– Тогда он может купить или арендовать что-то поменьше, пока не найдет большое. Он кажется способным парнем. Уверена, что он приземлится на ноги.
– Ты видела размер его ноги? – говорит она хриплым тоном. – Они были похожи на лыжи...
– Ты пила перед тем, как заехать за мной в субботу вечером?
После моего вопроса следует короткое молчание.
– Привет, неловкая смена темы.
– Привет, неловкое избиение моего агента по недвижимости, если ответ «да».
Больше тишины.
– Всего один бокал.
– Чушь. К концу ужина ты была в хлам, так что перед уходом из дома явно выпила больше. Поправь меня, если я ошибаюсь.
Ответ Сюзанны – это долгий, болезненный выдох, но без намека на раскаяние.
– Я живу в паре километров от ресторана. Меган, все было под контролем. Ты бы заметила, если бы вела маш...
– Мой муж погиб из-за полицейского, который выпил всего один бокал, прежде чем сесть за руль своей патрульной машины, Сюзанна, – жестко перебиваю ее. – Не смей говорить мне о контроле.
Теперь ее молчание звучит шокировано, и я чертовски этому рада. Я позволяю ему растянуться далеко за пределы неудобства. Настала ее очередь что-то сказать, и лучше что-то, включающее извинение, или я никогда не буду с ней общаться.
Она начинает свою речь прерывисто и дрожащим голосом.
– Мне... мне очень жаль, Меган. Я не... я понятия не имела, – она переводит дыхание. – Я действительно не знаю, что еще сказать, кроме как извиниться. Правда. Это больше не повторится.
Я все еще злюсь, но, по крайней мере, она кажется искренней. Растираю рукой лицо. Что, блин, за способ начать день...
Тогда Сюзанна произносит то, что останавливает мое сердце в груди.
– То же самое случилось с Тео.
Все волосы на затылке встают на дыбы.
– Что?
– Не думаю, что рассказывала об этом в субботу. Тео был на пути домой из дома своей девушки, когда в его машину врезался пьяный водитель, который проехал на красный свет. Протаранил на перекрестке. От машины Тео живого места не осталось. Знакомая медсестра сказала, что когда его доставили в больницу, у него не было пульса, – она выдает маленький, неудобный смешок. – Очевидно, они перезапустили сердце.
Стук. Стук. Стук. Мое сердце возвращается к жизни с резким, болезненным ударом, который отражается в каждом нерве моего тела. В голове всплывают воспоминания, ужасные, черные воспоминания. У меня так кружится голова, что приходится схватиться за кухонный островок для поддержки.
– Ты еще здесь? – Сюзанна спрашивает, когда я слишком долго молчу.
Протаранил на перекрестке. Машина разбита. Не было сердцебиения.
Каковы шансы на подобное сходство?
– Здесь, – хриплю я. Но на самом деле это не так. Я проделала путешествие назад в прошлое, обратно на перекресток посреди ночи в Фениксе, где я стояла на коленях на асфальте, рыдая и зовя на помощь, пока держала своего умирающего мужа на руках, слушая его последние слова.
Я люблю тебя, душистый горошек. И буду любить до конца времен.
Поверхностно дышу, ладони потные, руки дрожат, комната темнеет, я едва могу перевести дыхание.
Эти знаки мне знакомы. У меня начинается приступ паники.
Я роняю телефон и бегу через дом, пока не добираюсь до французских дверей, ведущих на задний двор. Прорываюсь сквозь них, глотая воздух. Мои глаза разрываются, холодный утренний воздух ударяет по горящему лицу. Я бегу через двор к пляжу, спотыкаясь, и направляюсь прямо к воде.
Она ледяная, но мне нужен шок реальности. Я стою по колено в океане, яростно дрожу Мои руки обвиваются вокруг тела, пока волны раскачивают меня, а нежный утренний прибой успокаивающе журчит, охлаждая мой кипящий разум.
Я закрываю глаза и глубоко дышу, всасывая воздух в свои вздымающиеся легкие.
Воздух пах кровью на асфальте и медовым ароматом душистого горошка.
ГЛАВА 9
Когда я наконец собираюсь с силами и возвращаюсь домой, проходит около получаса. Поднимаю мобильный и вижу четыре пропущенных звонка, все от Сюзанны.
Пишу ей, что не могу разговаривать, и что свяжемся позже. Переодевшись в сухую одежду, включаю телевизор в спальне и смотрю местные новости с чувством легкого неверия.
По данным новостей, удар молнии по «Капстоуну» был внушительным. В результате огонь охватил здание всего за несколько минут. Это зафиксировано с помощью камеры наблюдения в здании через дорогу. Полученные кадры безумны, как в неком блокбастере.
Диктор несколько раз упоминает необычность этого события. Молния должна была попасть в телекоммуникационный шпиль на высотке кварталом выше, которая в двадцать раз превосходит здание «Капстоуна».
Больше ничего занимательного, только краткая сводка климатических условий, которые вызвали молнию, ну и реклама. Я хочу позвонить Крейгу, но уверена, что у него есть дела поважнее, чем бестолковая болтовня с утра пораньше. Дам ему несколько дней, чтобы он пришел в себя. А уж потом попытаюсь выяснить, как произошедшее повлияет на наш проект. Одновременно с принятием этого решения я отправляю ему электронное письмо. Сообщаю, что я в курсе новостей и приношу свои сожаления о случившемся. Пару слов набираю о том, как хорошо, что никто не пострадал и чтобы он не торопился ко мне с контрактом.
