— Стало быть, корона нашлась? — усмехнувшись, спросил Диего.
— Нашлась, как не найтись, уважаемый дел Арьянте! Ждет теперь в Чертогах возвращения Правителя. Желаете на нее взглянуть?
Признаться честно, более всего мы желали как следует вымыться в купальнях, поужинать и завалиться спать на мягкие перины, но отказать гному никто из нас не решился. Глаза Громмыша горели столь восторженным возбуждением, что и без слов было понятно: корону он почитает величайшим сокровищем мира и твердо уверен, что все вокруг разделяют его мнение и полагают за счастье взглянуть на сие диво. Так что все мы дружно направились в чертоги.
Тронный зал был пронизан алыми лучами заходящего солнца, падавшими из высоких узких окон. Едва войдя, я сразу же отметила нововведение: на стене у трона ярко горели факелы, разгоняя начавшийся сгущаться сумрак. В результате в неосвещенной части зала белый мрамор колонн отливал розовым, а ближе к трону — золотом. И сам постамент невольно притягивал взгляд.
— Когда вернется Правитель, — торжественно провозгласил мастер Громмыш, — зажгутся факелы на всех стенах и в Чертогах ночью будет светлее, нежели днем.
Сама же корона мирно лежала на троне. Массивный простой золотой обруч, в котором ярко вспыхивали, отражая свет, семь драгоценных камней. Я подошла поближе и Громмыш не стал останавливать меня. В короне Правителя Горного Королевства тоже ощущалась магия, но отличная от эльфийской. Эльфийское волшебство было воздушным, светлым, каким-то невесомым и радостным, а магия гномов, которую я почуяла от венца, напротив, была основательной и прочно связанной с землей. Неудивительно, что прежде носил эту корону легендарный великий Правитель — простому смертному сия ноша будет непосильной. Вся гордость и мощь горного народа была заключена в простой ободок с камнями и надеть его мог отважиться лишь достойный.
— Она прекрасна, — искренне сказала я. — Великолепна в своей суровой простоте.
Громмыш внимательно взглянул на меня.
— Ты смогла увидеть главное, прорицательница, — утвердительно заметил он. — Суть. То, что внутри, а не то, что снаружи.
— Я почувствовала, — откликнулась я.
— Дорого она нам досталась, но все равно мы рады ее возвращению. Двое наших драконоборцев навсегда остались лежать в стылой северной земле. Жители окрестных деревень посадили у их могил березы. Туккон вернулся без ноги, да и остальных потрепало изрядно. И все равно это невеликая цена за возвращение нашего достояния.
Я понимала его. И мои спутники, судя по их лицам — тоже. Слишком давно гномы мечтали о возрождении своего Правителя, при котором наступит расцвет Горного Королевства. И за приближение этого дня каждый из них не задумываясь отдал бы жизнь.
— Ну да все это уже дела минувшие. А сегодня радость у нас. Жаль вот только, что времени мало, — кручинился достопочтенный мастер. — Не успеем подготовить все как следует, эх, не успеем!
— Что именно не успеете подготовить? — спросил сбитый с толку Диего.
— Пир, разумеется. Уж как вся община благодарна прорицательнице, что подсказала, где корону искать — словами не передать! Вот ежели бы вы с утра пожаловали, то наши хозяйки со всем бы управились. Ну да ничего, авось не осрамимся.
— Многоуважаемый мастер, — вмешалась я, видя, что мои спутники впали в ступор от предложения участвовать в праздновании, — мы очень устали после долгого пути. Можно ли перенести пир на завтра? А сегодня нам бы просто отдохнуть.
— Вот я гоблин слабоумный, — ругнулся почтенный гном. — И как сам не сообразил-то? Разумеется, вам отдых нужен, а я на радостях даже и не подумал. Пойдемте скорее ко мне домой. Покуда вы в купальнях помоетесь, Злата на стол соберет. А уж завтра я Совет созову да и сообщу всем радостную весть.
В купальнях по вечернему времени было людно, но я обнаружила небольшую купель с теплой водой, в которой никого не было, забралась в нее и расслабилась, закрыв глаза. Плеск воды и гомон голосов не позволял мне совсем отрешиться от происходящего вокруг. Еще когда я только вошла в помещение, то заметила устремленные на меня многочисленные взгляды, но заговорить со мной никто из женщин не решился, они только кланялись, когда я проходила мимо. В исполнении представительниц горного народа, находящихся в почти обнаженном виде, выглядело это забавно, но я молча отвечала на поклоны и поспешила побыстрее забраться в воду. Сил на общение у меня уже не оставалось, даже со словоохотливой Златой я перемолвилась всего лишь парой фраз, сообщив, помимо прочего, что мы с Келебраном поженились в Заповедной Долине и теперь можем обойтись одной комнатой на двоих. Ахнув, Злата кинулась меня поздравлять, но быстро заметила, что реагирую я довольно вяло. Тогда она собрала в корзинку принадлежности для мытья и без излишних разговоров отвела меня в купальню.
— Я вернусь через час, — пообещала она. — Побегу ужин готовить.
— Не отвлекайся от ужина, — улыбнулась я. — Я запомнила дорогу еще с прошлого раза.
