– Хорошо, – говорит моя соседка, протягивая мне стакан воды. – Этот парень был с тобой в конце, и время было очень напряженное.
Я киваю. Обед закончился, и мы одни в зале.
– Но вы когда-нибудь обсуждали это? Он когда-нибудь говорил: «Эй, я хочу перевести нашу дружбу на новый увлекательный уровень?»
Качаю головой.
– Но это неправильно, дорогая. Даже если он не собирался воспользоваться тобой, он это сделал.
– Он был единственным, кто был рядом, – говорю дрожащим голосом. – А я выгнала его.
– У меня вопрос. Где был твой отец, когда все это происходило?
Ох.
– Это совсем другая история. – И я так устала хранить все в себе. – Я говорила, что не жила с ним до этого. Но я должна была добавить, что ни разу его не видела до смерти матери.
Аврора раскрывает рот.
– Что? Почему?
– Тебе лучше спросить у Фредерика. Потому что я не решилась.
Моя соседка поджимает губы.
– Рейчел, тебя окружают sombreros de culo. Я хочу оградить тебя от них.
– Sombreros de culo… придурки? – улыбаюсь сквозь слезы. – Ты хороший друг. И теперь, я думаю, единственный, что у меня есть. Раз уж я выгнала другого друга сегодня утром, после того как он проехал сотни километров на автобусе, чтобы увидеть меня.
– Он просто приехал?
– У него сегодня день рождения, – бормочу я. – Я выгнала своего лучшего друга в его день рождения.
– После того как он пытался переспать с тобой против твоей воли.
Я закрываю лицо руками.
– Я могла бы сделать все лучше. Я не должна была позволять всему зайти так далеко.
– Не знаю, Рейчел. Может, мужчины просто делают это не ради тебя.
Поднимаю глаза, вижу взгляд улыбающейся мне Авроры и впервые за день смеюсь.
– Очень смешно.
Она допивает кофе.
– Если честно, я худший пример. Я не могу сидеть и говорить, как легко сказать «нет». Я позволила случиться многим вещам со своим парнем, которых не хотела.
– Правда?
Она не смотрит на меня, когда кивает.
– Absolutamente. И ни разу я не была этому рада. Понимаю, твое утро было поганым. Но гарантирую, ты бы чувствовала себя еще хуже, если бы позволила всему произойти.
– Он был… агрессивным? – вздрагиваю при мысли об этом.
– Вовсе нет. Но я говорила «да», когда хотела сказать «нет». Снова и снова. И чувствовала себя ужасно после! Видишь? Для тебя сейчас все не так.
– Ты переехала на другой континент, чтобы выразить свое «нет»?
Аврора сжимает мою руку.
– Именно так. Не поступай, как я. – Она глядит на выход из столовой. – Джейк видел этого парня, который приехал к тебе, да?
– Думаю, да.
– То, как он на тебя посмотрел. Словно лазеры в видеоигре. Смертельные.
Глава 17
Даже когда тебе грустно, домашняя работа никуда не исчезает.
Я перечитываю «Анну Каренину», а затем пишу лучшее сочинение в своей жизни. Надеюсь на это, во всяком случае. Однажды в библиотеке я нашла полку со старыми фотоальбомами Подготовительной школы Клэйборна. Мамин год, 1997, оказался в моих руках.
На фотографии выпускного года мама в блузке с ажурными рукавами и огромной улыбкой. Я настолько на нее похожа, что у меня перехватывает дыхание.
Я пролистываю каждую страницу той книги, ища другие ее фотографии. Ее нет на снимках спортивных команд, но я нахожу ее в клубе дебатов.
И – что удивляет меня больше всего – она появляется на групповом снимке двух десятков людей, который подписан «Джаз-группа и вокальный квартет». Однако у них нет инструментов в руках. Она никогда не говорила мне, что была в музыкальном кружке. Если она пела, то сказала бы в одной из миллионов наших бесед, когда мы обсуждали мой школьный хор.
Я ставлю книгу обратно на полку, зная, что скоро снова приду.
На улице холодает, и Фредерик возвращается в Лос-Анджелес. В его «Инстаграме» полно фоток с Эрни и ребятами из студии звукозаписи.
По кредитной карточке Фредерика я покупаю себе два новых свитера и зимнее пальто. Один из свитеров кашемировый. Последнее время я даже не думаю, когда трачу деньги Фредерика.
– Скоро День благодарения, – сообщает он одним морозным утром, когда я беру трубку. – У меня есть идея.
– Какая? – Я никогда не испытывала трепет от предвкушения праздников.
– Поехали в Бостон. Остановимся в отеле, поедим индейку в ресторане, посмотрим парочку фильмов.
– Что ты обычно делаешь на День благодарения?
– Ем в ресторане и смотрю фильмы.
– Тогда хорошо. Давай. – Думаю об этом секунду, а потом выпаливаю идею: – У Авроры нет планов на День благодарения.
– Ха. Полагаю, День благодарения не популярен в Испании. Я могу с ней поговорить?
Я захожу в спальню и останавливаюсь около своей соседки, которая листает лекции по биологии.
– Фредерик хочет сказать пару слов, – протягиваю ей телефон.
