Роан? – У меня мелькнула мысль, не сказать ли ему прямо сейчас, что я готова навсегда стать его предназначенной половиной. Но что-то меня остановило. Нельзя, чтобы близость его мощного тела затуманила мой рассудок.
– Да?
Я с трудом перевела дух:
– Будь осторожен, ладно?
Роан выдержал мой взгляд, его глаза вспыхнули янтарным светом. Он прижался своими губами к моим в обжигающем поцелуе. По моему телу пробежал жидкий огонь, когда я обхватила Роана ногами.
Но наш поцелуй закончился, едва успев начаться, и Роан отстранился:
– Мне пора.
Он поднялся с кровати, и я ощутила разлуку с ним как сильную боль в груди. Береги себя. Я не хочу жить в мире, в котором нет тебя.
Глава 21
Я сидела спиной к барной стойке Лероя, потягивала золотистый кларет и не сводила глаз со сцены, на которой в белых лучах прожекторов появилась сирена. Ее лиловые волосы каскадом ниспадали на черное платье. Она двигалась с кошачьей грацией, и весь бар притих; все взгляды устремились на нее. Раньше я уже слышала пение сирены и поймала себя на том, что ее голос и пугает, и манит.
Она начала петь. Ее голос эхом разнесся по темному залу, и мое сердце сжалось. Она пела на древнем языке фейри, и, хотя слова не имели для меня никакого смысла, я каким-то образом все понимала. Музыка пробудила чувство утраты и ностальгии, вызвав сокрушительную волну тоски по дому. На глаза навернулись слезы, когда я вспомнила летние вечера на берегах реки Чарльз19, жареных цыплят моей бабушки, ленивые воскресные утра со Скарлетт и стопкой журналов. Тогда я еще не знала, что жизнь сделает крутой поворот и изменится до неузнаваемости…
Взглянув на толпу, было легко заметить, что пение тронуло не одну меня. Больше чем у половины посетителей бара из глаз текли слезы, оставляя кое-где на лицах сверкающие голубые и серебристые дорожки.
Наконец сирена взяла последнюю ноту и улыбнулась зрителям.
– Она просто нечто, а? – произнес дрожащий голос рядом.
Я взглянула на Элвина. Его глаза блестели.
– Определенно… – Я моргнула, пытаясь собраться с мыслями. – Когда ты пришел? Я тебя не заметила.
– Всего несколько минут назад. – Он вытер глаза. – Ты была как завороженная. Не хотел отвлекать.
– Ну да. – Я обвела взглядом фейри, кучковавшихся возле столиков. – Сегодня здесь битком.
– Это ведь последнее шоу сирены…
– И куда она собирается?
Элвин пожал плечами:
– Во Францию… Шотландию… Кто ее знает, черт побери? Но здесь она не останется, это точно. Многие фейри сматываются куда подальше.
Не могу сказать, что я удивилась, учитывая, что настроение фейри колебалось между мрачным и безнадежным. Прошло два дня, а я ничего не слышала от Роана – и не чувствовала его. Только доходили слухи, будто крепость Сингето держится из последних сил. Чувство обреченности овладело всеми.
Глаза Элвина на мгновение стали оранжевыми:
– И зачем ты здесь, Касс? Вряд ли ради шоу.
– Нет. – Я взяла со стойки бокал кларета. – Я пришла за помощью. За советом.
– А-а-а… Слышал, ты заключаешь союзы, пытаешься создать Республику. Ну ты и вляпалась, малютка пикси!
– Знаешь, это сложнее, чем ты себе представляешь. – Я-то думала, что без Роана все будет идти своим чередом и без моего участия. До его возвращения всего несколько дней, и все будут прекрасно ладить друг с другом в его отсутствие. На самом деле вышло совсем не так. – Вчера между фейри из Двора Ярости и фейри из Двора Скорби вспыхнула драка, – продолжала я. – Не знаю всех подробностей, но один из них оскорбил другого. Кажется, назвал его дриушиуд ки.
Элвин поморщился:
– Грубо.
– Ага. В итоге – трое тяжело раненных фейри и несколько разъяренных банши, жаждущих кровной мести. А еще я слышала, что подручные Гренделя бродят повсюду, избивают всех и требуют уплаты налогов. Якобы на военные нужды.
Элвин облокотился на стойку бара:
– Он не похож на надежного парня.
– Наверняка он забирает эти деньги себе – когда не занят сексуальными домогательствами женщин из Дома Эрнмаса.
Элвин медленно кивнул:
– Неудивительно. Он от них тащится.
– А я ничего не могу с этим поделать, потому что он глава Двора Уила Брока. И еще есть куча мелких группировок, о которых я не знала.
– Мы, Неблагие, обожаем мелкие группировки.
Я стукнула кулаком по стойке:
– О чем вообще думал Роан, оставляя меня одну следить за всем этим? Я не понимаю, что делать. Не знаю обычаев фейри. Даже не знаю, что такое дриушиуд ки.
