– Великая акка Лоухи давно уже приказала нам держаться подальше от хищного сейда, – неохотно произнес Анка. – «Если свяжетесь с ним, дорого заплатите», – сказала акка. А она знает прошлое и грядущее… Но Чайка тоже права. Хищный сейд может обернуть рогатую шапку во зло.
– Что же нам делать? – всплеснула руками Тиниль.
– Не знаю, – буркнул Анка. – Как мать решит.
– Тут и думать нечего. Яннэ поступит так, как велит ей акка Лоухи, – сказала Тиниль.
Кайя хотела пуститься в спор, но не стала. Ее вдруг посетило скверное предчувствие.
Беседа тунов, летящие по небу облака – все вдруг стало неважным. Все, кроме того, что происходит где-то вдалеке, на темном лесном озере…
«Колдун взял великую корону, – подумала вдруг Кайя, почти не сомневаясь, что так оно и есть. – Он готовится надеть ее!»
Один из отвесных каменных столпов, на которых обитали туны, поднимался выше остальных. Он был подобен посоху, воткнутому кем-то из богов в самую макушку хребта Летучего Камня. Верхушка его уходила в облака. Упрямые сосны пытались расти и на нем, но понемногу сдавались; и на самой высоте оставались лишь ветер да голые камни.
Кайя была упрямее сосен. Она карабкалась наверх уже так долго, что потеряла счет времени. Лишь раз она случайно глянула вниз и больше ни разу не отвела взгляда от трещин, за которые цеплялась, куда ставила ноги.
Позади легкой тенью следовал Анка. Перепархивал с камня на камень. Ему было куда легче, да и головокружительная высота не пугала, а пьянила его. Но странная затея Кайи, ее непонятное упорство тревожили туна.
– Что ты задумала, Чайка? – наконец не выдержал он. – Неужели ты собираешься добраться до самой вершины? Ты не забыла, что у тебя нет крыльев? Я, конечно, подхвачу тебя, но, может, достаточно?
– Нет, – задыхаясь, отмахнулась Кайя. – Мне нужно еще выше!
Наконец, почти выбившись из сил, она растянулась на скальной площадке шириной не больше ее самой. Анка устроился на высохшем корне прямо над пропастью, куда Кайя боялась даже смотреть.
– Анка…
– Что, Чайка? Спускаемся?
– Прошу, расскажи о тунах. Я хочу знать о вас больше!
Анка вздохнул:
– Что ж, слушай… Наша мать-прародительница – акка Лоухи, вечная и могущественная. Однажды, преследуя злых врагов, она обернулась великой птицей, и из перьев, что выпали из её крыл, родились двенадцать первых дочерей. От них пошло множество родов. На далеком западе, у ревущего моря, поднимается великий утес. Там гнездовье старшего рода Ловьятар – сотни гнезд прямо в скальных пещерах. Внизу, под утесом, стоит большая человечья гавань. Множество смелых мореходов приходят торговать с Похъёлой…
– Говори еще!
– А на далеком севере, где всегда снег и лед, властвует род Этэлетар. Это другие туны, совсем не такие, как мы. Они могучи, покрыты толстым пухом, у них огромные когти на лапах. Говорят, они могут унести ледяного медведя…
– А великая акка Лоухи? Где она живет?
– Великая Лоухи живет в двух мирах, – сказал Анка. – В мире богов – и в своем скальном чертоге, в гнездовье рода Ловьятар.
– Она в самом деле богиня?
– Как можно сомневаться? Акка Лоухи – богиня, которая решила жить среди смертных. Она бесконечно древняя, я думаю, ей тысячи зим, а может, и десятки тысяч – мы не знаем… Она прекрасна и сильна. Она превзошла всех в колдовстве… У нее серебряные волосы и женский облик, потому что ей так хочется. Она даже мужей берет только из…
Анка прикусил язык и нахмурился, словно сообразил, что сболтнул лишнего. Но Кайя не заметила.
– Откуда ты все это знаешь?
– Яннэ рассказывала. Она родилась в гнездовье Ловьятар. Давным-давно, по приказу акки Лоухи, мать привела наше племя сюда. А я родился уже здесь, на этих скалах… Мы – маленький род, живущий в теплых краях…
– В теплых, – хмыкнула Кайя.
– Да, тут хорошо. Тут леса, реки и озера. Тут столько добычи! А еще здесь почти нет людей, кроме изгнанников на берегу. Но они никогда не уходят далеко от моря.
– Я не хочу о них вспоминать, – помрачнела Кайя. – Они пытались погубить меня.
Анка поглядел на девушку долгим неподвижным взглядом.
– Тебя зовут Чайкой, хоть ты и бескрыла, – тихо проговорил он. – Ты такая милая. Ты похожа на птенца-подлетка…
– Я уже взрослая, – возразила Кайя. – Не будь я ученицей шаманки, меня давно бы выдали замуж. И у меня уже были бы свои птенцы.
Анка усмехнулся.
– Вы, саами, поражаете нас, тунов. Вы ползаете по земле, не видя ни простора неба, ни красоты мира. Вы должны быть из-за этого в вечной скорби, однако все время веселитесь! Знаешь, у нас нет таких песен, как у вас! Споешь мне – потом, когда спустимся?
Кайя кивнула, а потом сказала:
– Помнишь, Анка, я рассказывала тебе о своем сне? О короне и о хищном сейде? Он приснился мне снова. И в новом сне колдун все же решился ее взять!
– И что колдун сделал с короной?
– Воткнул зачарованный нож в ее синий глаз! А дальше было самое страшное…
Кайя помрачнела, вспоминая.
