- Я бы так не сказала… Хорошо, это когда дом полная чаша, когда дворня послушная, когда твердая рука всем управляет… - барыня Потоцкая поставила чашку на столик и сложила руки на выпирающем животе. – Да что ж вы стоите? Сядьте уже!
Мы присели на софу, приготовившись к неприятному разговору. Я не сомневалась, что он будет неприятным, ведь с чего ей было начинать в таком тоне?
В гостиную заглянула нянюшка. Она суетливо поставила на столик сливки в небольшом кувшинчике и вежливо поинтересовалась:
- Откушаете с нами, Дарья Николаевна? Сейчас на стол накрою. Кухарка оладьев напекла, сметанка домашняя…
- Нет. Я не за этим сюда прибыла, - резко ответила Потоцкая, и мне стало жаль нянюшку. Поклонившись, она покинула гостиную, а я заметила, как напряглась Танина спина. Ей тоже не нравилась барыня.
- Так зачем вы прибыли? – спросила я. – У вас какое-то дело к нам?
- Дело… - ее губы скривились в надменной улыбке. – С вами я дел иметь не собираюсь. Мне Николай Григорьевич нужен. Он ведь все счета ведет. От вас лишь малость требуется – подпишите бумаги о передаче земель и будет.
- Каких земель? – настороженно поинтересовалась Таня, подавшись вперед.
- Как это, каких? Ваших! – раздраженно ответила Потоцкая. – Николай Григорьевич ведь все объяснил вам! Зачем столько-то, если ума все равно им не дадите? А деньги получите, нарядов накупите, в свет выйдете и сразу женихов сыщете! Сами ведь хотели!
Замечательно! Похоже, наши барышни были полными дурочками. Как же хорошо, что никто еще ничего не подписал! Потоцкая отличный план придумала. Легкомысленным барышням, думающим лишь о нарядах да, о том, как выгоднее замуж выскочить, всучит какие-то копейки, а сама угодья к рукам приберет.
- Мы не собираемся свои земли разбазаривать, - четко сказала Таня, напомнив мне князя Милославского из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». – Не для того они нашим батюшкой собирались.
О как! Я с уважением посмотрела на нее. Молодец подруга!
- Что? – Дарья Николаевна просто опешила от такого заявления. – Как это? Да как же это?
- А что непонятного? – я сделала такой же надменный вид как у нее. – Софья сказала, что наши земли останутся с нами. Мы не собираемся их продавать. Ни вам, ни кому бы то ни было.
- Дуры девки! Ох, и дуры! – злобно прошипела Потоцкая, резко поднявшись с кресла. – Все прахом пойдет, а вам дорога в богатые дома – прислуживать!
Она быстрым шагом покинула гостиную, оставив после себя ядреный шлейф мятной воды отчего Таня сморщилась и замахала перед лицом ручкой.
Глава 13
- Что это было? – я оторвала взгляд от двери, в которую только что вышла барыня Потоцкая, и посмотрела на подругу. – Она пыталась нас облапошить!
- Не нас, а сестричек, - поправила она меня. – Ну а что, удобно и вполне дальновидно. Земли Потоцких, как я понимаю, граничат с нашими землями. По ее мнению молоденьким дурочкам, мечтающим только о балах, можно сунуть какую-то там подачку. Зато сама барыня присоединит к своим владениям еще уйму гектаров.
- Ты не забывай о странном Николае Григорьевиче. Он уж точно с этого что-то поимеет, - в этот момент мне очень хотелось увидеть бессовестного управляющего, чтобы поставить его на место. – Представляешь, каких они планов настроили?
- Ну что ж, этим планам не суждено сбыться. Если нас здесь оставят навсегда, не будем же мы просто наблюдать, как разбазаривается последнее! – Таня вскочила с места и принялась ходить туда-сюда. – И убийство Варвары именно со всем этим связано!
- Мне так не кажется… Зачем убирать одну из дочерей если правильнее было бы начать с отца! – возразила я. – Не логично!
- Логично, не логично, но ведь кроме нас никого не осталось, – парировала подруга, не прекращая расхаживать по комнате. – Вот и думай, что хочешь!
- Давай пока о хозяйстве думать, а с остальным будем разбираться по мере поступления проблем, - предложила я. – Тань, хватит мелькать перед глазами!
- Хватит называть меня Таней, - она все-таки опустилась на диван. – Если мы не начнем привыкать к новым именам, то обязательно в какой-нибудь момент проколемся.
- Да, Софья Алексеевна, вы правы. Так что по хозяйству?
- Завтра на базар за рассадой поедем. Заодно и картофель поищем, - она довольно улыбнулась. – У меня прям руки чешутся, так развернуться здесь охота!
- Развернемся, и не сомневайся! – пообещала я ей, чувствуя необыкновенный душевный подъем. – Но для начала все же стоит позавтракать!
- Дарья Николаевна так быстро уехали! Еще и слуг наших обругала! Что случилось, деточки? – в гостиную вошла нянюшка и испуганно уставилась на нас. – Голубки, обидели вы ее, что ли?
- Планы мы ее нарушили, - зло улыбнулась Таня. – Не получила наша соседка то, на что глаз свой червивый положила.
- Ох, батюшки мои! – воскликнула Аглая Игнатьевна, прижав к груди руки. – Да что ж вы такое говорите, Софья Алексеевна?!
