– Коджи здесь? – выдохнул я, уворачиваясь от очередного бесплотного демона.
– Да, слева от меня… Не отвлекайся! – Рэйкен вдруг резко вскочила мне на плечи, оттолкнувшись, подпрыгнула вверх и рассекла в воздухе черное тельце, а еще одно стерла в порошок прядями волос.
И вдруг что-то невероятно сильное ударило меня в бок. Колени подогнулись, и я упал, испустив истошный крик. Внутри, под ребрами, разгоралось самое настоящее пламя. Я прижал к месту удара руки и с ужасом почувствовал пульсацию под кожей.
– Кацу! – заорала Рэйкен, подхватив меня под руки и оттаскивая к деревьям. – Кацу! Прикрой нас!
Все плыло перед глазами. Я стиснул зубы, но не смог сдержать глухой вой, рвавшийся изнутри.
Рэйкен уложила меня на спину и одним рывком сорвала рубашку. Из глаз у меня текли слезы. От боли я ничего не видел, только чувствовал ее холодные руки на коже и хотел лишь одного – чтобы она не отпускала меня.
– Ты смотри, какой прыткий, – шипела Рэйкен, исследуя пальцами мой живот. – К сердцу рвется, вот ведь упертый. Борись, хого! Если доберется до сердца, я уже не помогу… Да лежи ты смирно!
– Легко… го… говорить… – рычал я, сжимая пальцы в кулаки. Казалось, что тело вот-вот взорвется – то ли от жара, то ли от резких толчков, посылаемых неведомым существом, блуждавшим под моей кожей.
– Готов?
И она воткнула свои острые когти мне в бок. Я заорал так, что даже подался вперед. Из глаз посыпались искры, тело прошиб холодный пот. Меня словно свежевали, как скотину. Мозг затуманился, и все замедлилось – мысли, звуки. Рэйкен дернула меня на себя, погружая пальцы под ребра. Боль была настолько невыносимой, что я вцепился в меховые плечи и, крепко зажмурившись, уткнулся носом ей в шею.
И в тот момент меня как будто ударила молния. Я все еще чувствовал пальцы Рэйкен там, внутри, и чувствовал жирное тельце демона, стремящегося к сердцу, но ощущения от прикосновения к ее плащу отодвинули все на второй план, и на миг я потерял связь с миром. Слышал тоскливый голос своей разломленной души и отдавался неконтролируемому потоку, уносящему меня в одиночество.
Такое ужасное чувство, такая разрушительная безнадежность. Бесконечные секунды я вслушивался в этот тихий плач и тщетно пытался сказать своей душе, что с нами все будет хорошо.
А потом звуки окружающего мира стали громче, и Рэйкен со злобным рыком оттолкнула меня. Глаза ослепила золотая вспышка.
Я лежал на спине, тяжело дыша. По мне словно прошлось стадо лошадей. Боль от раны разлилась по телу, конечности не слушались. Но ощущение тоскливого одиночества ушло, и я, вопреки последствиям, оставленным демоническим захватчиком, почувствовал себя счастливым.
Кацу сообщил, что все закончилось и никто серьезно не пострадал. Потом друг без лишних слов принялся обрабатывать рану.
Коджи рассудительно заметил, что со мной все будет хорошо, потому что Рэйкен удалось вытащить демона через относительно небольшое отверстие.
Я молча кивал, сжимая и разжимая пальцы. Подушечки пульсировали, помня странное прикосновение к меху Рэйкен. Я не мог понять, что же на самом деле почувствовал (чувства словно принадлежали не мне), но отчего-то знал, что не должен был так бесцеремонно касаться ее.
– Рэйкен… – прошептал я.
– На берегу, – сказал Кацу. Он закончил с промывкой раны. – Придется зашить.
– Делай, что нужно, – бесцветно ответил я и, с трудом разлепив глаза, повернул голову.
Она стояла по колено в воде и с остервенением терла руки. Меховой плащ снова исчез, и высокий силуэт скрывали пшеничные волосы с брызгами моей крови. Я снова закрыл глаза и мысленно выругался. Что-то изменилось, мое сердце говорило об этом. Но я не мог понять что. Слишком устал. Кацу воткнул иглу мне в кожу, но я лишь рефлекторно вздрогнул. Эта боль была ерундой по сравнению с тем, что только что произошло.
Я отключился прежде, чем Кацу закончил заниматься моей раной, и пришел в себя, когда друзья готовили еду. Они сидели у костра, на котором в походном котелке Кацу варился рис. Жестикулируя, Коджи о чем-то увлеченно рассказывал: наверное, вспоминал, как разделывался с демонами. А ближе всех, спиной ко мне, сидела Рэйкен. Внезапно обрадовавшись ей, я понял, что боялся: она уйдет из-за того, что я сделал.
Тихо окликнув ее, я дотронулся до кончиков влажных от воды волос.
– Слушаю, – буркнула она, не оборачиваясь.
Меня вновь охватило раздражение.
– Ты не могла бы… наклониться ко мне. Не хочу… чтобы… Мне нужно кое-что тебе сказать.
Рэйкен фыркнула, но все же повернулась на месте, скрестила ноги и равнодушно уставилась на меня. Я надеялся увидеть хотя бы намек на злость или презрение, чтобы мне было легче сказать то, что я хотел. Но черты ее тонкого лисьего лица ничего не выражали. Лишь рыжие глаза мрачно светились в темноте.
Я вздохнул.
Ладно, давай. Твоя совесть будет чиста.
