Директор блефовал или, если по-блатному, «брал на понт» так убедительно, что Света на миг поверила ему. А что говорить о Ренате? Он так переполошился, что начал заикаться:
– Я не… Не брал ничего. Вернее, брал, но не я. Нашел. Просто нашел. И подумал: почему нет?
– А теперь четко и внятно! – Бур толкнул Рената на единственный свободный стул. Сам же остался стоять. Гора Ахун, а не человек!
– Я покупал по картам, да, – немного пришел в себя Ренат. – Но я их не воровал. Нашел.
– Где?
– В кошельках. Они были свалены в пакет и брошены в урну.
– Зачем ты полез в урну?
– Выкидывал горелый пластик, чтоб не вонял. Смотрю, кошельки просвечивают через полиэтилен. Достал. Денег в них не было, а карты лежали. Я подумал, почему бы не воспользоваться ими. Вы нам зарплату задерживаете, клиенты хотят только Светку, ко мне не записываются, а у меня семья, ее кормить надо. У дочки день рождения завтра. Я подарок хотел купить приличный, игровой набор «Литл-пони». Вот и собираю на него.
– Нужно было вернуть кошельки владельцам.
– Что упало, то пропало, так говорят? Я их не крал. Нашел! И это уже мое дело, как поступить с тем, что обнаружилось в урне.
– Вот из-за таких, как ты, всех качков тупыми и считают! – взбеленился Бур. – Если б ты вернул кошельки, я б тебе премию выписал…
– Дождешься от вас.
– Теперь же я вынужден тебя не просто уволить без пособия – оно пойдет на выплату тем, кого ты обобрал, – но еще и о твоем проступке сообщить в органы.
– Не надо никуда сообщать, – вскочила со стула Света. – Зачем же так с человеком? Он от отчаяния пошел на… Даже не преступление! Просто непорядочный поступок. Но на его месте многие повели бы себя так же…
– И вы? – спросил чудной Дмитрий, внимательно посмотрев на нее. Сейчас глаза его были светло-серыми. Как утреннее небо.
– Я – нет. Но мне не нужно кормить семью. А у Рената жена в детсаду работает, оклад копеечный, а у дочки астма. Вы же на самом деле задерживаете зарплату…
– Света, спасибо тебе за поддержку, – обратился к ней Ренат. – Но нашего директора не проймешь. Я несколько раз просил у него дополнительные часы, готов был даже сторожем подрабатывать, но мне ничего не обломилось. Зато любовнице своей господин директор ни в чем не отказывает.
Лицо Бура вытянулось. Удивилась и Света. Она думала, что подкаблучники любовницами не обзаводятся. Возможно, крайне редко и изменят где-то вдали от дома, но постоянной дамы сердца и чресел, помимо супруги, не имеют. А Бур не только под пято́й жены, а еще и тещи.
– Я тебе сейчас вдарю, – предупредил он Рената и замахнулся. Но Александр перехватил его кулак и усадил на кресло. КМС по самбо смог справиться с махиной Буром. – Как он смеет на меня наговаривать? Я своей жене ни разу не изменял…
– Кто его любовница? – спросил у Рената Дмитрий. Он продолжал сохранять полное спокойствие. И кажется, наблюдал за происходящим с долей интереса. Журналист, что поделаешь! Пусть и в прошлом.
– Ларочка наша, кто еще? Разве такую дуру взяли бы администратором?
– Она красивая.
– Этого недостаточно.
– Еще у нее широкая интернет-аудитория, – вставила свои пять копеек Света.
– У тебя тоже. И ты вкалываешь. Но не зарабатываешь, как Лара.
– Да, я больше в два раза. – Она видела ведомость.
– Потому что та получает материальную поддержку от директора. Деньгами в конверте или подарками. Сегодня, например, она явилась на работу с новым айфоном. А он только три дня назад вышел. И стоит сто двадцать тысяч! Откуда у администратора такие деньги? Явно от папика.
Света хотела возразить. Даже если и был у Лары папик, то необязательно Бур. Еще она могла заработать на рекламе в своем Инстаграме. Но рта раскрыть не успела, потому что дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник Лев. Да не один. Рядом с ним стояла Лара, и Карелин крепко держал ее за руку.
– Вот ваш ворюга, я его вычислил, – сказал он, втолкнув Лару в кабинет. Затем зашел сам и плотно закрыл дверь. – Обчистила и кассу, и ящички.
– Кто? Ларочка? – решила уточнить Света.
– Она самая.
– Такого не может быть, – расхохотался Бур.
И Ренат закивал. Он готов был поверить во что угодно, только не в это.
– Думаете, у нее ума бы не хватило?
Лара все это время молчала и хлопала глазами. А в них… бескрайнее заснеженное поле.
– Зря! Она далеко не дура. С техникой обращаться умеет. А пластиковые стаканы поджечь – дело нехитрое.
– У вас есть этому доказательство? – спросил Дмитрий.
– Да. Я отрыл запись с камеры ноутбука. Она все вырубила, а ее не догадалась. Но тут любой мог проколоться. А Лара молодец, хорошо все обставила. Но поторопилась и наследила.
– Что за спешка была? Проблемы со здоровьем? Семейные?
– Вышел новый айфон, – пожал плечами Карелин. – Она хотела быть первой в городе, кто им обзаведется.