- Земли она наши выкупить хотела, - сказала я, думая, что шокирую ее, но нянюшка совершенно неожиданно возмутилась:
- Конечно, хотела! А вам-то чего кочевряжиться, голубки? Денежки они ведь скоро кончатся, на что тогда жить станете? Если до следующего лета дотянем, и то хорошо!
- Обойдется Потоцкая. Ишь, губу раскатала! - отрезала я, и Аглая Игнатьевна изумленно замолчала. – Разберемся и с деньгами, и с землями!
- Что случилось с вами, Лизонька? – всхлипнула нянюшка. – Совсем на себя не похожи! Чужие сделались, несговорчивые!
- А ты не подумала, что мы без земель делать будем? – процедила Таня, раздражаясь от этих разговоров. – Что нам останется? Дом и огород? Нет уж, увольте!
- Да что же вы с ними делать станете?! – бедная старушка находилась в полном шоке от наших речей. – Волков да сусликов разводить?!
- Надо будет, будем разводить, - мне надоели эти препирательства. – Все. Дело решенное. А теперь завтракать. Обед скоро, а во рту еще и крошки не было!
Нянюшка горько вздохнула, но послушно пошла в столовую.
После завтрака мы поднялись к себе, перебрали гардероб и, найдя самые старые платья, переоделись. В них было куда удобнее заниматься дальнейшей инспекцией хозяйства.
После недолгого дождика природа словно взбодрилась. Приподнялись цветы, расстилающиеся под заборами разноцветным ковром, а с ними и густая травка. Запели звонкими голосами лесные птахи, и в ярких лучах солнца на умытой листве засверкали бриллиантами дождевые капли.
Завидев нас, дворня заметно напряглась. Видимо, повторное наше появление выглядело очень подозрительно. Мы их раздражали тем, что совали носы в каждую дырку, а это говорило о том, что придется работать.
Собрав мужиков возле птичника, я принялась раздавать им ценные указания, чем вызвала у них практически суеверный ужас.
- Итак, мы должны обустроить курятник таким образом, чтобы куры стали лучше нестись и были здоровыми, - я заложила руки за спину и пошла прохаживаться мимо темного строения. – Что я вижу? В птичнике нет окон, а это нехорошо! Птице нужен свет, как и нам с вами! Поэтому вы должны прорубить в стенах окна.
- Где ж их взять? – испуганно спросил один из работников. – Жили куры без окон и еще проживут… Не барышни, чай…
Среди мужиков послышался смех, но я резко подняла руку, и они замолчали.
- Окна можно снять с флигеля, который стоит пустой. На их место приколотите доски, чтобы дыры взгляд не смущали. Здесь они сейчас важнее. Солому на крыше заменить на свежую. Понятно?
- И еще, - подруга поманила их пальчиком к небольшой дыре, из которой куры выходили на улицу. – Нужно построить загон, чтобы они не бегали по двору и тем более, чтобы я их не видела на огороде!
Оставив работников переваривать все наши распоряжения, мы полезли в куриный «дом», чтобы, так сказать, рассмотреть каждую мелочь.
- Ужас какой! – возмущалась Таня, закрыв нос пальчиками. – Здесь хоть и убрали, а все равно вонь стоит! Срочно вентиляцию нужно делать!
- Сделаем, Софья Алексеевна, не волнуйтесь, - я покачала головой, глядя на малюсенькое окошко, покрытое толстым слоем грязи. – Бедная птица…
- Да здесь и обогрева нет! Как же они зимой?! – не переставала возмущаться Таня, проверяя поилки и гнезда. – Вот что я тебе скажу, здесь без ежовых рукавиц не обойтись!
После птичника мы пошли в конюшню, чтобы проверить наличие или отсутствие транспортного средства. Ведь нужно же было как-то добираться на базар.
Оно было. Старая, облезлая коляска с залатанным откидным верхом и потрескавшимися сидениями.
- Вот это роскошь… - протянула Таня, обходя сие великолепие. – Надеюсь, это не развалится по дороге?
- Не развалится, - раздался мужской голос, и из полумрака вышел высокий худой мужчина лет пятидесяти. – Я ее ремонтирую постоянно. Что делать если батюшка ваш, упокой Господь его душу, продал все подчистую!
- Нам на базар поутру надо, - я пыталась разглядеть лошадок в стойлах. Интересно, сколько их здесь?
- Надо, значит надо, - пожал плечами мужик. – Отвезу я вас на базар. А за каким добром едете? Коляска много не выдержит, там ремни на ладан дышат.
- А что же делать? – я растерялась. – Нам много чего нужно купить…
- Телегу возьмем, - он ткнул пальцем в темный угол. – Вот же она.
Так это совсем другое дело!
- А сколько времени на рынок ехать? – Таня снова по привычке прищурила глаза.
- На рассвете надоть выезжать, - ответил конюх, поглядывая на нас с удивлением. – До петухов.
- Готовь коляску и телегу. Завтра едем, - распорядилась я, и мы вышли на улицу. У меня в голове вертелась самая главная мысль, которую я и озвучила подруге: - Софья Алексеевна, а деньги у нас где?
- Деньги? – подруга растерянно хлопнула глазами. – Нет, ну они-то должны где-то быть…
- Должны, вот только есть ли у нас доступ к ним? – я повернула голову в сторону дома, машинально упирая руки в бока. – Пошли-ка нянюшку встряхнем. Она уж точно знает, где наши денежки.
- Истину глаголете, Елизавета Алексеевна, - на лице моей Тани не дрогнул ни один мускул. – А если, не приведи Господь, денежки у этого подлеца Николая Григорьевича, то я не побрезгую и к нему наведаться…