Через пять минут звонит мой телефон.
– Алло?
– Меган, это Крейг Кеннеди.
Ясно одно – он напряжен.
– О, Крейг, произошедшее просто ужасно! Я только что отправила тебе письмо.
– Я знаю. Видел на телефоне. Спасибо за сочувствие.
– Понимаю, что это глупый вопрос, но с тобой все в порядке?
– Хорошо настолько, насколько это возможно. Я сейчас в здании. Ощущение, что здесь произошёл атомный взрыв. Нам повезло, что это не случилось в рабочее время, иначе не обошлось бы без жертв.
Ужасный образ обгоревших тел всплывает в голове. Я заставляю его исчезнуть вместе с короткой волной тошноты.
– Точно. Оборудование всегда можно заменить.
Неловкое молчание, затем грубая прочистка горла.
– Да уж. Если бы моя страховка не истекла месяц назад.
– Истекла? – повторяю высоким тоном.
Его голос проходит через линию в расстроенном рычании.
– Мой гребаный некомпетентный бухгалтер только что сообщил мне, что я не подписывал чек на продление страховки. Все было подготовлено, но по какой-то причине ничего так и не попало ко мне на стол за подписью, и это вылетело у нее из головы. До сих пор, потому что гребанный пожар напоминал ей об этом! – он стонет. – Прости. Мне не стоит выражаться, но я чертовски зол.
– Конечно. Это естественно, – шепчу я, сосредоточившись на большой, извилистой трещине на стене моей спальни, которая растет со дня моего переезда. Она имеет сверхъестественное сходство с молнией.
– Это не самое худшее, – мрачно заявляет Крейг.
– Да ты шутишь!
– Хотелось бы, – он тяжело вздыхает. – Сегодня утром я узнал, что действие лицензии моего генподрядчика приостанавливается.
Моя челюсть ударяется об пол.
Когда я ничего не произношу, Крейг продолжает.
– Несколько лет назад была проблема по трудоустройству с недовольным офисным работником. Полная чушь, но она подала жалобу в Государственную лицензионную комиссию. Короче говоря, мы были под следствием, а несколько минут назад выяснилось, что расследование не сработало, как ожидалось. Мои адвокаты подадут апелляцию...
– Апелляция! Да, это просто замечательно! – знаю, что цепляюсь за эту возможность, как утопающий за спасательный круг. Мне не хочется думать, что молния, истекший страховой полис и приостановленная лицензия – это что-то, уготованное судьбой.
Я не хочу верить в судьбу. Нет. Не верю. И не собираюсь. Я потратила слишком много денег на терапию, чтобы вдруг начать верить в провидение сейчас. Вся эта ситуация как раз одно из тех случайных инцидентов, несчастий, происшествий в жизни. Стечение обстоятельств.
Это не Вселенная пытается заставить меня нанять Тео Валентайна для реставрации дома.
Крейг тяжело вздыхает.
– Да, но я не могу работать с приостановленной лицензией. Да и процесс апелляции может занять месяцы. Так что, к сожалению, твой проект взять не смогу, Меган.
Я закрываю глаза и зажимаю переносицу между пальцами.
– Мне очень жаль это слышать, Крейг. Я с нетерпением ждала возможности поработать с тобой.
Его голос становится хриплым.
– Ну, приятно слышать. Теперь, когда мы не связаны работой, мне интересно, позволишь ли ты пригласить тебя на свидание?
Потрясенная, я снова таращусь на молниевидную трещину на стене, пока в глазах не расплывается.
– Алло?
– Да, я здесь, просто... удивлена.
– Я знаю, что выбрал немного странное время. Но после разговора с моим адвокатом мне пришло в голову, что жизнь коротка. Все может измениться в любую минуту, так, как ты не можешь предсказать.
– И не говори, – бормочу я, чувствуя, будто наблюдаю за собой сверху.
– Так вот я и подумал, черт, почему бы просто не сделать это? Я считаю тебя привлекательной женщиной. И еще смелой. Не так много мужчин ведут переговоры так жестко, как ты. Мне это понравилось.
Ему нравится, как я веду переговоры? Что, черт возьми, сейчас происходит? Мне нужно успокоиться, прежде чем ответить.
– Это... Очень лестно, Крейг. Но мне нужно быть честной. Понимаешь, мне показалось, что вы со Сюзанной поладили за ужином. Почему бы тебе не пригласить ее на свидание?
В паузе, в которой он явно занимается подбором слов, до меня доносится уличный шум на заднем плане.
– Она не в моем вкусе.
– Умные, сексуальные карьеристки не в твоем вкусе? В это трудно поверить.
– Слушай, мне не хочется говорить ничего плохого о твоей подруге, ладно? На мой взгляд, она слишком очевидная.
Вспышка раздражения делает мой тон злобным.
– Очевидная? Это мужской шифр, обозначающий отчаянную, распутную, дешевую или все вышеперечисленное, верно?
Он снова делает паузу, на этот раз довольно-таки долгую.