– Ненавидишь меня?
– Ненавижу. Всех вас! – В голосе Кати прозвучала даже какая-то вызывающая симпатию Влада отвага.
Соня присела на диван и сказала ему:
– Развяжи ее. Не хочу в связанную стрелять. И дай ствол, а ты, Алик, музыку сделай потише, а то я точно застрелюсь.
Владик разрезал скотч, передал Соне пистолет, та приставила его ко лбу Кати. Алик обиженно убавил звук. Соня вдруг ощутила зуд в руке, посмотрела на Владика и подумала, что теперь она знает о самой тяжелой зависимости, доступной человеку. Убрала от греха палец со спускового крючка:
– Странная ты. Тебя отец бросил, парень предал и подруга продала, а ненавидишь ты меня и Майю, которых вообще не знаешь.
– Их я тоже ненавижу. Особенно Степу, сука трусливая.
– Разумно. А еще вот скажи, ты же половину своей жизни на этом гребаном «Клеветнике» проводила? Зачем?
– А где мне ее проводить? Вот в этом всем?
– Ладно, я тебе верю. Ты жить хочешь?
– Хочу.
– Записывай видео.
– Какое?
– Бери телефон и делай видео так, чтобы было видно твою квартиру и лицо твое. Я – Катя Рябкина, ник Melissa007, я травила Майю Истомину потому, что я ей завидовала. Простите меня, пожалуйста. Записывай и выкладывай на «Клеветник» прямо сейчас.
– Я не могу… вы что… я не могу… Меня же…
– Владик, сможешь убедить?
Владислав поднял шприц.
– Не надо, прошу вас! Хорошо, я все сделаю!!
Катя убрала слезу и записала видео. Соня дожала:
– Выкладывай.
– Пожалуйста, только не на «Клеветнике».
Соня отрицательно покачала головой. Катя нажала кнопку «разместить». Уже через пять минут посыпались комментарии: «Дура; сдохни, тварь; сука; уродина…» и все в таком духе.
Довольная Соня приобняла Катю:
– Ну что? Ты теперь там звезда, покруче Майи будешь, поймешь, каково это. Забавно, что тебя теперь травят те же, кто травил ее. Надеюсь, тебе сейчас хорошо. Не хочешь почитать?
Катя помотала головой.
– А я хочу! Читай, тварь.
Соня ткнула экраном Кате прямо в лицо. Увидев, что комменты дошли до адресата, Соня забрала телефон:
– Ты, наверное, думаешь, что всю жизнь проживешь в этом гнилье и сдохнешь здесь же?
– А разве нет?
– Но ведь это ты так думаешь, это не я тебе об этом говорю и даже не я в этом виновата.
– А кто? Кто виноват, что я родилась у своих родителей, а Майя у вас?!
– Наверное, мы с Майей. Слушай, ты вот сказала, что больно мне хотела сделать, но коммент – это не больно. Я тебе сейчас шанс дам по-настоящему зажечь.
– Вы о чем?
Соня вложила Кате пистолет в руку:
– Ну, если ты реально мне больно хотела сделать, на – стреляй, стреляй!
Влад выхватил у Алика пистолет и навел на Катю:
– Соня, ты чего делаешь?! Катя, бросай ствол.
– Стоять! Грохнет меня, не трогай, пусть живет. Я здесь заказчик. Ну, давай. Вот ты меня ненавидишь. Вот она – я. Давай! Стреляй! Моя Майя из-за тебя с собой покончила. Так что мне жить незачем!
Катя в растерянности посмотрела на Соню и прошептала:
– Как покончила?
– Так! Начиталась твоих комментов и колес наглоталась!
– Я не хотела…
– Хотела! Это ты ее убила, ты! Ей тринадцать лет было, она просто песню выложила! Стреляй, тварь!
Катя неожиданно приставила пистолет к своему виску. Соня равнодушно произнесла услышанную недавно фразу:
– Ну или так. Тебе и правда лучше теперь сдохнуть по-тихому.
Помертвевшими губами Катя прошептала:
– Простите меня, пожалуйста, – и нажала на спусковой крючок.
Раздался характерный щелчок незаряженного пистолета. Владик усмехнулся. Катя так и сидела с дулом у виска и не понимала, что происходит. Алик аккуратно забрал оружие из ее окостеневших рук. Соня закурила и подошла к окну с видом на кладбище:
– Майю врачи вытащили, поэтому ты жива сейчас. Но ее врачи спасли, а не ты. Так что ты все равно, считай, девочку убила.
– Она жива?!
– Да.
Алик и Влад стали собирать свой скарб в сумку. Соня смотрела в окно и вдруг услышала:
– Можно, можно… я к ней съезжу, извинюсь?..
Соня повернулась:
– А тебе это зачем?
– Вы что думаете, я совсем тварь конченая?
– Не знаю… Может, и нет. Не конченая. Поехали. Одевайся. Мы тебя внизу ждем.
– Хорошо. Я только голову вымою и спущусь.
Владислав хмыкнул:
– Вот вы, бабы, народ уникальный. Только что в эту голову пулю пустить хотела, а теперь вот парится, чтобы чистая была.
Соня и Владик ждали Катю у подъезда и разговаривали:
– Ну познакомишь ты их и что потом?
– Не знаю, Владик. С работой помогу, попробую сделать что-то.
– Давай-давай, папашу еще ее найди и всех перевези в свой дом. Иди в народ, а народ тебе потом ноги оторвет, как Александру Второму.
– Владик, ну это же не война, мы же друг другу не немцы.