– Извини… что схватился за твой… не знаю до сих пор, что это.
– Парадный костюм, – подсказала она.
На секунду мне показалось, что я уловил знакомые игривые нотки в ее голосе.
– Да, парадный костюм. И ты спасла мне жизнь, хотя мы договаривались, что я буду защищать тебя…
– Оставь, хого, – хмыкнула она, закатив глаза. – Твоя жизнь – залог моего спокойствия, только и всего. Радуйся, что демон не успел добраться до сердца. Тогда даже я не смогла бы ничего сделать.
– Почему?
Рэйкен криво улыбнулась, наклонилась к моему уху и горячо прошептала:
– Потому что таким полукровкам, как я, без спросу нельзя сердец людских касаться!
– Все бы тебе ерничать. – Я слабо оттолкнул ее. – Поговори со мной нормально хоть раз.
– Какой смысл, хого? Ты извиняешься, потому что твоя совесть этого хочет, но ты никогда не поверишь моим словам до конца, потому что твое сердце противится мне.
Я удивился ее проницательности, но упрямо сказал:
– Обещаю, что поверю.
Рэйкен непринужденно пожала плечами.
– Слишком тонка грань между решениями, которые принимает человеческий разум, и истинными желаниями человеческого сердца. Ты можешь быть убежден, что чего-то желаешь, можешь думать, что действительно хочешь этого, но никогда не заставишь сердце поддаться. И пока этого не случится, твое сердце будет биться под незримым для тебя барьером, и мне, демону, его не преодолеть. Ты не веришь мне, хого, в отношении меня ты предвзят – не разумом, а сердцем. Именно эта истина – истина, которая живет в каждом человеке, – способна убить меня, если я буду упорствовать и захочу коснуться сердца. Даже с целью спасти его от демона. Кокоро, хого. Сердце чувствующее и сердце мыслящее.
«Твое сердце противится мне». Я осознавал, что она права. Что-то изменилось между нами, я понимал это. Сначала ушел страх. Потом была битва, в которой во мне родилась признательность к поступкам демона. Ну и что, что она совершала их ради собственной выгоды, – разумом я принимал ее действия с благодарностью. Но также я чувствовал свое сердце, в котором все еще жила необъятная тревога.
– Кто ты, Рэйкен? – спросил я, сам не веря, что говорю это. – Демон или человек?
– И демон, и человек, – просто ответила она.
– Ни то, ни другое.
– Нет, глупый хого, я и то, и другое. Когда ты осознаешь это, сможешь впустить и все остальное в свою черно-белую жизнь.
Она посмотрела в сторону костра. Коджи и Кацу с любопытством косились на нас. Племянник был весел и, поймав мой взгляд, робко улыбнулся.
Внезапно в груди стало тяжело. Неужели я был настолько предвзятым? Неужели то, что Коджи, которого я растил с детства, оказался демоном, могло заставить меня отречься от него? Глупости. Я смотрел на него и не чувствовал ничего, кроме сожаления за свою идиотскую вспыльчивость.
– Не понимаю я, Рэйкен, почему он такой? Может, ты ошиблась? Мой брат был хого, а его жена – смертной. Или я ошибаюсь?
– Вправду не понимаешь? – удивилась Рэйкен. – Страшно представить, как прочен купол, под которым ты живешь.
Я крепко зажмурился и резко распахнул глаза. Как же она так быстро изучила меня?
– Ты позволил себе полюбить Мидори, свою племянницу, только потому, что всегда знал: она и Коджи тебе не родные по крови. Приемные дети Такимару Сугаши.
– Но я постарался забыть об этом, потому что не понимал… – Сейчас я даже не пытался остановиться, как и не пытался оспорить ее заблуждение относительно моих чувств к Мидори. В эту минуту Рэйкен была единственной, с кем я хотел поделиться сомнениями. – Анда, жена Такимару, родила их. Или я решил, что родила. Но ведь было кое-что еще… Я видел…
Перед глазами мелькнул размытый образ из прошлого. Нечто, светлое и расплывчатое, стояло передо мной в стенах поместья накануне рождения близнецов. И было очень холодно.
Я рассказал это Рэйкен, и она странно посмотрела на меня – то ли нахмурилась, потому что я нес ахинею, то ли, наоборот, удивилась, что я знаю такие подробности.
– Могло ли это существо принести Коджи и Мидори? И если так, то… – Внезапно правда, от которой я отмахивался с той минуты, как подслушал разговор Рэйкен и Коджи, в одночасье настигла меня. – Мидори тоже?..
Женщина с пшеничными волосами показалась мне незнакомкой. Я видел снисхождение и жалость во взгляде демонических рыжих глаз.
– Возможно, бедный хого, твое проклятье – полюбить существо, которому не место в твоем мире, и тогда уже решить, как сделать выбор: разумом или сердцем.
– А ты, Рэйкен, ты ведь тоже выбирала?
Я сразу пожалел, что вновь попытался залезть к ней в душу. Таинство вмиг разрушилось, и лицо демона преобразила язвительная гримаса.
– Раз уж ты вновь пылаешь интересом к закромам моего сердца, значит, поправился. Пошевеливайся! Нам надо решить, как искать твою женщину.
Глава 5. Мацу
Мой пятнадцатый день рождения должен был пройти так же тихо, как и предыдущие. После случая с Ашимару почти никто не переступал порога нашей хижины. Лишь редкие соседи по старой памяти заглядывали к маме, чтобы купить ягоды и травы, которые она выращивала в саду, да и те останавливались у тропинки, ведущей к двери, неловко п