– Да я и не собирался! – раскатисто захохотал старичок. – Но Кроули, это же великолепно!
Йозеф живо обернулся к Алисе:
– Не знаю, что уж вы ему такое сделали, дорогуша, но я безмерно счастлив за вас обоих. Это нужно отметить. Кажется, у меня была припрятана бутылочка…
– Йозеф, – многозначительно проговорил Кроули, – не выдумывай. Ты все преувеличиваешь. Никаких фривольностей мы себе не позволяем.
– А иногда не грех бы и позволить, – ухмыльнулся старичок.
Кроули застонал и страдальчески потер виски.
– Сколько времени это займет?
– Часа четыре или около. Так что устраивайтесь поудобнее.
Кроули кивнул и лег на вторую койку. Йозеф бросился к нему, обвил его руку жгутом и потянулся к канюле с длинной и тонкой иглой. У Алисы пересохло во рту.
– Э-э-э! – воскликнула она, соскакивая с кровати. – Знаете, я передумала. Вы ведь сказали, что мое сердце должно биться спокойно и ровно, а я…
Кроули метнул на нее раскаленный взгляд, и Алиса запнулась. Ее зазнобило.
– Вы впервые решились на подобную операцию? – Йозеф посмотрел на Алису, потом на Кроули.
Кроули вздохнул.
– Кровь отворяет двери, – спокойно сказал он.
– Господи, да это же просто смешно!
– Требуются годы, чтобы вы и вам подобные научились проходить через порталы. Я же просто родился с этой способностью.
– Очень полезное умение, – подхватил Йозеф. – Кроули впервые попал в Грачевник еще пацаненком. Испуганным и несчастным. Даже подумать страшно, что бы с ним сталось, если бы он не умел проходить сквозь двери.
Алиса стрельнула глазами в Кроули. Тот пожирал Йозефа пламенеющим взглядом.
– Сердечное спасибо тебе, Йозеф, удружил, – желчно процедил он, но старичок даже не заметил яда, сочащегося с его языка. – Как я только что сказал, есть люди с врожденным талантом к путешествиям в пространстве. Этот дар у нас просто в крови. Мы сами по себе ключи-костяки. – Алиса даже не улыбнулась. Все это ей очень не нравилось. – Я могу поделиться этим даром с другим человеком, пожертвовав несколькими стволовыми клетками, взятыми из моего костного мозга. Когда вам перельют мою кровь, она потечет по вашим венам и в конце концов доберется до вашего костного мозга. И кровь донора в вашем теле отворит для вас любые порталы. Вам потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя после операции, но затем, минуя годы и годы обучения, вы сможете путешествовать в пространстве. И недельки через две станете настоящим асом.
– Ничего не бойтесь, – утешил ее Йозеф. – Я эти трансплантации стволовых клеток каждый день провожу.
Трансплантации стволовых клеток?
– Через пару мгновений я введу венозный катетер в центральную вену, по которой кровь движется прямиком к сердцу, – участливо склонился над ней старичок. – Не будете ли вы столь добры передать мне вон ту иголочку, дорогуша?
И Йозеф беспечно указал ей на лежащий поодаль шприц, напоминавший копье. Или меч. Который этот мило улыбавшийся ей паразит собирался воткнуть в нее!
ттт
Алиса не помнила, когда же они ушли от Йозефа. В памяти остались лишь смутные воспоминания, как Кроули нес ее на руках и ее голова покоилась у него на плече, покачиваясь при каждом его шаге. Не помнила она, и кто ее раздел и уложил в постель – но это, наверное, и к лучшему.
Перекатившись на бок, она открыла глаза и вгляделась во тьму. Который час? Она потянулась к прикроватной лампе, но ребра тотчас заныли от боли, и руки повисли, как плети. Такое чувство, что ее лягнула в грудь лошадь. Эта операция истощила все ее силы.
Она прислушалась к ровному биению своего собственного сердца… сердца, которое гнало по ее артериям прямиком к ее костному мозгу кровь Кроули. Есть в этом какая-то странная интимность, что ли… Алиса зарделась. Благо в темноте ее никто не видел.
Она вспомнила лежавшего на кровати Кроули: рубашка расстегнута до груди, рукава закатаны, на локтевом сгибе белеет нежная кожа. Глаза закрыты, шея беспомощно обнажена, а на лице – несмотря на то что кровь, источник его жизненной силы, переливали в Алису, – печать умиротворенности.
В дверь постучали. Алиса хотела крикнуть: «Войдите», но из иссохшего горла вылетел лишь невразумительный хрип.
Дверь скрипнула, отворилась, и в комнату, с фарфоровой чашкой в руке, торжественно вплыла Саша. Она склонилась над Алисой и насупилась.
– Эй, ты там жива? – настороженно спросила она. Алиса слабо кивнула. – На, выпей. Наша соседка Нелла сварила для тебя отвар, чай из коры ивы. Боль как рукой снимет.
Алиса попыталась приподняться, но не удержалась на руках и повалилась в подушки.
Саша вздохнула.
– На меня не рассчитывай. Я тебе не сиделка. Терпеть не могу больных.
Алиса просипела что-то невнятное, попыталась взмахнуть рукой, чтобы выпроводить Сашу из комнаты, но лишь скривилась в невыносимой муке.
– Ох, ну ладно, – сварливо проворчала Саша. – Держи.
Просунув руку под голову Алисы, она приложила к ее губам чашку и влила ей в рот огненную жидкость.