– Вот именно, мы друг другу русские, а это хуже иногда. Ты разве на лестнице не поняла этого? Если бы не я, тебя бы сейчас эти двое так отработали, что сегодняшние немцы бы в обморок упали. Так что война, Софи, – он сказал на французский манер: – А ля гер ком а ля гер.
– Не поспоришь. Ты только и правда бабку не брось. Проверь, как она там.
Владик разочарованно умилился:
– Добрый ты человек, Истомина, погубит тебя это. Не брошу я бабку.
– Спасибо, Владик, Я тут знаешь о чем подумала, пока вниз шла по этой помойке…
– Уборщицей устроиться?
– Отключать в стране Интернет надо.
– Почему?
– А когда полстраны нищих с телефонами, в которых им каждый день показывают, как богатые живут, рано или поздно богатые на столбах все висеть будут.
– Начнем с того, что сейчас нищие в Интернете висят и у богатых есть время хоть немного поделиться, пока не поздно. А вот если нищим негде будет висеть, то тогда кранты. Семнадцатый год. Поэтому я бы Интернет не отключал, а, наоборот, сериалы бы гнал про то, как бедные богатых наказывают. Хотя ненавидят сейчас не только бедные богатых. Так что, может, сериалы и не спасут.
– Ты хочешь сказать, среди тех, кто Майю травил, не только такие, как Катя?
– Сонь, не хотел тебя расстраивать. Ластвегас, которая самую жесть писала, – это Алиса Сотникова.
– Моя Алиса? Сотникова? Мы знакомы десять лет…
– Твоя.
Соня пыталась поверить, что ее подруга оказалась в этом хоре ненависти и еле удержалась, чтобы не позвонить ей сразу. Но собралась.
– Про Алису – это хорошая новость. Давно к ней вопросы. Интересно, она-то за что? Красивая, богатая…
– От безделья. Да и потому, что стало можно. Не все же как ты – реально разобраться решают. Но скоро начнут. Кровищи будет, зато у меня работы много станет.
Соня бессильно опустилась на бордюр:
– Алиса… Я поверить не могу. Я же ей жаловалась, что меня хейт изводит. Она еще так сочувствовала…
– По Алисе у меня целая программа. Мы тут нашли на нее компромат, пока мониторили. Вилы ей. Так что, когда поедем, я тебе видос кину, покажешь для начала разговора.
– Я больше ни к кому не поеду. – Соня уставилась в отражение Владика в луже.
– Не понял. – Он подошел ближе и наступил на свое лицо в воде.
Соня пару секунд глядела на его ботинки, а потом подняла глаза:
– Все. Я больше не хочу. С меня хватит. Мне дочкой заниматься нужно. Остальным просто видео с Катей киньте, они сами поймут.
– Ты что, и Алису простишь? – как будто вбрасывая последний аргумент, уточнил Владик.
Соня задержалась с ответом, но не отступила:
– Бог простит. Я ее просто заблокирую.
Не отступил и бандит:
– А я по ней поработаю. Пацанам моим хлеб, разденем ее по полной. Да и потом, несправедливость, допущенная в отношении одного человека, является угрозой всем.
– Сам придумал?
– Монтескье.
– Владик. Ты, конечно, самый образованный из всех знакомых мне убийц.
– Сонечка, именно поэтому я убиваю только плохих. Я санитар каменных джунглей. Может, поужинаем?
– Может.
Track 3 / Жорж Бенгальский 2.0Истории про Славика
Если вы дочитали до этого рассказа, значит, у вас точно много свободного времени и пора познакомиться с новыми приключениями моего большого друга, очаровательного плута и гениального вруна Славик-не-п… Ну вы поняли, книга эта не может содержать нецензурную брань, поэтому рассчитываю на вашу догадливость. В этом сборнике историй из жизни Славика несколько, и все с подтекстами, все метафоричные, во всех нужно искать двойное, нет, берем больше! ТРОЙНОЕ дно. Скажу больше, название книги – это секретное имя Славика, просто о нем я еще не рассказывал, да и сейчас умолчу. Рано. Просто вы как мои преданные друзья должны знать, что ничего в этом сборнике не написано случайно, уж тем более название скрывает множество тайн и смыслов. Поэтому, затаив дыхание, жду, когда вы перевернете страницу. И Славик ждет.
– Славик, Славик! Проснись! – Люда трясла мужа, который во сне повторял, а точнее – практически кричал ставшую уже мемом среди его друзей, но от этого не менее леденящую фразу.
Славик сделал глубокий, резкий вдох и очнулся.
С той операции прошел месяц, а он все никак не мог прийти в себя. Каждую ночь одно и то же.
Люда зверела. Славик отчаивался.
– Людочка, скажи честно, ты меня заговорила у кого-то? – Он лежал, уставившись в потолок.
– Славочка, ты думаешь, мне нравится просыпаться каждую ночь от твоих визгов? – Люда пыталась маскировать раздражение, но у нее получалось все хуже и хуже.
– Так уж и визгов! Могла бы меня пожалеть, – сказал Славик и пожалел, что это сказал.
– Что?! Тебе, может, напомнить, из-за чего все это случилось?!
Вопрос был максимально риторическим. Труффальдино из Барвихи не забыл бы детали того дня никогда.
А начиналось все с давления. Артериального.
За тридцать два дня до этого диалога.
– Славик, ты чего такой озадаченный?
После стольких лет в браке Люда чувствовала мужа даже через стену, поэтому эта фраза пришла к нему в «Вотсапе». Идти из спальни в гостиную ей было лень, тем более Славик ожидаемо моментально появился в дверном проеме: