[6].
Радим выждал несколько мгновений, чтобы перестало бешено колотиться сердце, и снова осторожно высунулся из-за камня.
Судно – видавшая виды купеческая лодья, на каких ходили по рекам, редко рискуя выбираться в море, – готовилось к отплытию. Сходни ещё были скинуты на песчаный берег, но большая часть людей была уже на борту. Там же Радим заметил ярко-красное пятно – платье Ольги. Да, это они, похитители! Пальцы мальчика вцепились в замшелый камень, мысли шустрыми белками заметались в голове. Что делать, они же вот-вот отчалят?! Следовать по берегу за ними? А если уйдут на другую сторону озера, в земли эстов и ливов? Да его месяц обходить!
Вопрос разрешился сам собой. Могучая лапа схватила Радима за шиворот и приподняла в воздух.
– Глядите, кого я поймал! – громко объявил кто-то по-словенски.
Вторая лапа почти ласково вынула из руки Радима нож, за который тот схватился. Радим в отчаянии лягнул нападающего и попал, куда метил. Сзади ойкнули и сильно дали по уху, аж зазвенело. А потом заломили руки за спину и потащили на корабль.
Глава 5. В плену у разбойников
Ольга сидела на борту и смотрела вдаль. Над серыми ленивыми волнами кричали чайки. Дальнего берега видно не было, ближний, поросший лесом, темнел вдалеке.
Озеро Пейпси огромно, почти как море, о котором рассказывал Ольге отец.
Свищет ветер, хлопает парус. Чем дальше от берега, тем круче волны. Вот уже на них выросли пенные шапки. Разбойники обрадовались, подняли парус и убрали вёсла.
Лодья раскачивается, тяжело идя через валы, скрипит, под палубным настилом плещет вода – уж не тонем ли! Ольга украдкой оглядывается, но все спокойны, заняты своими делами, только кормчий крепко держит руль, глядя вдаль. Ему-то нипочём, когда очередной пенный вал возносит лодью вверх, а потом она скатывается с него вниз, как с горки. От этих качелей вверх-вниз княжну немного мутит.
На судне было тесно и грязно, уже несколько раз прошлись по её ногам, но, кажется, не нарочно. Похитители старались зря не обижать знатную пленницу. А вот один прыщавый отрок по кличке Ёрш явно не просто так опёрся рукой о её плечо, пробираясь мимо. Ну до чего ж противная у него ухмылка. Ёрш нахально таращился на пленницу с самого начала плавания, хихикал, пытался заговорить.
Ольга держалась надменно и холодно, но внутри кипела от злости. Да как смеет этот смерд так смотреть на княжну! Ух, был бы тут батюшка – мерзкий мальчишка уже валялся бы в грязи, моля о пощаде!
Усилием воли Ольга одолела ярость. Гнев, как и страх, мешает думать, а сейчас ясный ум ей очень понадобится. Что делает полководец, когда нельзя сражаться в открытом бою? Тянет время, ведёт переговоры, изучает противника.
Едва отплыли, Ольга уже составила представление о тех, кто её похитил. Большинство разбойников оказались не чудинами, а словенами-кривичами, причём из одного рода. Чудинов же осталось всего трое, и держались они особняком.
Ещё среди разбойников затесался один северянин-нурман по имени Хриси – беловолосый, тощий, со знаком Тора, болтавшимся в вороте рубахи.
Ольга, выждав, пока он окажется в сторонке от прочих, потихоньку заговорила с ним на его родном языке, посулила награду… Однако Хриси только скривился и отошёл в сторону, бросив боязливый взгляд на здоровенного мрачного кривича Угрюма – отца противного Ерша.
«Зря потратила время на труса, – с досадой размышляла Ольга. – Надо иначе…»
Она же княжна. И говорить должна с главными, с теми, кто решает.
Главарей, кажется, было двое. Длинноволосый чудин, весь в диковинных оберегах, перед которым всё время заискивала Дайна. И суровый Угрюм, плечистый мужчина с жёлтой бородой и воинским поясом, на котором висел недлинный меч в кожаных ножнах. Грубый и злой. С таким договориться трудно. Золота посулить? Милости княжьей? Так выкуп за неё они и сами запросят, а на обещание милости только посмеются. Как же! Чтоб князь Вардиг простил похищение дочери? Да никогда!
Знает ли батюшка, что его дочь похищена разбойниками? Выслал ли погоню?
– Эй, красна девица! – опять раздался глумливый голос Ерша. – Что-то ты бледна… Укачало?
Девочка бросила на него презрительный взгляд и гордо отвернулась.
– Ольга… – раздался поблизости хриплый голос.
Ольга встрепенулась. Радим очнулся!
Побитый, со связанными руками, он лежал на палубе у мачты. Когда его тащили на корабль, Радим пытался отбиваться, ну и получил. Голова в запёкшейся крови, рубашка порвана. Пока он был в беспамятстве, Ольга умыла его как смогла, смочила пересохшие губы озёрной водицей. Похитители не обращали на парнишку внимания. Для них он был просто ещё один раб на продажу.
Ольга передвинулась поближе к другу и тихо заговорила:
– Радимка, ты как?
– Ничего… жив, как видишь, – прохрипел тот, бодрясь.
– Как ты тут оказался? Ты что, за нами шёл?
– За тобой.
– Что обоз?
– В Плесков ушли.
– А мои варяги?
– Убитыми я их не видел, – уклончиво ответил Радим.