– Si, señor? – говорит она ему. – Это очень заманчивое предложение. Секундочку. – Закрывает динамик. – Ты хочешь, чтобы я поехала с вами? – спрашивает шепотом. Я радостно киваю. – С удовольствием! – отдает телефон мне.
– Она в деле! – сообщает Фредерик.
Бостон отлично отвлекает от проблем. Втроем мы поели в кафе, купили зимние вещи и посмотрели, как к Рождеству украшают Ньюбери-стрит.
Глядя, как Фредерик с Авророй примеряют куртки в магазине «Патагония», я задумываюсь, не спланировал ли отец эти выходные, чтобы занять меня.
«Скорее всего, нет», – делаю вывод. Вероятнее, Фредерик просто парень, который знает, как хорошо провести время, и легко может послать все традиции куда подальше.
В любом случае первые каникулы без мамы вполне выносимы для меня. Присутствие Авроры помогает, ее неунывающий дух спасает от призраков прошлого Дня благодарения.
Некому напомнить мне о прошлом годе, когда мы с мамой провели напряженные праздники под натиском ее болезни. Мы ходили к Мэри на ужин. Ее маленький сын сделал карточки с именами для праздничного стола. «Рейчел» и «Дженни», нацарапанные цветными мелками.
Мама спросила, что принести, но Мэри ответила, что у нее и так слишком много еды и не стоит беспокоиться.
Но моя мама не могла заявиться в гости с пустыми руками, поэтому мы купили бутылку белого вина. Мама почти ничего не ела и не пила, болела после химиотерапии.
Оглядываясь назад, я понимаю, что конец был очевиден. Было столько подсказок.
Я не заметила ни одной.
В субботу вечером, перед своим отъездом, Фредерик решает, что мы должны поужинать в Oishii, шикарном японском ресторане. Он звонит в Калифорнию.
– Генри, дружище, прости, что беспокою. Можешь сделать мне одолжение? Мне нужно заказать здесь столик. На семь будет в самый раз. Спасибо.
– А мы не можем просто заказать столик онлайн? – спрашивает Аврора.
– Я пытался, – говорит Фредерик. – Все забронировано.
Аврора вскидывает брови.
– Поэтому вы хотите назвать свое имя?
– Генри назовет его за меня.
– Вас не беспокоит, – спрашивает она, – что кому-то, кто делал бронь заранее, откажут?
Фредерик качает головой.
– Не-а. Такие места всегда оставляют пару столиков для постоянных клиентов, которые звонят в последний момент. Это те люди, которым не посчастливится заплатить пару сотен баксов с человека, чтобы поесть сегодня суши. Бедняжки.
– Прошу за мной, мистер Рикс.
Генри даже не нужно звонить нам, чтобы подтвердить наличие свободных мест. Мы зашли в семь, и метрдотель уже ждет нас. Наш столик прямо в центре зала.
– Добрый вечер, – приветствует нас официант в следующий момент. – Могу я налить вам саке в качестве комплимента для начала?
– Думаю, немного не повредит. Большое спасибо.
Саке наливают в крошечные керамические чашечки. Когда официант отходит, Фредерик поднимает свою.
– За коррумпированных служащих.
Аврора поднимает свою.
– За тех, кто везде щеголяет именами. Salud.
Первое блюдо – крошечный кусочек осьминога и салат с соевыми бобами, посыпанный кунжутом.
– Ох, – говорит Фредерик. – Так вкусно, что я готов заплакать.
Это определенно лучший ресторан, в котором я бывала. Каждое блюдо выглядит как маленькое произведение искусства. Малюсенькие пельмени с прозрачным тестом и суши на тарелках необычной формы.
Аврора же ничему не удивляется. Уже не в первый раз я задумываюсь, какой же дворец она называет домом.
Я наслаждаюсь моментом, но снова ловлю себя на чувстве, глядя в окно моей новой жизни, что во все это сложно поверить.
Мы пробуем жареного угря и жирного тунца. Суши с фуа-гра я уже не могу есть, так что Фредерик и Аврора делят мою порцию. Я пью из крошечной чашечки саке, но мне не нравится странный сосновый привкус.
– Так чем вы занимаетесь, Фредерик, когда не угощаете нас вкусными ужинами? – спрашивает Аврора.
Он откидывается на спинку стула.
– Пробираюсь в комнату для репетиций музыкального факультета в колледже.
– Они просто так вас пускают? – спрашивает Аврора.
– Хм, – Фредерик усмехается. – Я выпускник. А еще студент, распределяющий время для репетиций, мой фанат.
– Понимаю, – ухмыляется Аврора.
– Я много над чем могу там поработать, – говорит Фредерик. – Как монах в своей маленькой келье. Все еще надеюсь купить дом, но предложений не так много.
– Вам он нужен всего на год? – спрашивает Аврора. – Почему не снять в аренду?
– Можно, – признается Фредерик. – Но Рейчел хочет поступать в Клэйборнский колледж, а это уже не один год.
– Но я могу не поступить, – говорю я быстро. «Не сглазь».
– Конечно, поступишь, – пожимает плечами Фредерик. Будто поступить в школу из Лиги плюща так же легко, как забронировать столик в этом ресторане в последнюю минуту. – Ты можешь поставить галочку в заявлении, указав, что твой родитель там учился. А я могу сделать стратегическое пожертвование.
Или так же легко, как забронировать столик.