– Ник, мне так жаль…
– Ты когда-нибудь сталкивалась с чем-то подобным?
– Не сталкивалась сама, но… слышала, конечно. Для практикующего колдуна нет наказания хуже. – Она вздохнула. – Проклятия такого рода – те, что высасывают из человека дар, – сами по себе не рассеются. Ты не избавишься от него, пока не найдешь причину. А с ней и самого заклинателя.
– Я это понимаю, – мрачно ответил Ник.
Он понаблюдал, как подвыпивший Раск (и когда, спрашивается, только успел?) заигрывает с хорошенькой официанткой. Сделал хороший глоток пива и отставил в сторону бокал. Похоже, расслабиться не получится.
– Вот только претендентов – как грязи, – невесело хмыкнул он.
Меган побарабанила пальцами по столу, задумчиво глядя на Ника.
– Может, я смогу тебе помочь?
– Эм-м… Ты? Прости, как?
– Я могу выбить тебе пропуск в Архив.
Ник нахмурился.
– Я уже думал поднять свои старые дела…
– Там есть не только это, – перебила его Меган. – Благодаря пропуску ты получишь доступ к информации, предназначенной для старших инспекторов. Там куда больше данных, которые могут тебе пригодиться.
Ник откинулся на кожаный диван, окрашенный в цвет спелой вишни. Заманчивое предложение…
В Департаменте существовала строгая иерархия: Трибунал тщательно контролировал, какая информация попадает в те или иные руки, ограничивая уровень допуска званием. Все для того, чтобы в ряды Департамента не затесались так называемые «оборотни». Не вервольфы, а люди, по каким-то своим соображениям вздумавшие помогать отступникам.
– Спасибо, Мег, – выдохнул Ник. – Я буду очень благодарен, если ты поможешь мне с этим.
Она ободряюще накрыла ладонью его руку. Одиночество ушло, вспугнутое ее улыбкой.
***
Ник и не рассчитывал, что, едва оказавшись в Архиве, в отделе для старших инспекторов, тут же нападет на след таинственного заклинателя, которые наслал на него забирающие дар чары. Но он не ожидал, как много времени уйдет на то, чтобы просто составить список возможных подозреваемых.
Архив представлял собой лабиринты стеллажей с длинными ящиками, забитыми пластинами мемокард, и делился на несколько отделов, отгороженных друг от друга клетками с магическими печатями на двери. Бляха с магическим ключом позволила Нику беспрепятственно проникнуть в нужный отдел. Зеркала наблюдения были только на входе, в охранниках не было нужды: в Архив заглядывали редко – в основном, чтобы оставить в его недрах записанный на мемокарде отчет. Тем не менее, Меган пошла на должностное преступление, предоставив ему пропуск в отдел старших инспекторов.
Даже если вылазка в Архив не поможет продвинуться в деле, ее поддержка и искреннее участие бесценно. А потому Ник не нашел ничего лучше, чем в знак благодарности пригласить Меган в фешенебельный ресторан… и с облегчением вздохнул, когда она в свойственной ей мягкой манере отказалась. Сейчас совсем не то время, чтобы думать о свиданиях и разговорах в полумраке.
Ник находил информацию о расследованных им когда-то делах и скрупулезно выписывал имена, пытаясь найти ниточку, которая приведет его к заклинателю. Некоторых людей он вычеркивал из списка сразу после того, как только они туда попадали – к этому моменту они были уже мертвы. Их прегрешения были слишком велики, чтобы они пережили суд Трибунала.
Минуты превращались в часы, и Ник все отчетливее понимал, что его затея не увенчается успехом. Из всего составленного им списка не было ни одного человека, подходящего на роль заклинателя. Те, кого он арестовывал, обычно так скоро из тюрьмы не выходили – его отдел специализировался на убийствах с применением полуночных чар. Впрочем, ради мести они могли призвать какого-нибудь колдуна и со стороны…
Усталый взгляд упал на стопку мемокард, веером рассыпанных по столу: записи старших инспекторов Департамента, в том числе и Меган Броуди, сделанные во время расследования того или иного дела. Ник прикоснулся к одной из пластинок, читая проступившие на ней слова. Шумно выдохнул, так и не найдя того, что искал, и кинул мемокард на стол.
Выйдя из Архива, Ник коснулся рукой медальона. Из глубин памяти всплыл образ Меган. Как только она отозвалась, Ник знаком стер ее лицо, оставив только голос, нашептывающий ему в уши – делать их разговор достоянием общественности не хотелось.
– Ну что? Удалось что-нибудь узнать?
Они не пересекались с того самого вечера, когда Ник во всем признался. Меган наверняка надеялась, что ему пригодилась ее помощь. Увы, своим служебным положением она злоупотребила совершенно напрасно – доступ в закрытые отделы Архива не позволил ему найти явную зацепку.
– Нет, Мег, пока ничего, – признался Ник. – Конечно, я еще попытаюсь – приду сюда завтра и проверю все с самого начала, но… Мне кажется, что я просто трачу время впустую. Слишком много тех, кого я в свое время арестовал. Многие из них сейчас разбросаны по всей Ирландии. Следы других вообще невозможно найти.
– Ох, Ник, мне так жаль. Я правда хотела тебе помочь.
