Вынув из сумки бессменные атрибуты – осколок истины и свечу, Морриган приблизилась к стоящему в гостиной зеркалу.
– Серьезно? Полуночные чары?
– Если ты снова заведешь свою шарманку… – угрожающим тоном начала она. Выдохнула, успокаиваясь усилием воли. – Рассветной магией истины здесь не обойтись. Ты это знаешь. Даже чтицы, которые ни черта не могут найти в спектрографиях, это знают.
Ник потер лицо ладонями.
– Я не могу привыкнуть к тому, что кто-то в моем присутствии призывает полуночную магию. И, если честно, не хочу к этому привыкать.
– Не придется, – сухо сказала Морриган и зажгла свечу.
Всю поверхность зеркала испещрила сеть трещин – глубоких, пролегающих до самого основания. Осколки удерживались в раме только благодаря тому, что были плотно подогнаны друг к другу. Стоит вынуть хоть один, и хрупкая конструкция рассыплется.
Морриган вздрогнула, когда огонек осветил отражение в осколке. Ниам не могла обрести свободу. Часть ее души отправилась в мир теней, но другая была намертво привязана к миру живых. Как и душа Клио несколько дней назад, она оказалась в ловушке зеркальных осколков. А значит, на глубину мира теней, в Юдоль Безмолвия, ей не уйти.
– Что ты видишь? – раздался голос Ника за ее спиной.
Свеча дрогнула. Увлеченная блужданием по миру теней в поисках правды, Морриган успела забыть о присутствии в доме мисс О`Ди бывшего друга.
– Ее душу, – тихо ответила она. – Что-то вырвалось отсюда, из зеркала, а после затянуло душу Ниам внутрь. Запечатало ее, как в филактерии. Или большой зеркальной шкатулке.
Поразмыслив, всучила в руки Ника осколок истины.
– Хоть на что-то сгодишься. Все лучше, чем стоять столбом.
– Эй! – возмущенно воскликнул он. – Я вообще-то привел тебя на место преступления!
– Тс-с-с.
Встав спиной к зеркалу с душой Ниам и глядя в отражение осколка в руках Ника, Морриган прошептала: «Geora salaya». Раздался скрежещущий хруст, и куски треснувшего зеркала, покинув раму, взмыли в воздух. Шепча слова заклинания, сплетая стихию воздуха и рассветную магию распада (бытовую магию, влияющую исключительно на неживую материю), Морриган превращала каждый осколок в труху. Когда все они были уничтожены, душа Ниам О`Ди обрела свободу. Теперь только от нее самой зависело, тенью, духом она станет… или же сумеет обрести покой.
Неспособный увидеть отражение мира теней и души, освободившейся из ловушки, Ник не мог понять манипуляций Морриган.
– Зачем ты это сделала?
– Захотелось.
По взмаху руки усеявшая пол зеркальная стружка отправилась в корзину для бумаг. Позади осталась только голая рама. Ее вид внезапно натолкнул Морриган на мысль. Высвободив душу Клио, изучать зеркало, ставшее сестре капканом, она не стала. Может, зря? Что, если в нем, отраженном в мире теней, таились подсказки?
– Мне надо идти.
Ник сосредоточенно кивнул.
– Есть догадки, кому и зачем понадобилось это делать? – негромко спросил он, взглянув на искореженное зеркало.
Морриган покачала головой. Некоторые соображения у нее все-таки имелись, но делиться ими с Ником она пока не собиралась.
Вчера, когда Клио спала, Морриган, чтобы не сойти с ума от бесконечного ожидания целительницы, которая, по заверениям Доминика, должна была помочь ее младшей сестре, отправилась в город. Неудивительно, что в Пропасти оказалась своя собственная обширная библиотека. Шкафы высотой с три человеческих роста были плотно забиты книгами – как современными, так и древними, едва не рассыпающимися в руках. Морриган пересмотрела с десяток томов о самых разнообразных магических практиках, но так и не смогла понять, к какой из них относился убийца. Картинка никак не желала складываться, продолжая рассыпаться на десятки разрозненных деталей. Все, что удалось выяснить: официально не существовало магического учения, которое позволяло бы запирать души в шкатулках из зеркал.
Самой подходящей была, разумеется, зеркальная магия, вот только одной ею дело явно не обошлось. Полуночные зеркальники и зеркалицы могли узнавать истину, с помощью дара и несложного обряда заглядывая в мир теней, могли даже блуждать по нему, но умением заманивать в зеркала человеческие души не обладали.
Даже Морриган, потомственная полуночная ведьма, которой досталась часть некогда великой силы Бадб Блэр, на подобное была не способна. Она могла «путешествовать» по миру теней, но лишь по верхнему его плану, который соприкасался с миром живых. Духов в Вуали не было, как не было и возможности удерживать их.
И только сейчас в голову Морриган пришла дерзкая мысль. Что, если зеркальник – не человек, а… дух? Что, если он затягивал человеческие души через зеркала в Юдоль Печали, находясь непосредственно в ней? Это многое объясняло. Но как дух овладел способностью вселяться в чужие тела, обменивая свою душу на чужую? Сложные чары, даже уникальные. Иначе почему ни о чем подобном не знала даже Пропасть, обитель полуночных колдунов? Безусловно, эти чары – смешение нескольких ветвей магии, переплетающихся, словно паутина. Зеркальная, теневая и… магия душ?
Вот только ни о чем подобном она прежде не слышала.
