Арнгрим кивнул.
– Он запал тебе в душу, верно? Но чем?
– Чем-чем, – вмешался Дарри. – Я скажу чем! Ты, Арнгрим, видишь в нем себя! Такого, каким ты был раньше, пока первый раз не утонул…
– Нет, – помотал головой Крум. – Арнгрим Везунчик был славным воином и веселым товарищем. А у этого Мороза что-то темное, ядовитое внутри. Но что и откуда – он ведь не скажет…
Угли уже почти не рдели в очаге, и свечи на столе совсем не разгоняли темноту. Дарри зевнул и скривился от боли в разбитой челюсти.
– Что ж, троих нашли, – заметил Арнгрим.
– Найдем и остальных, – сказал Крум. – Я недавно видел на торгу старого знакомца, Одда Сушеную Треску. Выглядел он так, будто недавно проспался и обнаружил, что все ушли в море без него…
– Клянусь Небесным Воином, так оно и было! – хмыкнул ярл. – Наверняка как начал пить в дни Йоля, так и не просыхал, пока не кончились все его запасы. Кроме того, он тощий – ветер налетит, его и сдует за борт…
– Ну, не скажи, – вступился Дарри, – я помню Треску по одному давнему походу: когда не пьет, вполне приличный гребец. А на море пить будет нечего…
– Он найдет, не знаете вы его, что ли? – усмехнулся Крум. – Будет гнать брагу из всего, что подвернется…
– …и спаивать Мороза, – подхватил его брат, – и вот тут мы и узнаем, берсерк он или нет!
Арнгрим захохотал.
– Братья, с таким войском мы не дойдем и до Ньярги… Да что там, мы с ним и из фьорда не выйдем!
– Чепуха, – возразил Дарри. – С нами же Арнгрим Везунчик, любимец Ньорда!
– Если бы Ньорда, – буркнул Крум.
– А я тут кое-что придумал, – заявил Дарри. – Пока слушал того дровосека. Все отлично знают, что на Змеевом море с жителей брать нечего. А все эти легенды о подводных городах, полных драгоценных камней… Прости, брат, но ты уже один раз набирал людей за сокровищами дракона. Помнишь, чем кончилось?
Арнгрим устало посмотрел на друга:
– Так что придумал-то?
– Скажем, что идем добывать нарвалов! Все уверены, что Арнгрим может приказывать морским духам, зверям и рыбам. О том, как нарвалы убили Красного Волка, уже песня сложена…
– Если что, я их не призывал, – заметил Арнгрим.
– Ну, этого-то никто не знает! Вон, даже жена дровосека слышала сплетни… Объявим так: «Сам Ньорд пошлет единорогов в дар Арнгриму! Мы разбогатеем! В южных странах платят серебром и золотом за каждый такой рог, считая его волшебным. А в Змеевом море нарвалов видимо-невидимо!»
– Правда? – Арнгрим повернулся к Круму.
– Ну-у, как сказать… Я их там не видел. Но в крайнем случае ты их призовешь.
Арнгрим отмахнулся и промолчал.
Крум выждал, пока Дарри, отчаянно зевая и морщась, ушел спать, а затем подсел к побратиму и сказал:
– Чудно мне, брат… Почему ты не заступился за Славейн? Разве Мороз не вел себя вызывающе?
– Ему, видно, нравится дразнить людей, – ответил ярл. – Так-то он не сделал ничего непристойного, ни разу не зашел за грань. Но, похоже, хотел, чтобы за нее вышел я… Впрочем, ты видел – моя Славейн вполне способна за себя постоять.
Крум с сомнением покачал головой и задумался, искоса глядя на побратима.
– Что с тобой творится в последнее время? – спросил он наконец. – Ты будто грезишь наяву. Набираешь войско, шутишь, ешь и пьешь, обсуждаешь охоту… И все это время у тебя такой вид, словно все, что происходит сейчас, не имеет никакого значения.
Арнгрим посмотрел на Крума долгим, немигающим взглядом. Крум был не из пугливых, но от этого взгляда ему стало не по себе. Прежде – в те времена, когда Арнгрим еще был Везунчиком, – он никогда так не смотрел…
– Может, так оно и есть, братец, – медленно проговорил ярл. – Верно, так и есть…
Глава 3. Проклятое племя
Кайя открыла глаза и увидела, что лежит на песке на незнакомом берегу.
«Где я? – подумала она, моргая. – Что со мной? Я жива… или это уже берег Нижнего моря?»
Мягкий свет солнца разливался по небу, матово просвечивая сквозь рябь облаков. Ночь или день – поди пойми.
– Оляпка, – прошептала Кайя, – приди, мой сайво…
Маленький сайво тут же дуновением тепла шевельнулся за пазухой.
«Я жива!» – выдохнула девушка.
С моря доносился тихий мерный плеск набегающих волн.
«Вода далеко… Уже отлив…»
Кайя шевельнулась и тут же застонала от резкой боли во всем теле. Особенно мучительно ныли плечи и руки. «О мать-чайка, кажется, я больше никогда не подниму их!»
Вокруг все казалось одновременно и знакомым, и чуждым. Кайя вновь усомнилась, уж не на берег ли Нижнего моря вынесли ее волны. Там же весь мир навыворот – и море не с той стороны, и солнце светит не там, где ему положено…
«И я увижу родителей!»
Кайя заставила себя успокоиться. Сайво все еще с ней – значит, она не утонула.
Чуть повернув голову, Кайя покосилась в сторону. Песчаный берег, поросшие травой дюны… Берег убегал вдаль, туда, где гладь моря сходилась у окоема с синеватой полосой леса.
«Северный берег! – сообразила Кайя. – Вот почему здесь все наоборот! Я пересекла Змеево море!»
