Нет. Так не пойдет. Не должно все так легко закончиться для шлюхи и предателя Нирса. Укол дротиком – слишком милосердно. Мартиан возьмется за дело сам. Он договорится и изловит их. Конечно, они умрут. Оба. Но не так легко, как это спланировал отец.
Мартиан послал за Фэром и Манриком – за теми, кого считал своими ближайшими помощниками. И скоро оба наемника стояли перед молодым хозяином, выслушивая задание. Опередить наемного убийцу, посланного отцом. Выкрасть тихо у предателя Нирса его подстилку – жену Мартиана. Действовать хитростью. Осторожно, но дерзко. Девку привезти в охотничий домик и закрыть на псарне. Домик находился довольно далеко от семейной резиденции в Каурии, но в этом-то и преимущество. Никто не посмеет искать ее там.
Фэр и Манрик понимали хозяина с полуслова. Едва дослушав, они отправились собираться в путь. Уже будучи готовым выходить, Манрик завернул на голубятню и достал из клетки пестрого голубя. Вскоре к розовой ноге птицы была прикреплена крохотная записочка с текстом: «Беглянку нашли. Мартиан послал за ней. Приказано доставить живой. Выходим на задание. Охотничий домик под Каурией». Легкий взмах рук и голубь упорхнул в окно голубятни, уверенно держа направление на север.
Наш путь от Белого леса пролегал без происшествий. Впереди, наконец, показалась развилка на объездную дорогу Каурия – Чивенк – Карвик. Нас ожидал последний и самый трудный этап нашего пути до воссоединения с соплеменниками Нирса. Дороги в этих местах были людными. Путников и телег, идущих в последний и самый крупный в предгорье торговый город Карвик, было много.
Мы старались двигаться как можно быстрее. Мы сокращали стоянки насколько это было возможно. Нирс переживал за меня и за будущих детей и очень старался найти ту золотую середину, которая позволила бы нам быстрее дойти до Карвика, не причиняя вреда моему здоровью. Однако, никаких особых изменений собственного самочувствия, связанного с беременностью, я пока не ощущала. Я вообще очень мало знала о том, как протекает беременность. В Черной обители на эту тему не разговаривают. Ни одной из живущих там женщин это не грозит. Потому эта тема находится под негласным табу, чтоб не смущать умы отшельниц напрасными мечтами и сожалениями. Из семьи же меня забрали достаточно рано, и никто не учил меня как выносить беременность правильно и стать матерью. Нирсу повезло больше. У него есть мама, отец, братья и сестра. Но он мужчина. Мне неловко было разговаривать с ним на эту тему. Навряд ли его учили когда-нибудь такому.
Высыпаться и хоть сколько-нибудь полноценно отдыхать во время стоянок все равно не получалось. Ночевки на снегу возле костра были очень неудобными. Нирс спал еще меньше меня.
По пути нам попадались деревни, но мы опасались заходить туда, чтоб не привлекать к себе внимание.
Перед развилкой на Каурию перед нами уже довольно жестко стоял вопрос о том, что же мы будем есть во время дальнейшего пути. Припасы, взятый у веретенников закончились совсем. Нирс решил поступить так же, как в один из первых дней нашего путешествия вместе. Было очень рискованно входить в город, в котором мы могли встретить кого-то из свиты моего мужа и который узнал бы меня.
Потому он спрятал меня в лесу, соорудил мне укрытие в виде небольшого шалашика в кустах, а сам ушел в город, покупать продукты.
Я лежала в низеньком шалаше и ждала Нирса. Постоянное беспокойство за наши жизни давало о себе знать усталостью. В какой-то момент я поймала себя на том, что засыпаю, прерывая потоки своих мыслей по поводу скорейшего приезда под Карвик короткими периодами дремы.
Из сна меня выдернул звук шагов. Я подскочила, обрадованная возвращению Нирса. На мой взгляд, он вернулся гораздо быстрее, чем я ожидала. Но возможно, я потеряла чувство времени, пока дремала.
Звук шагов был странными. Я прислушивалась несколько мгновений, пока не поняла почему. Это были шаги двух человек. Возможно, Нирс встретил какого-то своего очередного знакомого, и они приехали вместе. Но поступь у обоих идущих не была похожа на шаги моего охотника. А его шаги я изучила «от» и «до».
Паника больно кольнула живот. Это не Нирс! И во время моего непродолжительного сна из моих рук выпал белый камешек, который Нирс оставил мне как магический маячок. Должно быть он запал куда-то в складки моего платья. Я никак не могла его нащупать.
Эти двое пришли за мной. Они или знали, или догадывались, где искать. Пошарив немного где-то вокруг меня, они, видимо, поняли, где меня найти. Свод из веточек шалаша надо мной дрогнул, а следом его сорвали и отбросили прочь. Я закричала. Две пары рук выдернули меня с меховой подстилки Нирса. Меня быстро связали и забросили поперек крупа лошади.
Я болталась позади одного из мужчин как мешок с картошкой. Меня привязали к седлу веревками, стянув руки за спиной. Лошадиный круп двигался и подпрыгивал подо мной, больно отдаваясь ударами в ребра при каждом шаге коня. Похитители ехали молча, но направление держали твердо. Мы выехал на объездную дорогу, проехали по ней развилку на Чивенк и свернули на тропинку в сторону леса.