Ольга повеселела.
– Батюшка нас скоро догонит и казнит их всех!
Радим покосился на чудинов.
– То-то они так торопятся.
– А давай убежим! – жарко шепнула Ольга. – Я развяжу тебя…
Радим помотал головой и сразу поморщился от боли:
– Не выйдет. Они присматривают. Вон тот… и тот… И Дайна.
Ольга бросила взгляд на свою бывшую служанку и задумалась.
Радим прикрыл глаза, тоже размышляя о возможности побега.
Всё тело болело, рук он почти не чувствовал, но, кажется, ничего ему не сломали, рано или поздно его развяжут. А если прыгнуть в воду? Его кинутся ловить, а Ольга тем временем нырнёт с другого борта, быстренько доплывёт до берега и скроется в зарослях…
Нет, не выйдет. Вплавь от лодьи не уйти. А если б и удалось, в лесу от лесовиков Ольга одна не укроется.
«Надо быть хитрее, – решил Радим. – Не силой брать, а умом. Притвориться смирившимся. Служить им. И выжидать удобного случая…»
– Эй, красавица! – донёсся голос Ерша от другого борта. – Зачем тебе этот грязный холоп, когда тут есть я!
Княжна вспыхнула:
– Сгинь, свинячий хвост!
По соседству раздалось довольное ржание. Радим скрипнул зубами. Ух как кулаки чесались врезать наглецу, а что сделаешь, если связан?
Подошла Дайна. Рявкнула на Ерша. Тот пожал плечами и принялся следить за чайкой.
– Пусть меня развяжут, я не убегу, – попросил Радим. – Я могу грести…
Дайна на него и не глянула.
Глава 6. Чересчур богатая добыча
Похитители торопились, насколько позволяли старая лодья и попутный ветер. Шли на север до самого заката. В вечерних сумерках, когда над водой уже потянулись белые клочья тумана, заплыли в уединённый затон, заросший густым тростником, таким высоким, что он скрывал корабль, если убрать парус и снять мачту. Именно это разбойники и сделали. И дальше пошли на вёслах к песчаному берегу, укрытому от случайных глаз с воды камышом, а с берега – высоким обрывом. Над обрывом росла огромная сосна с торчащими из песка извилистыми корнями, как будто держала ими берег. На берегу под сосной горел костёр, вокруг него сидели какие-то люди. При виде корабля они вскочили. Берег огласился радостыми возгласами.
Ольга вздохнула. Освобождение откладывалось.
– Явились! – раздался скрипучий властный голос. – Что так долго? Мы тут уже заскучали, вас ожидаючи! Ну, показывайте, с чем пришли!
– С удачей, дядя Нагиба! – радостно ощерившись, рявкнул Угрюм. – Всё, что надо, добыли. И девицу для чудинов, и нам сверх того кой-чего перепало, тебе понравится…
С лодьи на берег кинули мостки и принялись носить добычу, нахватанную из обозных телег: медную утварь, ткани… И небольшой, но явно тяжёлый ларь, который снесли на берег и поставили отдельно.
– От самого волока за купцами следили, – похвастался Угрюм. – Где хранят, кто сторожит… Чтобы времени не тратить, стражу шуганули, добро хвать – и в лес…
– Ну-ну, – хмыкнул седобородый муж, которого главарь кривичей назвал Нагибой. – Сейчас посмотрим, есть ли за что вас хвалить…
Ольге тоже велели сойти на берег, и теперь она, гордо задрав подбородок, глядела на приближающегося седобородого. Кряжистый, небедно и опрятно одетый. Купец, надо думать. Вид степенный и благообразный, толстые губы растягивает добродушная улыбка.
На прочих разбойников Нагиба был совсем не похож. У княжны затеплилась надежда: может, хоть с ним удастся договориться?
Но тут Нагиба нагло протянул руку, взял её за подбородок и приподнял, разглядывая лицо.
Ольга увидела вблизи его глаза – холодные и злые. Вот она, истинная суть разбойника.
– А это что у нас за белая курочка? – громко вопросил Нагиба.
Ольга, тут же забыв о намерении вести переговоры, отдёрнула голову и вперила в разбойника гневный взгляд.
– Как говоришь с княжной, вор?!
Нагиба не обиделся – наоборот, довольно захихикал.
– Она, – подтвердил он. – Княжна Ольга! Вардиг, сказывают, на язык невоздержан, и дочь вся в него… Эй, Урмас! Мои ребята своё исполнили. Дальше девчонка – твоя забота, ты её и стереги.
На длинном бледном лице чудина ничего не отразилось, но вперёд тут же выступила Дайна.
– Устережём, не беспокойся. А расчёт?
– Договор был – в Калеван-линне деньги получишь, – отрезал чудин.
– Помню-помню. А теперь давай-ка, Угрюм, на нашу долю глянем! – в глазах старика загорелись жадные огоньки, он потёр руки и облизнулся: – Открывайте сундучок с серебришком!
– Откуда ты знаешь, дядя, что там серебро? – удивился Угрюм.
– Слышу, слышу, как оно поёт! – хохотнул старый разбойник. – Серебро я ухом слышу, а золото и нюхом учую!
Возле кострища расстелили на песке ковёр. Угрюм отпёр ларь и бережно выложил на ковёр его содержимое.
Разбойники загомонили, столпившись кругом ковра. Слышались только «ух» да «эх», да радостная ругань. О боги! Даже ночь стала светлее от сверкания сокровищ!