— Просыпайся, труба зовёт, — толкнула его в бок. — Приехала стража.
— Кофе? — проскрипел тот, не открывая глаз.
— Нет и не будет. И вообще вредно после спиртного. Я тебе принесла чаю, пей, чисти зубы и включайся в процесс. Мы с инспектором будем в гостиной.
— Угу, — пробурчал напарник, снова зарываясь в подушки.
Коваль обнаружился в дальнем конце коридора, тот что-то разглядывал за окном. Лена припомнила, что вчера ночью в это же окно смотрел мальчишка Марковых, как его? Коля, кажется. Подошла к инспектору и тоже посмотрела — ничего интересного. Хозяйственный двор, сараи, конюшня, она же гараж, дальше за посеревшим снегом перелесок… Место, где было найдено тело, отсюда не видно, где вчера горел огонёк, тоже не разберёшь.
— Что вы там увидели? — спросила она требовательно.
— Тьма его знает, — пожал плечами старший инспектор. — Всё кажется, что если смотреть очень внимательно, то что-то разгляжу. Ладно, это ерунда. Найдётся в этом доме комната, где можно сесть и посмотреть бумаги?
В гостиной Лена достала свои записи, сделанные после бесед с гостями и с хозяином дома, положила сверху кристаллы с записями и протянула Ковалю.
— Прочтёте — зададите вопросы, — пояснила она. — Кстати, как вас зовут?
— Олег Николаевич, — инспектор тут же залился краской. — То есть, просто Олег, пожалуйста!
— Хорошо. Тогда я Елена. Итак, Олег, удалось ли что-то выяснить о разговоре убитой с неким Артуром?
— Немного, — покачал головой Коваль. — Симеонов Артур Порфирьевич, сорока семи лет, уроженец Вятки. Окончил Высшее аграрное училище по специальности магическая агрономия и ландшафтная архитектура. Живёт в Москве, работает по частным заказам.
— Маг земли?
— Именно.
— Ну и какое отношение он имеет к покойной госпоже Гогнадзе? Где театр, а где агрономия?
— Наверное, это именно то, что нам с вами предстоит выяснить, — пожал плечами Коваль. — Это и ещё примерно пятьдесят вопросов, на которые пока нет ответа.
— Ну что же, тогда я вас оставлю и займусь своими делами, не возражаете? — Она уже подошла к двери, когда вспомнила про комнату с эркером. — Нет, нет так! Подождите минуту, Олег, ещё одну вещь я хотела вам показать.
Вернувшись в свою спальню — Андрей отсутствовал, и кровать была аккуратно заправлена — Лена сунула руку в зев камина и провела пальцами изнутри по карнизу. Ничего не было, и она похолодела. Ключ пропал!
Потом сообразила: ищет слева, а прятала справа…
Достала ключ и вернулась в гостиную, где старший инспектор уже погрузился в бумаги.
— Пойдёмте.
— Далеко?
— В свободную гостевую комнату. На этом же этаже, но в другой части здания. А что?
— Документы надо прибрать…
Коваль аккуратно собрал все бумаги в стопку, огляделся, придумывая, куда их спрятать, потом махнул рукой и попросту взял с собой.
С нескрываемым скепсисом он смотрел, как Лена снимает с замка заклинание и отпирает его ключом.
— И что тут у вас? Кровавые следы убийцы?
— Понятия не имею, — ответила она, внезапно разозлившись. — Вы удивитесь, но у меня не было с собой ни передвижной лаборатории, ни мини-прозектрской. Зато если подойти к окну и посмотреть вниз… да-да, вот именно туда! Видите тёмное пятно? Так вот, именно там лежало тело.
— Ага, это интересно!
Инспектор свободной рукой вытянул из кармана коммуникатор, нажал несколько кнопок и заговорил, глядя в окно:
— Серёга, поднимись на второй этаж, левый коридор, комната, в которой открыта дверь. И полевой набор возьми. И ноги обработай! Елена, спасибо большое. Я обращусь попозже за дополнениями, если позволите.
— Позволю, — буркнула она. — Пока что мы с господином Белановичем прогуляемся на свежем воздухе.
И вышла, сделав независимое лицо.
Андрей нашёлся в кухне. Перед ним стояла большая кружка с какао и ваза с выпечкой, напротив сидела Наталья Петровна и внимательно слушала что-то, о чём, размахивая печеньем, повествовал напарник.
— Пойдём, посмотрим, где была оранжерея? — предложила Лена.
— Пойдём! — он затолкал в рот ещё две печенины. — Наталья Петровна, подскажите, куда идти?
— Ну, оранжерея-то была там, — она ткнула пальцем куда-то в сторону юга. — Между банькой и рощей. Только вряд ли вы туда сейчас проберётесь.
— А вы нам дайте какие-нибудь расхожие сапоги, пожалуйста! Есть какие-то, в которых двор убирают и в курятник ходят?
— Ну, есть… — она привычно поджала губы, потом махнула рукой. — Идите, одевайтесь, а сапоги я принесу. Носки толстые наденьте, а то ноги собьёте! — донеслось откуда-то из прихожей.
После некоторой суеты с носками, обуванием, поисками перчаток и прочим они вывалились во двор, распаренные, словно в бане побывали.
— Ты уверен, что мы найдём эти… руины? — засомневалась вдруг Лена.