Сообразив, что уже долго просто лежу в теплой воде, я потянулась за мылом и принялась за мытье волос. Все-таки опаздывать к ужину в домах приличных гномов принято не было.
Насухо вытершись, высушив волосы и облачившись в подаренное Моравен к свадьбе платье, я поспешила вернуться в жилище мастера Громмыша. Достопочтенный гном, несомненно, лукавил, когда сетовал на нехватку времени для подготовки к пиру. Во всяком случае, Злате удалось тесно заставить стол разнообразными яствами.
В центре гордо возвышался штоф с неизменной горной слезой, с ним соседствовало блюдо с запеченным гусем. Чуть поодаль расположились миски с соленьями и квашеной капустой. Над жарким из кролика поднимался аппетитный парок, а жареные цыплята манили румяной корочкой. На плоских тарелках были поданы уже нарезанные колбасы и солнечно-желтый сыр, а также ломти пышного свежего хлеба с хрустящей корочкой. Рядом стояла высокая миска с морковью в сливочном соусе, а на другом конце стола — еще одна, с исходящим паром отварным картофелем.
Отвыкшая за время, проведенное в Заповедной Долине, от такого изобилия, я молча наблюдала, как Злата выставляет на стол очередные блюда, на сей раз с пирогами, и думала, что нам и за неделю не расправиться со всеми этими яствами.
Мастер Громмыш разлил горную слезу по стаканам.
— За встречу, — провозгласил он и мы дружно выпили.
Второй тост был поднят за новобрачных — Злата успела рассказать отцу новости. А вскоре я поняла, что далеко не все успела узнать об обычаях горного народа за время своего пребывания в гостях у гномов. Их свадебные заздравные тосты оказались способны вогнать в краску даже Келебрана, не говоря уже обо мне. Диего же только посмеивался и охотно подставлял стакан для очередной порции горной слезы.
Когда Громмыш провозгласил очередной длинный тост, в котором фигурировали гном, его молот и наковальня, я закашлялась, а дел Арьянте ухмыльнулся, должно быть, припомнив «заклинания» перед дверью. Под такие застольные речи быстро уменьшалась и выпивка, и закуска, а я засомневалась, что мы с супругом будем в силах исполнить хоть часть пожеланий доброго гнома. Скорее всего, добравшись до постели, мы просто упадем и уснем.
Так оно и случилось. Причем к концу ужина я находила шуточки Громмыша и Диего ужасно забавными, а их самих — необыкновенно милыми, о чем и порывалась им сказать. Когда же мы все пожелали друг другу покойной ночи и Келебран отвел меня в выделенную нам комнату, я повисла у него на шее.
— Я уже говорила, как сильно люблю тебя?
— Говорила, — мой муж усмехнулся. — А теперь постой спокойно, пока я тебя раздену.
— О! — я подняла палец. — Тебя впечатлили тосты гномов?
— Тосты у гномов, конечно же, впечатляющие, — терпеливо согласился Келебран, снимая с меня платье. — Но я куда больше руководствуюсь теми соображениями, что спать в одежде неудобно. Присядь-ка, я сниму с тебя обувь.
— И что, — подозрительно осведомилась я, — ты даже не попробуешь покуситься на мое… на мою…
Я замолчала, подбирая подходящее слово. Все-таки упоминать о невинности было бы некстати — это я понимала, несмотря на количество выпитого.
— Продолжай, — поощрил меня супруг, роясь в сумке в поисках расчески. — Я тебя внимательно слушаю. На что именно я должен покушаться?
Найдя искомое, он подошел ко мне и принялся медленно расчесывать мои волосы. Меня охватила сонная истома и соображала я с трудом.
— Покушаться? Так тебе ведь Громмыш рассказал.
— Не помню, — обманчиво невинным тоном сказал супруг. — Вот об обычаях гномов помню, и о том, что у молодых молот поднимается куда резвее, нежели у стариков, зато с возрастом приходит опыт — тоже помню, а вот о том, чтобы я что-то должен у тебя отнять, почтенный мастер не говорил.
Комната кружилась перед глазами и я со смехом откинулась на спину.
— Точно не упоминал? — осведомилась подозрительно.
— Точнее некуда. Так, а теперь наденем рубашку и будем спать.
Я была занята тем, что пыталась пересчитать количество светильников на стене, но всякий раз у меня получалось разное количество. Воспользовавшись тем, что я отвлеклась, Келебран быстро натянул на меня ночную рубашку и принялся раздеваться сам.
— Постой-ка! — воскликнула я, внезапно кое-что припомнив.
— Да, дорогая? — муж смотрел на меня с выражением мученической покорности на лице.
— Помнишь, ты мне сказал у Источника, что мы недостаточно еще близко знакомы, чтобы обсуждать твой хвост?
— Риона, — простонал Келебран, — давай просто поспим, хорошо? А поговорим уже завтра, если у тебя не слишком сильно будет болеть голова.
— С чего бы ей болеть? — удивилась я.
— Действительно, — ядовито процедил супруг.
Я перевернулась на живот и поболтала в воздухе ногами.
— По-моему, ты просто увиливаешь от ответа. Так что там с хвостом?
— Извини, Риона, но я не понял, о чем ты.
Я ткнула в него пальцем — вернее, хотела ткнуть, но промазала.
— Теперь мы знакомы довольно близко, так?