– И это за ней ты любезно убрала мусор в виде трех фирменных стаканов из «Старбакса», – кивнула я. – Видать, она три дня там сидела, пока решилась нажать на кнопочку, или что там имелось у их с Ваней бомбы.
– Прошу прощения, а можно отмотать назад? – Колян поднял руку, как школьник. – Ты, Кыся, пропустила смерть Антиповца. Он-то как умер?
– Давай ты сам расскажешь, – попросила я полковника. – Вы наверняка уже все выяснили.
Лазарчук вздохнул, но все же заговорил:
– Как он умер? Быстро. И не по собственной воле.
– Мы об этом уже догадались, давай детали, – потребовала Ирка.
– Хотя бы самые главные, – попросила я, под столом наступив подружке на ногу: на нашего друга-полковника нельзя так грубо давить, он поддается только мягкой силе.
– Главное – это то, что супруги тем утром вовсе не ссорились, все было тихо-мирно. Жена подала мужу кофе с ядом, он его выпил и скончался. Она забрала из сейфа золото, положила его и мобильный жертвы в сумку, вышла из дома – как раз за ней машинка с водителем прибыла. Заскочила в кофейню, вышла оттуда с другой сумкой и поехала себе… Дальше вы уже знаете.
– Минуточку! Тут нестыковочка: ведь он звонил ей! Уже покойный Антиповец звонил Валентине со своего мобильного, когда она ехала на занятия, как такое возможно? – Ирка не позволила закрыть тему раньше времени.
– А это уже параллельная линия, тут действовал другой персонаж, – с удовольствием объяснила я. – В сумке с золотом, которую получил Полосухин, был и мобильный Антиповца. Ваня позвонил с него Вале, чтобы обеспечить ей алиби на случай, если что-то пойдет не так. Ну, если Лида, изображавшая Валю, не погибнет и жена Антиповца станет подозреваемой в его убийстве.
– Откуда он звонил? Что, заходил в квартиру?
Я снова покосилась на Лазарчука, прикидывая, как бы подипломатичнее сообщить, что его коллеги несколько опростоволосились.
– Не заходил он в квартиру. Мог из подъезда вызов послать, все равно проверка местоположения аппарата тот же адрес показала: номер дома, без квартиры. Как было и в случае, когда Сережа для нас с тобой пробивал по номеру Полосухина, где тот находится.
– А как же тогда телефончик Антиповца вылетел из окна его квартиры?
– А он оттуда не вылетал. Его Ваня в подходящем месте об асфальт шарахнул. Он же не мог после звонка вернуть аппарат владельцу, вот и пришлось имитировать полет шмеля.
– Теперь мне вроде все понятно, – Ирка еще немного подумала. – А, нет, не все! Как ты догадалась, где искать Валентину?
– Это было несложно, – я пожала плечами. – Им – Вале и Ване – где-то надо было отсидеться. Не знаю, что они планировали делать дальше…
– Продать один слиток, купить машину и на ней уехать куда подальше, – без всяких просьб объяснил Лазарчук. – Они с металлом в самолет или поезд сесть не могли – там сканеры, оставался только вариант с машиной.
– Но золото, как справедливо сказал мне Мастодонт, легко и быстро не продашь, так что парочке требовалось время, – подхватила я. – А поскольку Валентина собиралась жить дальше по документам Лиды, логично было спрятаться в ее квартире.
– Они и спрятались, чтобы даже соседям на глаза не попадаться, – пробормотала подруга. – Специально про ковид придумали… Мерзавцы, но толковые сценаристы, скажи?
– Голливуд по ним плачет, – согласилась я. – Почти все продумали, только собака им планы поломала.
– Да, про собаку! – встрепенулся мой сын. – Как Анжела, то есть Подруга оказалась замешана во все это?
– Очень просто. Это была собака Лиды. Когда вместо нее в квартиру явилась Валя, Подруга не пожелала впускать чужого человека. Лаяла, может, даже бросалась. Тогда Полосухин увел ее подальше или даже увез, где-то привязал, бил палкой. Оставил там, а собака с веревки сорвалась, пошла блуждать, прибилась к нашему двору. А потом случайно у тебя в кармане платочек своей хозяйки учуяла…
– Она этот платочек к себе в вольер утащила и прячет под подстилкой вместе с новыми игрушками, – сообщил Моржик. – Эй, Подруга!
Все прислушались.
В вольере размеренно застучал о доски собачий хвост.
– Теперь ты наша, Подруга, и все у тебя будет хорошо! – громко пообещала Ирка.
– Да-а-а, – грустно сказал мой сын. – У кого-то теперь две собаки, а у кого-то по-прежнему ни одной…
– Колюша, у тебя же аллергия на шерсть, – вздохнула я. – Но, если ты очень хочешь домашнего питомца, мы можем что-нибудь придумать.
– Они придумают, – проворчал Лазарчук, ни к кому конкретно не обращаясь, но явно имея в виду нас с подругой. – Что им стоит что-нибудь придумать? Раз плюнуть.
И он не ошибся.
– О, у меня идея! Возьмите себе нашего ежика! – вскричала Ирка и заозиралась, призывно щелкая пальцами, как кастаньетами: – Дмитрий Палыч, дружище, ты где, выходи!
