– С тех самых пор, как мать начала обучать меня веретничеству. Знаю, я слабая, я должна была сразу настоять, чтобы…
Клио шагнула на голос, мягко сжала плечо Сирши, и та изумленно замолкла.
– Ты не слабая. Просто иногда наши матери гораздо сильнее нас. Особенно когда мы еще дети.
Оттого взаимоотношения Клио и Бадб далеко не всегда были просты. Клио долго шла на поводу матери, вместе с сестрой обучаясь полуночному колдовству. Однако она разочаровывала маму куда чаще, чем Морриган. Но самое главное разочарование ждало ту впереди. Какой позор для легендарной Леди Ворон – ее дочь выбрала путь обычного человека!
Потребовалось время, чтобы она смирилась с желанием дочери стать врачом, а не ведьмой. Счастье, что Клио унаследовала от нее упрямство и умение до последнего стоять на своем. Счастье, что Бадб, пусть и по-своему, но все же любила дочерей.
– Только в тринадцать я смогла убедить мать, что не стану полуночной ведьмой, – призналась она. – И то, подозреваю, во многом благодаря своей бездарности и слабой колдовской силе. Мама просто поняла, насколько никудышная из меня ведьма, и сдалась.
Сирша совсем невесело рассмеялась.
– Моя мама обычно говорила так: младшая бесталанна, а средняя вечно витает в облаках.
Клио округлила невидящие глаза. Жестоко. Впрочем, нечто похожее, выходя из себя, говорила им с сестрой и Бадб.
– Но она ошибается. Олив не бесталанна, в ней просто слишком мало сил. Не то, что в Линн. Линн очень похожа на маму и сильнее нас двоих вместе взятых. – Сирша испустила протяжный вздох. – Но даже зная, как мне ненавистно веретничество, мама не ожидала, что я… пойду на предательство. А может, просто не думала, что я найду в себе решимость дойти до конца.
В словах и тоне Сирши таилось столько муки! Как же похожи истории двух, с виду таких разных, семей: Фитцджеральд и Блэр. Властная, сильная, холодная мать, наказывающая за малейшее непослушание. Преданная колдовской науке, готовая на любые жертвы ради силы, которую она даровала. Одна сестра, отказавшаяся от родового дара. Другая покорно – до поры до времени – следующая ему.
– Я просто не могла больше жить… так. Я не хотела быть такой, как они. Как Линн и мама. – Сирша трогательно, по-детски всхлипнула. – Нас сторонятся. О нас ходят такие слухи… мол, криво посмотришь на Агнес Фитцджеральд или ее дочерей – нашлют на тебя пожизненную порчу. Вздумаешь оскорбить или обидеть – весь твой род до седьмого колена проклянут. Ах да, еще призванные нами демоны порой вырываются из наших тел и бродят по Пропасти, ищут жертв для кровавого пира.
– Я одно время даже фамилию хотела сменить, – тихо призналась Клио. – Из-за того, что одноклассники чурались меня, потомственную Блэр. Будто я была прокаженной.
– Клио… – сдавленно прошептала Морриган. – Почему ты не рассказала мне?
– И что бы ты сделала? – с горьким смешком спросила она. – Подняла бы на воздух всю школу?
В объятой мраком комнате повисло неловкое молчание. А так как никто из присутствующих явно не обладал умением разряжать обстановку, это грозило затянуться.
– Привет, звали? – раздался жизнерадостный голос.
Клио едва не подскочила на месте от восторга и изумления.
– Ник? Ты здесь, в Пропасти? Или я…
– Ты в Кенгьюбери.
Ник стиснул ее в крепких объятиях.
– Но… зачем? Не думай, я рада снова тебя увидеть…
Смутившись, Клио оборвала себя на полуслове.
«Лучше молчи».
– Я не виноват, что вы даже в Пропасти не можете справиться без меня.
Рассмеявшись, она очень живо представила, как Морриган в этот момент закатывает глаза.
– Я нашел нужное плетение. – Ник, судя по звуку, повернулся к ее сестре. – Даже не спрашивайте, как мне это удалось.
– И не собирались, – нетерпеливо отозвалась Морриган. – Давай уже, ломай печать.
Происходящее для Клио было покрыто завесой тайны, своей чернотой и непроницаемостью похожей на Вуаль. Вероятно, когда сестра снова заговорила, печать Сирши уже была сломана.
– Ты видишь связывающую их нить? Ее и фомора? – тихо спросила Морриган.
– Вижу. Узы не слишком прочные, потому что договор заключили в мире теней. А теперь, когда Клио оказалась здесь, фомору мешает возникшая между ними препона. Завеса между двумя мирами.
– Вуаль, – кивнула Клио.
Что ж, еще один хороший повод порадоваться тому, что она больше не мертва.
– Обрубай, – жестко потребовала Морриган.
– Taen Fatalle!
Многие шепчут заклинания, чтобы другие не украли ключ к их мастерству, но Сирша говорила громко и отчетливо.
Клио не ощутила никаких перемен, но верила, что связь между ней и фомором отныне и навсегда разорвана. Она представляла, в какую ярость впадет демон, но все равно испытывала облегчение, получив свободу от связывающих ее прежде пут.
И если однажды они снова встретятся в мире теней… Она будет к этому готова.
Глава 28. Путь к лесным ведьмам
Бадб появилась в комнате без всякого призыва. Что-то было не так. Морриган поняла это, бросив на мать один-единственный взгляд.