Сердце замирало от страха. Что со мной будет? Что они сделают? Могли бы убить сразу, но не убили. Значит хотят поиздеваться сначала. Притащат меня к отцу Мартиана, чтоб он мог отомстить за смерть своего сына лично? В любом случае, ничего хорошего там, куда меня везли, ждать не могло.
И снова я надеялась на Нирса. Молилась, чтоб он успел. Чтоб пришел и вытащил меня из их рук, как уже сделал однажды. Просила всех богов и Триаду помочь ему и сберечь, потому что в случае его малейшей ошибки, его убьют сразу.
По моим подсчетам мы ехали несколько часов, петляя по лесу, пока не выехали к довольно большому каменному дому, судя по всему, охотничьему. Всадники объехали его сзади, направляясь к дворовым постройкам. Возле псарни они оба спешились, стащили меня с лошади и зашвырнули в загон для собак. Лязгнула запираемая решетка и на двери повис замок. Мужчины ушли из псарни, даже не глянув на меня.
Нирс спешил. Сердце было не на месте почти с того самого момента, как он въехал в Каурию. Он похватал на рынке почти первые попавшиеся продукты и поспешил обратно к шалашу, где оставил Шани. Он гнал от себя дурные мысли. Списывал их на усталость и напряжение последних дней. Ругал себя за мнительность, но внутренний голос все равно заставлял гнать коня вперед.
Уже издали он увидел, что шалаш разрушен. Ветки были разбросаны вокруг. Шани не было. Ее не было. Забрали. Нирс спрыгнул с коня и замер над пустой подстилкой, схватившись за голову. Взгляд лихорадочно шарил вокруг, пытаясь найти подсказку, куда идти, где искать. Все вокруг было истоптано следами ног и копыт. Два человека. На земле отпечатались подошвы двух пар сапог разного размера. На подстилке лежал небольшой прямоугольник бумаги. Нирс поднял его. На гладкой дорогой бумаге под вензелем с буквой «М» аккуратным красивым почерком было написано: «Приходи в охотничий домик. Первый поворот в лес после развилки на Чивенк. Приходи и попытайся забрать ее. Как честный и благородный человек, я дам тебе шанс сдохнуть героем. Не появишься до рассвета, она начнет мучительно и медленно умирать.»
Нирс мерил нервными шагами землю вокруг подстилки. Это хоть немного, но помогало думать. Его женщина находилась в руках чудовища. Осознание этого заставляло его чувства бушевать и реветь обозленным раненым зверем, заглушая голос разума. Сердце рвалось поехать туда прямо сейчас, вызвать ящера и расшвырять столько врагов, сколько сможет. Рвать, крушить и топтать. За нее. За Шани и их будущих детей.
Но Мартиан жаждал мести. Хотел отыграться за причиненное унижение. Наверняка в том охотничьем домике Нирса ждет засада. Если пойти туда так, как есть, живыми им с Шани оттуда не выйти. И охотник очень старался удержать остатки контроля над своим разумом. Что делать? До соплеменников два дня пути. Не успеют при всем желании. Айгир еще мог бы, потому что его ящер умел летать, но он один – тоже не спасение. Ему никак не сообщить вовремя, что произошло. Не попросить помощи.
Мысли в голове метались между поиском решения и самобичеванием. Почему он не взял ее с собой? Почему решил, что в городе для нее опаснее? Так она была хотя бы у него на виду. Почему они не остались у Веретенников на зиму? Почему он не забрал ее с собой сразу, как только понял, что ошибся, приняв ее за шлюху? Столько всевозможных «почему», которые никак не помогали вызволить сейчас Шани, потому Нирс гнал их. Он будет раскаиваться потом, когда Шани будет в безопасности.
Нирс никогда не был в этом самом домике и не мог даже предположить, как там все могло быть спланировано и где именно этот негодяй держит Шани. А соваться наобум в одиночку в логово врага, где тому известны все закоулочки, глупо.
Друзей у Нирса здесь нет. Помощи ждать неоткуда. Но, может быть есть не друзья… В уме вдруг юркой ласточкой пролетела мысль, и Нирс попытался ее удержать.
Сегодня в Каурии Нирс слышал городские сплетни. Весь рынок обсуждал все еще свежую новость о таинственном похищении жены наследника северянами. Выходит, Мартиан и его отец намеренно сказали всем, что Шани похитили. Клан так думал. Конечно, проще объединить людей для борьбы, показав им общего гнусного врага. Интересно, а что думали об этом сами обвиненные. Наверняка, они были недовольны.
Но северный клан тоже находился слишком далеко. Попросить у них помощи и дипломатического убежища тоже не удастся. Однако, в городе присутствовал еще один очень заинтересованный человек. Тот, кого это дело тоже очень касалось. И он, по всей видимости, не стал бы молчать. Ведь это именно его водили за нос сват и муженек сестры. Они скрыли о от него то, что на самом деле случилось с Шани. Он не смирится. Брат Шани. Предводитель соседнего клана находился сейчас где-то в городе, пил вино и пребывал в трауре по поводу пропажи сестры. Нужно его найти. Добиться встречи с ним. Вдруг он поможет. Даст людей, организует поиски. Сантор Яростный, конечно, не самый приятный человек, судя по рассказам Шани. Но жизнь сестры он все же ценит. Ну, поругается из-за подмены сестер, но Нирс надеялся что это не помешает ему выручить Шани. Какая никакая, а семья же. Шани жила в Черной обители и продолжала приезжать домой и жить там, пусть и недолго. Значит, живы еще родственные чувства.