Лорд перебил меня, не дав сказать до конца:
– Я решил, что ты будешь жить рядом со мной, раз уж ты не горничная.
Остановились напротив одной из дверей. Открыв ее, лорд подтолкнул меня внутрь. Как только я вошла, сразу оказалась в просторном и хорошо освещаемом помещении с двуспальной кроватью. На стенах висели небольшие светильники, точно такие же, как в покоях лорда. Около кровати стоял большой деревянный стол, а рядом с ним – два пуфика. Тут же, вдоль стены, тянулись небольшие, но совершенно пустые полки.
– Обставишь, как тебе нравится. Дальше по коридору, в самом конце, – библиотека. Я дам тебе книги, которые будешь читать. Вот их и расставишь по полкам. Здесь, – Рейес кивнул на маленькую невзрачную дверь, – твоя ванная комната, так что располагайся.
– А… как я все-таки объясню всем, что больше не горничная?
– Зачем вообще кому-то что-то объяснять? – искренне не понял лорд.
– Ну как же, – потупилась я, – все же решат, что я ваша любовница.
На долю секунды глаза лорда загорелись сильнее, и он в одно мгновение повалил меня на кровать. Вот мы стояли около двери, а вот мы уже лежим. Причем он всем телом прижимает меня, стискивая мои руки, не давая возможности вырваться.
У меня перехватило дыхание, а сердце замерло на миг и забилось чуточку быстрее. Рейес находился так близко, что каждой клеточкой тела я ощущала его.
– А ты против? – Губы лорда почти не шевелились, но голос прозвучал очень твердо, отдаваясь в моей голове громким гулом.
Мне вдруг захотелось сказать, что я не против, а наоборот – только за, и прижаться к нему сильнее. Но здравый смысл возобладал, и, воинственно взглянув в его светящиеся глаза, я прошептала:
– Против, Рейес.
Он игриво улыбнулся и страстно поцеловал меня так, как целует настоящий мужчина. Отпустив руки, лорд запустил пальцы в мои густые волосы. Неожиданно для себя я обняла его, привлекая к себе. Рейес не спеша поцеловал меня в ушко и, спустившись ниже, покрыл шею нежными поцелуями. От его губ по телу разбежались мурашки, заставляя невольно прижиматься к горячему мускулистому телу. Не прекращая поцелуев, лорд положил руку на ногу, медленно двинулся вверх, постепенно задирая платье. Внезапно он повернул голову и прошептал:
– Что-то не похоже, что ты против.
Эти слова отрезвили. Перестав его обнимать, я резким движением выгнулась, пытаясь вырваться из захвата. Пронаблюдав за моими попытками, лорд рассмеялся, выпуская меня. Воспользовавшись моментом, я прямо с ногами забралась на кровать и прижалась к стенке.
– Говори что хочешь, – перестав смеяться, произнес Рейес. – Мне, если честно, плевать, что ты придумаешь. Назови себя хоть моей горничной, хоть рабыней или служанкой. Люди не настолько глупы, они все видят и рано или поздно поймут, что ты не просто так тут находишься.
– Прекрасно, – раздраженно сказала я. – То есть теперь мне все будут говорить, какая я плохая, залезла в койку к лорду.
– Не переживай, если тебе кто-то будет докучать, скажи мне, я разберусь.
Перед глазами сразу всплыл Андриан. Я невольно поморщилась. Интересно, как он с другими будет разбираться?
– Хорошо, скажу.
– Я распоряжусь, чтобы тебе перенесли все вещи. – Лорд посмотрел на меня и, нагнувшись, уперся руками в кровать. – Знаешь, я бы не прочь остаться с тобой на ночь, но у меня дела.
Он поцеловал меня нежно и аккуратно, проведя одной рукой по волосам. И, уходя, загадочно сказал:
– Я бы остался с тобой… и это не только для того, чтобы сделать из тебя любовницу.
Рейес ушел, прикрыв дверь, а я лишь сейчас поняла, что сижу на кровати, прижимая к груди его плащ, и улыбаюсь во весь рот как дура.
Остаток вечера провела в комнате, проторчав под душем больше часа. За это время мне принесли все мои вещи, которые я благополучно разложила по полочкам и шкафам, оставив только один брючный костюм: его я собиралась надеть завтра на конную прогулку с лордом.
Перебирая вещи, наткнулась на голубое летнее платье, которое мне подарила Веста. В груди больно защемило: она так и не знает, что со мной, и, вероятно, очень беспокоится, ведь я обещала написать ей письмо. А после того случая совсем про нее забыла. Я разозлилась на себя – как я могла забыть? Надо будет попросить еще раз отправить письмо, я больше не буду писать ничего запрещенного, только сообщу, что у меня все хорошо, и спрошу про ее дела. Если лорд не разрешит отправить, съезжу в город и найду там посыльного. Но точно отправлю, вот завтра с утра напишу и отправлю!
Я наконец успокоилась и легла спать. Заснуть не могла долго, все ворочалась и обдумывала свалившиеся на меня события. А ведь всего месяц назад я считала, что попаду в какую-нибудь таверну или вообще останусь на улице…
Глава 8
По привычке я проснулась рано, не сразу сообразив, где нахожусь. Вся комната наполнилась солнечным светом благодаря широким окнам, а маленькие светильники все так же горели, лишь немного убавив яркость. По сравнению с прежней комнатенкой это шикарные хоромы. Но с вечера меня смущало только одно: я больше не работаю, денег нет и неизвестно, что на самом деле в голове у лорда.