– Я знаю. И очень тебе за это благодарен.
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь болтовней случайных прохожих. Даже не видя лица Меган, Ник хорошо себе его представлял: сочувственный взгляд, опущенные вниз уголки губ.
– Что будешь делать? – тихо спросила она.
– Пока не знаю. Для начала отдохну. Может, что-нибудь путное в голову придет.
– Я… – Меган вздохнула. – Увидимся завтра, да?
– Да. Увидимся завтра.
Разрывая связь, Ник думал о том, что впервые за полтора года их знакомства соврал Меган. Он прекрасно знал, что делать и куда идти.
Когда закон оказывается бессилен, на помощь приходит магия.
Портал-зеркало перенес его в квартал Цеури – небольшой участок на окраине города, где гордо возвышалось одно-единственное здание. Нику не раз приходилось обращаться к цеури, когда он заходил в тупик в расследовании очередного дела. Однако они до сих пор внушали ему трепет, который обычно испытываешь от столкновения с необъяснимым. Вот и сейчас он на мгновение застыл в нескольких шагах от высокой башни, возвышающейся посреди зеленого луга.
Такая башня была в каждом городе, в каждой стране. И, что удивительно, попав в любую из них, человек видел одно и то же лицо. Его всегда встречала красивая темноволосая девушка с тонкими чертами лица и холодными глазами, которые не закрывались ни на миг.
Сколько догадок было высказано на этот счет! Всех цеури поначалу считали близнецами, связанными особой магической связью. Когда узнали, сколько их, мнение изменили. Еще одно предположение заключалось в том, что цеури заколдованы, благодаря чему их дочери вырастают их точной копией. Но чаще всего высказывалась мысль, что цеури – эта одна и та же девушка, создавшая миллионы собственных иллюзий. Как бы то ни было, узнать правду так никому не удалось.
Единственный вопрос, который цеури задавать было бессмысленно.
Преодолев невольный ступор, Ник приблизился к двери башни. Послал сущность воздуха в отверстие со струнами и, как только раздалась приятная мелодия, дверь тут же исчезла. Посреди совершенно пустого пространства башни, сложив руки на животе, стояла цеури в белоснежном платье. Ее глаза из-за постоянно поднятых век казались кукольными. Неуютно ощущая себя под пристальным взглядом немигающих глаз, Ник произнес традиционную фразу:
– Я хочу поделиться своими воспоминаниями.
– Подойдите ближе, – кивнула хозяйка башни.
Как только Ник приблизился, цеури положила руки на его виски и заглянула в глаза. Она впитывала знания, опыт, воспоминания – плата за возможность задавать вопросы. Цеури работали как живые мемокарды, считывающие информацию прямо из человеческой головы. Приходя к ним, человек делился пережитым, простым усилием воли скрывая сокровенное, личное. А в обмен получал воспоминания людей по всему миру, которые могли дать ответ практически на любой вопрос. На всех сотрудников Департамента для надежности накладывали особые чары, которые при всем желании не позволили бы агенту открыть цеури информацию о расследуемых им делах.
Ник не мог ни пошевелиться, ни отвести взгляд. Неприятных ощущений не было – лишь легкая щекотка в голове. И все же, когда цеури отстранилась, с его губ сорвался облегченный вздох. Не нравилось ему, что кто-то вот так легко может заглянуть в его память.
– Что вы хотите узнать взамен? – Все тот же мелодичный, но лишенный всяческой эмоциональной окраски голос.
– Я хочу узнать о сивилле из Кенгьюбери.
Прежде Ник предпочитал решать проблемы собственными силами, без помощи таинственных колдуний, которые умели читать прошлое, настоящее и будущее. К тому же, как показало одно-единственное посещение сивиллы в маленьком городке Тенге, слухи об их мастерстве предсказания были весьма преувеличены. Сивилла из Тенге любила говорить загадками и иносказаниями, окутывая крохотное зерно истины в кружевную вязь слов. Что, конечно, не вызвало у Ника ничего, кроме досады. Он вежливо поблагодарил предсказательницу за помощь, выплатил причитающиеся ей деньги и навсегда покинул ее дом.
И вот теперь он по собственной воле идет к той, кому почти не верит. Говорят, отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Цеури вновь прикоснулась пальцами к его вискам. В сознание Ника ворвались потоки чужих воспоминаний. Почти все они были для него абсолютно бесполезны – в основном, это были разговоры, в которых упоминалось слово «сивилла». Однако затем цеури показала ему кое-что интересное.
Воспоминание принадлежало девушке – Ник, конечно же, не видел ее лица, но слышал ее голос. Подруги, сидящие перед ней за столиком в летнем кафе, внимали каждому ее слову. А незнакомка взахлеб рассказывала, как сивилла из квартала Алайа помогла понять, что на ее дочурке, которая проболела всю прошлую зиму, лежит проклятие – постаралась соперница, у которой рассказчица увела парня.
Проклятие… То, что нужно.
– Эта девушка… – быстро сказал Ник. – Мне нужно ее воспоминание, чуть раньше.
Цеури не сделала ни единого движения, но воспоминания в его голове изменились. Все тот же голос – чуть хрипловатый, взволнованный, а напротив уже не подруги из кафе, а худая женщина лет сорока со светлыми глазами.