61.
Таблица № 2.7
В 1934 г. при всех промышленных предприятиях была создана новая управленческая структура – Отдел найма и увольнения (ОНУ), в задачи которого, в том числе, входила проверка работающих на социальную лояльность. Сотрудники ОНУ направляли запросы в НКВД на тех сотрудников и рабочих, которые казались им «социально опасными». В Перми в 1936 г. даже разгорелся серьезный конфликт между директором оборонного авиамоторного завода им. Сталина И. И. Побережским и руководителем ОНУ завода К. А. Морзо (Морозовым). Морзо, придя на завод в ноябре 1935 г., к 1936 г. уволил сотни людей: «В результате проделанной работы было выявлено около 500 человек кулаков, белогвардейцев, попов, торговцев, харбинцев, бывших членов ВКП(б), троцкистов, правых и лиц немецкого, польского, латвийского происхождения… явно подозрительных»62. Директор завода, лишившись значительной части квалифицированных рабочих, был крайне возмущен, не раз вызывал к себе Морзо и «…ругал», говорил, что эти поиски «троцкистско-правых враждебных элементов …плод больного воображения». В результате эта конфронтация «возбудила настороженность и недоверие» Морзо к Побережскому, а в скором времени Морзо «узнал», что Побережский – троцкист. В списке Морзо несколько десятков польских фамилий, в графе «причина увольнения» значится: «поляк», «дочь поляка», «муж поляк»63.
«Немедленно арестовывать», или Поляки в годы массовых репрессий
Массовые репрессии 1937–1938 гг. коснулись миллионов людей, в том числе польской национальности. Основными характерными чертами репрессий тех лет стали: плановость арестов, т. е. на места приходили контрольные цифры на количество людей, которых нужно арестовать; упрощенное ведение следствия, которое допускало фабрикацию дел и получение признания от арестованного любыми путями; рассмотрение дел не судом, а тройкой НКВД. В результате миллионы ни в чем не повинных людей были репрессированы – расстреляны, заключены в исправительно-трудовые лагеря. Так, с августа 1937 г. по ноябрь 1938 г. только в Пермском крае было арестовано 7959 человек, из них 5060 – расстреляны64.
Подготовка к массовому террору началась еще летом 1937 г. Согласно директиве НКВД № 266 от 3 июля 1937 г. списки «социально опасных» надо было составить к 8 июля 1937 г.65 Из материалов допросов бывших следователей НКВД становится известным, что в начале лета 1937 г. начальником НКВД по Свердловской области Дмитриевым был создан штаб для выполнения массовых операций. «Оперативный штаб по указанию Дмитриева командировал на места в горотделы НКВД ответственных работников из аппарата управления НКВД по Свердловской области. Эти представители совместно с аппаратом горотделов НКВД на местах составляли списки лиц, подлежащих аресту, которые впоследствии направлялись в оперативный штаб для получения санкции на арест…
По указанию НКВД СССР по Свердловской области по этой операции надлежало аресту: по первой категории – 8000 человек и по второй категории – 2000 человек. Как я помню, это количество и было арестовано»66.
Первая массовая операция НКВД по плановым арестам должна была начаться 5 августа 1937 г., на основании Оперативного приказа народного комиссара внутренних дел СССР № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов»67. По Свердловской области предлагалось арестовать 10 000 человек. Несомненно, что под действие этого приказа попали и поляки, жившие в Пермском крае. Из базы данных «Репрессированные жители Пермского края» видно, что уже 6–7 августа были арестованы 10 человек польской национальности, в большей своей части трудпоселенцы.
11 августа 1937 г. появился Оперативный приказ НКВД СССР № 00485 «Об операции по репрессированию членов Польской военной организации (ПОВ) в СССР»:
№ 00485
11 августа 1937 г.
гор. Москва
Рассылаемое вместе с настоящим приказом закрытое письмо о фашистско-повстанческой, шпионской, диверсионной, пораженческой и террористической деятельности польской разведки в СССР, а также материалы следствия по делу ПОВ вскрывают картину долголетней и относительно безнаказанной диверсионно-шпионской работы польской разведки на территории Союза.
Из этих материалов видно, что подрывная деятельность польской разведки проводилась и продолжает проводиться настолько открыто, что безнаказанность этой деятельности можно объяснить только плохой работой органов ГУГБ и беспечностью чекистов.
