- Хорошо, мы подумаем над этим, - пообещала я. – Земли-то много, только вот в аренде она. Но скоро вернется в наше пользование.
- Спасибо, барышня, что выслушали и ответ дали, - седой мужик поклонился, а усатый следом за ним.
- Благодарствую.
Они получили свое жалованье и отправились обратно, а вот история с заводом имела продолжение. На следующий день к нам в усадьбу наведались Петр и Андрей, чтобы рассказать интересные новости.
За все это время парни несколько раз приезжали в «Черные воды», предлагали свою помощь, поддерживали нас морально. И нужно было отдать должное Петру, он ни словом не заикнулся о том, что однажды произошло между нами.
Сегодня же они привезли целых две хороших новости. Первая заключалась в том, что Головину было позволено отправлять и получать письма, а вторая как раз касалась стекольного завода.
Оказалось, что приезжавший туда барин был никто иной, как богатый купец Пименов Родион Макарович. Он гостил в доме отца Петра. Но приехал мужчина в эти края в первую очередь за тем, чтобы узнать о стекольном заводе, а поведала ему о нем не кто иной, как сама Потоцкая. Кто знает, с какой целью она рассказывала купцу о чужом предприятии, но эта гадина точно имела свои планы на наше имущество. В этом я совсем не сомневалась. Возможно, будучи уверенной, что попечительство над нами уже дело решенное, барыня решила подсуетиться с заводом. И покупателя ведь уже нашла, зараза эдакая!
- А что ему наш завод? – с подозрением поинтересовалась Таня. – Купить хочет?
- Хочет. Спрашивал у отца, кто вы такие, как дела ваши идут, - кивнул Петр и тут же добавил: - Вот только мы с батюшкой считаем, что вам не следует завод продавать. В аренду сдайте, и будет. От аренды проку больше.
Ну, в этом я была с ним полностью согласна. Главное, чтобы арендатор нашелся якорный, то есть постоянный. Но если исходить из деятельности стекольного завода, то смысла в краткосрочной аренде такого производства, конечно, не было.
- Когда же он к нам собирается наведаться? – эта новость не так сильно обрадовала меня, как первая, но все-таки настроение подняла. Копеечка к копеечке, глядишь, и полна кубышка. Пусть даже этой кубышки будет хватать только на безбедную жизнь усадьбы. Но нам на другое и не требовалось.
- А с чего моему мужу письма писать позволили? – мне не терпелось узнать самое важное для меня. – Неужели смилостивились над ним?
- Да зачем вам знать это, Елизавета Алексеевна? Главное, что теперь вы сможете переписываться. – Петр не хотел рассказывать подробности, что говорило об их с Андреем причастности к этому делу. Возможно, молодые люди заплатили за послабление режима, и это лишний раз характеризовало их с хорошей стороны.
- Софья Алексеевна, вы позволите поговорить с вами? – вдруг спросил Андрей, и Таня растерянно хлопнула ресницами. Она быстро посмотрела на меня, словно ища поддержки, а потом медленно поднялась.
- Да, конечно… Мы можем выйти на веранду.
Они вышли, и мы с Петром остались наедине.
- Послушайте, Елизавета… Вы всегда можете рассчитывать на нашу помощь. Всегда обращайтесь к нам с Андреем, чтобы ни случилось, - парень говорил все это, не глядя на меня, будто боялся, что, взглянув мне в глаза, скажет лишнее. – Обещайте, что позовете меня, если что-то случится.
- Обещаю. Благодарю вас, Петр Дмитриевич, - у меня на глаза навернулись слезы. – Ваша помощь для нас бесценна. Отдельное спасибо я хочу сказать за своего мужа…
- Нет, не нужно, - чересчур поспешно ответил он. – Разве могли мы с Андреем оставить вас в беде? Это естественно для мужчины.
- Да… да… - хоть мне и было неловко в его обществе, я все-таки чувствовала к нему уважение. – Вот только иногда встречаются такие, как…
- Александр? – закончил Петр за меня. – Не корите себя за то, что не разглядели в нем подлеца. Даже мы, зная нрав Потоцкого, никогда не могли подумать, что он может пасть так низко.
- Неужели нельзя вывести на чистую воду Дарью Николаевну? – я хотела справедливости, хотела, чтобы мой муж вернулся домой, но не знала, как этого добиться. – Она ведь лжесвидетельствовала!
- Это еще нужно доказать. Вы можете бесконечно биться об эту стену, Елизавета Алексеевна, но вряд ли у вас что-то получится, - с сожалением произнес Петр. – Наберитесь терпения и надейтесь, что Павла Михайловича выпустят раньше.
- Я хотела бы поделиться с вами кое-какими мыслями, - я поднялась с софы, не в силах усидеть на месте. Пора было поднимать все секреты, живущие в усадьбе. Был шанс, что как раз они и помогут справиться с Потоцкой. Вернее, их разгадка.– Это касается смерти нашей сестры.
- Варвары? – молодой человек наблюдал за мной напряженным взглядом. – Но что такое? Убийца найден.
- Ой, ли? – я многозначительно посмотрела на него. – А вот нам с Софьей так не кажется, и на то есть причины. Именно об этом я и хочу поговорить с вами.