– Нож рассыпался прахом! Затем крик, пронзительный, но безмолвный… А потом тишина, жуткая тишина! И понемногу начинает темнеть… И вот я вижу огромное облако. Оно медленно поднимается в небе над лесом, нависает над ним… Хищный сейд тоже его видит. Корона выпадает у него из рук… «Морская стена!» – лепечет он… Такой ужас звучал в его словах! И тут я проснулась вся в поту! Знаешь ли, что такое «морская стена»?
– Нет, – тихо ответил Анка.
– А я знаю. Моя наставница, акка Кэрр, владела заклинанием призыва «морской стены». Иногда воля колдуна или гнев морского бога поднимают море выше деревьев и гор. Оно встает на дыбы и идет на берег, сокрушая все на своем пути. Я сама не видела такого, хвала богам… Но в моем сне весь ваш лесной край стал одним кипящим котлом…
– Ты думаешь, такое возможно?
– Я не знаю! Но я должна подняться как можно выше, к самому небу, и воззвать к Кавраю, раз уж он не слышит меня внизу. О учитель шаманов, не позволь злому камню обратить мою корону во зло!
Кайя тряхнула головой, прогоняя пугающие видения.
– Я отдохнула. Давай-ка еще выше! Еще!
– Чайка, тебя шатает…
Кайя, не слушая, ухватилась за тот самый корень, на котором только что сидел Анка. Подтянулась, поставила ногу на выступ скалы…
И случайно взглянула вниз.
А-а-а! Мир перевернулся вверх ногами!
Руки и ноги враз ослабели. Кайя сорвалась и, кувыркаясь, полетела вниз. Крошечный живой комок среди ледяного воздуха, туч и вечных скал.
Свист крыльев, рывок – Анка подхватил ее, крепко прижав к себе. Кайя изо всех сил обхватила его за шею.
Вокруг свистел ветер, но ее поразила разница между маховыми перьями туна, жесткими и острыми, как железные ножи, и нежным теплым пухом на его груди. Кайя ослабила хватку и уткнулась лицом в короткие перья.
«О Моховая Матушка, о Даритель Душ! Я обнимаю нелюдя, летящего среди туч в полуночной стране духов и чудовищ… Почему же мне кажется, будто я попала домой?..»
Кайя спала, свернувшись клубком в плетеном гнезде. Над скалами сияло усеянное звездами небо. Ночь была пронизывающе-холодной, напоминая о том, что лето не вечно. Но Кайя не чувствовала холода. Ей снился сон.
Чудесный, волнующий сон! Синие сумерки, пронизанные рассеянным светом. Пространство колышется, переливается, вспыхивает и гаснет… Вверх, к незримому небу, бегут шустрые воздушные пузырьки… Каменная чаша, чьи края теряются в синей дымке… А в чаше сплелись клубком две огромные черные змеи, муж и жена. Они свиваются и скользят, нежно касаясь друг друга длинными гибкими телами. Они ласкают друг друга, упиваясь близостью.
Эти двое – величайшее сокровище друг для друга. Их плавный, медленный танец – неисчерпаемый источник жизни. Их глаза – желтые у мужа, синие у жены – неотрывно смотрят на супруга с гордостью, почитанием, восхищением… Они счастливы и беспечны. Даря друг другу наслаждение, они парят среди бескрайнего синего моря… Или это безмятежное летнее небо, полное сияющих звезд?
Кайя проснулась и увидела, что утренняя звезда глядит прямо в лаз гнезда, сияя среди розоватого рассветного неба. Девушка еще долго лежала, глядя, как одна за другой гаснут звезды, и улыбалась неведомо чему.
Кто эти змеи? Кажется, весь мир радуется их любви!
«Вот бы я стала туньей, – явилась Кайе мысль, которая уже не раз исподволь посещала ее. – Род Кивутар был бы моим родным племенем… Яннэ – наставницей и защитницей… Тиниль – любимой сестрицей… ах, как я мечтала о сестре, когда глядела на других детей сихиртя! И Анка…»
При мысли о нем Кайя опомнилась.
«Но я не тунья, – сказала она себе. – Род Кивутар – не мое племя и никогда им не будет. Уходите, напрасные мечты!»
Кайя сама не заметила, как снова задремала.
…Теперь ей снилась заснеженная тундра. Мела поземка, кое-где качались торчащие из снега сухие ветки. И небо, и земля непрерывно двигались, ползли снежными струями, вились белыми вихрями… Сколько таких пустынь преодолела Кайя в своем детстве!
Но нечто огромное упорно двигалось сквозь пургу, не сворачивая с пути.
«Ты не видела моего мужа?» – раздался голос из тьмы.
Кайя подняла голову и увидела, что с ней заговорила смуглая женщина, сидящая верхом на удивительном косматом чудище. Вся морда громадного зверя, казалось, состояла из одного длинного, тяжелого рога. Тело зверя терялось в пурге.
«Твоего мужа?»
«Его изгнали из этого мира. Огненная стрела пронзила его сердце… Где же он?»
«Но если его изгнали… верно, он мертв?» – робко проговорила Кайя.
Смуглая синеглазая женщина со шрамами на лице усмехнулась.
«Чепуха! Он не мог умереть. Он – корень этого мира, а из мрака корней рождается сама жизнь! Ему нельзя умирать! Поэтому я ищу его. Чтобы мир не погиб в огне его мести; чтобы мы снова стали счастливы…»
«Куда же ты?»
«На полночь, до самого последнего предела. И если не найду в этом мире – поставлю на краю земли вежу и буду его ждать…»