Это меня порадовало. Хорошо, если там не осталось соперничества или каких-то остаточных чувств. Так спокойнее. Мне хватало пламенных взглядов Данки на Нирса. Я благодарила небеса за то, что через пару дней мы покинем дакар-рунай и красивая дакатка, при каждом удобном случае облизывающая взглядом моего мужчину, останется только в воспоминаниях.
Данка наглела все больше. Чем больше ей отказывал Нирс, тем сильнее она липла к нам. К вечеру я уже еле сдерживала свою злость.
До маленького торгового городка под названием Патвик оставалось полдня пути. Там планировалось сделать последние закупки. Дальше нам нужно было свернуть на Белый лес, а там в округе до самых веретенников нет ни одного города. Ткачи на своей территории не торгуют и дакатов не пустят.
Дакат-рунай расположился на ночлег возле реки. Быстро соорудив костер, кочевники уселись ужинать. За два дня пребывания в компании дакатов мы привыкли есть, спать и даже любовью заниматься под музыку. Кто-то всегда бренчал на дадаре. Кто-то постоянно подпевал. У кочевников на каждый случай жизни своя особенная песня.
Мы с Нирсом сидели около костра обнявшись, когда на нашу подстилку подсела Данка. Она расположилась по другую сторону от меня, почти прижавшись к Нирсу плечом.
– Почему ты не танцуешь? – спросила она Нирса, не обращая внимания на мой гневный взгляд в ее сторону.
– Я не умею, – ответил он, поглаживая пальцем жемчужины на гребне в моих волосах.
– Пойдем, я тебя научу! – воскликнула дакатка и, схватив его за руку, потянула подстилки.
– Я не хочу, прости, – извинился Нирс, высвобождаясь из ее хватки.
– Потанцуй со мной, и в моих глазах ты увидишь свое будущее.
– Я уже видел свое будущее.
– С ней у тебя не будет будущего, – дакатка тряхнула рыжей гривой, сверкнув пламенным взглядом в мою сторону.
Я напряглась. Первым желанием было встать и вцепиться ей в волосы. Выдрать пару клоков из ее кудрявой шевелюры. Словно угадав мои мысли, Нирс прижал меня крепче к себе.
– Данка, ты хочешь от меня того, чего я не могу и не хочу тебе дать.
Мы поднялись, собираясь уйти. Нирс вытянул свою подстилку из-под не прошенной гостьи.
– Ты гость в дакат-рунае. Нехорошо отказываться от приглашения дакатки, – бросила нам в след Данка.
– Мне как-то не по себе, – призналась я Нирсу позже, когда мы лежали, сцепив наши объятья под пледом.
– Из-за Данки? – мужчина обнимал меня, прижавшись щекой к моему лбу.
– Да, – я водила пальцем по его голой груди под одеялом.
– Ничего, завтра закупимся в Патвике и оставим дакат-рунай. Пойдем дальше своей дорогой.
– А куда мы потом?
– Поедем на юг. Там в городке в предгорье через неделю встреча всех охотников из моего клана, кто ходил на закупки к зиме. Там мы встанем в один караван и двинемся в клан все вместе.
– Получается, что ты не закупил ничего к зиме? Пока бегал со мной по лесам. Ты и в Мьяри поехал за покупками. За вином. И ничего не купил.
– Ну, да, – посмеялся Нирс. – Хорошего вина в этом году пить зимой не придется. Но к черту вино. Вместо него у меня незабываемые приключения и горячая женщина под боком.
Я захихикала и заерзала, потому что он ущипнул меня за зад.
– Пить можно наливку или чай. А продуктами закупимся ближе к горам. Там будет где.
Мы бродили по рынку в Патвике. Он был огромный. Гораздо больше, чем в Маравике. Нирс рассчитывал поохотиться на краю белого леса, пока будем идти мимо, и потому покупал не много. Только самое необходимое. Хлеб, немного соли и сушеной рыбы.
Конь снова был поручен моим заботам, и я тщательно следила, чтоб он не стянул что-нибудь с какого-нибудь лотка. Особенно он тяготел к сладким булкам и яблокам.
Дакаты рассеялись по рынку среди покупателей как рыжее зерно среди кур. И если бы мы знали, что продавал в этот самый момент Анку одному из лоточников, мы бы поспешили уйти оттуда как можно скорее.
Анку искал эту палатку долго. Видимо, хозяин сменил место торговли с прошлого года. В сумке даката лежала ценная вещь. Ведь чужестранный охотник сказал, что ему она не нужна. А его жена ответила, что давно надо было сжечь эту тряпку. А тряпка была хорошая. Не тряпка даже вовсе. Кожаный колет и штаны из мягкой ткани. Дорогие. Вон какой материал! Гладкий, тонко выделанный, но теплый и плотный. В таких штанах и зимой не холодно будет. И колет хорош. Идеально пошитый, добротный. Кожа самого высшего качества. Тонкое тиснение на воротнике и рукавах. Работа настоящего мастера. За него можно выручить целое состояние. Дакату на всю зиму хватит. Гостю кочевников костюм явно ненужен. Он его ни разу не надел, хотя сам Анку щеголял бы в таком не переставая.
Потому дакат и забрал из сумки охотника колет и штаны перед самым отъездом. Пришлая парочка куда-то отлучалась, оставив вещи в повозке. Анку выудил со дна сумки дорогую одежду и положил на ее место свои штаны и простой плащ. Не самый плохой, между прочим. послужит на благо дакат-руная, раз уж все равно никому не нужна. В конце концов, пусть это станет благодарностью странной парочки тем, кто их, пусть и невольно, спас из Маравика. И деньгами с чужаком Анку обязательно поделится. Не жадный.