Отложив не очень приятные мысли, вылезла из кровати и голыми ногами прошлепала в ванную. Все-таки свой душ – это стоящая вещь, не нужно одеваться и топать на первый этаж, попутно встречаясь со всеми подряд. Но даже душ не отменяет того, что нужно придумать, как выкрутиться перед всей прислугой. Особенно меня волновали Джеффри и Джойс… Если дворецкий меня и так недолюбливал, то теперь я даже не знаю, чего ожидать. А благодаря Джойс всем в замке станет известно про наши не совсем обычные отношения с лордом. Ох, как все сложно! Может, вообще ничего не говорить? Делать вид, что я и дальше работаю горничной. В конце концов правда все равно вскроется, но так у меня хоть будет время придумать что-то.
Я оделась, высушила волосы и спустилась в столовую. Теперь лорд не сможет вычитать фуции, если я не буду есть. Но что-то подсказывает, что лучше его не злить.
– Лекси, привет! Знаешь, какая беда случилась?
Я остановилась на пороге. Какая еще беда? Не надо никакой беды!
– Какая? – осторожно спросила я, садясь на свой любимый стульчик.
Джойс села напротив меня, снимая фартук. А я подвинула к себе графин с соком и налила в стакан.
– Вчера вечером лакей-то наш, мальчик такой молоденький, Андри…
Я закашлялась, сердце подпрыгнуло и забилось быстрее, а кухарка продолжила:
– А, так ты, наверное, не знаешь его. Андри-то, лакей такой у нас был, хороший, приветливый, со всеми здоровался, два года назад на работу к лорду пришел. Так помер вчера, говорят, из окна выпал. Стекло протирал – и выпал. Нашли вчера в восточной части двора, лекарей даже вызывать не стали, уже синий весь лежал, видать, только через пару часов увидели его.
Я сидела и слушала, стараясь не подать виду, что знаю о случившемся. Руки невольно дрогнули, чуть не расплескав сок из стакана. А я ведь говорила кухарке… В первый день еще говорила, что с лакеем похотливым познакомилась, но она, должно быть, подумала про кого-то другого.
– А у него же матушка старая, – продолжала морально добивать меня Джойс. – Кто теперь заботиться-то о ней будет? Тоже ведь помрет, ей-богу, помрет одна.
– Ну она же… без него жила. Он в замке работал, а она дома одна, – постаралась я хоть как-то оправдаться.
Я чувствовала вину, ведь парень погиб из-за меня. Хотя нет, я не виновата! В лучшем случае Андриан изнасиловал бы меня, а в худшем – вчера вечером нашли бы тело восемнадцатилетней служанки.
– А на что жить-то будет? Она уже не в состоянии работать, Андриан ее и содержал. Эх, какой хороший парень, а такая судьба плохая.
На несколько минут Джойс замолчала, смотря куда-то в сторону. Я тоже думала о произошедшем. Первой затянувшееся молчание прервала кухарка:
– Ты, наверное, есть хочешь?
– Наверное, – неуверенно протянула я.
Если честно, есть уже не хотелось. Совсем.
– Сиди тогда, сейчас принесу.
Джойс ушла на кухню, а я осталась допивать сок. В столовую вошли еще несколько человек: это были молоденькие служанки примерно моего возраста. Они уселись неподалеку от меня. Служанки перешептывались и что-то бурно обсуждали. Я невольно вспомнила про Весту, надо не забыть отправить письмо. Джойс вернулась через пять минут, таща большую тарелку с мясом и каким-то салатом. Я поморщилась, наблюдая за реакцией девушек. Все как одна уставились на мою тарелку, явно не понимая, по какому поводу такое пиршество. Одна из них не выдержала и спросила:
– В замке какой-то праздник?
Джойс взглянула на меня и молча вышла, мол, что хочешь, то и отвечай. Я жалко улыбнулась и постаралась ответить как можно правдоподобней:
– Не знаю, я тут недавно и в праздниках не разбираюсь. – Я отвернулась, чтобы не смотреть на бывших товарок.
Возможно, все было бы нормально, но, когда Джойс принесла им пару костлявых кусочков курицы и жидкую кашу, одна из девушек некультурно указала на меня пальцем и писклявым голоском сказала:
– Я тоже хочу, как у нее! Почему у нас опять такой жалкий завтрак?
– Какой положен, такой и ешь, Милора, – спокойно ответила Джойс.
Милора нахмурилась, а у меня совсем отпало желание продолжать завтрак.
Попрощавшись с кухаркой, я вышла из столовой под удивленные взгляды всех присутствующих. Да пусть подавятся своим мясом, мне оно и даром не нужно. Но на этом неприятные встречи не закончились. Стоило выйти в холл, как сразу же наткнулась на Джеффри и Гордона. Пройти тихо и незаметно не получилось, оба мужчины обратили на меня внимание.
– Доброе утро, аристократка лорда! – громко поздоровался Гордон.
Дворецкий удивленно на него посмотрел, но ничего не сказал. Ох, ну как же вы не вовремя!
– Доброе утро, – поздоровалась я и очень мило улыбнулась, как акула, во все зубы. – Можно я пойду? Я очень тороплюсь.
– Боюсь представить, куда ты так торопишься, – съязвил Гордон.