-то от нас скрывают, я бы сказала, что более дружелюбного приема и быть не может. — Это дружелюбие поневоле, Тен. Я не верю им ни на грош, — проворчал Беннетт.
— А они нам поверили? Как ты полагаешь? — спросил Маккендрик, прихлёбывая напиток.
— Насчет корабля? — сказал Беннетт. — Судя по тому, что я вчера слышал, они не намерены рисковать. Не думаю, что они будут сидеть сложа руки, поверив в наше крушение. Скорее всего они уже сейчас прочесывают окрестности в поисках «кобры».
— А как насчет террористов? — спросил Маккендрик. — Де Шанне явно уклонился от разговора о них.
— Хотел бы я знать, что они от нас скрывают, — задумчиво проговорил Беннетт.
Они молча переглянулись.
— Мы можем быть уверены только в одном, — сказал наконец Маккендрик. — Раз нас хотят удержать здесь, значит, они не желают никаких связей с системой Экспансии.
— А как же Кино? — возразила Тен Ли. — Они же сказали, что послали его установить контакт. А ты вчера говорил, что они велели какому-то Клиену его остановить…
— Они врут, — ответил Беннетт. — Они явно хотят внушить нам, будто они послали Кино и что они жаждут установить связь с внешним миром.
Тен Ли улыбнулась:
— Я уверена, что мой римпоч послал меня в такую даль вовсе не затем, чтобы я играла роль детектива. Но, если честно, я должна признать, что заинтригована.
— Ты начинаешь слишком втягиваться в эту иллюзию, Тен, — предупредил Беннетт.
Тен Ли высунула в ответ язык. — Что ж, посмотрим, что будет дальше, — сказал Маккендрик.
Беннетт кивнул:
— Как вы уже сказали, больше нам ничего не остается. По крайней мере этот кофезаменитель вполне можно пить.
После обеда Мириам Джеймс зашла за ними и объявила, что они поедут в прибрежный поселок.
— Мы поедем в джипе, с конвоем, — сказала она, когда пленники вышли из здания и начали взбираться в гору к машине.
Заутреня висела над головой, и порывы ветра взвихривали ее газовые полосы барашками. День был жарким и душным; электричество, скопившееся в атмосфере, наполняло долину предчувствием грозы.
Джипы на дутых шинах ждали их на дороге над зданием. Первая и третья машина были битком набиты охранниками в зеленой форме. Возле среднего джипа стоял де Шанне.
Тен Ли забралась на сиденье рядом с Мириам Джеймс и другим вооруженным охранником, а Беннетт с Маккендриком сеян на переднее сиденье вместе с де Шанне.
— Мы поедем а прибрежный поселок Новый Марсель, — сказал он. — До него километров двадцать.
Де Шанне завел мотор. Джип ожил и покатил по ухабистой дороге. Они не стали спускаться в долину, а поехали выше в горы. Беннетт смотрел на пейзаж, открывшийся с перевала. Крутой склон, прочерченный полосками террас, резко уходил вниз. Далеко внизу, в проеме между горами, словно жидкая парча, мерцало серебристое море. Первая машина подпрыгивала на ухабах перед ними. Шестеро охранников не спускали глаз с гор, держа ружья наготове.
— Через три года После крушения, — заговорил де Шанне, — наши предки переселились в долину; Земля там плодородна и укрыта от частых гроз. Через какое-то время, когда колонистов стало больше и начала развиваться промышленность, мы заселили побережье. Сейчас Новый Марсель — это самый населенный пункт на Обетованной. Там живут около десяти тысяч человек.
— Вы уже в состоянии построить звездолет? — спросил Маккендрик.
Де Шанне посмотрел на него и покачал головой:
— К сожалению, нет. Возможно, лет через двадцать — тридцать…
— И тем не менее вы отремонтировали ракету двадцать лет назад?
Де Шанне кивнул, уставившись вперед:
— К сожалению, у нас слишком плохо развита горнорудная промышленность и мы не можем добыть металлы, необходимые для постройки судов.
— К вопросу о структуре власти на Обетованной, — сказал Маккендрик. — Вы говорили, что Совет старейшин — выборный орган?
— Должен признаться, я использовал термин «выборный» в очень широком смысле. У нас нет демократии как таковой. Население имеет право голоса только по вопросам, входящим в компетенцию местных советов. Совет старейшин — это самовыборный орган, состоящий из последователей церкви Фобоса и Деймоса.
— То есть у вас меритократня? — сказал Маккендрик. Беннетт уловил нотки иронии в его голосе.
Де Шанне поджал губы:
— Скорее, теократия. Структура власти основана на системе церковной иерархии, оставшейся нам в наследство от предков, которые управляли кораблем до высадки на Обетованную. Считалось, что такая система правления будет временной лишь до тех пор, пока она удобна колонии. Но она оказалась Очень удачной, и мы не видим причин что-либо менять.
— Это очень удобно для самоизбранных членов Совета, — не преминул отметить Маккендрик.
Де Шаннё заерзал на сиденье.
— Люди довольны системой, — сказал он. — Они не жалуются.
Беннетт едва удержался от упоминания о террористах.
Выходит, какими бы ни были причины изоляции Обетованной, это положение выгодно для органа власти, избирающего самого себя. Совет старейшин церкви Фобоса и Деймоса, даже если отвлечься от того, как он управляет колонией, явно не заинтересован в контактах с системой Экспансии.
