— Ты хочешь привлечь Алекса к этому делу?
— Пока не знаю. Поговорю с ним, спрошу.
— А я? — завопил Гай. — А мне что делать?
— Тебе? — Елена переглянулась с Белановичем. — На тебе добыча сведений о проигрыше третьего покупателя. Звали его… ага, Савва Ильич Котов, и проигрывал он в клубе «Грифон» в июне прошлого года.
— Понял! — радостно ответил пикси.
Выйдя за дверь, Андрей немедленно получил в лицо заряд мокрого снега.
— Спасибо большое! — радостно сказал он куда-то в просторанство. — Как раз хотел умыться холодной водой, а идти в ванную было лень!
Мироздание, обрадовавшись благодарности, повторило умывание. Беланович вытер щёки и лоб и быстро пробежал до угла дома, где обнаружилась ещё одна дверь. Здесь была привинчена табличка, извещавшая, что частный детектив принимает исключительно по предварительной записи. Андрей постучал, и дверь немедленно отворилась, приглашая его войти и подняться по лестнице.
Тут надо, наверное, пояснить, что являл собою дом, на первом этаже которого обосновались наши герои. Двухэтажный кирпичный особнячок стоял на углу переулков Селивёрстова и Костянского, и с давних времён был разделён на два апартамента; хозяева, семейство Верещагиных, занимало второй этаж. Здесь жили Алексей и его сыновья-близнецы, уже почти шестнадцатилетние, тут же обитала и пара домовых, Аркадий Феофилактович и его жена Мелания. Впрочем, в этой истории домовые почти не участвуют, в том числе и из-за непримиримой вражды между Аркадием Феофилактовичем и Галлитрапом Бидли. Здесь, кроме жилых комнат, имелась ещё и приёмная детективного агентства.
На втором этаже пахло теплом и пирогами. Лирически вздохнув, гость отворил дверь приёмной и громко спросил:
— Алекс, к тебе можно?
— Заходи! — раздалось из-за неплотно прикрытой двери кабинета.
Хозяин дома стоял возле книжного шкафа и что-то искал на самой верхней полке.
— Привет, — сказал он, не прерывая поисков. — Ты не помнишь, была какая-то история о терракотовой собаке, которая охраняла могилу?
— Захоронение двух убитых влюблённых? И собака оживала по ночам, охотясь на родственников убийцы? Я всегда считал, что это легенда.
— Да и я так считал, но внезапно на это ссылаются как на судебный прецедент… Тьфу ты, я и забыл, что эту книгу мальчишки взяли!
Алексей закрыл дверцу шкафа и уселся за стол.
Выглядел он, честно говоря, не слишком-то похожим на частного сыщика: не было у господина Верещагина ни трубки или скрипки, ни тщательно ухоженных усиков, ни даже корзинки с вязанием. Он не владел приёмами загадочной тибетской борьбы, не умел распознавать по внешнему виду трупа экзотический яд, использованный для отравления, да и вообще — выглядел обычным городским жителем. Даже очки надевал для чтения…
Сейчас он эти очки как раз снял и устало потёр переносицу.
Терпеливо ждавший Андрей спросил:
— Так что за судебное дело о глиняной собаке?
— А! — Верещагин махнул рукой. — У клиента пропала собака…
— Разве ты берёшься за такие дела?
— Почему нет? Клиент рекомендован хорошей знакомой, собака была мало того что дорогая, так ещё и оставлена ему уехавшей на воды женой…
— Тю-ю!
— Вот именно! Так вот, собака пропала на вечерней прогулке, живут они в Ковылинском переулке…
— В Ковылинском… Там, кажется, через дорогу — кладбище?
— Совершенно верно. Клиент мой, Олег Иванович его зовут, человек уже немолодой. Он до глубокой ночи бегал и звал пса, утром свалился с гипертоническим кризом. Вызвал мага-медика и меня. Ну и рассказал, отдышавшись, что слышал с территории кладбища вой и рычание. Может, говорит, Аргус туда забежал, и не может выхода найти?
— Ну, и?..
— Ну, и действительно, нашёл я его пса. Мёртвого, с разбитой головой, на свалке кладбищенской. Сторож рассказал, что нашёл труп утром на старой территории, возле заброшенного склепа со скульптурой. По его словам, там изображён мужик с топором.
— Да ладно?
— Страж это. Страж с протазаном, вырезанный из какого-то камня, почти стёршийся от времени. Я стал копать историю захоронения, выяснил, что оно одно из самых старых на этом кладбище, больше трёх сотен лет назад, и принадлежил склеп некоему военачальнику, несправедливо обвинённому в измене государю и отечеству. Тот покончил с собой, а вдова заказала памятник, чтобы, как она сказала «страж охранял честь мужа, которую тот не может уже хранить сам».
Андрей хмыкнул скептически:
— Извини, не вижу связи между древним самоубийцей и дохлым псом.
— А её и нет. Я ещё порасспрашивал сторожей, и выяснил, что зачастил на старую часть кладбища странный молодой человек. Приходит всегда под вечер, с большим рюкзаком, надолго, свечи жжёт, и всё на разных могилах, они уж хотели в стражу заявлять. Пришлось оставить визитку их главному, Василию Тимофеевичу, он мне и сообщил, когда этот молодой человек появился.
