Генри пожимает плечами.
– Справедливо. Но ты не разозлишься, если они что-нибудь выдумают, верно? Это единственная причина, по которой Беки спрашивает. Ты знаешь, как они делают: «Фредди Рикс нагрянул в город с юной моделью, которая вдвое моложе его…»
– Это будет неправда. Больше, чем вдвое. Скажи Беки, я не разозлюсь, и можете отфотошопить мою седину.
Позднее, когда Генри уходит, эта беседа прокручивается у меня в голове.
– Почему вы просто не сказали блогеру мое имя? – выпаливаю я.
Отец отвлекается от чтения и пожимает плечами.
– Мы могли бы. Но тогда какой-нибудь второсортный блогер выдаст сенсацию о… – он делает руками жест, изображая цитирование, – «Тайная дочь Фредди Рикса». Зачем тебе, чтобы твоя жизнь становилась предметом их обсуждений, или статей, или что там помогает им зарабатывать?
Его взгляд вновь опускается на статью, которую он читает на планшете. Но я не закончила.
– Тебе будет стыдно, если они это напишут?
Он снова поднимает глаза, на его лице явно удивление.
– Вовсе нет, детка. Говори кому хочешь. Проблема не в этом. – Он протягивает мне планшет. – Вот. Добавь свое имя в статью обо мне в «Википедии», если хочешь. Только не позволяй всяким придуркам зарабатывать на своей истории.
Я делаю шаг назад.
– Забудь, я понимаю.
– Рейчел? – зовет он, когда я подхожу к лестнице.
– Да?
– Отличная работа с постом в «Инстаграме». Генри кудахтал, как курица, пытаясь понять, кто это сделал.
Я застываю, мои руки на перилах.
– Это была я.
– Несомненно. Но Генри не знает, потому что Эрни взял вину на себя.
– Он? Зачем?
Фредерик лишь пожимает плечами, у него на лице улыбка.
– Устал от ворчания Генри, возможно. Мы все подумали, это было круто. – Он возвращается к своей статье, а я иду по лестнице, и внутри у меня все дрожит.
Падаю на кровать, раздумывая, как выглядит наше с ним фото. У меня нет фотографий с ним. Ни одной.
ОПЕРА – драматическое произведение, в котором слова поются, а не произносятся. Тема может быть трагической и/или комической.
Глава 13
Когда день икс наступает, Карлос отвозит нас с Фредериком в аэропорт. Когда мы подъезжаем к зоне вылета, он выбирается из машины и обегает ее, чтобы открыть мне дверь. Я выхожу, и он наклоняет голову, улыбаясь мне.
– Adios, señorita.
Я застаю его врасплох, чмокая в щеку.
– Adios, Carlos.
Фредерик хлопает его по спине.
– Увидимся через пару недель.
В самолете до Бостона Фредерик засыпает в кресле первого класса рядом со мной, но я не могу расслабиться. Даже фильм не может меня отвлечь. Я немного играю в игры на планшете Фредерика, затем засовываю его обратно в карман сиденья впереди него. Он спит с открытым ртом. Я изучаю линии на его лице, его длинные руки на самолетном одеяле.
– Я почти привыкла к тебе теперь, – говорю шепотом.
Он не отвечает.
В Бостоне другой водитель встречает нас для девяностопятиминутной поездки в Клэйборн. Я снова начинаю переживать. После того как я в десятый раз ерзаю на своем месте рядом с отцом, он говорит из-за своей газеты:
– Держись там. Все, что тебе нужно сделать, – это найти хороших людей. Сколько ребят в твоем классе?
– Три сотни.
– Тогда нет проблем. Там должно быть несколько хороших, верно?
Я в этом не уверена.
Автомобиль подъезжает к гостинице «Клэйборн Инн», где Фредерик забронировал себе номер. Я стою, моргая, у тротуара, глядя на деревянный дом, который кричит: «Добро пожаловать в Новую Англию!», – у него длинная веранда с креслами-качалками.
Жду снаружи, пока он заселяется и оставляет сумки. Итак, это Клэйборн. Повсюду ходят семьи, некоторые с коробками или со студенческими чемоданами. Я мечтала приехать сюда, потому что хотела увидеть город, в котором родилась.
Но не чувствую никакой связи. Это просто милый городок, наводненный подростками. А я просто хочу отмотать свою жизнь на год назад и пойти домой.
– Все улажено! – говорит Фредерик, появляясь рядом со мной. – У тебя еще есть пара часов до получения ключей, верно? Давай прогуляемся и перекусим.
– Хорошо. – Хотя мысль о том, чтобы есть, кажется неприятной.
Он указывает на другую сторону покрытой травой городской площади.
– Подготовительная школа на этой стороне от газона, а колледж на той, выше по холму, – указывает в противоположную сторону.
Я уже знаю это, так как изучила карту.
– Для тебя здесь все выглядит так же? – Мы идем по Мэйн-стрит, которая делит город пополам.
– Да и нет. Все выглядят такими юными. – Он смеется. – По городу я особо не разгуливал. Меня интересовали только бары и маленькие клубы здесь и в Бостоне.
– Ты когда-нибудь приезжал на встречи выпускников?
– Не-а, – говорит быстро. – Никогда не было времени.
