– Вы немилосердны, – сказала Беатрис. – Даниэль влюблена в Ианте с тех пор, как они познакомились в Массилии три года назад. Она решительно отказывала всем поклонникам в ожидании, когда он приедет в Бендлтон, чтобы завоевать его сердце.
– О… – Ианте взглянул на Даниэль. Сердце Беатрис сжалось, когда мисс Мезонетт побледнела от столь пристального постороннего внимания. Она должна была догадаться, что говорят о ней.
Ианте вытащил салфетку из воротника рубашки.
– Бедняжка. Я должен с ней объясниться.
– Ты останешься на месте, Ианте Антонидас Лаван, и ничего подобного не предпримешь, – отрезала Исбета. – Перестаньте глазеть на нее, лорд Паулс. Все немедленно прекратите и займитесь своими делами.
– Но Иси, я должен…
– Если подойдешь к ней сейчас, то дашь надежду, – продолжила Исбета. – А потом, когда ты ей скажешь, что ее симпатия не взаимна, то, как бы мягко ты это ни сообщил, ее сердце будет разбито.
– Но…
Исбета наставила на него палец.
– И тем самым унизишь ее еще больше, чем сейчас. Позже ты нанесешь им подобающий визит и объяснишься со всей почтительностью. Ясно?
– Да, – вздохнул Ианте. – Но это так неловко. Мы «случайно» сталкиваемся по всему городу. Я и понятия не имел, что она питает ко мне нежные чувства.
Беатрис моргнула.
– Но иначе с чего бы ей вас так преследовать?
– Потому что его семья еще богаче моей, – хмыкнул лорд Паулс.
– Целых три года? – не поверила Беатрис. – Быть того не может.
– О, она очаровательна, Лаван, – сказал лорд Паулс. – Держись за нее.
Ианте улыбнулся в свой бокал.
Беатрис принялась внимательно разглядывать клетчатую скатерть.
– Может, сырных тарталеток?
– Я их обожаю, – подхватил Бард. – Мисс Лаван… Не думайте, что я не заметил, как вы печетесь о бедняжке. Кто-то другой предпочел бы промолчать и насладиться жестоким зрелищем.
– Я просто поставила себя на ее место, – пожала плечами Исбета.
– Такая красавица, как вы, может не забивать себе голову заботами. – Паулс накрыл руку Исбеты своей ладонью. – Чем больше я вас узнаю, тем больше очаровываюсь.
– Можно мне тоже сырную тарталетку, Беатрис? – Исбета отняла у Паулса свою руку. – И еще… Возможно, при нашем предыдущем разговоре я была немного легкомысленна… Теперь я об этом сожалею.
Беатрис отпила вина. Правда сожалеет? Исбета же… А, вот в чем дело. На подобную щедрость ее подвигли ухаживания лорда Паулса, а не страстные доводы Беатрис, которые она привела, желая заполучить гримуар.
– Обсудим позже, если захочешь.
Ианте смерил сестру пристальным взглядом.
– О чем ты?
– Сегодня утром я второпях обошлась с Беатрис несправедливо, – отозвалась Исбета. – Хочу объясниться.
Ианте по-прежнему не отводил от Исбеты глаз.
– И все?
– И все, – ответила она.
Пронесся легкий ветерок, и ветки над их головами затрепетали. Сверху полетели мягкие светлые лепестки, кувыркаясь и кружась, будто в танце. Сердце Беатрис дрогнуло. Исбета отдаст ей книгу… От помощи Беатрис зависела ее свобода, и подруга это понимала. Они обе избегут обычая, который должен был загнать их в ловушку.
Если бы те, кто стоял в очереди за лошадьми, не устроили такую толкучку, все прошло бы гораздо быстрее. Беатрис пробилась сквозь скопище народа и забрала Мэриан у конюха Лаванов, который присматривал за изящной кобылкой Исбеты и верным мерином Ианте вороной масти – излюбленной масти джентльменов. Мэриан поначалу было отшатнулась от хозяйки, но потом аккуратно взяла с ее руки кусочек моркови.
– Нужно вывести ее из толпы, – сказала Беатрис. – Она весьма чувствительна.
Беатрис направилась к не столь людному месту, ласково бормоча кобыле всякий вздор, чтобы та ее слушалась. Отойдя подальше, Беатрис погладила Мэриан, продолжая успокаивать голосом.
Ианте и Исбета остановились неподалеку и стали наблюдать, как Беатрис треплет ее по шее и осматривает упряжь.
– Джеймс за всем проследил, – заверил Ианте. – Он отличный конюх.
Беатрис, которая проверяла копыта, опустила ногу лошадки с белыми «носочками».
– Знаю, – отозвалась она. – Просто хочу ее успокоить.
«Что-то не так», – заявила Нади.
«Что-то с Мэриан?»
«Не прыгай! Хоть ты обещала мне, но все равно не надо».
По спине Беатрис пробежал холодок, но она не подала Мэриан виду.
– Сегодня тебе никаких прыжков. Уедем домой пораньше. Что скажешь?
– Ты не будешь прыгать? – спросила Исбета. – Я так хотела посмотреть.
– Вы занимаетесь конкуром? – наконец догадался Паулс. – У нее для этого имеются все задатки. Вы могли бы научить ее танцевать, как модных кобылок Робишо.
Паулс тоже восседал на черном скакуне, а все белые отметины, которые имелись у лошади, были замаскированы краской.
– Мисс Лаван, у вас великолепный экземпляр! Очень изящная лошадка. Вы привезли ее из Лландраса? Это же образец вашей аршкатанской породы…
– Она чемпионка. – Кобылка Исбеты отошла от Паулса. – Ей пять лет. Я тренировала ее с самого рождения. Беатрис, ты что-нибудь нашла?
