— Кесария, — приподняв брови, сказал Баннистер. — Насколько я знаю, там недавно украли несколько папирусов. Со стрельбой, убили как минимум одного человека.
— Да, к величайшему сожалению. Этот документ датируется началом четвертого века, — ответил Гуцман, проигнорировав намек Баннистера.
— Интересно, — согласился тот, внезапно почувствовав себя очень неуютно. — И каково значение этого?
— Думаю, он может подтвердить факт существования Манифеста, а также послужить для определения местонахождения корабля с грузом.
Манифест, вот в чем тут дело, подумал Баннистер. Старый козел уже смотрит в глаза старухе с косой и отчаянно пытается найти доказательства божественного присутствия, прежде чем закончится отведенный ему срок.
Баннистер слегка улыбнулся. Он уже прикарманил немало денег, полученных и от Гуцмана, и от англиканской церкви, выделенных на поиски этого легендарного Манифеста. Возможно, здесь получится заработать еще.
— Оскар, ты знаешь, что я много искал, и здесь, и в Англии, но безрезультатно.
— Должен быть какой-то другой способ, — тихо сказал старый коллекционер.
— Мы же уже давно пришли к выводу, что он, скорее всего, безвозвратно утерян, если вообще существовал.
— До того как появилось вот это, — ответил Гуцман, постучав по стеклу. — Я уже долго в этом деле. Чую, что здесь есть какая-то зацепка. Настоящая, в этом я уверен. Я решил посвятить этому все свои силы и средства.
— Да, зацепка серьезная, — согласился Баннистер.
— Это станет кульминацией всей моей жизни, — устало сказал Толстяк. — Надеюсь, Ридли, ты сможешь помочь мне ее достичь.
— Можешь на меня положиться, — ответил Баннистер.
Снова пришла Марта. На этот раз она напомнила Гуцману о запланированном визите врача. Баннистер попрощался с ним и пошел к лифту. Выйдя из отеля, он снова задумался о папирусе и о том, насколько правдоподобны предположения Гуцмана. Старик хорошо знает свое дело, тут не поспоришь. Но Баннистера больше беспокоило то, как извлечь максимальную выгоду из нового предложения Толстяка. Погрузившись в свои мысли, он даже не заметил юношу в синем комбинезоне, стоявшего рядом с его машиной.
— Мистер Баннистер? — спросил юноша.
— Да.
— Срочное сообщение, сэр, — сказал юноша, отдавая ему большой плоский конверт.
Прежде чем открыть конверт, Баннистер сел в машину и закрыл двери. Из конверта ему на колени выпал авиабилет до Лондона первым классом.
23
— Саммер, сюда!
Выйдя из поезда, прибывшего из Ярмута, с небольшим рюкзаком на плече, Саммер оглядела заполненную людьми платформу и увидела стоящую в стороне Джулию, которая махала ей рукой.
— Спасибо, что встретила, — сказала Саммер, обнимая ее. — Не уверена, что смогла бы найти дорогу здесь сама, — добавила она, обводя взглядом огромный крытый вокзал Ливерпуль-Стрит в северо-восточной части Лондона.
— На самом деле проще некуда, — ухмыльнувшись, ответила Джулия. — Беги за остальными крысами, и выберешься из лабиринта.
Они прошли мимо нескольких платформ, миновали забитый народом терминал и вышли на автостоянку. Там они забрались в крохотный зеленый фордовский компакт, сильно смахивающий на огромное насекомое.
— Как дошли до Ярмута? — спросила Джулия, бодро встраиваясь в плотный поток машин.
— Ужасно, — скорчив мину, ответила Саммер. — Выйдя из Скапа Флоу, попали в северный штормовой фронт, так и шли против ветра всю дорогу до Северного моря. Меня до сих пор слегка покачивает.
— Думаю, мне повезло, что я полетела из Шотландии самолетом.
— А какие новости по поводу «Хэмпшира»? — спросила Саммер. — Ты не нашла связи с деятельностью лорда Китченера?
— Есть пара зацепок, но боюсь, слабеньких. Прочла протокол доклада Адмиралтейству о гибели «Хэмпшира», но это обычный официальный доклад, в котором все свалили на немецкую мину. Также проверила гипотезу насчет того, что бомбу могли заложить боевики ИРА, но это маловероятно.
— А какова вероятность того, что бомбу могли заложить немцы?
— Если верить немецким документам, то тоже практически никакая. Они тоже считают, что крейсер подорвался на мине, поставленной подлодкой «U-75», но, к сожалению, капитан лодки Курт Байтцен погиб на войне, так что официального его доклада у немцев тоже нет.
— Итак, с двух сторон — глухая стенка. А о каких зацепках ты говорила? — спросила Саммер.
— Ну, я тщательно просмотрела некоторые собственные записи по поводу Китченера, а также заново проверила его переписку. Выяснились два обстоятельства, достаточно необычные. Весной 1916 года он попросил прикомандировать к нему двух вооруженных телохранителей из числа военнослужащих, без объяснения причин. Тогда это было делом весьма необычным, вооруженные телохранители были лишь у царственных особ. А еще я нашла среди его документов одно странное письмо.
Остановившись на красный, Джулия протянула руку на заднее сиденье и достала оттуда копию письма архиепископа Ренделла Дэвидсона.
— Как я уже сказала, это две странные бумажки, которые, возможно, не имеют никакого значения.
Саммер быстро проглядела письмо и нахмурилась.
— А что это за Манифест, о котором он упоминает? Какой-то церковный документ? — спросила она.
— Ни малейшего понятия, — ответила Джулия. — Именно поэтому мы сейчас едем в Ламбетский дворец, где находится архив англиканской церкви. Я заказала для просмотра личные документы архиепископа в надежде, что мы можем найти там что-нибудь более существенное.
Они пересекли Темзу по Вестминстерскому мосту и подъехали к Ламбетскому дворцу. Джулия припарковала зеленый «Форд» неподалеку. Саммер восхищенно глядела на древнее сооружение, стоявшее на берегу реки напротив Букингемского дворца. Они дошли до Большого Зала, где их проводили в читальный зал библиотеки. Саммер заметила, как худощавый симпатичный мужчина, сидевший за копировальной машиной, улыбнулся, глядя на них.
Девушка-архивариус вынесла Джулии толстую стопку папок.
— Вот бумаги архиепископа, — сказала она. — Но, боюсь, у нас нет ничего, что касалось бы лорда Китченера.
— Ничего страшного, — ответила Джулия. — Спасибо вам за ваши поиски.
Две женщины сели за стол, разделили папки пополам и принялись одновременно просматривать их.
— Архиепископ вел обширную переписку, — заметила Саммер, оценив объем папок.
— По всей видимости. Это его письма всего лишь за первую половину 1916 года.
Когда Джулия принялась за работу, Саммер увидела, что мужчина, сидевший у копировальной машины, взял в руки несколько книг и пересел за другой стол, прямо позади них. Уловила запах одеколона, немного мускусный, но приятный. Мельком глянув на мужчину, увидела у него на пальце правой руки овальное золотое кольцо старинного вида.
Саммер принялась быстро перелистывать письма, но там в основном были сухие строки по поводу соблюдения бюджета и общие указания епископам церкви, а также их ответы, в том же духе. Спустя час две женщины пролистали едва ли половину своих стопок.
— Вот письмо от Китченера, — внезапно сказала Джулия.
Саммер повернула голову.
— И о чем там?
— Похоже, это ответ на письмо архиепископа, которое было датировано парой дней раньше. Короткое, так что я тебе его быстро прочту.
«Ваше Святейшество!
Сожалею, но никак не могу согласиться с Вашим недавним требованием. Манифест — документ исключительной исторической важности. Когда в мире вновь воцарится мир, необходимо будет предать его огласке. Боюсь, что, попади он к Вам, Церковь всего лишь похоронит это откровение, исключительно в целях сохранения ныне существующей теологической системы.
Умоляю вас отозвать своих помощников, которые продолжают безжалостно преследовать меня.
Ваш покорный слуга,
— И что же это за Манифест? — снова спросила Саммер.
— Не знаю, — ответила Джулия. — Но, очевидно, у Китченера был экземпляр этого документа и он считал его очень важным.
— Как и церковь, по всей видимости.
Саммер услышала, как сидящий позади мужчина прокашлялся, а затем он встал и подошел к ним.
— Извините, случайно подслушал ваш разговор. Вы упоминали Китченера?
— Да, — ответила Саммер. — Джулия, моя подруга, работает над биографией фельдмаршала.
— Меня зовут Бейкер, — представился вымышленным именем Баннистер. Девушки представились в ответ. — Возможно, более подробную информацию о лорде Китченере можно найти в Имперском военном музее, как вы считаете?
— Спасибо за совет, мистер Бейкер, но я там уже искала, и не раз, — ответила Джулия.
— И это привело вас сюда? — спросил он. — Было бы странно, если бы власть этого героя войны распространялась даже на англиканскую церковь.
— Мы ищем его переписку с архиепископом Кентерберийским, — ответила Джулия.
— А, тогда вы там, где надо, — широко улыбнувшись, сказал Баннистер.
— А вы в какой области работаете? — спросила Саммер.
— О, это любительское исследование… Насчет старых аббатств, разрушенных, когда Генрих VIII секуляризовал монастырские земли.
Он показал запыленную книгу, на обложке которой старинным шрифтом было написано «Аббатства старой Англии», а затем снова поглядел на Джулию.
— Разгадали что-нибудь относительно Китченера?
— Это заслуга Саммер. Она помогла доказать, что корабль, на котором он находился, затонул из-за взрыва бомбы, находившейся внутри его.
— «Хэмпшир»? Я думал, что версия насчет немецкой мины вполне доказана.
— Форма отверстия в борту четко указывает на то, что взрыв произошел внутри, — ответила Саммер.
— Возможно, старые слухи насчет того, что в него могли заложить бомбу боевики ИРА, могут оказаться правдой, — сказал Баннистер.
— Вы знакомы с этой историей? — спросила Джулия.
— Да, — ответил он. — В начале 1916 года «Хэмпшир» отправили на ремонт в Белфаст. Некоторые считают, что там в него заложили бомбу, которая взорвалась через несколько месяцев.