Неудивительно, подумал Беннетт, что у них была такая реакция, когда мы прибыли на Обетованную. Машины взбирались на гору по узкой дорожке, по которой джипы едва могли проехать. Беннетт выглянул налево, увидел бездонную пропасть и тут же отвел глаза, решив смотреть прямо вперед.
Около часа джипы продолжали карабкаться в гору, словно маленькие жучки. И вдруг первая машина остановилась. Де Шанне затормозил, выругавшись себе под нос от досады. Один из охранников с первой машины спрыгнул на землю, открыл капот и проверил батарею. Через минуту он выпрямился, поднял руки и помахал де Шанне.
Что-то в позе охранника и в том, как внезапно притихли все вокруг, насторожило Беннетта. Он почувствовал сзади какое-то движение. Обернувшись, он увидел, как Мириам Джеймс подняла ружье.
Де Шанне вздохнул и слез со своего сиденья. Беннетт почувствовал странное желание остановить старейшину, уберечь его от непоправимого. Но он ничего не сказал и лишь с растущим чувством тревоги наблюдал за тем, как де Шанне шагает к первой машине.
Старейшина был на полпути между джипами, когда раздался выстрел.
Выстрел Мириам Джеймс пришелся как раз между лопатками де Шанне. Беннетт рывком пригнулся, ослепленный голубой вспышкой лазера. Он услышал, как Джеймс что-то удовлетворенно пробормотала себе под нос, и увидел, как де Шанне медленно падает на землю. Вдруг стало тихо-тихо. Все застыли без движения, словно актеры в пьесе, не верящие своим глазам. А потом все пришло в движение.
Охранники с первого джипа побежали к машине Беннетта и, используя ее как прикрытие, начали обстреливать третий джип. Оттуда открыли ответный огонь из лазерных и обычных ружей. Беннетт заметил, что стреляют и сверху тоже; в горах мелькали и пропадали из виду темные фигуры, обстреливавшие в третий джип.
Беннетт судорожно пытался сообразить, что же происходит. Некоторые из охранников явно участвовали в засаде; фигуры в горах были террористами; а охранники из третьей машины? Очевидно, это военные, преданные старейшинам.
— Вон из машины! — крикнула Мириам Джеймс.
Лицо ее превратилось в уродливую маску, выражавшую восторг и страх одновременно.
Она почти стащила Маккендрика с джипа. Беннетт прыгнул вслед за ним и побежал, спотыкаясь, по дорожке в укрытие за скалой. В воздухе гремела музыка выстрелов — вспышек лазерных разрядов и вой отлетающих рикошетом пуль: Беннетт оглянулся в поисках Тен Ли. Один из патрульных выталкивал ее из-за джипа. Она неловко спрыгнула на землю, присела на корточки, шатаясь перевести дух, а затем побежала по тропе в убежище за скалой.
Пуля сбила её с ног, и страшнее всего в этом зрелище было то; что Беннетт не видел, как эта пуля летела. Только что Тен Ли бежала от машины — и вдруг она грянулась оземь. Она лежала очень спокойно и недвижно — маленькая красная фигурка на песчаной тропе, а пули вздымали вокруг нее облачка пыли.
Беннетт заорал и рванул к ней, не обращая внимания на крики Маккендрика и Мириам Джеймс, призывавших его вернуться. Подбежав к Тен Ли, он поднял ее на руки, ощущая только биение ее сердца и жужжание пуль у стоявшего рядом джипа. Беннетт прижал к себе Тен Ли, как ребенка, и, спотыкаясь, побрел к укрытию. Джеймс втащила его за скалу, спасая от шквального обстрела.
Беннетт в панике осмотрел Тен Ли, пытаясь понять, насколько тяжело она ранена, и опасаясь худшего. На теле крови не видно, а на голове… тоже нет!
И тут он увидел кровавое пятно, растекавшееся по летному костюму. Тен Ли была ранена в бедро. Беннетт почувствовал прилив облегчения — и тут же снова запаниковал, осознав, как много крови она потеряла. Штанина была порвана пулей. Беннетт оторвал ее и использовал в качестве жгута, чтобы унять кровотечение. Он не был экспертом, но ему показалось, что кость не задета. Тен Ли недоуменно, словно обиженный ребенок, смотрела на него огромными глазами. Он погладил ее по щеке:
— Ты понравишься, Тен. Не волнуйся. Прочитай лучше какую-нибудь мантру…
Он посмотрел в небо, молясь про себя, чтобы этот ад поскорее кончился.
Террористы, укрывшиеся в горах, расстреливали военных из третьей машины. Их трупы усеяли дорожку. Кровь залила песок. Уцелевшие шатались отстреливаться, высовываясь из-за джипа и выпуская лазерные заряды наугад.
Мириам Джеймс вскочила, выстрелила в третью машину и тут же пригнулась за скалой, ища взглядом Маккендрика. Она что-то сказала ему, но Беннетт не сразу понял, что именно. Они беседовали, не обращая внимания на стрельбу.
— Значит, Кино все-таки добрался? — спросила она.
Беннетт услышал ее слова, но не сразу понял их важность. Постепенно до него начало доходить, о чем говорит Джеймс.
— Мы с ним встречались, — ответил Маккендрик, глянув на Беннетта. — Он мне все рассказал.
Джеймс схватила Маккендрика за руку. Старик поморщился от ее крепкой хватки.