– Эрин сокрушалась, что те, кто ее окружают, рядом с ней только из-за денег ее отца, из-за ее дорогих подарков и популярности. И если она этого лишится, и они уйдут. Сказала, что вдруг поняла: если в их семье случится трагедия, рядом не будет никого, чтобы их поддержать. Потому что ее «свита» с ней в радости – вечеринках, тусовках, сборищах, на которых они вместе употребляют пыльцу… Но не в радости. И… – Мелинда шумно выдохнула. – Она хочет вернуть единственную подругу, которая всегда была искренней. Хочет вернуть нашу дружбу. Я подумала: что в этом плохого? Подумала, может, Эрин и правда изменил разлад в семье? Ведь все же взрослеют, правда?
«Боюсь, что не все».
– Теперь-то я понимаю, что она просто хотела втереться ко мне в доверие. И я… Я никогда себе не прощу, что повелась на всю эту чушь. Потому что и я отчасти виновата в смерти Кейт… – выпалила Мелинда. – Та вечеринка… именно она запустила всю цепочку событий.
Ник вынул из кармана пустой лист мемокарда, готовясь запечатлеть сказанное.
– Эрин сказала мне брать с собой и Кейт… если захочу. Конечно, я захотела. Я видела в этом шанс для нас троих зарыть топор войны, оставить в покое прошлое и начать все с чистого листа. – Мелинда покачала головой. – До сих пор не понимаю, как я могла быть такой наивной… Саму вечеринку я помню обрывками. Хотя я выпила всего один стакан какого-то пойла, который Джастин разрекламировал как нереально модный коктейль.
– От одного, даже самого «забористого», коктейля провалов в памяти быть не должно, – заметил Ник. – Могло ли быть так, что вам что-то подмешали?
Мелинда остановила на нем взгляд.
– Не просто «могло». Так и было. Потому что Кейт было еще хуже. Я… обошлась малой кровью. Последнее, что я помню, как Эрин издевательски хохотала, обнимаясь с Сиршей и Мэри. Говорила, что подруг лучше них просто не найти. Так она давала мне понять, что наврала. Что никакую дружбу со мной возвращать она не собиралась. А уже в следующее мгновение кто-то столкнул меня в бассейн. Эрин и ее свита превратили мой позор в целое шоу – понаделали спектрографий и раздавали потом, как открытки, в школе.
Вот тебе и бывшая подруга… Впрочем, и Эрин, и Сирша, и Мэри за свои действия поплатились сполна. К этому моменту все трое были мертвы… в отличие от Мелинды.
– Кейт на той вечеринке не повезло куда больше. Именно она – не я – была целью Эрин. Я не знаю, как именно это произошло. Мы… разделились. Когда я вылезла из бассейна, Кейт рядом не было. Меня потянули на танцпол, а я цеплялась к людям, глупо хихикала и просила полотенце. Так… говорят. Этого я уже не вспомнила. Потом я заснула на диване и проснулась только под утро, когда Эрин выгоняла всех из своего дома. Я не сказала, наверное. Вечеринка была у нее.
Ник кивнул, на всякий случай помечая в мемокарде и это.
– Я нашла Кейт в одной из спален. Когда я увидела, что на ней нет одежды… – Мелинда выдохнула, комкая край и без того мятой юбки. – Я поняла, что случилось что-то плохое… очень плохое. Налетела на Эрин чуть ли не с кулаками. Разумеется, объяснять мне она ничего не стала. Улыбнулась – знаете, как довольная, сытая кошка. И просто выставила нас обеих за дверь. Я заканчивала одевать Кейт уже на улице. Она еле стояла на ногах. Но я знала, чувствовала, что на этом все не закончится. Так и оказалось.
– Кто-то сделал и спектрографии Кейт? – предположил Ник.
Мелинда с усилием кивнула.
– Этот снимок… чудовищный. Отвратительный. Кейт запечатлели обнаженной, рядом с двумя воздыхателями Эрин – Джоном и Джастином. На ее лице такая глупая улыбка и такой… отсутствующий взгляд, что сразу понятно – она под дозой. Уверена, снимок сделала Эрин. Не удивлюсь, если до него именно она была на месте Кейт. Все в школе знали, что она развлекается с двумя парнями. Мне нет… не было дела до ее личной жизни. Но вы должны знать: ее отец – не последний человек в Кенгьюбери… и даже Ирландии. Он вот уже несколько лет метит в Эряхтас3. Ей прочили такое же светлое будущее…
– Но у нее на будущее были свои планы.
Мелинда кивнула.
– Отец, конечно, пытался бороться с ее образом жизни, но Эрин на его попытки вразумить ее было все равно.
– Что ж, она не первая представительница «золотой молодежи», которая идет против воли родителей. Но как это связано с вечеринкой и спектрографиями Кейт?
– Да потому что Эрин шантажировала ее, – выпалила Мелинда.
Глава восьмая. Ник
– Тот проклятый снимок… Эрин говорила, что покажет спектрографию всем. Мать Кейт, если бы узнала, забрала бы ее из школы… Или директор выгнал бы оттуда. Такие снимки – удар по репутации Килкенни. А уйти из школы – значило потерять все, чего Кейт добивалась несколько лет.
Ник нахмурился.
– Шантаж подразумевает некое требование. Так чего же хотела Эрин?