– Ничего, – вздохнула та, – сдается мне, нам лучше отправиться домой. Мэриан не привыкла к толпе.
– Мы вас проводим, – предложил Ианте.
– О, нет, пожалуйста, останьтесь и насладитесь праздником. – Беатрис ухватилась за лу́ки, подскочила вверх, а Нади удвоила ее усилия. Она развернулась в седле, зацепившись правой ногой за верхнюю лу́ку, и поставила носок левой ноги в стремя. – Хорошая девочка, Мэриан! Вперед.
Мышцы Мэриан подрагивали, но она пошла. Беатрис направила ее влево, потом вправо, пустила быстрым шагом и поняла, что кобыла доверилась ей и подчинилась.
– Похоже, ей полегчало, – заметила Исбета. – Может, просто прокатимся по дорожке?
– Ну, я не…
Глаза подруги умоляли Беатрис остаться. Она посмотрела на дорожку и лошадей на ней и кивнула.
– Возможно, это ее успокоит.
Она направила Мэриан к дорожке, остальные подъехали ближе, и кобыла остановилась, подняла голову и навострила уши. Беатрис плотнее устроилась в седле.
– Мэриан, – позвала она. – Все хорошо, милая, иди.
Лошадь не опустила голову, но ступила всеми четырьмя копытами на дорожку.
– Умница, – похвалила ее Беатрис, потрепав по холке, и обернулась к остальной компании. – Она чересчур нервная. Мы отправляемся домой.
Беатрис направила Мэриан к южным воротам, но тут в толпе что-то стремительно пронеслось. Беатрис повернулась и заметила искажение воздуха, которое превратилось в морду мастифа. Призрак с яростным лаем приближался к ним.
Сердце Беатрис подскочило к горлу. Мэриан пронзительно закричала. В ужасе она встала на дыбы и попятилась. Беатрис наклонилась вперед, сжимая ногами луки. Нужно усмирить лошадь, у нее есть только один шанс.
Но Мэриан взвилась вверх, ударила передними копытами о землю и лягнула призрачного зверя. Седло Беатрис съехало, и когда она попыталась в него вернуться, ступня слишком глубоко вошла в стремя. Она полностью потеряла равновесие.
Беатрис представила, как в следующие пару секунд оборвется ее жизнь: она свалится вниз головой на землю, лошадь от испуга потащит ее за собой за ногу, застрявшую в стремени, а потом и затопчет.
«Нет!»
Она все еще крепко цеплялась коленом за луку, но уже болталась на ней, дорожка и лужайка слились в сплошное зеленое пятно, а Мэриан во весь опор удирала от страшной твари, которая пыталась ее сожрать. Ухватиться бы за…
Но ее корсет, модный, туго зашнурованный корсет не давал Беатрис согнуться в талии. Лишь нога мешала ей разбиться насмерть. Беатрис попыталась упереться ногой, чтобы подтянуться и уцепиться рукой за луку.
Мэриан неслась, будто голодные духи хватали ее за ляжки. Беатрис не сумела сдержать рвавшийся из горла крик. Она свалится! Ее протащат по земле и затопчут до смерти!
«Дай руку, Беатрис. Протяни ее, прямо сейчас!»
Что?
Беатрис повернула голову и увидела, что позади на полкорпуса скачет Ианте. Его вороной конь мчался, вытянув шею и изо всех сил стараясь поравняться с Мэриан. Ианте подал ей руку, но мерцающая аура его духа-компаньона тянулась дальше его пальцев и была как раз в пределах досягаемости.
Она схватилась за ауру, дух обвил запястье Беатрис, поднял ее в воздух и снял с седла. Вороной ускорил бег, теперь он шел ноздря в ноздрю с испуганной Мэриан; Ианте поймал поводья. Он потянул их на себя, и Нади, пробившись сквозь защиту Беатрис, стала управлять ситуацией.
Мэриан сбавила ход. Ианте успокаивающе говорил с кобылой. Его дух-компаньон придерживал Беатрис, и вскоре все они остановились.
Бока Мэриан бешено вздымались от скачки. Ианте спрыгнул с седла и помог Беатрис освободить ногу от стремени. Острая горячая стрела пронзила ее колено, и Беатрис вскрикнула от боли. Дух опустил ее – нежно и легко – и наконец она оказалась на твердой земле.
– Что болит? – спросил у нее Ианте.
– Колено, – вздохнула Беатрис. Она попробовала наступить на ногу, и боль снова яростно впилась ей в плоть. – О…
– Фандари, помоги ей. Давай же…
Фандари взял ее вес на себя, и она смогла немного пройтись, прихрамывая и содрогаясь внутри. Беатрис доковыляла до кустов и выплеснула туда свой обед, похолодевшие руки и ноги ее слегка тряслись. Она извергала кислую желчь, задыхаясь от сладчайшего аромата цветущей вишни. Беатрис едва не погибла в страшных мучениях. Подумав о мастифе, она вспомнила, как на балу в ассамблее Дантон Мезонетт создал призрачного лучника, который целился в луну.
Беатрис обдало жаром. Каждая косточка, каждый мускул, каждый волосок на ее теле пылали. Она повернулась и посмотрела на толпу, что спешила к ним с Ианте. Пришлось немного помедлить, чтоб увидеть всех: среди публики было одно бледное от страха лицо человека, который уставился прямо на нее.
Ианте шагнул было к ней, но она от него отмахнулась.
– Вы… – медленно и хрипло проговорила она, и слово вырвалось у нее, будто угроза. Беатрис шла прямо на Дантона Мезонетта. Колено при каждом шаге пронзало болью. Ей было все равно.