Тут ей разом вспомнилось ее плавание. Бешеная пляска волн, свист ветра, споры с короной, сияние из-под воды, борьба со сном, бесконечная усталость… Грохот прибоя, первые лучи рассвета и молитва Кавраю.
– Спасибо тебе, Отец чар! – с глубоким благоговением прошептала Кайя.
Она даже не сомневалась, что именно заступничество бога шаманов помогло ей пристать и выбраться на берег. Кто бы еще ей помог? Не корона же?
«Пристать… Где моя лодка?!»
Кайя подскочила, забыв про сон и боль в теле. Однако сразу же перевела дух, увидев кережу совсем рядом. С виду лодка совершенно не пострадала. Вон вся поклажа на месте, в крепко привязанных мешках из тюленьей кожи. Только мешки, кажется, открыты…
Кайя недоверчиво прищурилась.
«Кто открыл мешки? Как я выбралась из лодки?»
Девушка оперлась на руку, собираясь встать… И тут рядом, будто в ответ на ее движение, раздался прерывистый вздох. Кайя резко обернулась – и увидела незнакомцев.
Неподалеку от нее кружком расположились несколько человек. Они сидели на корточках и молча глядели на девушку, положив на колени короткие копья. Судя по их виду, ждали они так уже давно.
– Кто вы? – спросила Кайя, растерянным взглядом скользя по чужакам.
Впереди, ближе к ней – две женщины и старик, позади – толпа подростков. По лицам – вроде люди, по одежде – и не скажешь. Впервые Кайя видела такое – одежда безо всяких обережных узоров на живом человеке.
По спине снова забегали мурашки. Кому больше не нужны обереги от вредных духов? То-то же…
Кайя со вздохом села на колени и приветствовала чужаков низким поклоном.
– Здравствуйте, предки! – торжественно произнесла она. – Правда, не знаю, следует ли желать здравия там, где больше нет смертных тел… Где же мои отец и мать? Почему не вышли обнять свою дочь? Разве они…
Голос Кайи дрогнул. О чем она? Ишь, размечталась! Конечно, родителей здесь нет. Их жизни забрало чудище из моря. Их души, наверно, у него в плену…
«А бабушка Морошка?»
Кайя нахмурилась. Бабушка должна быть здесь! А ее встречают какие-то чужие мертвецы…
– Почему вы пришли? – строго спросила она. – Вы не моего рода!
Жилистая крепкая женщина средних лет, что находилась к ней ближе всех, усмехнулась.
– Это верно. Ты и одета, и говоришь не как мы, хотя твоя речь нам понятна. Ты приняла нас за мертвецов?
– Вы разве не…
– А мы приняли за мертвую тебя. Ты лежала в погребальной лодке со всем добром, с пищей в дорогу, как положено. Утренний прилив выбросил твою лодку на отмель, чудом пронеся между острыми скалами. Мы заметили, что ты дышишь, и вытащили тебя на берег. И ждали…
– Пока я не замерзну насмерть? – не удержалась Кайя.
– Ждали, что ты сделаешь и скажешь, когда проснешься, – спокойно продолжала женщина. – Если ты думаешь, девушка, что нам не приходилось возвращать в исподний мир ходячих мертвецов, то сильно ошибаешься…
Кайя покосилась на копье в руках женщины и подумала, что та, похоже, отлично умеет с ним обращаться.
– Чтобы выжить на этом берегу, дитя, надо уметь быстро понять, кто перед тобой, – произнес сидевший рядом с женщиной худой старик. – Проснувшись, ты первым делом вознесла хвалу Отцу шаманов. Мы тоже чтим Каврая… Но ты слишком молода для гейды.
– Я была ученицей гейды, – ответила Кайя на невысказанный вопрос. – И да… я теперь тоже говорю с духами. Но это на самом деле случилось совсем недавно.
Старик и женщины переглянулись. «Небось залезли в короб с короной!» – с тревогой подумала Кайя и добавила:
– Моя наставница умерла, и я унаследовала ее силу. Меня охраняют могучие сайво моря и сам Каврай!
– Несомненно, так оно и есть, иначе ты не добралась бы сюда живой, – кивнула первая женщина, поднимаясь с корточек. – Как тебя звать, юная гейда?
– Люди зовут меня Чайкой.
– А меня – Сельга. Я – глава рода, та, что ведет наше племя. Вернее, все, что от него осталось. Как видишь, нас не слишком много…
– Ваших мужей убили враги? – спросила Кайя с сочувствием.
Она давно уже заметила, что среди тех, кто вышел на берег против «ходячего мертвеца», не было ни одного взрослого мужчины.
– Когда от племени отворачиваются его собственные боги, – вздохнула женщина, – врагами становится все: море, земля, духи, звери…
Кайя в замешательстве скользила взглядом по изможденным лицам живых людей в погребальных одеждах. Да они и были мертвы при жизни. Но как такое могло случиться? Что натворили эти люди, если даже родной зверь-предок от них отказался?
Сельга встала, подошла к ней и протянула руку:
– Мы поможем тебе, юная гейда. Пойдем с нами, если не боишься.
Огонь ярко горел, согревая и разгоняя кровь, возвращая жизнь в тело и веселя душу. Жар пламени обволакивал ноги и живот, грудь и плечи. Как тепло! Что может быть лучше тепла! Оленьи шкуры, опущенные с наветренной стороны, защищали большой шатер от сквозняка. Этот шатер, как сказала Сельга, служил племени местом общинных сборищ. Летние вежи длинными холмиками поднимались в стороне, на их крышах зеленел мох. Эти жилища ласкали Кайе взгляд – они были так похожи на тайные земля