Элвин схватил меня за руку и прошептал:
– Я не стал бы разбрасываться такими словами, если не хочешь, чтобы тебя пришили. Это значит «больная сука».
Я осушила половину бокала:
– Ему нужно было оставить Элрин за главную.
– Не, она бы все запорола, – усмехнулся Элвин. – И никто ее не боится. Это ты – Повелительница Ужаса. Трындец какая жуткая.
– Да, все так говорят.
– Ну и веди себя соответственно.
Этот кларет так быстро заканчивается…
– Я не знаю, как ведет себя Повелительница Ужаса.
– И чего – думаешь, я знаю? Чего ты хочешь от меня? – спросил Элвин.
– Мне нужен твой совет.
– Ну, у нас сложилась добрая традиция. Ты угощаешь меня ужином, даешь мне что-нибудь, задаешь вопрос, и я…
– Нет. – Я встретилась с ним взглядом. – Не так. Я хочу, чтобы ты был моим советником. Мне нужна твоя помощь в качестве официального лица.
Какое-то время Элвин сверлил меня взглядом, а потом плотнее запахнул куртку:
– Слушай, Касс, все было супер, но сейчас мне пора в другое место.
Я вцепилась ему в руку:
– Мне нужен кто-то, кто понимает, что происходит, и может предложить варианты действий. Нериус просто советует убивать всех без разбору. Бранвен на задании. А мы с Элрин… Ну, тут все сложно.
– У меня, как бы это сказать, нет опыта правительственного советника.
В отчаянии я рванула его к себе и наградила самым гневным взглядом, на который способна:
– Больше никого нет. Я – Кассандра из рода Уила Брока, Повелительница Ужаса. Ты сделаешь, как я прошу, или испытаешь на себе мой гнев.
Элвин украдкой огляделся по сторонам, его лицо побледнело:
– Ты будешь у меня в долгу за это, подруга.
– Нет, не буду. Ты сделаешь это, чтобы вернуть себе место в мире Неблагих. И ради своего народа. И ради самого себя.
Элвин хмуро уставился в пол. Внезапно Лерой придвинул к нему тарелку с мягким сыром и высокий бокал вина.
– Элвин Таранис, Специальный Советник… Это за счет заведения.
Элвин удивленно заморгал и уставился на сыр так, словно тот собирался съесть его самого. Я бросила благодарный взгляд на Лероя, который он тут же проигнорировал.
– Ладно! – Элвин уставился на меня, его глаза вспыхнули оранжевым. – Вот дерьмо… Стоит помочь женщине разок-другой – и вдруг становишься ее собственностью.
Я победно выдержала его взгляд:
– Знаешь, где я остановилась?
– Конечно, знаю.
– Я забронировала тебе номер. И хочу, чтобы ты притащил туда свою задницу сегодня вечером, когда доешь свою еду. Женщина по имени Иделиса купит тебе приличную одежду.
Элвин уставился на свои мятые брюки, и я прочла надпись на его футболке: «Если Земля Не Плоская, Почему Горизонт Прямой?»
– А что не так с моей одеждой?
– Просто надень то, что она тебе скажет, хорошо? Поверь, так гораздо проще. – Я допила остатки кларета. – Рада, что мы договорились.
– Постой, – он вскочил с табурета.
– Что такое? – Меня удивило неожиданно напряженное выражение его лица.
– Все эти территориальные разборки, оскорбления, разгневанные лорды… это может подождать до завтра. Но Грендель что-то задумал. Ты ведь в курсе, а?
Я слегка кивнула:
– Есть какие-нибудь идеи, что именно?
– Неа, – Элвин пожал плечами. – Но он что-то задумал. Похоже, прямо сейчас. Не дай ему обхитрить тебя, Касс.
– У него ничего не выйдет. – В моих словах было больше уверенности, чем я чувствовала на самом деле. – До скорого.
Я припарковалась в темном переулке к югу от реки – примерно в миле от бывшего особняка Роана. Сильный дождь хлестал по машине. Я заглушила двигатель и выключила фары. В такую ночь здесь меня вряд ли кто-нибудь заметит.
Жаль, я не догадалась запастись кукурузными палочками с сыром и «Доритос»20. Ночь могла оказаться долгой, но, по крайней мере, у меня был термос с кофе.
Я достала из сумки квадратное зеркало размером в пятнадцать дюймов, уставилась в прозрачное стекло, мысленно соединилась с ним и поискала Гренделя. Это оказалось легко: на него указывали несколько отражений. Я просмотрела все и наконец остановилась на том, где было отчетливо видно его лицо.
Грендель сидел в одной из спален особняка Роана. Я мысленно поправилась – его особняка. К моему удивлению, он расположился не в старой спальне Роана – хозяйской. Такой выбор показался странным: Грендель наверняка предпочел бы лучшую комнату.
Я поморщилась, заметив голую женщину, лежащую в постели за спиной Гренделя. Как и все его женщины, она была в синяках, с подбитым глазом и рассеченной губой. Сначала я даже не заметила ее из-за ее неподвижности: она безучастно смотрела куда-то в пустоту, возможно, пыта