- Елизавета, вы хотите сказать, что Варвару убил не дворовой мужик? – Петр тоже поднялся с кресла, в котором сидел. – Тогда кто? Что вы знаете?
- Вы должны кое-что увидеть, подождите меня здесь, - попросила я, и пошла за запиской, которую оставила бедняжка перед самой смертью.
Когда я вернулась, он был в гостиной уже не один. Таня с Андреем тоже были здесь. Я обратила внимание, что подруга немного нервничает, ее щеки горят, а глаза блестят, будто она выпила рябиновой настойки Аглаи Игнатьевны. Что это с ней? Неужели что-то происходит между Андреем и моей подругой? Но сейчас было не до этого, нам предстояло посвятить молодых людей в страшную тайну «Черных вод».
Глава 3
Петр и Андрей внимательно выслушали меня, ни разу не перебив. Они изучили записку, и только потом Петр осторожно поинтересовался:
- Так вы считаете, что к смерти вашей сестры причастны Потоцкие? А именно Александр?
- Если судить по тому, что они уже сделали, то я бы не удивилась, окажись это правдой, - с плохо скрытой злостью ответила Таня. – Только вот вопрос, что с этими подозрениями делать? Куда идти? И станут ли нас слушать?
- Да, этого мало для обвинений в таком серьезном преступлении, как убийство… - Андрей на секунду задумался, а потом сказал: - Остается только ждать, что они на чем-то проколются. Быть внимательными, не упускать даже малейшей детали. А я уверен, что Дарья Николаевна просто так не свернет с намеченного пути.
- Не бойтесь, теперь мы тоже на чеку, - добавил Петр, успокаивая нас. – Главное, чтобы усадьбу охраняли надежные люди. А вы не ходите сами даже в парк.
- Куда делись крепостные Головина, которые свидетельствовали против него? – вдруг спросила Таня. – Неужели здесь, между остальной дворни? Предали хозяина и живут как ни в чем не бывало?
За все время я ни разу подумала об этом, а ведь Таня права. Нельзя, чтобы такие люди проживали в нашей усадьбе.
- Этого мы не знаем. Вам стоит спросить у слуг Головина, которые перебрались к вам, - ответил Андрей, но сразу же добавил: - Вот только сомневаюсь, что предавшие вашего мужа, Елизавета Алексеевна, находятся здесь. Не дураки ведь… Знают, что за такую ложь ответить придется.
Когда парни уехали, мы с Таней все равно решили пойти на черный двор и поговорить с дворней Головина. Вдруг что-то да всплывет.
Я цеплялась за любую возможность, которая могла бы вызволить мужа из тюрьмы. Мне страшно было представить, что он там переживает, как чувствует себя в связи с болезнью. Скорее всего, там сыро и холодно, что, несомненно, скажется на его здоровье. Монастырские тюрьмы уж точно не отличались комфортом.
Увидев Демьяна, который что-то записывал, сидя за столом под навесом, мы направились к нему. Парень был полностью поглощен своим занятием и не сразу заметил нас.
- Ты чего тут? – Таня заглянула в его записи. – Пересчитываешь что-то?
- Добрый день, барышни. Хочу все живое хозяйство переписать, - ответил Демьян, поднимаясь. – Чтобы учет вести. Что себе оставить, что продать, а что в дело пустить.
- Молодец, - похвалила я его, глядя на ровные строчки букв и цифр. – Только не забудь рассчитать, сколько корма уходит в год. Это тоже важно. Меня интересуют коровы. Вернее, какие у нас возможности для увеличения поголовья.
В среднем одна корова дает пять с половиной тысяч литров молока в год. Кроме того, с одной коровы можно получить примерно шестьдесят процентов туши от общей массы тела, что тоже учитывается при расчете плана продаж. Если с умом организовать хозяйство, забрать свои земли с хорошими пастбищами, то вполне реально получать неплохую прибыль. А земли уже совсем скоро должны были вернуться в наши руки. До завершения договора аренды оставалось не так много времени.
- Хорошо, барыня, - парень вернулся к своей работе, а я задумчиво посмотрела на хлев. В моей голове сформировалась очень интересная мысль. Ладно расскажу обо всем Тане после того, как мы решим проблему с дворней Головина.
Но Захар успокоил нас. Оказалось, что после всего случившегося, два мужика, свидетельствовавшие против своего барина пропали. Они просто не вернулись из города. Об этом судачила вся дворня, подозревая, что их уже нет в живых. Такой исход был очень вероятен. Но, возможно, они просто сбежали. Головин их сейчас точно разыскивать не будет, а больше они никому не нужны.
Мы шли обратно к дому, а я думала о том, что еще мне нужно было что-то делать, чем-то занять себя, чтобы хоть немного отвлечься от гнетущих мыслей. Я прекрасно понимала, что мои переживания никак не помогут мужу, не подарят мне контроль над будущим, а вот качество жизни они ухудшают, несомненно. Из-за постоянного страха можно перестать замечать то хорошее, что есть в жизни, и те возможности, которые ее могли бы улучшить в будущем. Я решила, что не стану более изводить себя переживаниями, а возьмусь за работу. Нужно еще больше деятельности, пока это еще позволяет мое положение.
- Что это с тобой? – Таня заметила, что я витаю в облаках. – О чем думаешь? Опять сердце рвешь? Хватит уже, ты ведь не только себе вредишь.