Леди Ворон тяжело дышала, атласная кожа посерела, исчез блеск из черных глаз. А ведь она только что вернулась из мира теней, который ее питал. Но казалось, что на этот раз мир мертвых выпил ее силу.
– Прости, – прохрипела она.
Откашлялась, устало опираясь о стену. В желудке Морриган поселилась щекочущая пустота: Бадб Блэр никогда не извинялась. Ее и впрямь сильно потрепало.
– Кто-то скрывал его от меня. Этого… Итана. Пустил по моему следу теней-охотников. Я, конечно, отбилась, но чуть не растеряла последние силы. А потом меня едва не заперли в коконе из тьмы.
– Кому это вообще под силу? – поразилась Морриган.
– Кому-то могущественному. Тому, кто призвал духа из мира мертвых.
Она издала тихий стон. Этого еще только не хватало.
Бадб опустила на подоконник филактерий с осколками души Итана. Отдернула длинные пальцы, словно боясь обжечься кислотой.
– Я… пойду. Надо… подлечиться. – Ее глаза едва не закатывались от изнеможения. Еще немного – и рухнет без сознания на пол.
– Да, конечно.
Леди Ворон исчезла, затерялась в Юдолях мира теней.
Морриган стояла у окна, сжимая в руках филактерий. Хмурясь, изучала его сквозь призму сказанных матерью слов. Кто такой, Балор его забери, этот Итан? Откуда в нем сила красть человеческие души и повелевать мертвой тьмой?
– Морриган?
Она вздрогнула, филактерий едва не выскользнул из пальцев. Обернулась, изумленная. Дэмьен? В ее спальне?
– Что-то хотел? – ровным тоном поинтересовалась она.
Проходить в комнату берсерк не стал. Замерев на пороге, облокотился о дверной косяк.
– Это насчет Клио.
Морриган внутренне подобралась, словно готовая к прыжку большая кошка. Отложила в сторону филактерий.
– У меня появилась идея, но понятия не имею, что из этого выйдет. Во-первых, многое будет зависеть от самой Клио. Во-вторых, в случае, если задуманное удастся, это не будет… нормальным человеческим зрением, а значит, Клио придется еще долго привыкать к своему новому существованию.
– Моя сестра слепа, Дэмьен, – сухо проговорила Морриган. – Хуже быть уже не может. Если есть способ вернуть Клио возможность видеть мир – пусть не так, как прежде, но видеть, я должна его знать.
– Лесные ведьмы.
Нахмурившись, опустилась на стул с высокой спинкой, на которую был небрежно наброшен ее плащ. Что-то подсказывало, разговор будет долгим.
Глядя на Дэмьена, она озадаченно пыталась понять взаимосвязь между лесными ведьмами и слепотой Клио. Лесные ведьмы, большие мастерицы в управлении живой природой, растениями и животными, с неприязнью и страхом относились к камням и металлам. Сильнейшие из них и вовсе подчинили себе оборотничество – аниморфизм, овладев способностью по собственной воле, пусть и на короткий срок, превращаться в зверей. Существовало поверье, что каждая лесная ведьма после своей смерти становилась животным в лесу, близ которого жила и который питал ее силы при жизни.
Многие лесные ведьмы слыли хорошими знахарками. Их отвары с толикой магии могли избавить человека от легкой хвори или проклятия вроде душницы. Но целительная сила лесных ведьм ограничивалась природной стихией, а никакие травы, даже сдобренные магией, не способны вернуть человеку зрение.
– Лесные ведьмы? – не скрывая скепсиса, переспросила Морриган.
– Что бы ты ни слышала, среди них есть не только знахарки и травницы, но и целительницы.
– И все равно я не понимаю. Что в арсенале лесных ведьм есть такого, чего нет у полуночных ведьм и мамбо? И чем они отличаются от тех целительниц, которые пытались помочь Клио, но с треском провалились?
– Они – туата.
В словах Дэмьена ей почудился некий вызов. Чтобы он, и защищал ведьм? Всегда готовая обороняться, Морриган скрестила руки на груди.
– Все мы, ирландцы, потомки Туата Де Даннан. А значит, так или иначе, принадлежим к туата.
– И как думаешь, насколько чиста кровь современных ирландцев? Сколько первородной силы Дану они сумели сохранить?
Морриган покусала губы, не желая так быстро признавать поражение. Уловив ее сомнения, Дэмьен продолжил цеплять ее на крючок.
– Лесные ведьмы не допускают смешения крови. За редким исключением не допускают в свой клан чужаков. Браки – только своих со своими. А сохраняя чистоту крови, они сохраняют и силу Дану.
«А значит, сильнее прочих ведьм».
– Хорошо. Давай навестим этих твоих лесных ведьм.
Кто она такая, чтобы упускать, возможно, последний шанс вернуть зрение Клио?
Остановившийся на ней взгляд был пристальным и острым.
– Ты должна отпустить Клио со мной.
– Никогда, – резкий ответ сорвался с губ прежде, чем Дэмьен успел закончить. Морриган выдохнула, смягчаясь. – Я должна быть с Клио.
Хотя бы сейчас.
Рядом с сестрой она все время чувствовала свою вину. Оттого, что не справилась. Не защитила. Не смогла предотвратить безумие, в которое превратилась ее жизнь.