Эпилог
Ларочка вышла сухой из воды. Запись, найденная Львом, оказалась недостаточным доказательством вины. Подумаешь, красивая блондинка потыкала в разные кнопочки и что-то отключила. С кем не бывает? А стаканчик загорелся потому, что она втихаря покурила. Работая в спортклубе, этого делать нельзя, но как себе отказать в маленьком удовольствии? А когда он затлел, Лара его бросила, потому что испугалась. А еще больше потом, когда возник пожар и произошло ограбление. Дорожила работой, ведь ей некому помочь, все сама-сама. Когда ее обличали в кабинете директора, вину свою Ларочка не подтвердила, а у сорокалетнего мужчины-следователя целиком ее отрицала. И плакала горючими слезами, изображала полную дуру, не забывая облизывать губки и прикладывать ладонь к вздымающейся груди.
Естественно, из «Титана» ее уволили. Сто двадцать тысяч, что пропали из кассы и шкафчиков, возмещал Бур из личных средств, как человек, нанявший Ларочку. Любовником ее он, скорее всего, не был, но виды на девушку имел, вот и покровительствовал.
Ренату тоже пришлось уйти из «Титана». Но на прощальной вечеринке коллеги вручили ему набор «Литл-пони». Для дочки.
Он быстро нашел новое место. А Лара долго мыкалась, пока не переехала. Ее занесли в черный список работников и не брали даже в отдел недорогой косметики на постоянную работу. Еще она вдрызг разбила свой новый айфон и вернулась к старому. Так что справедливость, можно сказать, восторжествовала.
Соломинка-Владимир отзанимался всего пару месяцев и, не превратившись за это время в бога грома Тора, бросил тренировки.
Лев тоже перестал ходить в «Титан», но не по своей воле. За ним явилась невеста и чуть ли не за шкирку увела, узнав о том, что он занимается у бывшей. Невеста была гром-бабой. Здоровущей и властной. Ей Карелин нравился и толстым. А если ему хочется худеть, пусть ограничивает себя в питании и больше прогуливается пешком.
Братья Багровы так и посещали «Титан». Санек стал подопечным Светы, и она гоняла его так, будто готовила к соревнованиям. А с его братом Димой ходила на йогу и выставки. А в мае они собирались вместе съездить отдохнуть. Но не в Турцию, а в тайгу, навестить Тимура «Титана» Титова, основателя клуба, который свел их.
У самовара
Глава 1
Николай Гаврилович Панкратов овдовел восемь лет назад. Рано, в пятьдесят шесть. Его супруге, Марии Ивановне, было и того меньше – всего сорок девять. Умерла от сердечного приступа. Вместе грядки пололи, он редис от сорняков избавлял, она морковь, и вдруг осела, вздохнула тяжело и упала. Жаркий день был, и Николай Гаврилович подумал, что голову напекло супруге. Сколько раз он ей говорил: платок повязывай или панаму надевай, а она только отмахивалась. Но не солнечный удар заставил ее упасть – сердечный.
…Похоронили.
Сыновья, а их было двое у Николая Гавриловича, оба взрослые, женатые, предлагали отцу переехать к кому-то из них. Боялись, что от тоски зачахнет, как-никак двадцать семь лет с супругой душа в душу… Но Николай Гаврилович отказался. Не хотел сыновьям мешать. Да и в себе был уверен. Тосковал по супруге, да, и так сильно, что выть хотелось на луну, но чахнуть – это не его история. Ему нельзя сдаваться, у него – дети. И не только родные, а также две внучки, но еще и подопечные – Николай Гаврилович работал директором школы. И за всех учеников он был в ответе.
Жил Панкратов в городе. В деревню, носящую милое название Жмуринка, приезжал только в садово-огородный сезон. Когда жива была Мария Ивановна, он начинался в конце апреля, а заканчивался в середине сентября, а после ее смерти стал вдвое короче. Николай Гаврилович наведывался на майские, приводил дом и огород в порядок, потом, уже в июне, заезжал на полтора месяца. Теплиц не ставил, картошку не сажал. Что-то сеял, если вырастало, собирал. Снимал ягоды да яблоки с деревьев тряс. Николаю Гавриловичу нравилось проводить время в Жмуринке. Тихо, спокойно, пахнет приятно (иногда коровьими лепешками, но это естественно, поэтому не безобразно). А как соловьи заливаются в березняке, что растет вокруг озерца, заполненного кувшинками! Да и лягушки в нем поквакивают мелодично. Особенно перед дождем.
Но самым любимым занятием Николая Гавриловича было вечернее чаепитие на веранде. С обязательным самоваром и вареньем из ягод с огорода. Эту традицию завела его супруга, покойница. После ужина Панкратовы выходили на веранду и гоняли чаи. И Николай Гаврилович неизменно напевал себе под нос: «У самовара я и моя Маша…»
И вот уже восемь лет прошло, как нет его Маши. А Панкратов все равно остается верным традиции…
И своей супруге.
– Дядя Коля! – услышал он звонкий детский голосок. – Дядя Коооооль!
– Что случилось, Вася? – откликнулся Панкратов, узнав голос соседского пацаненка. Шебутным он был, но смышленым. И, что немаловажно, не наглым и не жадным. Воровал с его огорода, но столько, сколько мог съесть. Такие Николаю Гавриловичу нравились.
– Беда! – лаконично ответил Васятка и явил собеседнику свою перемазанную чем-то зеленым физиономию.