Я разглядываю фасады домов на Мэйн-стрит и окна, усеянные петуньями. Несколько ресторанов и магазинов, продающих одежду как для подготовительной школы, так и для колледжа. Можно купить свитшоты, шапки, шорты и шлепанцы с логотипами обеих школ. Две пекарни и кофейня.
В конце город редеет, и общественные места заменяют жилые дома. Мы переходим улицу, чтобы пойти обратно.
– Этот городок создан, чтобы по нему гулять, – замечаю я.
– Ты его знаешь. Эту часть по крайней мере. Остановись на секундочку. – Фредерик замирает перед окном агентства недвижимости. Около десятка листовок висят на окне. – Зайду сюда завтра.
– Я думала, ты заставишь Генри заниматься этим.
Фредерик поворачивается ко мне, его глаза смеются.
– Я бы заставил, если бы он был здесь. Но в том и идея, чтобы убраться от него подальше, так что придется мне пару дел сделать самому.
Через квартал мы подходим к пабу под названием «Уилок», и Фредерик одобрительно усмехается.
– Хотя бы это место еще работает. Кажется, я потратил все свои деньги здесь, когда мне был двадцать один. – С ухмылкой открывает дверь. Интерьер из темного дерева, на стенах рамки с фотографиями спортивных команд, выстроившихся перед камерой.
– Они стараются соответствовать духу колледжа, – замечаю я, когда мы садимся у окна.
– Ага, – соглашается Фредерик. – Не ищи мою рожу на снимках этих футболистов.
Наша официантка тут же теряется, как только узнает знаменитого посетителя.
– Боже мой, – вздыхает она перед Фредериком. – Я огромная фанатка. Вы распишетесь в моем блокноте для заказов? – сует блокнот и ручку ему.
– Конечно, Дарси, – говорит он, читая ее имя на бейдже. – С радостью. – Размашисто расписывается с улыбкой. Когда она удаляется, он улыбается мне тоже. – Этот город меня любит.
Замечательно. Но полюбит ли он меня?
Я нервничаю. И каким-то образом мы заказываем то же самое, что ели в наш первый совместный обед. Я ковыряюсь в салате «Кобб», точно как в Орландо. А вот Фредерик с наслаждением поедает бургер и пьет пиво.
– У них здесь отличная картошка фри, – говорит он. – Попробуй.
Я качаю головой.
Официантка подходит к нашему столику четвертый раз за полчаса.
– Что-нибудь еще?
– Ничего, – говорю я устало. Все, чего я сейчас хочу, – это вернуться домой в свою старую знакомую школу во Флориде.
Почему это вообще казалось мне хорошей идеей?
Час спустя улыбающаяся школьная консультантка с наклейкой на футболке «Задавай мне любой вопрос» протягивает мне ключ-карточку, которую я беру дрожащими руками.
– Добро пожаловать, Рейчел! – говорит она. Затем мы идем через старые железные ворота в красивый внутренний двор.
Хабернакер – большое, П-образное кирпичное здание с многочисленными зелеными ставнями.
– Нарядно, – говорит Фредерик, разворачиваясь, чтобы все рассмотреть.
Мне сказали идти через второй вход, и теперь я понимаю почему. Коридоры в старом здании вертикальные. Пока мы карабкаемся по каменным лестницам, видим, что на этажах лишь по две комнаты с ванной на площадке между ними.
Когда находим комнату тридцать один на третьем этаже, видим приоткрытую дверь. Она распахивается со скрипом. Симпатичная девушка с кудрявыми черными волосами поднимается, отрывая глаза от чемодана, над которым склонялась.
– О! – Она хлопает в ладоши. – Ты Рейчел? – немного выделяет «Р» в Рейчел. Ее акцент очень милый. – Я Аврора! Ждала встречи с тобой! – подбегает, чтобы меня обнять. – А вы папа Рейчел? – наблюдаю, как она обнимает и его.
Мой отец включает свое обаяние, чтобы задать Авроре вопрос, который я все еще боюсь задать сама.
– Ты тоже в выпускном классе?
– Sí! – Затем она смеется. – Мне придется пару дней привыкать к тому, чтобы говорить снова на английском. Я перевелась из своей школы в Испании в этом году. Мой отец хочет, чтобы я поступила в Гарвард.
– О, – говорит Фредерик. – Как я.
– Правда? – взвизгивает Аврора.
– Шучу! – широко улыбается он. – Я учился в Клэйборне на этой же улице, там получил степень по музыке и разочарование родителей. Но думаю, вы с Рейчел на другом пути.
Я занята тем, что изучаю комнату, деревянный пол и грубые старые окна.
– Смотри! – Аврора хватает меня за руку. – Здесь хорошая комната. В общей комнате столы… – она подбегает к дверному проему, – а кровати здесь.
Я следую за Авророй в другую, маленькую, комнату, где две узкие металлические кровати стоят буквой «Г».
– Я не заправляла кровать пока. Думала, ты можешь выбрать.
– А, мило с твоей стороны, – я заикаюсь. За плечами у Авроры улыбается мой отец. Выражение его лица говорит: «Видишь? Все будет в порядке».
– Что ты думаешь?
– Любая, – говорю я.
После того как мы убедились, что мои коробки прибыли из Калифорнии, Фредерик уходит.
– Проводи меня немного, – говорит он, выходя на лестницу.
Я иду за ним вниз, во двор, где закат окрашивает небо.