— Найдём. У меня есть схема, — и Андрей вытащил из кармана листок, на котором карандашом были нарисованы квадраты и прямоугольники. — Вадим вчера нарисовал.
— До коньяка или после?
— Да ла-адно, не так много его и было. Мы больше разговаривали.
— И что удалось выяснить?
— Самое главное — завещание он не читал…
Тут Андрей остановился: дорожка в сторону рощи огибала солидную, на века построенную баню и исчезала за ней. На дорожке боролись за влияние лёд и вода, пока счёт был равным.
— Так, — сказал он озабоченно. — Давай пока не будем отвлекаться, потом поговорим, а пока смотри под ноги. Сесть в лужу было бы обидно.
За баней начинался сад. Деревья выглядели по-прежнему неухоженными — или им и положено такими быть по весне, когда на фоне почерневшего снега особенно голыми выглядят их корявые ветви?
— Яблони, ты уверен? — с сомнением спросила Лена.
— Наверное, — пожал плечами её напарник. — Агроном я тот ещё. Вот когда на них будут яблоки, я тебе точно скажу.
— Знаю, что тут ничего почти не сделано.
— Ну, так кто же будет садом заниматься, если твой приятель уже не первый год пытается всё это продать…
— Зато, если судить по нашей карте сокровищ, оранжерея должна быть вон там, — и Андрей ткнул пальцем вправо.
— Там что-то кирпичное. Ещё один дом?
— Дойдём и увидим.
Оранжерея вовсе не была «руинами».
Для начала, это было солидное сооружение из красного кирпича с огромными окнами. Стёкла в этих окнах, конечно, сохранились не везде, а зелёная краска на высокой железной крыше облупилась, обнажив ржавые проплешины. Но в целом даже двоим принципиальным горожанам было понятно: неделя работы, и можно восстанавливать розарий.
— Да тут хоть ананасы выращивать! — сказала Лена, потянув на себя красивую резную дверь.
— Ну, в Абрамцево и посейчас персики выращивают. Знаешь, какие там Савва Иванович сады развёл?
— Знаю, — она нетерпеливо отмахнулась. — И «Девочку с персиками» видела. Помоги дверь открыть!
Несмотря на то, что на обратном пути Андрей всё-таки поскользнулся и сел в ледяную лужу; что Лене за шиворот свалилась кучка мокрого снега; что внутри оранжереи гулял ветер, и невозможно было даже представить себе, где и какие росли розы — несмотря на всё это, напарники были чрезвычайно довольны. В кармане у Елены лежала коробочка, в разных отделениях которой были образцы земли из сада, из разных залов оранжереи, из дубовой рощи, куда они всё-таки добрались. Она намерена была как можно скорее, едва вернётся в Москву, отправиться в лабораторию и выяснить все характеристики этой почвы.
А тем временем в Москве…
Алексей Верещагин просмотрел список поручений, переданных ему магвестником, и усмехнулся: запертые в Снигирях работники агентства расставаний хотели многого. Текст завещания Натальи Константиновны, сведения о Левинсонах, ситуация в университете, разговор с княгиней Шаховской… Ну, предположим, информацию об адвокате и его семействе он уже нашёл, официальную и полуофициальную. Осталось дополнить тем, что в гильдейских вестниках не публикуют и в заголовки статей не выносят. Кое-что ему должны были прислать сегодня, а вот часть сведений, пожалуй, проще будет добыть гному.
И он пометил в блокноте: Вренн — Левинсон — финансы.
С текстом завещания всё просто: любой гражданин Царства Русь может явиться в справочный отдел государевой Общественной палаты и заказать сведения о завещании, браке, рождении, разводе или смерти другого такого же гражданина. Если не может придти лично, направляет письмо через канцелярию градоначальника там, где живёт. В таком случае, естественно, несколько дольше получается, но сведения гарантированно пришлют.
Это он сделает сам.
По дороге зайдёт в городскую стражу по Устретенской слободе, в Панкратьевский переулок, и задаст несколько вопросов секунд-майору Бахтину, начальнику следственного отдела. Возможно, это освободит его от необходимости самому ехать в университет или даст хоть какие-то данные по неуловимому Юрию Тороканову.
Набросав план, Алекс повеселел, потянулся в кресле и позвал:
— Аркадий?
— А? — откликнулся мужской голос с подоконника.
— Скажи мне, гном с нижнего этажа дома?
— Дома, хозяин. Сидит, пишет что-то в тетрадке.
— Можешь попросить его ко мне зайти?
Очевидно, просьба эта ответа не требовала, потому что домовой Аркадий Феофилактович не откликнулся. Минут через десять дверь приёмной распахнулась, и на пороге появилась коренастая фигура гнома.
— Звал? — спросил он без лишних церемоний.
— Здравствуй, Вренн. Садись. Чаю хочешь?
— Нет, спасибо, пил уже.
— Ты в курсе, что твоих компаньонов погода заперла в Снигирях?
— Да, — гном помрачнел. — Андрей сообщил. Дурное поручение, нечего было и браться…
Верещагин внутренне ухмыльнулся: Вренн был большим пессимистом, и всегда пророчил худший исход любому делу.
— Лена просила раздобыть сведения об одном из гостей. Вернее, о семейной паре.
— А я тут при чём?
— Нужна финансовая и банковская информация.