Горечь обожгла рот, и лицо Алисы исказилось гримасой отвращения. Половину содержимого чашки она умудрилась пролить на простыню, но из-за жуткой слабости не обратила на это никакого внимания. К черту. Кроули ни полсловом не обмолвился, что ей будет так худо.
– Мерзость какая, но все равно – спасибо, – закашлялась Алиса, откидываясь на подушку. – Сколько времени?
– Да поздно уже. Джуд отправился на ночное дежурство пару часов назад.
Саша повязала голову лентой, но ее жесткие курчавые волосы упрямо лезли во все стороны, обрамляя ее лоб подобно венцу. На ней были джинсовый комбинезон защитного цвета, рубашка и ее любимые армейские ботинки. По милости «Арсенала Гриббона» она выглядела как заправская сельская девчонка времен Второй мировой войны.
– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросила Саша.
– Отвратно, – прохрипела Алиса. – А как я выгляжу?
– Отвратно.
Они помолчали.
– Знаешь, вообще-то я не заразная, – сказала Алиса.
– Зараза к заразе не пристанет. Я вот гадаю, что бы такое надеть на твои похороны.
– Чудесно. Тогда услуга за услугу. Сделаешь мне одолжение? Отвлечешь меня немного?
Пожав плечами, Саша вскарабкалась на кровать, заняв намного больше места, чем Алиса того бы хотела. Кулон, который она носила не снимая, показался из ворота рубашки, и Алиса, прищурившись, уставилась на блестящий камень, вделанный в металлическую оправу.
– Красивый камень. Как он называется?
– Спектролит, – Саша скосила глаза на кулон. – Я всегда его ношу. Это мой талисман.
– Талисман против чего?
– Против неудачи, – выдохнула Саша.
– Мне бы такой сейчас не помешал, – призналась Алиса.
– Талисман – это очень личное. Ты смотришь на него, вспоминаешь свою самую страшную неудачу и черпаешь в нем силы жить дальше. – Саша щелкнула ногтем по кулону. – Я нашла этот камень на пляже.
Алиса судорожно вздохнула, вспомнив о тонущей девушке Заре из видений Саши, и попыталась сложить кусочки разрозненной информации воедино.
– Итак, – Саша спрятала кулон под рубашку, – о каком одолжении речь?
– Не могла бы ты… – Алиса бросила взгляд на прикроватный столик, где лежала книга «Триединство: ум, тело, душа», – посидеть рядом со мной, пока я медитирую?
Алиса взяла перо и помахала им перед лицом Саши. Саша фыркнула:
– Господи, ну ты и чудачка. Ладно, давай.
Сашин полуночник сидел на абажуре, как на жердочке, и недоверчиво стрелял глазами по сторонам.
Алиса отвела от него взгляд и зажмурилась. Еще в отрочестве, спасаясь от навязчивых птиц и вызванных ими кошмаров, она научилась медитировать и отрешаться от внешнего мира. Расслабиться не составляло для нее никакого труда. Тело ее обмякло. Она ощутила покой. Умиротворение. Собственную безвредность.
Тень от Сашиного полуночника упала на смеженные веки Алисы, и она распахнула глаза. «Я безвредна», – беззвучно выдыхала она, воображая, что распространяет вокруг себя и птаха атмосферу благости и кротости.
Отвернись.
Однако полуночник не сводил с нее глаз. «Не смотри на меня», – внушала ему Алиса. Ей ведь удалось проникнуть в его разум, когда она прикоснулась к нему. «Не гляди на меня, пичужка», – умасливала она его.
Но полуночник оставался неумолим.
– Отвернись, – приказала она громким шепотом, глядя прямо в его блестящие глаза, зеркала птичьей души.
Полуночник моргнул. Раз. Другой. И медленно повернулся спиной к Алисе. Девушка ахнула, мгновенно растеряв всю свою сосредоточенность. Птах немедленно развернулся и снова уставился на нее. Саша схватила ее за руку.
– Что ты сделала? – затрясла она Алису. – Загипнотизировала меня?
– Получилось? – задыхаясь от волнения, спросила Алиса. Ее била крупная дрожь. – Неужели я…
Она зашлась в пароксизме нервического смеха, и грудь тотчас же отозвалась ноющей болью. Получилось, получилось! Хотя бы на пару секунд, но она сделалась незримой! Книга не обманула ее!
– Ты что-то учудила с моими глазами? – ревниво поинтересовалась Саша.
– Нет, – замотала головой Алиса. – Я просто… А, впрочем, не бери в голову. Фокус-покус и ничего больше, – прошептала она, скрючиваясь от боли, и быстро спросила, уводя разговор в сторону: – Кстати, а ты никогда не хотела купить себе ключ-костяк?
– А на что он мне! Я неплохо наловчилась проходить сквозь порталы после двух лет обучения. Выматывающее занятие, но…
– Ты имеешь в виду путешествия в пространстве?
– Ага. За все ведь надо платить, согласна? Переборщишь с путешествиями, выбьешься из сил и застрянешь между дверями на веки вечные. – В голосе Саши прозвучала тревога. – Правда, тебе-то бояться нечего, верно? Кроули – завзятый путешественник, лучший из лучших, а значит, и ты будешь проходить через двери на раз-два-три.
– А почему Кроули не перелил свою кровь и тебе тоже? – утомленно прошептала Алиса. – Чтобы ты не тратила столько лет на обучение.