Палатка торговца одеждой нашлась, наконец, на второй улице рынка. Поторговавшись немного с хозяином, Анку выручил за колет и штаны даже больше, чем изначально предполагал. Ссыпав в кошель горку монет, дакат покинул рынок абсолютно довольный собой.
Даро уговаривал нас остаться на праздник, который дакаты затевали вечером. Они планировали настоящий пир. Три костра складывали треугольником. Вокруг каждого сядут люди. На площадке в центре, как обычно, будут танцевать дакаты.
Было очень заманчиво, но мы решили уйти прямо из Патвика. Не ждать, пока закупятся дакаты. Нирс нервничал. Ему казалось, что мы потеряли слишком много времени в Маравике. И он жалел, что мы не оставили дакатов раньше. Места между Маравиком и Патвиком изобиловали разбойниками и бродягами. Идти в группе кочевников казалось самым безопасным. Мы рисковали в любом случае. Оставаясь с дакатами, мы двигались медленнее. Это было на руку тем, кто возможно все еще пытался нас догнать. Но это было безопаснее. Двое лишних человек в толпе не так заметны, как пара одиноких путников. И нападать на дакат-рунай одиночки-разбойники и мелкие банды бродяг не станут. У кучки кочевников особо нечего брать, а отпор можно получить существенный.
Конечно, было бы замечательно пройти по Долине и не встретиться ни с одним человеком. Чтоб никто нас не видел. Но в конце октября в лесу есть особо нечего. Многие животные впадают в спячку, либо уходят на юг на зимовку.
Нирс не рассчитывал на долгие пребывания в лесу. Он ведь ехал закупать еду на зиму, а не шариться по осеннему лесу, спасаясь от преследователей.
Я тоже волновалась. Из головы не шли слова Данки, брошенные мне накануне вечером.
Дакат-рунай устраивался на ночлег. Нирс чуть в стороне от меня махал топором. Помогал двоим мужчинам с дровами для костра.
Рядом со мной вдруг присела Данка.
– Чего ты хочешь? – спросила я ее, начиная злиться.
– Зря ты сердишься на меня. Я добра ему хочу.
– А добро – это значит быть с тобой? – ехидно поинтересовалась я.
– Со мной или не со мной – не так важно. Главное, чтоб тебя рядом с ним не было.
Я молчала. Было не по себе от всего этого разговора. Даже не потому, что я разговаривала с девушкой, положившей глаз на моего мужчину. Что-то в тоне Данки и в выражении ее карих глаз заставляло сжиматься в груди от тревоги.
– Красивый он, – отметила дакатка, глядя на Нирса.
– Я знаю, – сказала я зло, нервничая все больше.
– Благородный, сердце честное и гордое, – продолжала Данка, не слушая меня. – Нрав легкий, да руки жаркие.
– И откуда ты знаешь? Про руки?
– Вижу, – усмехнулась она мне в лицо. – Умеет зажечь женщину. Вот и тебя зажег. Да только в пламени этом вы сгорите оба.
– О чем ты говоришь?
– Оставь его. Уезжай прямо сейчас. Марку проводит тебя туда, куда ты скажешь.
– Ты хочешь, чтоб я подарила тебе его?
– Глупая ты. Я вижу его судьбу, а ты видишь только свою страсть. Ты приведешь его к погибели. За ним духи смерти стоят, – сказала Данка, и у меня поползли мурашки по спине.
– Ты – говорящая с духами? – спросила я ее.
– Немного, – она пристально смотрела мне в глаза. – Оставь его. Не отнимай его жизнь.
Говорящая с духами. Я не знала, верить ей или нет. Она, конечно, хотела бы, чтоб мы расстались, и могла говорить все это только для того, чтоб смутить меня. Чтоб я испугалась и отступила.
А если она не лгала… Об этом думать было до ужаса страшно. Ведь он очень рисковал, оставаясь со мной. Это из-за меня его преследуют. И мы оба все еще в опасности. Я очень надеялась, что туманные коты сдержали свое слово и преследователи сгинули все в болотах. Но ничего не мешало клану Мартиана выслать новых людей для нашей поимки. Нам придется прятаться очень долго. И рано или поздно, нас все равно найдут, если не случится ничего из ряда вон выходящего.
Нирс говорил, что его родной клан окружен магическим щитом, что никто не может пройти за него без разрешения хозяина щита. Оставалась надежда, что, если мы сможем добраться до этого щита раньше, чем нас нагонят преследователи, они не смогут нас достать.
Потому мы покинули Патвик и двинулись по дороге мимо стоянки дакат-руная. Главное – добраться невредимыми и как можно скорее до белого леса. Так сказал Нирс. Дальше начинались более спокойные земли другого клана.
– Откуда у тебя эта вещь? – спросил человек в темно-синем плаще, указывая на манекен в кожаном колете.
Продавец вытянулся перед ним в струнку. Шею готово было пощекотать лезвие длинного боевого ножа. Мелко дрожал от страха толстый живот торговца. Какой нечистый попутал его и заставил позариться на сложный тисненый узор на колете? Нужно было прогнать пинком того даката. Еще и денег тому отвалил столько, что на два плаща хватит, да еще с меховой оторочкой. А теперь, глядя на непрошеных гостей, продавец одежды, почтенный гражданин Патвика, рискует и вовсе не дожить до завтрашнего дня.