— Погоди, дай угадаю… Маг-недоучка, поклонник тёмных искусств?
— Именно. Что-то он там не так прочитал, и вселил в скульптуру некую неупокоенную душу. Вот и прилетело бедному Аргусу каменным протазаном.
— Ага, и историю с каменной собакой его адвокат приводит в качестве прецедента? — Андрей покрутил головой. — Не прокатит.
— Я тоже так думаю. Но бедняге клиенту пришлось к приезду жены покупать нового щенка…
Мужчины помолчали. Потом Беланович откашлялся и сказал:
— Вообще-то я к тебе с вопросом…
— Да, извини. Я просто дело закончил и хотел уж совсем точку поставить, а для этого ничего нет лучше, чем рассказать кому-нибудь. Спрашивай, давай.
— Ты закончил дело? — зацепился за эти слова Андрей. — То есть, сейчас свободен?
— Пока да. А что, вам что-то новое прилетело?
— Да. Пока история странная, ну, тебе ли не знать — оно всё выглядит странно, пока не распутаешь.
— Та-ак, и кто с кем хочет расстаться?
— Человек с домом, — хмыкнул гость. — Вот слушай…
По мере рассказа истории о неудачных продажах подмосковного имения пришла уже очередь Верещагина крутить головой и хмыкать.
— Так вот, мы туда завтра едем. Вроде как праздновать равноденствие, — закончил Андрей. — Но прежде хотелось бы выяснить хоть что-то об этих случаях, то есть, о причинах отказа. Ты ж понимаешь, если бы сделка сорвалась один или два раза, никто б не удивился. Но семь?
— Ну, пожалуй что да. Семь отказов — это многовато, но причины-то у всех разные? Давай подумаем, что и где искать.
Гильдия строителей и архитекторов располагалась в районе Бутырской улицы в специально для неё выстроенном здании. Левое крыло занимали мастерские; Елена с сожалением в ту сторону посмотрела, потому что архитектура интересовала её очень сильно, и хотелось напроситься на экскурсию. Но… как всегда, времени на это не было, и она решительно повернула к правому крылу, ко входу в хранилище и библиотеку.
Каждому известно, что библиотеки бывают государственные и частные, большие и маленькие, публичные, академические, университетские и школьные, отраслевые и специальные, и один лишь Гермес Трисмегист, покровитель книжников, знает, какие ещё.
Гораздо меньше сведений у публики, даже и читающей, о тех, кто стоит с другой стороны библиотечной стойки. Елена знала, что в больших, исторических или особо ценных собраниях были Хранители, но даже и представить себе не могла, кого увидит.
Хранитель выглядел, в общем, вполне похожим на человека — очень худого, очень высокого, с желтоватой кожей и жёлтыми глазами без белков. Руками, затянутыми в белоснежные перчатки, он нежно прикасался к переплёту толстого альбома, внимательно слушая, что говорит ему посетитель. Тот тряс пышной бородой, воздымал руки и выплёвывал отдельные малоразборчивые слова. Наконец Хранитель положил ладонь на коричневую кожу переплёта и сказал:
— Господин Полетаев, к моему сожалению, вы полностью утратили доверие.
— Но…
— Вы можете пройти с моим помощником, он предоставит в ваше распоряжение компьютерный вариант книги господина Мальгрейва. Если же вы пожелаете вновь пользоваться этим собранием, — тут жестом руки в перчатке Хранитель обвёл уходящие вглубь полки за своей спиной, — вы можете начать возмещение ущерба. Список тех книг, которые были варварски испорчены, вы получите также у моего помощника.
Он кивнул, и за спиной бородача возник крепкий молодой человек, который придержал проштрафившегося за локоть и сказал тихо:
— Пойдёмте, Федор Николаевич, всё для вас подготовлено.
Полетаев горестно вздохнул и покорно отправился следом. Проводив колоритную пару глазами, Елена повернулась к Хранителю и не удержалась от вопроса:
— Что он натворил?
— Слюнявил пальцы, когда переворачивал страницы, — сурово ответил Хранитель. — Итак, сударыня, вы не являетесь нашей постоянной посетительницей?
— Нет. Но у меня есть рекомендация, — она вынула из сумки конверт, извлекла аккуратно сложенный листок бумаги и протянула загадочному существу за стойкой.
Рекомендательное письмо, если говорить честно, вызывало у нее смех — ну что за старомодные идеи? Но Алекс Верещагин совершенно серьёзно написал несколько строк, приложил к ним визитную карточку и сказал:
— Зря смеёшься. Там всё сурово, и чужие не ходят.
Ну что же, это оказалось правдой: постороннм в библиотеке Гильдии и в самом деле нечего было делать.
— Итак, госпожа Асканова, что именно вас интересует?
— Мне нужно отыскать всю возможную информацию о поместье «Снигири». Это недалеко от Москвы, по дороге на Волоколамск. Насколько нам известно, главный дом был построен примерно в середине восемнадцатого века, и с тех пор не перестраивался. Ну, конечно, добавляли современные удобства…
— Я понял, — Хранитель вежливо, но твёрдо прервал её невнятное меканье. — Прошу вас, присядьте вон за тот стол, и подождите.
Так она и сделала: села на стул, поставила сумку на соседний, облокотилась и стала разглядывать зал.