Допматериалы к электронной версии книги
Если вам когда-нибудь приходилось разбирать на составные части какие угодно конструкции, а потом снова пытаться сделать их единым целым, вы наверняка наблюдали этот удивительный феномен: после сборки почти всегда остаются лишние детали!
Во всяком случае, у меня это именно так.
Как-то в детстве я под недостаточно чутким руководством дедушки перебрала часы с кукушкой и в итоге птичку-то поместить обратно и забыла. Чтобы оправдать свою оплошность, пришлось придумать, что теперь у нас кукушка-невидимка…
И, поскольку сюжет детектива – это тоже конструкция, я уже после финальной точки порой обнаруживаю в своих амбарах и сусеках фрагменты текста, которые как-то вывалились из механизма и почему-то не были возвращены обратно. А это ведь хорошенькие такие штучки, интересные, блестящие…
В общем, я объединила эти невостребованные детальки в подобие коллекции – как в коробочку сложила. На случай, если вам не захочется сразу расставаться с персонажами или будет желание самостоятельно раскидать эти кусочки по тексту, органично пристроив их в сюжет.
Условное название этой подборки – «У меня зазвонил телефон». Кто успел прочитать роман, тот поймет, почему так…
У меня зазвонил телефон
Фрагменты текста, которые можно попробовать расставить по местам
Ирка позвонила утром. Вежливое «здрасьте» опустила, сразу же попросила меня тоскливо, с надрывом:
– Подари мне канистру валерьянки!
– Пластиковую или металлическую? На три литра или на пять? – уточнила я, зевнув.
– Лучше сразу на десять, – печально рассудила подруга. – Может, хватит до их совершеннолетия.
– Не, не хватит, – возразила я, безошибочно угадав, что речь о ее близнецах-башибузуках. – Канистра – это тебе максимум до их переходного возраста, до совершеннолетия цистерна понадобится. А что случилось-то?
– Мог случиться инфаркт миокарда – это у меня. И тотальное изменение рельефа задней поверхности бедра отцовским ремнем – это у них.
– Слушаю тебя внимательно, – понимая, что подруга хочет выговориться, я с готовностью подставила ей виртуальную жилетку.
– Был тихий вечер, и ничто не предвещало беды, когда в гостиной дико грохнуло, – поведала мне Ирка, искусно нагнетая драматизма. Теряя тапки, я прилетела из кухни и обнаружила, что пытливый детский ум вновь себя проявил! Башибузуки плюнули на раскаленную лампочку в настольной лампе…
– Ту самую – дизайнерскую, дивной красоты?! – перебила я, не выдержав.
– Естественно! У мальчиков хороший вкус, – мимоходом похвасталась любящая мать малолетних разбойников. – И лампочка так взорвалась – куда там гранате-лимонке! Сами естествоиспытатели чудом не пострадали, но осколки разбросало веером! Фикус посекло.
– Фикус жалко, – посочувствовала я.
– А меня? Меня не жалко? Я чуть не поседела! И не померла на месте только от того, что отвлеклась на выяснение обстоятельств и мотивов. Спросила: «Дети!!! Какого – тут я проглотила нехорошее слово – вы плюнули на эту – тут опять проглотила – лампу?!»
– И?
– И они совершенно спокойно и даже где-то снисходительно ответили мне: «А на какую же еще? До той, что на потолке, мы бы не доплюнули!»
– Ну, если бы взяли стремянку…
– Или один влез на плечи другого! – похватила подруга.
– Короче, если бы объединили усилия и действовали сообща… Блин! Ирка! Я только что поняла: нам нужно искать не одного убийцу, а преступную пару!
Лазарчук позвонил мне сам – удивительное дело! – и при этом был весел и бестревожен – и вовсе редкий случай!
– Нам тут нужно твое экспертное заключение, – похохатывая в трубку, сказал настоящий полковник.
– Мое? – я почувствовала себя польщенной и заинтригованной. – Неужто кого-то реально убили словом? Или ты ко мне не как к филологу обращаешься, а как к коллеге-детективу?
– Да прям, размечталась! – поубавил мои восторг Лазарчук. – Со своими детективными историями мы как-нибудь без тебя разберемся, а вот со стихами… Сейчас я трубочку коллеге передам, а ты послушай.
– Елена? Здрасьте, это майор Воронцов, мы лично не знакомы, но я наслышан, – чуть виновато зарокотал в трубке приятный мужской голос.
– Могу себе представить, – чуть желчно откликнулась я.
Знаю я, какого мнения о женском любительском сыске наш дорогой Лазарчук!
– Я у вас проконсультироваться хотел, – сказал майор Воронцов. – Мой сын, он второклассник, учил наизусть стихотворение и неправильно запомнил. Вместо «Пробудись и умойся росою!» читает «Пробудись и умойся рассолом!» – голос в трубке сделался смущенным. – И у доски так прочитал…
– А вас это как-то компрометирует, – сама поняла я.
– Вот! Правильное слово – компрометирует! – обрадовался майор. – Как-то… Но он упорствует, а я не знаю, как его переубедить. Я спрашиваю: «Вася, как ты это себе представляешь – умываться рассолом?» – а он мне в ответ: «А как ты себе представляешь умываться росою? Падать на землю и возить лицом по сырой траве?!» Так я хотел спросить: вы не в курсе, может, в книжке опечатка, и автор действительно умывался рассолом? Это ж когда еще было, в каком веке…