– Как я поняла, к тому моменту ее отношения с отцом совсем разладились. Он угрожал лишить ее денег. Сказал, что вместо поездки в Швейцарию зимой оставит ее дома – учиться. Я знаю это из разговора самой Эрин с Кейт, – объяснила Мелинда. – Кейт рассказывала, что Эрин тогда была ужасно зла. В общем… Она хотела «замолить грехи» перед отцом. И для этого ей нужна была победа в правительственном конкурсе эссе. Не смотрите так. Это престижный конкурс для старшеклассников. Любое занятое в нем место учитывается при поступлении в институт. В Ирландии, естественно. Даже попасть в десятку там дорогого стоит. Там очень жесткий отбор. В этом году нужно было написать эссе о влиянии магии на культуру и ценности общества.
– И Кейт нужно было написать эссе за Эрин, – догадался Ник.
– И не участвовать при этом самой, да. – Лицо Мелинды потемнело. – Когда Кейт говорила мне это… У нее чуть не началась истерика. Для нее этот конкурс – шанс всей жизни, для Эрин – просто возможность выслужиться перед отцом. Убедить его в том, что она умница и дальше продолжать закидываться фэйской пыльцой вместе с друзьями.
– Кейт написала эссе?
– А у нее был выбор? – парировала Мелинда. Плечи ее устало опустились. – Конечно. Правда, я уверена, что с этим эссе она не победила.
– Почему? – заинтересовался Ник.
– Это эссе было слишком… революционным. Провокационным. Называйте как хотите. Кейт написала о том, что полуночную магию не стоит демонизировать. Что Трибунал многое упускает, не используя ее.
«В этом ты, Мелинда, ошибаешься, – мрачно подумал Ник. – Использует, и еще как. Просто не может делать это открыто. Любая огласка повредит репутации ордена, когда-то созданного, чтобы усмирять полуночных колдунов»
Кейт же права в том, что связь с миром теней дарует людям невероятные возможности. Этого-то Трибунал и боится.
– Эрин раскритиковала эссе, – меж тем продолжала Мелинда. – А потом и вовсе разорвала его на мелкие клочки.
– Ах да, Кейт же писала на бумаге, – улыбнулся Ник.
– Да. Не только стихи, но и все остальное. Все, кроме конспектов. – Мелинда наморщила нос. – Учителя говорят, бумага сильно тормозит конспектирование. В общем, Эрин заставила Кейт написать другое эссе. Я… сохранила его. Хотела как-нибудь отдать цеури, чтобы оно осталось в сознании людей с именем его истинного автора. А потом передумала.
– Почему?
– В этом эссе не было Кейт. Не потому что там стоит имя Эрин… Просто почитайте и, думаю, вы поймете.
Мелинда ушла в свою комнату и вернулась парой минут спустя, держа в руках заполненный мемокард. Читая, Ник действительно понимал, о чем она говорила. Все эссе было написано этаким елейно-возвышенным тоном и пропитано гордостью за родную страну. Разумеется, в этом варианте не было и слова о полуночной магии. Воспевалась лишь рассветная магия, сила богини-матери Дану.
Кейт и впрямь была талантлива. Не зная правды, Ник мог решить, что в своем эссе она выплеснула собственные чувства.
– Разумеется, с таким эссе Эрин выиграла конкурс, – выплюнула Мелинда. Рухнула на диван. – Кейт была раздавлена. Шанс, которого она ждала несколько лет, просто вырвали из ее рук. Но на этом ничего не закончилось. После того, как Эрин получила награду, засветилась на федеральном канале и закатила грандиозную вечеринку, она снова пришла к Кейт. Сказала, что уничтожит спектрографии… Но только после того, как Кейт сделает для нее «еще одно маленькое одолжение».
– Чего она хотела на этот раз? – негромко спросил Ник.
– Ключи от всех итоговых школьных тестов, – с ненавистью, полыхающей в глазах, отчеканила Мелинда. – Согласитесь, было бы странно, что «умница Эрин» написала столь чудесное эссе, которое победило в правительственном конкурсе, и не справилась со школьными тестами, включая тест по родному языку. В школе и так ходили слухи, что она кому-то заплатила за эссе, но за стены Килкенни эти слухи не выходили.
– А вот плохо сданный тест заставил бы усомниться в честности победы даже ее отца.
– Да. Поэтому Эрин раздобыла несколько филактериев с очень… необычными чарами. Кейт достаточно было написать свой тест, а после приложить к бланку с ответами ладонь, и результаты отпечатались бы на ладони Эрин.
Ник хмыкнул. Чего только не придумают… Хотя ситуация, конечно, не из смешных.
– Кейт согласилась. Снова. Но потом… Она плакала у меня на плече, а я не понимала… Эрин вот этим своим ласковым голоском спросила, в какой институт Кейт собирается поступать после Килкенни. Кейт что-то залепетала в ответ, а Эрин посоветовала ей не врать. И показала новые, совсем свежие спектрографии. На ней был отчетливо виден дом Кейт, ее с отцом снимок в рамке на полке. А рядом – книги по полуночной магии. Те книги, которые купила я…
Эмоции Мелинды снова иссякли. Голос звучал глухо и отрешенно.
В этом и достоинство, и главный недостаток спектрографий. Чтобы сделать их, нужно просто увидеть некий подходящий момент, человека или место, и иметь при себе бумагу со спектром, чтобы запечатлеть увиденное. Нарушение личных границ, безусловно, но… Таковы они, магические технологии.