– Морриган… пускай я не слишком одобряю твои методы…
– Правда? А я и не заметила. Ты так мастерски скрываешь свои чувства!
Ник рассмеялся. На мгновение перед ней мелькнула тень старого друга, но слишком невеселым, незнакомым был его смех.
– Если вам с Клио понадобится моя помощь…
– Я справлюсь, – твердо сказала она, задержав взгляд на его лице.
– Знаю. – Ник понимающе усмехнулся, будто предугадал ответ.
Кажется, уже в четырнадцать лет, когда Морриган оставила в прошлом их дружбу, а за спиной – Кенгьюбери, она была знатной упрямицей.
– Просто помни об этом.
Они покинули дом мисс О`Ди вместе, но у портал-зеркала на центральной площади их пути разошлись. Ник исчез в зеркальной глади первым, наверняка торопясь отправить в Департамент очередной отчет.
Морриган поморщилась. Когда-то их объединяла не только дружба, но и нелюбовь к жестким рамкам и правилам, которые нельзя нарушать. Еще детьми они оба мечтали стать вольными и строили планы побега из Кенгьюбери. Мечтали вершить справедливость, странствовать по провинции, выполняя наемничьи заказы и охотясь на отступников.
Ник передумал – не захотел оставлять ни отца, ни родной город. Повзрослев, он продолжил дело отца, Эдгара Куинна, и стал одним из агентов, которые напрямую подчинялись Трибуналу. Выбрал путь относительного спокойствия, уверенности в завтрашнем дне и… стабильности.
Морриган снова поморщилась. Это слово нагоняло на нее скуку. Она предпочитала не иметь собственного дома, не знать, где окажется неделю спустя и будет ли у нее работа и крыша над головой. Как в омут с головой бросаться в сомнительные авантюры. Браться за самые рискованные заказы, от которых из-за своих детей и любимых отказались старшие охотники. В отличие от Морриган, им было что терять.
Только действуя на пределе возможностей, только находясь в сумасшедшем вихре событий, она ощущала себя по-настоящему живой.
В какой момент то, что роднило их с Ником, стало их разделять? Впрочем, отчасти его можно понять. Она – ведьма, ее ждет долголетие и некое подобие жизни после смерти. Ник – обычный человек, а значит жизнь, как таковая, у него только одна.
Портал-зеркало привело Морриган в Зеленый квартал. Несколько шагов по узкой чистой улочке, с обеих сторон усаженной аккуратно подстриженными кустами, и она оказалась в доме сестры. В комнате, пропитанной запахом Клио, ее любимыми цветочными духами. Улыбнувшись, Морриган взяла бутылек с полки шкафа – мелочь, но, возможно, она порадует Клио. Улыбку прогнала хмурая мысль: способны ли любимые духи, весточка из прошлой жизни, порадовать девушку, которая только что ослепла?
И все же пузырек в сумку Морриган убрала.
Не тратя времени даром, приблизилась к зеркалу, из которого не так давно вытягивала душу сестры. Провела рукой по трещинам-змейкам на его поверхности, и…
Голова едва не раскололась на части. Казалось, источающий жар вихрь пытается ворваться в ее сознание. Кожу изнутри опалили огненные шипы. Морриган попыталась окутать тело непроницаемой рассветной пеленой, но ничего не вышло. Тело ломило, внутренности скручивала боль. Будто кто-то пытался вытянуть из нее жилы… или забрать душу.
Проклятье. Почему ей не пришло в голову, что убийца может воспользоваться одним и тем же зеркалом дважды? Морриган пыталась слепить ментальный щит, защищающий уже не тело – сознание. Слишком поздно поняла, что нечто, напавшее на нее, выпило почти все силы без остатка. Дрожащей от кипящего в венах адреналина рукой Морриган потянулась к экфо. Не успела. Взорвавшаяся в голове боль заставила рухнуть на колени и зажать уши. Что-то липкое появилось на ладонях.
Кровь… из ее ушей текла кровь. Горячая струйка скользнула из носа и попала на губы, рождая во рту металлический вкус.
Что-то было не так – помимо невидимого убийцы… духа, который пытался украсть ее тело, лишив его души.
Не так, потому что тела Клио и Ниам О`Ди остались нетронутыми. Никаких ран, ни капли крови. Казалось, убийца, пытаясь затянуть душу Морриган в зеркальную гладь, терпел поражение. Не оттого ли, что она была ведьмой? Вряд ли, если учесть, что сейчас у нее почти не осталось магических сил.
Прямо перед тем, как рухнуть в бездну небытия, она поняла истинную причину неудачи напавшего. Ею была черная руническая вязь на руке, нарисованная Дэмьеном Чейзом. Нахальный отступник, кажется, спас ей жизнь. Печать, не позволяющая Морриган использовать полуночные чары, не позволяла и ворвавшейся в ее тело чужой душе в полной мере их применить. Дух из зеркала оказался в ловушке ее тела.
Приходить в себя было тяжело и мучительно. Привкус крови во рту, фиолетово-черные пятна, мелькающие перед глазами. Сидя на коленях, Морриган со стоном сжала виски, недовольно поморщившись от вида крови на руках. Кровь… Ее было слишком много.
Когда зрение чуть прояснилось, она обнаружила, что находится на улице, а не в доме Клио. Вокруг – искаженные ужасом лица зевак, рядом – чей-то окровавленный нож. Прямо перед ней – мертвое девичье тело.