Даже сейчас работа по ликвидации на местах польских диверсионно-шпионских групп и организации ПОВ полностью не развернута. Темп и масштаб следствия крайне низкие. Основные контингенты польской разведки ускользнули даже от оперативного учета (из общей массы перебежчиков из Польши, насчитывающей примерно 15 000 чел., учтено по Союзу только 9000 чел. В Западной Сибири из находящихся на ее территории около 5000 перебежчиков учтено не более 1000 чел. Такое же положение с учетом политэмигрантов из Польши).
Недостаточно решительная ликвидация кадров польской разведки тем более опасна сейчас, когда разгромлен московский центр ПОВ и арестованы многие активнейшие его члены. Польская разведка, предвидя неизбежность дальнейшего своего провала, пытается привести, а в отдельных случаях уже приводит в действие свою диверсионную сеть в народном хозяйстве СССР и, в первую очередь, на его оборонных объектах.
В соответствии с этим основной задачей органов ГУГБ в настоящее время является разгром антисоветской работы польской разведки и полная ликвидация незатронутой до сих пор широкой диверсионно-повстанческой низовки ПОВ и основных людских контингентов польской разведки в СССР.
1. С 20 августа 1937 г. начать широкую операцию, направленную к полной ликвидации местных организаций ПОВ и, прежде всего, ее диверсионно-шпионских и повстанческих кадров в промышленности, на транспорте, в совхозах и колхозах.
Вся операция должна быть закончена в 3-месячный срок, т. е. к 20 ноября 1937 г.
2. Аресту подлежат:
а) выявленные в процессе следствия и до сего времени не разысканные активнейшие члены ПОВ по прилагаемому списку;
б) все оставшиеся в СССР военнопленные польской армии;
в) перебежчики из Польши, независимо от времени перехода их в СССР;
г) политэмигранты и политобмененные из Польши;
д) бывшие члены ППС и других польских антисоветских политических партий;
е) наиболее активная часть местных антисоветских националистических элементов польских районов.
3. Операцию по арестам провести в две очереди:
а) в первую очередь подлежат аресту перечисленные выше контингенты, работающие в органах НКВД, в Красной армии, на военных заводах, в оборонных цехах всех других заводов, на железнодорожном, водном и воздушном транспорте, в электросиловом хозяйстве всех промышленных предприятий, на газовых и нефтеперегонных заводах;
б) во вторую очередь подлежат аресту все остальные, работающие в промышленных предприятиях не оборонного значения, в совхозах, колхозах и учреждениях.
4. Одновременно с развертыванием операции по арестам начать следственную работу.
Основной упор следствия сосредоточить на полном разоблачении организаторов и руководителей диверсионных групп с целью исчерпывающего выявления диверсионной сети.
Всех проходящих по показаниям арестованных шпионов, вредителей и диверсантов —
НЕМЕДЛЕННО АРЕСТОВЫВАТЬ…
5. Все арестованные по мере выявления их виновности в процессе следствия подлежат разбивке на две категории:
а) первая категория, подлежащая расстрелу, к которой относятся все шпионские, диверсионные, вредительские и повстанческие кадры польской разведки;
б) вторая категория, менее активные из них, подлежащие заключению в тюрьмы и лагеря сроком от 5 до 10 лет.
6. На отнесенных в процессе следствия к первой и второй категории каждые 10 дней составляются списки с кратким изложением следственных материалов, характеризующих степень виновности арестованного, которые направляются на окончательное утверждение в НКВД СССР.
Отнесение к первой или второй категории на основании рассмотрения следственных материалов производится Народным Комиссаром Внутренних Дел республики, начальником УНКВД области или края совместно с соответствующим прокурором республики, области, края.
Списки направляются в НКВД СССР за подписью Народного Комиссара Внутренних Дел республики, начальников УНКВД и Прокурора соответствующих республик, края и области.
После утверждения списков в НКВД СССР и Прокурором Союза приговор немедленно приводится в исполнение, т. е. осужденные по первой категории – расстреливаются и по второй – отправляются в тюрьмы и лагеря, согласно нарядам НКВД СССР.
7. Прекратить освобождение из тюрем и лагерей оканчивающих срок заключения, осужденных по признакам польского шпионажа. О каждом из них представить материал для рассмотрения на Особое Совещание НКВД СССР.
8. О ходе операции телеграфно доносить каждые 5 дней, т. е. 1, 5, 10, 15, 20, 25 и 30 числа каждого месяца.
В декабре 1937 г. Свердловский НКВД отчитывался о проведенной операции:
«Наркому внутренних дел СССР т. Ежову Нами закончена операция по антисоветским элементам, полякам, харбинцам, немцам, женам изменников родине, иных контингентов.