Беатрис отвела взгляд. Хорошая дочь попыталась бы исправить все, что натворила. Хорошая дочь вообще не стала бы отказываться от его дружбы.
– Мне так жаль. Я наговорила глупостей.
– Пожалуйста, не надо. Я хочу как следует обдумать ваши слова. Вы высказали важную мысль о том, что лучше планировать детей прежде, чем проходить испытание. Возможно, есть способ это сделать.
Ианте вновь воспрял духом, его взгляд стал оптимистичным и уверенным. Беатрис постаралась улыбнуться в ответ. Перед Ианте Лаваном был открыт весь мир, однако он захочет иметь сына. С удачей Клейборнов Беатрис станет рожать только дочерей. А если к ее двадцать пятому дню рождения сын так и не родится, как Ианте на это посмотрит? А его семья?
Проблема не разрешилась. Все опять зависело от дозволения ее мужа, а не от нее самой. Но на сегодня довольно споров.
– Возможно, следующее поколение от этого выиграет.
– Возможно. Увидимся в Фоксбридж-мэноре. Надеюсь, в карты вы играете так же хорошо, как спорите о несправедливости мира. – Он прикоснулся к полям своей треуголки и улыбнулся. – До встречи.
Беатрис стояла на тротуаре, и на нее вновь накатила дурнота. Карточный вечер. Она совершенно о нем позабыла. Беатрис подобрала юбки и поспешно бросилась по лестнице в дом. У нее был план, который предстояло осуществить, а времени почти не осталось.
Глава 6
«Миленько, – чирикнула Нади».
Она была права. Фасад особняка лорда Паулса отличался гармоничными пропорциями, что так важны для красоты здания, а внутри фойе овальной формы восходило на второй этаж, где огромная ослепительная люстра лила теплый свет на статую, которая стояла в центре помещения. Беатрис и Нади воззрились на высеченную из мрамора деву с поднятой рукой, ее пальцы были сложены в символ, в котором посвященные узнавали приветствие и посул гостеприимства.
«Она прекрасна, – вздохнула Нади. – Кто обратил ее в камень?»
«Никто, – подумала в ответ Беатрис. – Это статуя».
«Потрогай ее».
«Не могу. Это невежливо».
«Глупые правила, – обиделась Нади. – Коснись ее!»
«Такого уговора не было». Беатрис улыбнулась лакею, который проводил ее в гостиную, а мраморная девица осталась позади.
Беатрис вежливо кивнула компании, что собралась в комнате, – в основном это оказались люди старшего возраста. Исбета Лаван в темно-синем платье с кружевами сидела, поддернув рукава до локтя, как и полагалось при игре в карты. В руке у нее была чашка с нежно-розовым пуншем; мисс Лаван отвернулась от лорда Паулса и посмотрела на Беатрис.
– А вот и она.
– Мисс Клейборн! Как вы вовремя. Мы вот-вот начнем, – сказал лорд Паулс. – Как вы уже, должно быть, поняли, Ианте выиграл соревнования, следовательно, он и станет сегодня вашим партнером.
Ианте поклонился. Беатрис постаралась дышать ровнее. Они будут партнерами по игре в карты, и каждый раз при взгляде на него Беатрис станет вспоминать, как язвила, что он гордится терпимостью их культуры по отношению к женщинам-чародейкам, и провозгласила, будто этого недостаточно.
Вечер обещал быть ужасно неловким. Беатрис улыбнулась Ианте, а сама изнемогала от жаркого румянца, который пробежал по ее щекам.
– Поздравляю, мистер Лаван.
– Это честь для меня, – отозвался он, в одно мгновение оказавшись рядом; от него восхитительно пахло древесным ароматом и весенними цветами. – Часто ли вы играете?
– В дождливые дни с семьей. На пуговицы.
Ианте кивнул, будто меньшего и не ожидал.
– Пуговица за очко?
– Да.
– Великолепно. У нас здесь все то же самое. Только мы играем не на пуговицы, – засмеялся Ианте. – Ставка – десять крон за очко.
Беатрис чудом не задохнулась. Отец дал ей пятьдесят крон. Она могла потерять все за одну игру – за одну партию.
– О… Я взяла с собой лишь…
– Не переживайте, – успокоил ее Ианте. – Мы не кладем деньги на стол, так делают только в игорных домах. Мы используем расписки и выплачиваем их стоимость на следующий день. Хотите пунша?
«Да! – оживилась Нади. – А потом еще парочку!»
– Благодарю. Пунш мне не помешает, – ответила Беатрис.
Как и подобает леди, она пригубила напиток, сладость смешалась с ароматом бузины и чистого травяного джина с привкусом хины. Он был прохладным и освежающим; Беатрис поймала зубами маленький осколок льда.
«Ты должна выпить три! – напомнила Нади. – Такова наша сделка. И ты не сказала, что здесь будет красавец Ианте. Поцелуй его снова!»
Если б Беатрис дала слабину, Нади бы ее и к этому принудила.
«Три чашки пунша, – напомнила она духу. – Восход солнца. Босиком на пляже. Вот какой был уговор».
Лорд Паулс предложил руку Исбете и повел ее в просторную бальную залу, почти такую же огромную, как зала ассамблеи. В одном конце помещения собрались старшие, в другом – молодежь.
Джентльмены сняли сюртуки, закатали рукава до локтей и уселись за столы, держа руки строго над поверхностью. В зале стоял гул разговоров, игроки беседовали, аккуратно обходя запрещенные в картах темы. Один стол пустовал, Беатрис прошла мимо игроков, у которых рядом с бокалами пунша высились стопки бумажных расписок. Каждая из них стоила не менее десяти крон.
О, небеса. Как же ей благополучно выбраться из-за стола?
Ианте помог Беатрис сесть. Затем сам он и лорд Паулс заняли свои места. Исбета, которая устроилась по левую руку от Беатрис, склонилась к ней и прошептала:
– Мне жаль, что так вышло. Вас ожидает взбучка.
Беатрис посмотрела на нее, но Исбета уже тасовала карты, вощеный картон мелодично шуршал.
– Снимите!
Нади внутри нее вздрогнула. Магия духа захлестнула Беатрис, и ей вдруг стало холодно.
– Неужели нам не терпится? – Ианте снял верх с колоды, и вскоре Беатрис уже рассматривала свои карты, удивляясь красочным лицам фигур, что оказались у нее в руке. Среди них она насчитала одну розу. Какие козыри?
– Шелдон ходит! – объявил Ианте, пока Бард зажигал ароматную сигару. Беатрис стала размышлять. Козырями были жезлы, и у Беатрис оказались туз, дама и еще четыре фигуры разных мастей. С такой комбинацией она могла побить всех.
Беатрис рассортировала карты и улыбнулась Исбете.
– Обожаю этот цвет. Вы в нем прекрасны.
Паулс пошел королем роз. О, бедняга. Беатрис выбросила семерку и посмотрела на Ианте: тот, не обращая внимания на карты, улыбался ей.
– Это секретная формула, – сказал он. – К нашим красильщикам даже пытались пробраться шпионы, чтобы узнать секрет яркости ткани.
«Это магия, – заявила Нади. – Я ее чую».
«Алхимия?»
«Да».
На Ианте был костюм такого же синего цвета, вручную расшитый золотой нитью, а пуговицы впереди – украшены золотыми завитками.
– Полагаю, этот цвет будет и вам к лицу, Беатрис, – заметила Исбета.
– И в самом деле, – согласился Ианте, блестяще отбился и сложил вышедшие из игры карты рубашкой вверх. – Хотел бы я увидеть вас в таком наряде.
И сделав столь примечательное заявление, Ианте пошел королем жезлов.
«Ты ему нравишься».
Да. Она все еще ему нравилась, даже после того, как ввязалась с ним в спор. Ианте следовало бы обращаться к ней в лучшем случае с ледяной вежливостью, а он наблюдал за Беатрис, пряча улыбку, и каждый раз, когда их взгляды встречались, улыбался шире. Вот и сейчас они посмотрели друг на друга, и глаза Ианте сверкнули, как звездный свет на темной воде. От этого Беатрис будто обдало теплом.
Она улыбнулась и положила на стол младшую карту из своих козырей.
– Полагаю, такого оттенка добиться сложно. Это алхимический способ окраски?
Исбета улыбнулась и приложила палец к губам.
– Это секрет.
– Я обожал уроки алхимии, – заметил Бард. – Это был лучший предмет в школе. Ее чудеса не сравнятся ни с каким призывом. Ох, не стоит Гадарану слышать от меня подобное.
Исбета взглянула на карты и осторожно прикусила губу. Беатрис и Ианте одержали победу, набрав четыре очка. Они разделили их между собой, и Беатрис после первой же партии выиграла двадцать крон.
– А кто такой Гадаран? – спросила Исбета.
– Малый дух познания, как приличествует сыну министра, – ответил Бард, выпустив облако дыма. – А я был самым прилежным. В отличие от вашего брата, кто лучше всего преуспевал на поле для крокета. Но если бы оценки ставили за розыгрыши, Ианте стал бы легендой.
На следующей раздаче Беатрис получила целый букет карт розовой масти. Она расставила их по порядку и поинтересовалась:
– Так вы были проказником?
– От него весь класс страдал, – заявил Бард. – Однажды на выпускных экзаменах Ианте поднял в воздух все перья, а после перемешал, чтобы никто не мог найти собственное.
– Звучит как добродушная шутка, – заметила Исбета и нахмурилась, увидев, что Беатрис пошла с туза мечей.
– Не такая уж добродушная для того, кто с помощью чар записал в своем пере ответы на задания. – Ианте догадался о намерениях партнерши и тоже пошел мечами, выводя из игры козыри. – Один тип, который не нравился мне, жульничал, а я люблю справедливость.
– И что с ним случилось? – спросила Беатрис, взяв чашу с пуншем.
– Он провалил экзамен, – ответил Ианте. – Заслуженное наказание за обман. И просто неприятно.
Беатрис с улыбкой кивнула и продолжила игру, а у самой перехватило дыхание.
Они выиграли еще двадцать крон. Потом еще пятнадцать, и еще десять, и наконец слуга принес вторую чашу пунша, который Нади выпила слишком быстро. Разговор зашел о музыке, о грядущем спектакле «Граф всегда и никогда», о весенних скачках и аукционе корзин для пикника.
– Вы ведь присоединитесь к нам с Ианте за обедом, мисс Клейборн? Мы собираемся занять места рядом друг с другом, – сказал лорд Паулс, и вот так легко и просто Беатрис получила доступ в высшее общество Бендлтона.
– Это честь для меня, – отозвалась Беатрис и схитрила, сходив девяткой. – Но моя корзина должна быть разыграна честно.
– Конечно, – согласился Ианте. – И я выкуплю ее, если вам будет угодно.